Вчера дочитала увлекательную книгу Кеннета Славенски «Дж. Д. Сэлинджер. Человек, идущий через рожь». Больше остального меня заинтриговало описание заковыристого судебного процесса, в котором Сэлинджер участвовал в 2009 году, в возрасте 91 года. Тогда некий шведский гражданин написал и решил издать низкопробное продолжение романа «Над пропастью во ржи», в котором действуют постаревшие персонажи, и от которого Сэлинджер, конечно, пришел в ужас. Адвокаты Сэлинджера подали на шведа в суд, и в этом действии не было ничего необычного. Необычайной стала формулировка заявления, согласно которой, право использования персонажа по имени Холден Колфилд могло принадлежать исключительно Сэлинджеру. Предметом авторского права впервые в истории становилось не просто литературное произведение, но его персонаж. В отличие от знаменитых зрительных образов, картин, логотипов и киноперсонажей, Холден Колфилд не имел никаких физических контуров. Но успел превратиться в культовую фигуру исключительно благодаря силе писательского слова.
Во время процесса Интернет и СМИ стали заполняться животрепещущими откликами людей, которые вспоминали, как они впервые прочли «Над пропастью во ржи». У каждого из них был свой Холден, не похожий на прочих. В связи с этим возник вопрос: кому в действительности принадлежит персонаж? И, конечно, помимо, общего негодования в сторону дурацкого продолжения и противника Сэлинджера, в некоторых откликах проглядывало недовольство мэтром, который претендует на исключительное обладание тем, что тысячи читателей считают частью самих себя.
Частью себя или непосредственно самим Холденом Колфилдом считал себя, например, и безумный Марк Чэпмен, убивший Джона Леннона 8 декабря 1980, а потом переложивший свою вину на роман «Над пропастью во ржи». Он говорил, что чувствовал себя настоящим Холденом Колфилдом и убил музыканта, чтобы тот не успел впасть в фальшь и липу.
Прочитав это, я сразу вспомнила хрупкую тему недавней лекции Дмитрия Орехова «Магия чтения» у нас в литературной мастерской. Должно ли произведение искусства нести ответственность за эмоции, которое оно вызывает у людей? Ясно, что каждый из нас у себя в воображении творит мир той или иной книги, опираясь на текст собственным уникальным восприятием. Советский психолог Лев Выгодский в книге «Психология искусства» пишет, что осмыслить можно вообще решительно всё, что угодно. В растекающихся чернильных пятнах Роршаха каждый видит своё: таким образом, мы привносим от себя смысл, строй и выражение даже в самое случайное и бессмысленное нагромождение форм.
Мы говорили о том, как строится наше восприятие, как противоречие формы и содержания настоящих литературных произведений рождает у нас внутри противочувствие, которое приводит к катарсису, а он, в свою очередь, провоцирует эстетическую реакцию – уникальную для каждого. Главная же задача мысли – придать направление этому возбуждению наших чувств. Поэтому, безусловно, никакой ответственности за реакцию на себя произведение нести не может. Её несет исключительно каждый из нас.
А, скажем, в рекламе и маркетинге, создатель, напротив, несет прямую и даже материальную ответственность за восприятие своего труда аудиторией. Это редактор, который смотрит на твой текст и зудит: «Слишком сложно, слишком сложно – они не поймут, упрощай упрощай упрощай. Всё должно быть просто как айфон. Видишь айфон? Видишь эту гениальную единственную кнопку? Там все просто. Сейчас главная тенденция маркетинга – простота! Проще проще проще!». А ты про себя думаешь: «Тьфу, дрянь какая!». Сидишь и презираешь себя и своих уродливых упрощенных бастардов. Но это, к счастью, никакое не искусство. Это всего лишь скучная коммерция.
И хотя тогда, в 2009-ом, суд заключил, что Холден Колфилд защищен копирайтом, как любая знаменитая картина или логотип, потому что фактически является уникальным словесным портретом, благодаря непобедимой силе настоящего искусства для его поклонников он всё равно останется живее и реальнее, чем какой-нибудь сумеречный сосед по лестничной клетке.
И именно он, ставший частью моего сознания еще в подростковом возрасте, теперь беснуется внутри, когда в жизни невольно приходится заниматься всякой гнусной липой. А потом напоминает, что всё не так-то и паршиво, и где-то там, под ворохом фальшивых и подлинных смыслов, в которых так сложно нынче бывает разобраться, спрятана и моя порция истинно сэлинджеровской очистительной гармонии. Надо только искать старательнее)
Во время процесса Интернет и СМИ стали заполняться животрепещущими откликами людей, которые вспоминали, как они впервые прочли «Над пропастью во ржи». У каждого из них был свой Холден, не похожий на прочих. В связи с этим возник вопрос: кому в действительности принадлежит персонаж? И, конечно, помимо, общего негодования в сторону дурацкого продолжения и противника Сэлинджера, в некоторых откликах проглядывало недовольство мэтром, который претендует на исключительное обладание тем, что тысячи читателей считают частью самих себя.
Частью себя или непосредственно самим Холденом Колфилдом считал себя, например, и безумный Марк Чэпмен, убивший Джона Леннона 8 декабря 1980, а потом переложивший свою вину на роман «Над пропастью во ржи». Он говорил, что чувствовал себя настоящим Холденом Колфилдом и убил музыканта, чтобы тот не успел впасть в фальшь и липу.
Прочитав это, я сразу вспомнила хрупкую тему недавней лекции Дмитрия Орехова «Магия чтения» у нас в литературной мастерской. Должно ли произведение искусства нести ответственность за эмоции, которое оно вызывает у людей? Ясно, что каждый из нас у себя в воображении творит мир той или иной книги, опираясь на текст собственным уникальным восприятием. Советский психолог Лев Выгодский в книге «Психология искусства» пишет, что осмыслить можно вообще решительно всё, что угодно. В растекающихся чернильных пятнах Роршаха каждый видит своё: таким образом, мы привносим от себя смысл, строй и выражение даже в самое случайное и бессмысленное нагромождение форм.
Мы говорили о том, как строится наше восприятие, как противоречие формы и содержания настоящих литературных произведений рождает у нас внутри противочувствие, которое приводит к катарсису, а он, в свою очередь, провоцирует эстетическую реакцию – уникальную для каждого. Главная же задача мысли – придать направление этому возбуждению наших чувств. Поэтому, безусловно, никакой ответственности за реакцию на себя произведение нести не может. Её несет исключительно каждый из нас.
А, скажем, в рекламе и маркетинге, создатель, напротив, несет прямую и даже материальную ответственность за восприятие своего труда аудиторией. Это редактор, который смотрит на твой текст и зудит: «Слишком сложно, слишком сложно – они не поймут, упрощай упрощай упрощай. Всё должно быть просто как айфон. Видишь айфон? Видишь эту гениальную единственную кнопку? Там все просто. Сейчас главная тенденция маркетинга – простота! Проще проще проще!». А ты про себя думаешь: «Тьфу, дрянь какая!». Сидишь и презираешь себя и своих уродливых упрощенных бастардов. Но это, к счастью, никакое не искусство. Это всего лишь скучная коммерция.
И хотя тогда, в 2009-ом, суд заключил, что Холден Колфилд защищен копирайтом, как любая знаменитая картина или логотип, потому что фактически является уникальным словесным портретом, благодаря непобедимой силе настоящего искусства для его поклонников он всё равно останется живее и реальнее, чем какой-нибудь сумеречный сосед по лестничной клетке.
И именно он, ставший частью моего сознания еще в подростковом возрасте, теперь беснуется внутри, когда в жизни невольно приходится заниматься всякой гнусной липой. А потом напоминает, что всё не так-то и паршиво, и где-то там, под ворохом фальшивых и подлинных смыслов, в которых так сложно нынче бывает разобраться, спрятана и моя порция истинно сэлинджеровской очистительной гармонии. Надо только искать старательнее)
Yesterday I read Kenneth Slavensky’s fascinating book “J. D. Salinger. A man walking through rye. " More than anything else, I was intrigued by the description of the intricate lawsuit in which Salinger participated in 2009, at the age of 91. Then a Swedish citizen wrote and decided to publish a base continuation of the novel "The Catcher in the Rye", in which the aged characters act, and of which Salinger, of course, was horrified. Salinger's lawyers sued the Swede, and there was nothing unusual in this action. The wording of the statement became extraordinary, according to which, the right to use a character named Holden Caulfield could belong exclusively to Salinger. For the first time in history, the subject of copyright was not just a literary work, but its character. Unlike famous visual images, paintings, logos and movie characters, Holden Caulfield had no physical outlines. But he managed to turn into a cult figure solely thanks to the power of the writer's word.
During the process, the Internet and the media began to fill up with relevant responses from people who recalled how they first read The Catcher in the Rye. Each of them had its own Holden, unlike the others. In this regard, the question arose: to whom does the character really belong? And, of course, in addition to general indignation towards the stupid continuation and the opponent of Salinger, in some responses there was dissatisfaction with the master, who claims to have exclusive possession of what thousands of readers consider to be part of themselves.
For example, the insane Mark Chapman, who killed John Lennon on December 8, 1980, and then transferred his guilt to the novel "Catcher in the Rye", considered himself a part of himself or directly by Holden Caulfield himself. He said that he felt like a real Holden Caulfield and killed the musician so that he did not have time to fall into falsity and linden.
After reading this, I immediately remembered the fragile topic of the recent lecture by Dmitry Orekhov “The Magic of Reading” in our literary workshop. Should a work of art be responsible for the emotions it evokes in people? It is clear that each of us in our imagination creates the world of a book, relying on the text with our own unique perception. The Soviet psychologist Lev Vygodsky in his book Psychology of Art writes that one can comprehend decisively anything at all. In Rorschach's spreading ink spots, everyone sees his own: in this way, we bring from ourselves meaning, order and expression even into the most random and meaningless pile of forms.
We talked about how our perception is built, how the contradiction of the form and content of real literary works gives rise to a feeling inside us that leads to catharsis, and it, in turn, provokes an aesthetic reaction - unique for everyone. The main task of thought is to give direction to this arousal of our feelings. Therefore, of course, the work cannot bear any responsibility for the reaction to itself. It is carried exclusively by each of us.
And, say, in advertising and marketing, the creator, on the contrary, bears direct and even material responsibility for the perception of his work by the audience. This is an editor who looks at your text and itches: “Too complicated, too complicated - they won’t understand, simplify simplify simplify. Everything should be just like an iPhone. Do you see an iPhone? See this ingenious single button? Everything is simple there. Now the main trend of marketing is simplicity! Easier is easier is easier! ” And you think to yourself: "Ugh, what rubbish!" You sit and despise yourself and your ugly simplistic bastards. But, fortunately, this is not art. This is just boring commerce.
And although then, in the 2009th, the court concluded that Holden Caulfield is protected by copyright, like any famous painting or logo, because in fact it is a unique verbal portrait, thanks to the invincible power of real art for his fans, he will still remain more alive and real than some twilight stairwell neighbor.
And it was he, who became part of my consciousness as a teenager, who now rages inside, when in life he involuntarily has to deal with any vile linden. And then it reminds me that everything is not so lousy, and somewhere there, under a pile of false and genuine meanings, which are so difficult to understand now, my portion of truly Salinger cleansing harmony is also hidden. You just need to look harder)
During the process, the Internet and the media began to fill up with relevant responses from people who recalled how they first read The Catcher in the Rye. Each of them had its own Holden, unlike the others. In this regard, the question arose: to whom does the character really belong? And, of course, in addition to general indignation towards the stupid continuation and the opponent of Salinger, in some responses there was dissatisfaction with the master, who claims to have exclusive possession of what thousands of readers consider to be part of themselves.
For example, the insane Mark Chapman, who killed John Lennon on December 8, 1980, and then transferred his guilt to the novel "Catcher in the Rye", considered himself a part of himself or directly by Holden Caulfield himself. He said that he felt like a real Holden Caulfield and killed the musician so that he did not have time to fall into falsity and linden.
After reading this, I immediately remembered the fragile topic of the recent lecture by Dmitry Orekhov “The Magic of Reading” in our literary workshop. Should a work of art be responsible for the emotions it evokes in people? It is clear that each of us in our imagination creates the world of a book, relying on the text with our own unique perception. The Soviet psychologist Lev Vygodsky in his book Psychology of Art writes that one can comprehend decisively anything at all. In Rorschach's spreading ink spots, everyone sees his own: in this way, we bring from ourselves meaning, order and expression even into the most random and meaningless pile of forms.
We talked about how our perception is built, how the contradiction of the form and content of real literary works gives rise to a feeling inside us that leads to catharsis, and it, in turn, provokes an aesthetic reaction - unique for everyone. The main task of thought is to give direction to this arousal of our feelings. Therefore, of course, the work cannot bear any responsibility for the reaction to itself. It is carried exclusively by each of us.
And, say, in advertising and marketing, the creator, on the contrary, bears direct and even material responsibility for the perception of his work by the audience. This is an editor who looks at your text and itches: “Too complicated, too complicated - they won’t understand, simplify simplify simplify. Everything should be just like an iPhone. Do you see an iPhone? See this ingenious single button? Everything is simple there. Now the main trend of marketing is simplicity! Easier is easier is easier! ” And you think to yourself: "Ugh, what rubbish!" You sit and despise yourself and your ugly simplistic bastards. But, fortunately, this is not art. This is just boring commerce.
And although then, in the 2009th, the court concluded that Holden Caulfield is protected by copyright, like any famous painting or logo, because in fact it is a unique verbal portrait, thanks to the invincible power of real art for his fans, he will still remain more alive and real than some twilight stairwell neighbor.
And it was he, who became part of my consciousness as a teenager, who now rages inside, when in life he involuntarily has to deal with any vile linden. And then it reminds me that everything is not so lousy, and somewhere there, under a pile of false and genuine meanings, which are so difficult to understand now, my portion of truly Salinger cleansing harmony is also hidden. You just need to look harder)
У записи 13 лайков,
1 репостов,
515 просмотров.
1 репостов,
515 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Батурина
