Борис Рыжий
***
Мне город этот до безумья мил —
я в нем себя простил и полюбил
тебя. Всю ночь гуляли, а под утро
настал туман. Я так хотел обнять
тебя, но словно рук не мог поднять.
И право же, их не было как будто.
Как будто эти улицы, мосты
вдруг растворились. Город, я, и ты
перемешались, стали паром, паром.
Вот вместо слов взлетают облака
из уст моих. И речь моя легка,
наполнена то счастьем, то кошмаром.
...Вот розовое — я тебя хочу,
вот голубое — видишь, я лечу.
Вот синее — летим со мною вместе
скорей, туда, где нету никого.
Ну, разве кроме счастья самого,
рассчитанного, скажем, лет на двести.
...Вот розовое — я тебя люблю,
вот голубое — я тебя молю,
люби меня, пусть это мука, мука...
Вот черное и черное опять —
нет, я не знаю, что хотел сказать.
Но все ж не оставляй меня, подруга.
***
…На чёрном небе белая звезда-
она была и будет навсегда,
до нас доходят тонкие лучи…
Но лучше электричество включи
и отойди от чёрного окна-
здесь ты один, а там она одна,
и не о чем вам с нею говорить,
а немоту ни с кем не разделить.
***
И не получилось у нас ничего,
как ты иногда предрекала.
И черное море три дня без меня,
как я, тяжело тосковало.
По черному морю носились суда,
и чайки над морем кричали:
«Сначала его разлюбила она,
он умер потом от печали…»
***
Мне город этот до безумья мил —
я в нем себя простил и полюбил
тебя. Всю ночь гуляли, а под утро
настал туман. Я так хотел обнять
тебя, но словно рук не мог поднять.
И право же, их не было как будто.
Как будто эти улицы, мосты
вдруг растворились. Город, я, и ты
перемешались, стали паром, паром.
Вот вместо слов взлетают облака
из уст моих. И речь моя легка,
наполнена то счастьем, то кошмаром.
...Вот розовое — я тебя хочу,
вот голубое — видишь, я лечу.
Вот синее — летим со мною вместе
скорей, туда, где нету никого.
Ну, разве кроме счастья самого,
рассчитанного, скажем, лет на двести.
...Вот розовое — я тебя люблю,
вот голубое — я тебя молю,
люби меня, пусть это мука, мука...
Вот черное и черное опять —
нет, я не знаю, что хотел сказать.
Но все ж не оставляй меня, подруга.
***
…На чёрном небе белая звезда-
она была и будет навсегда,
до нас доходят тонкие лучи…
Но лучше электричество включи
и отойди от чёрного окна-
здесь ты один, а там она одна,
и не о чем вам с нею говорить,
а немоту ни с кем не разделить.
***
И не получилось у нас ничего,
как ты иногда предрекала.
И черное море три дня без меня,
как я, тяжело тосковало.
По черному морю носились суда,
и чайки над морем кричали:
«Сначала его разлюбила она,
он умер потом от печали…»
Boris Red
***
This city is sweet to me crazy
I forgave myself and loved him
you. Walked all night, and in the morning
the fog came. I wanted to hug so much
you, but as if he could not raise his hands.
And right, they were not as if.
As if these streets, bridges
suddenly dissolved. City me and you
mixed, became steam, steam.
So instead of words, clouds take off
from my mouth. And my speech is easy
filled with happiness, then a nightmare.
... That's pink - I want you
here is blue - you see, I'm flying.
Here is the blue - flying with me together
rather, where there is nobody.
Well, except for the happiness itself,
calculated, say, two hundred years.
... That's pink - I love you,
here is blue - I pray you
love me, let it be flour, flour ...
Here is black and black again -
No, I don’t know what I wanted to say.
But don’t leave me alone, friend.
***
... In the black sky a white star
she was and will be forever
subtle rays reach us ...
But better turn on the electricity
and get away from the black window-
here you are alone, and there she is alone,
and there’s nothing for you to talk about with her,
and dumbness cannot be shared with anyone.
***
And it didn’t work out for us,
as you sometimes predicted.
And the black sea for three days without me
like me, heavily yearned.
Ships rushed across the Black Sea
and the seagulls over the sea shouted:
“First she fell out of love with him,
then he died of sadness ... "
***
This city is sweet to me crazy
I forgave myself and loved him
you. Walked all night, and in the morning
the fog came. I wanted to hug so much
you, but as if he could not raise his hands.
And right, they were not as if.
As if these streets, bridges
suddenly dissolved. City me and you
mixed, became steam, steam.
So instead of words, clouds take off
from my mouth. And my speech is easy
filled with happiness, then a nightmare.
... That's pink - I want you
here is blue - you see, I'm flying.
Here is the blue - flying with me together
rather, where there is nobody.
Well, except for the happiness itself,
calculated, say, two hundred years.
... That's pink - I love you,
here is blue - I pray you
love me, let it be flour, flour ...
Here is black and black again -
No, I don’t know what I wanted to say.
But don’t leave me alone, friend.
***
... In the black sky a white star
she was and will be forever
subtle rays reach us ...
But better turn on the electricity
and get away from the black window-
here you are alone, and there she is alone,
and there’s nothing for you to talk about with her,
and dumbness cannot be shared with anyone.
***
And it didn’t work out for us,
as you sometimes predicted.
And the black sea for three days without me
like me, heavily yearned.
Ships rushed across the Black Sea
and the seagulls over the sea shouted:
“First she fell out of love with him,
then he died of sadness ... "
У записи 6 лайков,
0 репостов,
560 просмотров.
0 репостов,
560 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Катя Зорина
