Часы останови, забудь про телефон
И бобику дай кость, чтобы не тявкал он.
Накрой чехлом рояль; под барабана дробь
и всхлипыванья пусть теперь выносят гроб.
Пускай аэроплан, свой объясняя вой,
начертит в небесах «он мёртв» над головой,
и лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть,
регулировщики – в перчатках чёрных пусть.
Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,
мой шестидневный труд, мой выходной восторг,
слова и их мотив, местоимений сплав.
Любви, считал я, нет конца. Я был неправ.
Созвездья погаси и больше не смотри
вверх. Упакуй луну и солнце разбери,
слей в чашку океан, лес чисто подмети.
Отныне ничего в них больше не найти.
И бобику дай кость, чтобы не тявкал он.
Накрой чехлом рояль; под барабана дробь
и всхлипыванья пусть теперь выносят гроб.
Пускай аэроплан, свой объясняя вой,
начертит в небесах «он мёртв» над головой,
и лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть,
регулировщики – в перчатках чёрных пусть.
Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,
мой шестидневный труд, мой выходной восторг,
слова и их мотив, местоимений сплав.
Любви, считал я, нет конца. Я был неправ.
Созвездья погаси и больше не смотри
вверх. Упакуй луну и солнце разбери,
слей в чашку океан, лес чисто подмети.
Отныне ничего в них больше не найти.
Stop the clock, forget about the phone
And give the bobik a bone so that he does not yap.
Cover the piano; under the drum roll
and sobbing now let them carry the tomb.
Let the airplane explain its howl
draw in heaven “he is dead” above his head,
and a swan in a butterfly from a crepe will hide sadness,
traffic controllers - let them in black gloves.
He was my North, South, my West, my East,
my six-day work, my weekend delight,
words and their motive, pronouns alloy.
There was no end to love, I thought. I was wrong.
Turn off the constellations and do not look anymore
up. Pack the moon and the sun
merge the ocean into the cup, sweep the forest.
From now on, nothing else can be found in them.
And give the bobik a bone so that he does not yap.
Cover the piano; under the drum roll
and sobbing now let them carry the tomb.
Let the airplane explain its howl
draw in heaven “he is dead” above his head,
and a swan in a butterfly from a crepe will hide sadness,
traffic controllers - let them in black gloves.
He was my North, South, my West, my East,
my six-day work, my weekend delight,
words and their motive, pronouns alloy.
There was no end to love, I thought. I was wrong.
Turn off the constellations and do not look anymore
up. Pack the moon and the sun
merge the ocean into the cup, sweep the forest.
From now on, nothing else can be found in them.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Женя Ермакова
