Действующие лица:
Гомер, аэд
Вергилий, классик
Данте, Алигьери
Пушкин, наше все
Шекспир, не наше все
Байрон, лорд
Лермонтов, поручик
Толкин, профессор
Плодовитый писатель, зерцало современности
Саксон Грамматик, безвестные хронисты-новеллисты, голос Державина, немецкие романтики
Гомер:
Гнев, о богиня, воспой ты слепого аэда Гомера!
В мрачный низвергни Аид попирателя авторских прав!
Выскочка гнусный, сюжет мой похитил Вергилий:
Сиквел к моей "Илиаде" царапает дерзкой рукой!
Вергилий:
Прочь, безумный старик, незнакомый с законами рынка!
Право не вечно твое; сроки давно истекли.
Некогда мне: отсудить я пытаюсь у Данте
Энную сумму сестерций за честное имя свое.
Данте:
Земную жизнь пройдя до половины,
Я до сих пор, признаться, не встречал
Такого узколобого кретина:
Другой Вергилий в тряпку бы молчал
И был бы благодарен за раскрутку,
А этот - ишь! - судами застращал!
Шекспир, в сторонке:
Поэты разругались не на шутку,
Но мне такие тяготы близки:
Пока живут на свете Виктюки
И оскверняют в постановках жутких
Моих героев благородный пыл -
Печальный дух не ведает покоя:
Ромео в пачке! Видано ль такое!
А Гамлет - боже! - женщиною был!
И в наихудшем из кошмарных снов
Увидеть не посмел бы я, бедняга,
Ту сцену, где Отелло любит Яго
Во всех возможных смыслах этих слов!
Новаторы! Вам имя легион!
Саксон Грамматик и череда малоизвестных хронистов-новеллистов:
- Ах, вот ты где, бездарный эпигон!
Шекспир меняется в лице и шустро смывается за кулисы. Хронисты-новеллисты, ругаясь, убегают следом. На сцену, прихрамывая, поднимается лорд Байрон.
Байрон, хмуро:
Сколь эти дрязги мелки и смешны,
Столь плагиат бездарен и порочен.
Мой гениальный образ Сатаны…
Пушкин, из-за кулис:
У Мильтона упертый, между прочим!
Байронделает вид, что не расслышал реплики, и продолжает:
…поди, ленивый только не списал,
а мне негоже снисходить до мести…
Выстрел. Байрон испуганно втягивает голову в плечи и убегает. Из-за кулис, бряцая шпорами, появляется поручик Лермонтов.
Лермонтов,ехидно:
Ага! Сбежал поэт, невольник чести!
Пушкин, про себя:
Ну, хоть о Дон Жуане не сказал…
Лермонтов, удивленно:
И ты, Санёк, его ограбил?
Ну ты даешь. Шустёр, браток.
Пушкин,поспешно:
"Мой дядя самых честных правил,
когда не в шутку занемог…"
Старческий голос из-за кулис:
Пускай за "Памятник" ответит!
Почто идею извратил?
Лермонтов, прицеливаясь:
Старик Державин нас заметил…
(выстрел)
И, в гроб сходя, благословил.
На сцену выходит колонна немецких романтиков.
Немецкие романтики, с ужасным акцентом:
Ферцайен зи… Энтшульдиген зи битте…
О, как это по-русски?
Пушкин:
"Извините".
Немецкие романтики:
Унд во ист герр Жукоффски?
Лермонтов, флегматично:
I don't know.
У нас его не видели давно.
Пушкин, хихикая:
Пришли начистить репу за "Ундину",
А также за "Светлану" и "Алину".
Эх, что поделать, милые, фольклор!
Я сам оттуда много мыслей спёр.
За кулисами странная возня. На сцену, отдуваясь, выбегает Толкин.
Толкин, Лермонтову:
Любезный, одолжите пистолет.
Скажите, он заряжен?
Лермонтов:
Боевыми.
А что случилось?
Толкин:
Сил, признаться, нет
Смотреть, как над героями моими
Глумится нынче всякий графоман!
Убью на месте! Элберет! За Фродо!
Пушкин, недоуменно:
А кто это?
Лермонтов:
Да Толкин же, болван.
Ну, помнишь, мы читали в анекдотах?
За кулисами звуки выстрелов и сдавленный вопль. На сцену не спеша выходит Плодовитый Писатель. Под ее оценивающим взглядом Пушкин, Лермонтов и немецкие романтики бледнеют и отступают.
Плодовитый Писатель:
Ага, "Онегин". Классный выйдет слэш.
А "Мцыри" будет в жанре киберпанка.
Пушкин:
Вы кто такая будете, гражданка?
Плодовитый Писатель:
А я - Писатель. Выкуси и съешь.
Пушкин, истерично:
"Онегин" мой! Не трогайте ни строчки!
Лермонтову:
Где пистолет?
Лермонтов, мрачно:
Да Толкин уволок.
Плодовитый Писатель:
А что? Имею право, между прочим.
Даешь роман на двести тысяч строк!
(задумчиво)
Онегин - человек, а эльф - Татьяна.
Нет, лучше эльф - Онегин. Он же гад!
И Ленский эльф, но этот без изъяна…
(замечает застывших с отвисшими челюстями Пушкина, Лермонтова, Гомера, Вергилия и немецких романтиков)
А вы, ребята, все катитесь…в сад.
ЗАНАВЕС
Отсюда: the-mockturtle.livejournal.com/13377.html
Гомер, аэд
Вергилий, классик
Данте, Алигьери
Пушкин, наше все
Шекспир, не наше все
Байрон, лорд
Лермонтов, поручик
Толкин, профессор
Плодовитый писатель, зерцало современности
Саксон Грамматик, безвестные хронисты-новеллисты, голос Державина, немецкие романтики
Гомер:
Гнев, о богиня, воспой ты слепого аэда Гомера!
В мрачный низвергни Аид попирателя авторских прав!
Выскочка гнусный, сюжет мой похитил Вергилий:
Сиквел к моей "Илиаде" царапает дерзкой рукой!
Вергилий:
Прочь, безумный старик, незнакомый с законами рынка!
Право не вечно твое; сроки давно истекли.
Некогда мне: отсудить я пытаюсь у Данте
Энную сумму сестерций за честное имя свое.
Данте:
Земную жизнь пройдя до половины,
Я до сих пор, признаться, не встречал
Такого узколобого кретина:
Другой Вергилий в тряпку бы молчал
И был бы благодарен за раскрутку,
А этот - ишь! - судами застращал!
Шекспир, в сторонке:
Поэты разругались не на шутку,
Но мне такие тяготы близки:
Пока живут на свете Виктюки
И оскверняют в постановках жутких
Моих героев благородный пыл -
Печальный дух не ведает покоя:
Ромео в пачке! Видано ль такое!
А Гамлет - боже! - женщиною был!
И в наихудшем из кошмарных снов
Увидеть не посмел бы я, бедняга,
Ту сцену, где Отелло любит Яго
Во всех возможных смыслах этих слов!
Новаторы! Вам имя легион!
Саксон Грамматик и череда малоизвестных хронистов-новеллистов:
- Ах, вот ты где, бездарный эпигон!
Шекспир меняется в лице и шустро смывается за кулисы. Хронисты-новеллисты, ругаясь, убегают следом. На сцену, прихрамывая, поднимается лорд Байрон.
Байрон, хмуро:
Сколь эти дрязги мелки и смешны,
Столь плагиат бездарен и порочен.
Мой гениальный образ Сатаны…
Пушкин, из-за кулис:
У Мильтона упертый, между прочим!
Байронделает вид, что не расслышал реплики, и продолжает:
…поди, ленивый только не списал,
а мне негоже снисходить до мести…
Выстрел. Байрон испуганно втягивает голову в плечи и убегает. Из-за кулис, бряцая шпорами, появляется поручик Лермонтов.
Лермонтов,ехидно:
Ага! Сбежал поэт, невольник чести!
Пушкин, про себя:
Ну, хоть о Дон Жуане не сказал…
Лермонтов, удивленно:
И ты, Санёк, его ограбил?
Ну ты даешь. Шустёр, браток.
Пушкин,поспешно:
"Мой дядя самых честных правил,
когда не в шутку занемог…"
Старческий голос из-за кулис:
Пускай за "Памятник" ответит!
Почто идею извратил?
Лермонтов, прицеливаясь:
Старик Державин нас заметил…
(выстрел)
И, в гроб сходя, благословил.
На сцену выходит колонна немецких романтиков.
Немецкие романтики, с ужасным акцентом:
Ферцайен зи… Энтшульдиген зи битте…
О, как это по-русски?
Пушкин:
"Извините".
Немецкие романтики:
Унд во ист герр Жукоффски?
Лермонтов, флегматично:
I don't know.
У нас его не видели давно.
Пушкин, хихикая:
Пришли начистить репу за "Ундину",
А также за "Светлану" и "Алину".
Эх, что поделать, милые, фольклор!
Я сам оттуда много мыслей спёр.
За кулисами странная возня. На сцену, отдуваясь, выбегает Толкин.
Толкин, Лермонтову:
Любезный, одолжите пистолет.
Скажите, он заряжен?
Лермонтов:
Боевыми.
А что случилось?
Толкин:
Сил, признаться, нет
Смотреть, как над героями моими
Глумится нынче всякий графоман!
Убью на месте! Элберет! За Фродо!
Пушкин, недоуменно:
А кто это?
Лермонтов:
Да Толкин же, болван.
Ну, помнишь, мы читали в анекдотах?
За кулисами звуки выстрелов и сдавленный вопль. На сцену не спеша выходит Плодовитый Писатель. Под ее оценивающим взглядом Пушкин, Лермонтов и немецкие романтики бледнеют и отступают.
Плодовитый Писатель:
Ага, "Онегин". Классный выйдет слэш.
А "Мцыри" будет в жанре киберпанка.
Пушкин:
Вы кто такая будете, гражданка?
Плодовитый Писатель:
А я - Писатель. Выкуси и съешь.
Пушкин, истерично:
"Онегин" мой! Не трогайте ни строчки!
Лермонтову:
Где пистолет?
Лермонтов, мрачно:
Да Толкин уволок.
Плодовитый Писатель:
А что? Имею право, между прочим.
Даешь роман на двести тысяч строк!
(задумчиво)
Онегин - человек, а эльф - Татьяна.
Нет, лучше эльф - Онегин. Он же гад!
И Ленский эльф, но этот без изъяна…
(замечает застывших с отвисшими челюстями Пушкина, Лермонтова, Гомера, Вергилия и немецких романтиков)
А вы, ребята, все катитесь…в сад.
ЗАНАВЕС
Отсюда: the-mockturtle.livejournal.com/13377.html
Characters:
Homer, aed
Virgil classic
Dante, Alighieri
Pushkin, our everything
Shakespeare, not our everything
Byron Lord
Lermontov, lieutenant
Tolkien, professor
A prolific writer, the mirror of modernity
Saxon Grammar, unknown chroniclers-novelists, voice of Derzhavin, German romantics
Homer:
Anger, O goddess, sing to the blind Aed of Homer!
Into the gloomy overthrow of Hades copyright infringer!
The upstart vile, my plot was abducted by Virgil:
A sequel to my Iliad scratches with an impudent hand!
Virgil:
Off, crazy old man, unfamiliar with the laws of the market!
Your right is not forever; The deadlines have long expired.
There is no time for me: I am trying to sue Dante
A certain amount of sisters for their honest name.
Dante:
Earthly life having gone halfway
I still confess I have not met
Such a narrow-minded nerd:
Another Virgil would be silent in a rag
And I would be grateful for the promotion,
And this one is! - frightened by the courts!
Shakespeare, aside:
Poets quarreled in earnest,
But such burdens are close to me:
While they live in the world Viktyuki
And desecrated in the productions of the creepy
My heroes noble ardor -
The sad spirit knows no rest:
Romeo in a pack! It’s been seen!
And Hamlet - god! - was a woman!
And in the worst of nightmares
I wouldn’t dare to see, poor thing,
The scene where Othello loves Iago
In all possible senses of these words!
Innovators! Your name is Legion!
Saxon Grammar and a series of little-known chroniclers-novelists:
- Ah, there you are, mediocre epigon!
Shakespeare changes face and quickly rinses off behind the scenes. The chroniclers-novelists, cursing, run after them. Lord Byron rises onto the stage, limping.
Byron, frowningly:
How small and funny these squabbles are,
Such plagiarism is mediocre and vicious.
My brilliant image of Satan ...
Pushkin, from behind the curtain:
Milton is stubborn, by the way!
Byron pretends not to hear the cue, and continues:
... go, the lazy just did not write off,
but I don’t need to condescend to revenge ...
Shot. Byron fearfully pulls his head into his shoulders and runs away. From behind the curtains, rattling spurs, a lieutenant Lermontov appears.
Lermontov, maliciously:
Yeah! The poet escaped, a slave of honor!
Pushkin, to himself:
Well, at least I didn’t say about Don Giovanni ...
Lermontov, surprised:
And you, Sanya, robbed him?
Wow. Schuster, brother.
Pushkin, hastily:
"My uncle has the most honest rules,
when he was seriously ill ... "
Senile voice from behind the curtain:
Let them answer for the "Monument"!
Why the idea has perverted?
Lermontov, taking aim:
Old Derzhavin noticed us ...
(shot)
And, going down into the coffin, he blessed.
A column of German romantics enters the scene.
German romantics, with a terrible accent:
Ferzayen si ... Entschuldigen si bitte ...
Oh, how is it in Russian?
Pushkin:
"Sorry".
German romantics:
Und isst Herr Zhukoffsky?
Lermontov, phlegmatic:
I don't know.
We have not seen him for a long time.
Pushkin, giggling:
They came to cleanse the turnip for Ondine,
And also for Svetlana and Alina.
Oh, what to do, lovely, folklore!
I myself stole a lot of thoughts from there.
Behind the scenes is a strange fuss. Tolkien runs out onto the stage, puffing.
Tolkien, Lermontov:
Dear, lend a gun.
Tell me, is it charged?
Lermontov:
Combat.
What happened?
Tolkien:
Confess, no
Watch over my heroes
Every graphomaniac is mocked today!
I will kill on the spot! Elberet! For Frodo!
Pushkin, perplexed:
And who is it?
Lermontov:
Yes Tolkien is a blockhead.
Well, remember, we read in jokes?
Behind the scenes, the sounds of gunfire and a stifled yell. The Prolific Writer slowly enters the scene. Under her appraising gaze, Pushkin, Lermontov and German romantics pale and recede.
Prolific Writer:
Yeah, "Onegin." Cool slash will come out.
And Mtsyri will be in the cyberpunk genre.
Pushkin:
Who will you be, citizen?
Prolific Writer:
And I am a writer. Have a bite and eat.
Pushkin, hysterically:
"Onegin" is mine! Do not touch a single line!
Lermontov:
Where is the gun?
Lermontov, grimly:
Yes Tolkien fired.
Prolific Writer:
What? I have the right, by the way.
Give a novel in two hundred thousand lines!
(thoughtfully)
Onegin is a man, and the elf is Tatyana.
No, the elf is better - Onegin. He is a bastard!
And Lensky elf, but this one is flawless ...
(notices Pushkin, Lermontov, Homer, Virgil and German romantics frozen with drooping jaws)
And you guys are all rolling ... into the garden.
A CURTAIN
From here: the-mockturtle.livejournal.com/13377.html
Homer, aed
Virgil classic
Dante, Alighieri
Pushkin, our everything
Shakespeare, not our everything
Byron Lord
Lermontov, lieutenant
Tolkien, professor
A prolific writer, the mirror of modernity
Saxon Grammar, unknown chroniclers-novelists, voice of Derzhavin, German romantics
Homer:
Anger, O goddess, sing to the blind Aed of Homer!
Into the gloomy overthrow of Hades copyright infringer!
The upstart vile, my plot was abducted by Virgil:
A sequel to my Iliad scratches with an impudent hand!
Virgil:
Off, crazy old man, unfamiliar with the laws of the market!
Your right is not forever; The deadlines have long expired.
There is no time for me: I am trying to sue Dante
A certain amount of sisters for their honest name.
Dante:
Earthly life having gone halfway
I still confess I have not met
Such a narrow-minded nerd:
Another Virgil would be silent in a rag
And I would be grateful for the promotion,
And this one is! - frightened by the courts!
Shakespeare, aside:
Poets quarreled in earnest,
But such burdens are close to me:
While they live in the world Viktyuki
And desecrated in the productions of the creepy
My heroes noble ardor -
The sad spirit knows no rest:
Romeo in a pack! It’s been seen!
And Hamlet - god! - was a woman!
And in the worst of nightmares
I wouldn’t dare to see, poor thing,
The scene where Othello loves Iago
In all possible senses of these words!
Innovators! Your name is Legion!
Saxon Grammar and a series of little-known chroniclers-novelists:
- Ah, there you are, mediocre epigon!
Shakespeare changes face and quickly rinses off behind the scenes. The chroniclers-novelists, cursing, run after them. Lord Byron rises onto the stage, limping.
Byron, frowningly:
How small and funny these squabbles are,
Such plagiarism is mediocre and vicious.
My brilliant image of Satan ...
Pushkin, from behind the curtain:
Milton is stubborn, by the way!
Byron pretends not to hear the cue, and continues:
... go, the lazy just did not write off,
but I don’t need to condescend to revenge ...
Shot. Byron fearfully pulls his head into his shoulders and runs away. From behind the curtains, rattling spurs, a lieutenant Lermontov appears.
Lermontov, maliciously:
Yeah! The poet escaped, a slave of honor!
Pushkin, to himself:
Well, at least I didn’t say about Don Giovanni ...
Lermontov, surprised:
And you, Sanya, robbed him?
Wow. Schuster, brother.
Pushkin, hastily:
"My uncle has the most honest rules,
when he was seriously ill ... "
Senile voice from behind the curtain:
Let them answer for the "Monument"!
Why the idea has perverted?
Lermontov, taking aim:
Old Derzhavin noticed us ...
(shot)
And, going down into the coffin, he blessed.
A column of German romantics enters the scene.
German romantics, with a terrible accent:
Ferzayen si ... Entschuldigen si bitte ...
Oh, how is it in Russian?
Pushkin:
"Sorry".
German romantics:
Und isst Herr Zhukoffsky?
Lermontov, phlegmatic:
I don't know.
We have not seen him for a long time.
Pushkin, giggling:
They came to cleanse the turnip for Ondine,
And also for Svetlana and Alina.
Oh, what to do, lovely, folklore!
I myself stole a lot of thoughts from there.
Behind the scenes is a strange fuss. Tolkien runs out onto the stage, puffing.
Tolkien, Lermontov:
Dear, lend a gun.
Tell me, is it charged?
Lermontov:
Combat.
What happened?
Tolkien:
Confess, no
Watch over my heroes
Every graphomaniac is mocked today!
I will kill on the spot! Elberet! For Frodo!
Pushkin, perplexed:
And who is it?
Lermontov:
Yes Tolkien is a blockhead.
Well, remember, we read in jokes?
Behind the scenes, the sounds of gunfire and a stifled yell. The Prolific Writer slowly enters the scene. Under her appraising gaze, Pushkin, Lermontov and German romantics pale and recede.
Prolific Writer:
Yeah, "Onegin." Cool slash will come out.
And Mtsyri will be in the cyberpunk genre.
Pushkin:
Who will you be, citizen?
Prolific Writer:
And I am a writer. Have a bite and eat.
Pushkin, hysterically:
"Onegin" is mine! Do not touch a single line!
Lermontov:
Where is the gun?
Lermontov, grimly:
Yes Tolkien fired.
Prolific Writer:
What? I have the right, by the way.
Give a novel in two hundred thousand lines!
(thoughtfully)
Onegin is a man, and the elf is Tatyana.
No, the elf is better - Onegin. He is a bastard!
And Lensky elf, but this one is flawless ...
(notices Pushkin, Lermontov, Homer, Virgil and German romantics frozen with drooping jaws)
And you guys are all rolling ... into the garden.
A CURTAIN
From here: the-mockturtle.livejournal.com/13377.html
У записи 4 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анастасия Пилипенко
