Корнея Чуковского большинство из нас представляет как поэта-сказочника, автора стихотворений для детей. Люди, обремененные оклоиздательским образованием, знают Чуковского как редактора, открывшего Маршака, давшего дорогу Борису Житкову и многим другим детским писателям 20-х годов. Переводчики вспомнят “Великое искусство”, заложившее правила перевода поэзии и прозы с иностранного на русский язык.
Я же с подачи [id145410|Ани] открыла для себя совершенно другого Чуковского — выдумщика тысячи игр, строго и порой безрассудного отца 4 детей:
“Тогда, в нашем детстве, в Куоккале, он казался нам самым высоким человеком на свете. <...> И походка, и повадки у него великанские. Не только дети — взрослые едва равняются с ним. Шагает по песку вдоль моря, а я рысцой бегу рядышком. На один его шаг — пять моих мелких шажков. И с вещами обращается по-великански: норовит утащить их к себе в высоту. Молоток ли в доме пропадет или щетка — подставляй стул, ищи на крыше буфета или платяного шкафа: он, мимо идучи, там оставил. Ему на высоте сподручнее”.
И вот еще: “К гимназическому нашему учению он относился с полным равнодушием. Подмахивал еженедельные дневники, почти не глядя, считая и отметки и подпись одной формальностью. Не верил, что гимназические казенные преподаватели способны увлечь детей, а учиться без увлеченности дело никчемное. <...> Я была горестно лишена малейших способностей к арифметике. Убедившись, что математическое мышление мне чуждо, что, сколько я ни трачу сил на задачи и примеры, дело оканчивается слезами, а не ответами, он начал решать задачи за меня и бесстыдно давал их мне переписывать, к превеликому ужасу нашей домашней учительницы”.
Настоятельно рекомендую чудесные воспоминания “Мой отец — Корней Чуковский” Лидии Чуковской. Книгу удачно дополняет автобиографическая повесть для подростков самого Чуковского “Серебряный герб”, в которой он описывает свое невеселое детство в Одессе.
P.S. Посоветуйте, что стоит почитать еще.
#чтопочитать
Я же с подачи [id145410|Ани] открыла для себя совершенно другого Чуковского — выдумщика тысячи игр, строго и порой безрассудного отца 4 детей:
“Тогда, в нашем детстве, в Куоккале, он казался нам самым высоким человеком на свете. <...> И походка, и повадки у него великанские. Не только дети — взрослые едва равняются с ним. Шагает по песку вдоль моря, а я рысцой бегу рядышком. На один его шаг — пять моих мелких шажков. И с вещами обращается по-великански: норовит утащить их к себе в высоту. Молоток ли в доме пропадет или щетка — подставляй стул, ищи на крыше буфета или платяного шкафа: он, мимо идучи, там оставил. Ему на высоте сподручнее”.
И вот еще: “К гимназическому нашему учению он относился с полным равнодушием. Подмахивал еженедельные дневники, почти не глядя, считая и отметки и подпись одной формальностью. Не верил, что гимназические казенные преподаватели способны увлечь детей, а учиться без увлеченности дело никчемное. <...> Я была горестно лишена малейших способностей к арифметике. Убедившись, что математическое мышление мне чуждо, что, сколько я ни трачу сил на задачи и примеры, дело оканчивается слезами, а не ответами, он начал решать задачи за меня и бесстыдно давал их мне переписывать, к превеликому ужасу нашей домашней учительницы”.
Настоятельно рекомендую чудесные воспоминания “Мой отец — Корней Чуковский” Лидии Чуковской. Книгу удачно дополняет автобиографическая повесть для подростков самого Чуковского “Серебряный герб”, в которой он описывает свое невеселое детство в Одессе.
P.S. Посоветуйте, что стоит почитать еще.
#чтопочитать
Most of us represent Korney Chukovsky as a storyteller, author of poems for children. People burdened with publishing education know Chukovsky as the editor who discovered Marshak, who gave way to Boris Zhitkov and many other children's writers of the 1920s. Translators will recall the “Great Art”, which laid down the rules for the translation of poetry and prose from foreign into Russian.
I, on the submission of [id145410 | Ani], discovered for myself a completely different Chukovsky — the inventor of thousands of games, the strictly and sometimes reckless father of 4 children:
“Then, in our childhood, in Kuokkale, he seemed to us the tallest man in the world. <...> Both his walk and his habits are gigantic. Not only children - adults barely equal him. Walking along the sand along the sea, and I trot along side by side. At one step - five of my small steps. And he handles things in a giant way: he strives to drag them to himself in height. Whether the hammer in the house disappears or the brush - substitute a chair, look for a cupboard or wardrobe on the roof: he left by walking there. He’s more comfortable at the height. ”
And one more thing: “He treated our gymnasium teaching with complete indifference. He waved the weekly diaries, almost without looking, counting both the marks and the signature as one formality. He did not believe that state-owned gymnasium teachers were able to captivate children, and it was worthless to study without enthusiasm. <...> I was sadly deprived of the slightest ability to arithmetic. After making sure that mathematical thinking is alien to me, that no matter how much I spend my energy on tasks and examples, the matter ends in tears and not answers, he began to solve problems for me and shamelessly let me rewrite them, to the great horror of our home teacher. ”
I highly recommend the wonderful memories of “My father is the Roots of Chukovsky” by Lydia Chukovskaya. The book is successfully supplemented by the autobiographical story for adolescents of Chukovsky himself, “Silver Coat of Arms”, in which he describes his unhappy childhood in Odessa.
P.S. Advise that it is worth reading still.
#to read
I, on the submission of [id145410 | Ani], discovered for myself a completely different Chukovsky — the inventor of thousands of games, the strictly and sometimes reckless father of 4 children:
“Then, in our childhood, in Kuokkale, he seemed to us the tallest man in the world. <...> Both his walk and his habits are gigantic. Not only children - adults barely equal him. Walking along the sand along the sea, and I trot along side by side. At one step - five of my small steps. And he handles things in a giant way: he strives to drag them to himself in height. Whether the hammer in the house disappears or the brush - substitute a chair, look for a cupboard or wardrobe on the roof: he left by walking there. He’s more comfortable at the height. ”
And one more thing: “He treated our gymnasium teaching with complete indifference. He waved the weekly diaries, almost without looking, counting both the marks and the signature as one formality. He did not believe that state-owned gymnasium teachers were able to captivate children, and it was worthless to study without enthusiasm. <...> I was sadly deprived of the slightest ability to arithmetic. After making sure that mathematical thinking is alien to me, that no matter how much I spend my energy on tasks and examples, the matter ends in tears and not answers, he began to solve problems for me and shamelessly let me rewrite them, to the great horror of our home teacher. ”
I highly recommend the wonderful memories of “My father is the Roots of Chukovsky” by Lydia Chukovskaya. The book is successfully supplemented by the autobiographical story for adolescents of Chukovsky himself, “Silver Coat of Arms”, in which he describes his unhappy childhood in Odessa.
P.S. Advise that it is worth reading still.
#to read
У записи 7 лайков,
0 репостов,
201 просмотров.
0 репостов,
201 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгения Сычева
