За обедом обсуждали концепцию создания новой придуманной нами организации - Лиги электротехнических лабораторий. Сиб рассуждал:
- Людей надо заинтересовать, привлечь. Мы же все-таки все конкуренты на рынке. А то получится – зовут дядечку из иной лаборатории на собрание какие-то хлыщи, а там сидит еще двадцать человек из других лабораторий и непонятного чего хотят. Он испугается, что его обмануть хотят.
Я стала смеяться над словом «хлыщ».
- Да ты не обращай внимания на мои выражения, - добродушно махнул рукой Сиб, - я ж лимита сибирская.
А меня слово «хлыщ» зацепило и увлекло. Встречалось оно мне разве что на страницах литературы, а ведь какое слово бойкое – проносится со свистом как метательный нож – в нём злость, обаяние, плутовство.
Стараюсь каждый день учить новое слово, изучаю и выписываю определения в свою тетрадь. Сегодня решила посмотреть историю хоть и знакомого, но почему-то выпавшего из моей вербальной вселенной яркого «хлыща». Мне захотелось со смаком говорить: «хлыщ», называть хлыщами Гошу и Андреева и возможно даже написать рассказ «Хлыщ».
Стала изучать историю вопроса. Оказывается, «хлыщ» был впущен в литературное обращение русским писателем и журналистом, в своё время вместе с Некрасовым возродившим пушкинский «Современник» Иваном Ивановичем Панаевым. Он взял это слово из кружкового жаргона писательской среды, куда оно попало, как водится, из живой народной речи.
В середине 1850-ых Панаев даже опубликовал в журнале целую серию фельетонов (крайне любимый мной и во многом заброшенный жанр журналистики) о хлыщах с шикарными заголовками: «Великосветский хлыщ», «Провинциальный хлыщ», «Хлыщ высшей школы».
Я, конечно же, не могла не найти и не начать читать «Великосветского хлыща». И вот, какие здесь есть главы: «О том, каким образом великосветские хлыщи пускают пыль в глаза перед людьми простыми и как простые люди робеют и делаются неловкими перед великосветскими хлыщами», «Глава V, из которой проницательный читатель усмотрит многое, во-первых, что хлыщи бывают различных родов; во-вторых, что великосветские хлыщи в свою очередь робеют и иногда делаются неловкими; и в-третьих, что они разоблачаются и обнаруживают себя вдруг, совершенно неожиданно даже для самих себя, причем также вполне объясняется читателю значение не всеми употребляемого, но приятного для слуха слова хлыщ».
По-моему, крайне увлекательно! Я желаю всем весенних хлыщей, таких приятных для слуха и занимательных для ума:)
- Людей надо заинтересовать, привлечь. Мы же все-таки все конкуренты на рынке. А то получится – зовут дядечку из иной лаборатории на собрание какие-то хлыщи, а там сидит еще двадцать человек из других лабораторий и непонятного чего хотят. Он испугается, что его обмануть хотят.
Я стала смеяться над словом «хлыщ».
- Да ты не обращай внимания на мои выражения, - добродушно махнул рукой Сиб, - я ж лимита сибирская.
А меня слово «хлыщ» зацепило и увлекло. Встречалось оно мне разве что на страницах литературы, а ведь какое слово бойкое – проносится со свистом как метательный нож – в нём злость, обаяние, плутовство.
Стараюсь каждый день учить новое слово, изучаю и выписываю определения в свою тетрадь. Сегодня решила посмотреть историю хоть и знакомого, но почему-то выпавшего из моей вербальной вселенной яркого «хлыща». Мне захотелось со смаком говорить: «хлыщ», называть хлыщами Гошу и Андреева и возможно даже написать рассказ «Хлыщ».
Стала изучать историю вопроса. Оказывается, «хлыщ» был впущен в литературное обращение русским писателем и журналистом, в своё время вместе с Некрасовым возродившим пушкинский «Современник» Иваном Ивановичем Панаевым. Он взял это слово из кружкового жаргона писательской среды, куда оно попало, как водится, из живой народной речи.
В середине 1850-ых Панаев даже опубликовал в журнале целую серию фельетонов (крайне любимый мной и во многом заброшенный жанр журналистики) о хлыщах с шикарными заголовками: «Великосветский хлыщ», «Провинциальный хлыщ», «Хлыщ высшей школы».
Я, конечно же, не могла не найти и не начать читать «Великосветского хлыща». И вот, какие здесь есть главы: «О том, каким образом великосветские хлыщи пускают пыль в глаза перед людьми простыми и как простые люди робеют и делаются неловкими перед великосветскими хлыщами», «Глава V, из которой проницательный читатель усмотрит многое, во-первых, что хлыщи бывают различных родов; во-вторых, что великосветские хлыщи в свою очередь робеют и иногда делаются неловкими; и в-третьих, что они разоблачаются и обнаруживают себя вдруг, совершенно неожиданно даже для самих себя, причем также вполне объясняется читателю значение не всеми употребляемого, но приятного для слуха слова хлыщ».
По-моему, крайне увлекательно! Я желаю всем весенних хлыщей, таких приятных для слуха и занимательных для ума:)
At lunch, they discussed the concept of creating a new organization that we came up with - the League of Electrotechnical Laboratories. Sib reasoned:
- People need to be interested, attracted. We are all the same competitors in the market. And it will turn out - they call some uncle from a different laboratory for a meeting, and there twenty people from other laboratories are sitting there and they don’t understand what they want. He is afraid that they want to deceive him.
I began to laugh at the word "whip."
“Don’t pay attention to my expressions,” Sib waved good-naturedly, “I’m a Siberian limit.”
And the word "whip" caught my eye and carried me away. It met me except on the pages of literature, but what a brisk word - it swings like a throwing knife — it contains anger, charm, and cheating.
I try to learn a new word every day, study and write out definitions in my notebook. Today I decided to look at the story of a bright “whip” that fell out of my verbal universe for some reason. I wanted to relish with a relish: “whip”, call Gosh and Andreev’s whacks and maybe even write the story “Whip”.
I began to study the history of the issue. It turns out that the “whip” was introduced into the literary circulation by a Russian writer and journalist, who at the time, along with Nekrasov, revived Pushkin's “Sovremennik” Ivan Ivanovich Panayev. He took this word from the circle jargon of the writing environment, where it got, as usual, from lively folk speech.
In the mid-1850s, Panaev even published a whole series of feuilletons in the journal (my favorite and largely neglected journalism genre) about whips with chic headlines: “Great-world whip”, “Provincial whip”, “Higher school whip”.
Of course, I could not help but find and begin to read The Great High School. And so, what are the chapters here: “About how high-society whip dust in the eyes of simple people and how ordinary people shy and become awkward in front of high-whistles”, “Chapter V, from which a discerning reader will see a lot, first that the whips come in various genera; secondly, that high-society hacks, in turn, are shy and sometimes become awkward; and thirdly, that they are exposed and find themselves suddenly, completely unexpectedly even for themselves, and the reader is also fully explained by the meaning of the whip that is not used by everyone, but is pleasant to the ears. ”
In my opinion, extremely exciting! I wish everyone spring whips so pleasant for hearing and entertaining for mind :)
- People need to be interested, attracted. We are all the same competitors in the market. And it will turn out - they call some uncle from a different laboratory for a meeting, and there twenty people from other laboratories are sitting there and they don’t understand what they want. He is afraid that they want to deceive him.
I began to laugh at the word "whip."
“Don’t pay attention to my expressions,” Sib waved good-naturedly, “I’m a Siberian limit.”
And the word "whip" caught my eye and carried me away. It met me except on the pages of literature, but what a brisk word - it swings like a throwing knife — it contains anger, charm, and cheating.
I try to learn a new word every day, study and write out definitions in my notebook. Today I decided to look at the story of a bright “whip” that fell out of my verbal universe for some reason. I wanted to relish with a relish: “whip”, call Gosh and Andreev’s whacks and maybe even write the story “Whip”.
I began to study the history of the issue. It turns out that the “whip” was introduced into the literary circulation by a Russian writer and journalist, who at the time, along with Nekrasov, revived Pushkin's “Sovremennik” Ivan Ivanovich Panayev. He took this word from the circle jargon of the writing environment, where it got, as usual, from lively folk speech.
In the mid-1850s, Panaev even published a whole series of feuilletons in the journal (my favorite and largely neglected journalism genre) about whips with chic headlines: “Great-world whip”, “Provincial whip”, “Higher school whip”.
Of course, I could not help but find and begin to read The Great High School. And so, what are the chapters here: “About how high-society whip dust in the eyes of simple people and how ordinary people shy and become awkward in front of high-whistles”, “Chapter V, from which a discerning reader will see a lot, first that the whips come in various genera; secondly, that high-society hacks, in turn, are shy and sometimes become awkward; and thirdly, that they are exposed and find themselves suddenly, completely unexpectedly even for themselves, and the reader is also fully explained by the meaning of the whip that is not used by everyone, but is pleasant to the ears. ”
In my opinion, extremely exciting! I wish everyone spring whips so pleasant for hearing and entertaining for mind :)
У записи 10 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Батурина
