реальная история/буду дописывать/локация - Пекин/Христос - это реальное имя моего друга (он грек по национальности), описанная женщина - зажиточная китаянка
У подруги Христоса закончилось терпение и нервные силы, и она приобрела себе талисман: заключенный в пластиковую капсулу абортированный плод. Носить такое на шее или под одеждой, естественно, не представляется возможным. Она сидит в собственном кафе и пьёт мандариновую газировку, в тумбочке под книжными полками с журналами и переводными романами скромные подношения: ароматические палочки и банки с кока-колой, конфеты Skittles и засахаренные фрукты, ведь все дети - пусть даже мёртвые - любят сладкое. Она рассказывает про своего «сына», какой невероятной силой он обладает, что деньги к ней так и липнут, она уже совершенно не знает на что их тратить, всё что можно было купить уже куплено, при этом она сидит в убитых кедах и широких джинсах-клёш, заношенной футболке с ветхими узелками-фенечками на запястьях, губы обметаны герпесом и чешуёй, лицо пухнет от прыщей и воспалений. Пока женщина занята общением со своими друзьями и подчинёнными, Христос комментирует детали интерьера, законы кармы, приобретение «сына» и магические пассы, которые нужно проделывать. На стене висит плакат с изображением советского танка. Гости расходятся, и мы остаёмся в зале втроём, не считая молодого человека-бармена, который протирает столы и вытряхивает пепельницы с недоокурками iqos. Женщина описывает случай, как однажды «сын» (мумия в тумбочке) расшалился, и пакет с конфетами Скиттлз лопнул так, что драже рассыпались по всему помещению, персонал до сих пор находит на полу конфеты, по большей части оранжевые, ведь «сын» почему-то «не любит апельсины». Мы обсуждаем лис-оборотней и как они выглядят, что любят мертвые и почему даосские монахи высшего ранга не перерождаются и остаются на земле.
У подруги Христоса закончилось терпение и нервные силы, и она приобрела себе талисман: заключенный в пластиковую капсулу абортированный плод. Носить такое на шее или под одеждой, естественно, не представляется возможным. Она сидит в собственном кафе и пьёт мандариновую газировку, в тумбочке под книжными полками с журналами и переводными романами скромные подношения: ароматические палочки и банки с кока-колой, конфеты Skittles и засахаренные фрукты, ведь все дети - пусть даже мёртвые - любят сладкое. Она рассказывает про своего «сына», какой невероятной силой он обладает, что деньги к ней так и липнут, она уже совершенно не знает на что их тратить, всё что можно было купить уже куплено, при этом она сидит в убитых кедах и широких джинсах-клёш, заношенной футболке с ветхими узелками-фенечками на запястьях, губы обметаны герпесом и чешуёй, лицо пухнет от прыщей и воспалений. Пока женщина занята общением со своими друзьями и подчинёнными, Христос комментирует детали интерьера, законы кармы, приобретение «сына» и магические пассы, которые нужно проделывать. На стене висит плакат с изображением советского танка. Гости расходятся, и мы остаёмся в зале втроём, не считая молодого человека-бармена, который протирает столы и вытряхивает пепельницы с недоокурками iqos. Женщина описывает случай, как однажды «сын» (мумия в тумбочке) расшалился, и пакет с конфетами Скиттлз лопнул так, что драже рассыпались по всему помещению, персонал до сих пор находит на полу конфеты, по большей части оранжевые, ведь «сын» почему-то «не любит апельсины». Мы обсуждаем лис-оборотней и как они выглядят, что любят мертвые и почему даосские монахи высшего ранга не перерождаются и остаются на земле.
real story / I will append / location - Beijing / Christ is the real name of my friend (he is Greek by nationality), the described woman is a wealthy Chinese woman
A friend of Christ ran out of patience and nervous strength, and she acquired a talisman: an aborted fetus enclosed in a plastic capsule. Wearing this on your neck or under clothes, of course, is not possible. She sits in her own cafe and drinks tangerine soda, in a nightstand under bookshelves with magazines and translated novels, modest offerings: incense sticks and cans with Coca-Cola, Skittles candies and candied fruits, because all children - even dead ones - love sweets. She talks about her “son”, what incredible power he has, that money sticks to her, she no longer knows what to spend it on, everything that could be bought has already been bought, while she is sitting in dead sneakers and wide jeans flared, worn T-shirt with dilapidated baubles-baubles on the wrists, lips are covered with herpes and scales, the face swells with acne and inflammation. While a woman is engaged in communication with her friends and subordinates, Christ comments on the details of the interior, the laws of karma, the acquisition of a “son," and the magical passes that need to be done. A poster depicting a Soviet tank hangs on the wall. The guests disperse, and the three of us stay in the hall, not counting the young bartender who wipes the tables and shakes out the ashtrays with iqos half-holes. A woman describes a case where once the “son” (the mummy in the nightstand) fell apart, and the Skittles bag of sweets burst so that the dragees scattered throughout the room, staff still find sweets on the floor, mostly orange, because the “son” is why "does not like oranges." We are discussing werewolf foxes and how they look, what the dead love and why Taoist monks of the highest rank are not reborn and remain on the ground.
A friend of Christ ran out of patience and nervous strength, and she acquired a talisman: an aborted fetus enclosed in a plastic capsule. Wearing this on your neck or under clothes, of course, is not possible. She sits in her own cafe and drinks tangerine soda, in a nightstand under bookshelves with magazines and translated novels, modest offerings: incense sticks and cans with Coca-Cola, Skittles candies and candied fruits, because all children - even dead ones - love sweets. She talks about her “son”, what incredible power he has, that money sticks to her, she no longer knows what to spend it on, everything that could be bought has already been bought, while she is sitting in dead sneakers and wide jeans flared, worn T-shirt with dilapidated baubles-baubles on the wrists, lips are covered with herpes and scales, the face swells with acne and inflammation. While a woman is engaged in communication with her friends and subordinates, Christ comments on the details of the interior, the laws of karma, the acquisition of a “son," and the magical passes that need to be done. A poster depicting a Soviet tank hangs on the wall. The guests disperse, and the three of us stay in the hall, not counting the young bartender who wipes the tables and shakes out the ashtrays with iqos half-holes. A woman describes a case where once the “son” (the mummy in the nightstand) fell apart, and the Skittles bag of sweets burst so that the dragees scattered throughout the room, staff still find sweets on the floor, mostly orange, because the “son” is why "does not like oranges." We are discussing werewolf foxes and how they look, what the dead love and why Taoist monks of the highest rank are not reborn and remain on the ground.
У записи 1 лайков,
0 репостов,
76 просмотров.
0 репостов,
76 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Yves Tanguy
