Когда я был маленьким, небо было синим, песок — жёлтым, а ветер просто дул.
Потом небо научилось меня цвета, быть высоким и низким, холодным и тревожным, восковым и глубоким. Песок стал вязким, плотным, слоистым, пыльным, мягким, с крапинками слюды.
Ветер начал менять силу, приносить запахи, шевелить волосы и просачиваться между пальцев, стал горячим и сухим, промозглым и горьковатым.
А еще позже небо, песок и ветер связались во что-то общее, начали влиять друг на друга и на меня. Или это я сам начал на себя влиять. Небо выцветает и белеет, предвещая ветер. Ветер, теперь такой осязаемый, поднимает с земли и несёт колючие песчинки, и они просачиваются между пальцев.
Потом небо научилось меня цвета, быть высоким и низким, холодным и тревожным, восковым и глубоким. Песок стал вязким, плотным, слоистым, пыльным, мягким, с крапинками слюды.
Ветер начал менять силу, приносить запахи, шевелить волосы и просачиваться между пальцев, стал горячим и сухим, промозглым и горьковатым.
А еще позже небо, песок и ветер связались во что-то общее, начали влиять друг на друга и на меня. Или это я сам начал на себя влиять. Небо выцветает и белеет, предвещая ветер. Ветер, теперь такой осязаемый, поднимает с земли и несёт колючие песчинки, и они просачиваются между пальцев.
When I was little, the sky was blue, the sand was yellow, and the wind just blew.
Then the sky learned to color me, to be high and low, cold and anxious, waxy and deep. The sand became viscous, dense, layered, dusty, soft, with specks of mica.
The wind began to change strength, bring smells, move hair and seep between the fingers, it became hot and dry, dank and bitter.
And even later, the sky, sand and wind connected in something in common, began to influence each other and me. Or is it I myself began to influence. The sky fades and turns white, portending the wind. The wind, now so tangible, raises from the ground and carries spiky grains of sand, and they seep between the fingers.
Then the sky learned to color me, to be high and low, cold and anxious, waxy and deep. The sand became viscous, dense, layered, dusty, soft, with specks of mica.
The wind began to change strength, bring smells, move hair and seep between the fingers, it became hot and dry, dank and bitter.
And even later, the sky, sand and wind connected in something in common, began to influence each other and me. Or is it I myself began to influence. The sky fades and turns white, portending the wind. The wind, now so tangible, raises from the ground and carries spiky grains of sand, and they seep between the fingers.
У записи 18 лайков,
1 репостов,
409 просмотров.
1 репостов,
409 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Глеб Клинов
