ПРО КРИЗИСЫ
Любой переход на новый этап оплачивается кризисом. Так или иначе. Самобытность оплачивается стыдом. Выход из созависимости оплачивают разрывом. Рождение оплачивается болью. Близость оплачивают компромиссами. Свободу - одиночеством. И так далее.
Если человек задержался в роли, которая себя уже исчерпала, он начинает потихоньку сползать к эмоциональному банкротству. У него уже нет сил, нет мотивов, нет интереса. Таких людей вокруг множество. Матери, говорящие с подростками как с двухлетками. Директора, плюющие на отчёты. Тридцатилетние нимфетки. Вечные студенты, добропорядочные мужья, правдорубы с голой задницей и ещё тьма персонажей.
Чем дольше задерживаешься в исчерпанной роли, тем больше становишься персонажем, все реплики которого предсказуемы, а шаги прописаны. Директора банкротятся, нимфетки соблазняют, мамаши обвиняют и так далее.
Что тут ещё скажешь? Надо в конце подвести мораль, но в этом нет правды, когда твой собственный кризис стоит перед носом как большое темноводное озеро, в которое нужно нырнуть целиком не зная, хватит ли тебе воздуха. Быть готовым утонуть, так и не коснувшись дна. Или пробить его собственной головой, выйдя с другой стороны. Быть готовым к своей неготовности.
У людей, входящих в кризис, есть иллюзия, что они смогут сохранить жизнь неизменной. Те же связи, то же лицо, тот же уровень. Но кризис - это всегда изменения. В первую очередь того, что сложнее всего менять. Иначе он не был бы кризисом.
Рано или поздно в него придётся войти. Медля на берегу ты платишь своим временем, силами, и, в конечном счете, жизнью. Так или иначе.
(с) Аглая Датешидзе
Любой переход на новый этап оплачивается кризисом. Так или иначе. Самобытность оплачивается стыдом. Выход из созависимости оплачивают разрывом. Рождение оплачивается болью. Близость оплачивают компромиссами. Свободу - одиночеством. И так далее.
Если человек задержался в роли, которая себя уже исчерпала, он начинает потихоньку сползать к эмоциональному банкротству. У него уже нет сил, нет мотивов, нет интереса. Таких людей вокруг множество. Матери, говорящие с подростками как с двухлетками. Директора, плюющие на отчёты. Тридцатилетние нимфетки. Вечные студенты, добропорядочные мужья, правдорубы с голой задницей и ещё тьма персонажей.
Чем дольше задерживаешься в исчерпанной роли, тем больше становишься персонажем, все реплики которого предсказуемы, а шаги прописаны. Директора банкротятся, нимфетки соблазняют, мамаши обвиняют и так далее.
Что тут ещё скажешь? Надо в конце подвести мораль, но в этом нет правды, когда твой собственный кризис стоит перед носом как большое темноводное озеро, в которое нужно нырнуть целиком не зная, хватит ли тебе воздуха. Быть готовым утонуть, так и не коснувшись дна. Или пробить его собственной головой, выйдя с другой стороны. Быть готовым к своей неготовности.
У людей, входящих в кризис, есть иллюзия, что они смогут сохранить жизнь неизменной. Те же связи, то же лицо, тот же уровень. Но кризис - это всегда изменения. В первую очередь того, что сложнее всего менять. Иначе он не был бы кризисом.
Рано или поздно в него придётся войти. Медля на берегу ты платишь своим временем, силами, и, в конечном счете, жизнью. Так или иначе.
(с) Аглая Датешидзе
PRO CRISES
Any transition to a new stage is paid for by the crisis. Anyway. Identity is paid for in shame. The way out of co-dependence is paid by a break. Birth is paid for by pain. Proximity is paid for by compromises. Freedom is loneliness. Etc.
If a person lingers in a role that has already exhausted itself, he begins to slowly slide into emotional bankruptcy. He has no strength, no motive, no interest. There are many such people around. Mothers talking to teenagers as two-year-olds. Directors spitting on reports. Thirty year old nympho. Eternal students, respectable husbands, truth-tellers with a bare ass and still a darkness of characters.
The longer you linger in an exhausted role, the more you become a character, all replicas of which are predictable, and steps are spelled out. Directors go bankrupt, nymphs seduce, mothers blame and so on.
What else can you say? It’s necessary to bring morality at the end, but this is not true when your own crisis is like a big dark-water lake, into which you need to dive completely without knowing if you have enough air. Be prepared to drown without touching the bottom. Or punch him with his own head, coming out from the other side. Be prepared for your unreadiness.
People entering a crisis have the illusion that they can keep life unchanged. The same connections, the same person, the same level. But crisis is always change. First of all, what is most difficult to change. Otherwise, it would not be a crisis.
Sooner or later you have to enter it. Lingering on the shore, you pay with your time, strength, and, ultimately, life. Anyway.
(c) Aglaya Dateshidze
Any transition to a new stage is paid for by the crisis. Anyway. Identity is paid for in shame. The way out of co-dependence is paid by a break. Birth is paid for by pain. Proximity is paid for by compromises. Freedom is loneliness. Etc.
If a person lingers in a role that has already exhausted itself, he begins to slowly slide into emotional bankruptcy. He has no strength, no motive, no interest. There are many such people around. Mothers talking to teenagers as two-year-olds. Directors spitting on reports. Thirty year old nympho. Eternal students, respectable husbands, truth-tellers with a bare ass and still a darkness of characters.
The longer you linger in an exhausted role, the more you become a character, all replicas of which are predictable, and steps are spelled out. Directors go bankrupt, nymphs seduce, mothers blame and so on.
What else can you say? It’s necessary to bring morality at the end, but this is not true when your own crisis is like a big dark-water lake, into which you need to dive completely without knowing if you have enough air. Be prepared to drown without touching the bottom. Or punch him with his own head, coming out from the other side. Be prepared for your unreadiness.
People entering a crisis have the illusion that they can keep life unchanged. The same connections, the same person, the same level. But crisis is always change. First of all, what is most difficult to change. Otherwise, it would not be a crisis.
Sooner or later you have to enter it. Lingering on the shore, you pay with your time, strength, and, ultimately, life. Anyway.
(c) Aglaya Dateshidze
У записи 65 лайков,
4 репостов,
1238 просмотров.
4 репостов,
1238 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ирина Бурова
