С. Кинг "Ночной прибой"
После того, как парень был уже мертв и в воздухе повис густо запах горелого мяса, мы все снова пошли на пляж. Кори нес свой старый радиоприемник - из тех, что размером с чемодан и которым батареек нужно, наверное, штук сорок. Но на нем, все-таки, можно было слушать и кассеты. Качество звучания и громкость были, конечно, не ахти какими, но работал он вполне сносно. До того, как Кори ввели А6, он был довольно состоятельным человеком, но с тех пор деньги волновать его перестали. Даже эта старая магнитола была для него только осколком прошлого. Приемник мог поймать только два радиостанции. Первая, портсмутская, называлась WKDM и пичкала своих слушателей исключительно религиозными программами вперемежку с новостями. Даже ди-джеи были у них все какие-то рехнутые. Подборочки у них были приблизительно такие: Перри Комо - "Молитва", Джонни Рэй - "Псалом", Джеймс Дин - "Восточный Эдем", ну и так далее. Где только откапывали такие... Однажды какой-то идиот запел песенку под названием... что-то вроде "Вязания снопов". Мы с Нидлзом просто по земле катались от хохота. Чуть истерика не случилась.
Массачусетская станция была намного лучше, вообще совсем другое дело, но поймать ее можно было только в ночное время. Отличная молодежная радиостанция - много хорошей музыки и презабавные письма от радиослушателей. Думаю, они применяли для ретрансляции оборудование станций WRKO или WBZ, а может быть, WDOPE, KUNT или WA6 или какой-нибудь еще такого класса после того, как там все умерли или просто побросали свои рабочие места. Очень веселая радиостанция - просто ухохотаться, помереть со смеху можно. Как раз ее мы и слушали, когда шли обратно на пляж. Сюзи держала меня под руку, Келли и Джоан шли впереди, Нидлз плелся где-то сзади за нашими спинами. Замыкал шествие Кори, размахивая своим радиочемоданом в такт шагам. Стоунз пели свою "Энджи".
- Ты ЛЮБИШЬ меня? - то дело спрашивала меня Сюзи. - Я просто хочу знать: ты меня ЛЮБИШЬ?
Она просто нуждалась в том, чтобы я постоянно заверял ее в своей любви. Я был для нее плюшевым мишкой, как в одноименной песенке Элвиса.
- Нет, - честно ответил я, она уже в те годы была настоящей толстухой, и если она доживет до старости, в чем я сильно сомневаюсь, то станет настоящей жирной свиньей. К тому же, она была слишком болтлива.
- Ты мерзавец, - прохныкала она, и вырвав свою руку, закрыла лицо, ее покрытые лаком ногти тускло блеснули в свете почти полной луны, поднявшейся около часа назад.
- Снова реветь будешь?
- Заткнись! - крикнула она, и я понял, что сейчас она точно разревется.
Мы вышли на гребень холма, с которого начинается спуск к пляжу, и я остановился. Я всегда ненадолго останавливался на этом месте. До того, как применили А6, здесь был общественный пляж. Туристы, веселые компании и семьи, выехавшие на пикник, визгливая малышня, их толстозадые бабули в белых панамах или с шезлонгами с солнцезащитными козырьками и так далее. Люди на подстилках валялись здесь под ярким солнышком вперемежку с обгрызенными кукурузными початками и конфетными обертками, свежий морской воздух был смешан с автомобильными выхлопами и запахом машинного масла с находившейся тут же неподалеку стоянки.
Но сейчас никакой грязи и мусора нет. Все съедено приливом. Всю эту хреновину слизнул своим огромным прохладным языком океан. Люди уже не придут сюда и не нагадят здесь снова, как раньше. Есть только мы, но от нас не много вреда. Мы любили пляж, очень любили - и не мы ли только что сделали ему жертвоприношение? Даже Сюзи любила его, маленькая толстозадая сучка Сюзи в дурацких расклешенных брюках клюквенного цвета.
Песок был почти безупречно белым и покрытым мелкими ветряными барханчиками, как в пустыне. Только кое-где валялись на нем небольшие спутанные клубки бурых морских водорослей и щепки, принесенные прибоем. Все кругом было залито ярким лунным светом, предметы отбрасывали сочные чернильно-черные тени с четкими очертаниями. Высокая спасательная вышка, находившаяся ядрах пятидесяти от нас, была совершенно белой в этом свете и походила на какой-то гигантский ф
После того, как парень был уже мертв и в воздухе повис густо запах горелого мяса, мы все снова пошли на пляж. Кори нес свой старый радиоприемник - из тех, что размером с чемодан и которым батареек нужно, наверное, штук сорок. Но на нем, все-таки, можно было слушать и кассеты. Качество звучания и громкость были, конечно, не ахти какими, но работал он вполне сносно. До того, как Кори ввели А6, он был довольно состоятельным человеком, но с тех пор деньги волновать его перестали. Даже эта старая магнитола была для него только осколком прошлого. Приемник мог поймать только два радиостанции. Первая, портсмутская, называлась WKDM и пичкала своих слушателей исключительно религиозными программами вперемежку с новостями. Даже ди-джеи были у них все какие-то рехнутые. Подборочки у них были приблизительно такие: Перри Комо - "Молитва", Джонни Рэй - "Псалом", Джеймс Дин - "Восточный Эдем", ну и так далее. Где только откапывали такие... Однажды какой-то идиот запел песенку под названием... что-то вроде "Вязания снопов". Мы с Нидлзом просто по земле катались от хохота. Чуть истерика не случилась.
Массачусетская станция была намного лучше, вообще совсем другое дело, но поймать ее можно было только в ночное время. Отличная молодежная радиостанция - много хорошей музыки и презабавные письма от радиослушателей. Думаю, они применяли для ретрансляции оборудование станций WRKO или WBZ, а может быть, WDOPE, KUNT или WA6 или какой-нибудь еще такого класса после того, как там все умерли или просто побросали свои рабочие места. Очень веселая радиостанция - просто ухохотаться, помереть со смеху можно. Как раз ее мы и слушали, когда шли обратно на пляж. Сюзи держала меня под руку, Келли и Джоан шли впереди, Нидлз плелся где-то сзади за нашими спинами. Замыкал шествие Кори, размахивая своим радиочемоданом в такт шагам. Стоунз пели свою "Энджи".
- Ты ЛЮБИШЬ меня? - то дело спрашивала меня Сюзи. - Я просто хочу знать: ты меня ЛЮБИШЬ?
Она просто нуждалась в том, чтобы я постоянно заверял ее в своей любви. Я был для нее плюшевым мишкой, как в одноименной песенке Элвиса.
- Нет, - честно ответил я, она уже в те годы была настоящей толстухой, и если она доживет до старости, в чем я сильно сомневаюсь, то станет настоящей жирной свиньей. К тому же, она была слишком болтлива.
- Ты мерзавец, - прохныкала она, и вырвав свою руку, закрыла лицо, ее покрытые лаком ногти тускло блеснули в свете почти полной луны, поднявшейся около часа назад.
- Снова реветь будешь?
- Заткнись! - крикнула она, и я понял, что сейчас она точно разревется.
Мы вышли на гребень холма, с которого начинается спуск к пляжу, и я остановился. Я всегда ненадолго останавливался на этом месте. До того, как применили А6, здесь был общественный пляж. Туристы, веселые компании и семьи, выехавшие на пикник, визгливая малышня, их толстозадые бабули в белых панамах или с шезлонгами с солнцезащитными козырьками и так далее. Люди на подстилках валялись здесь под ярким солнышком вперемежку с обгрызенными кукурузными початками и конфетными обертками, свежий морской воздух был смешан с автомобильными выхлопами и запахом машинного масла с находившейся тут же неподалеку стоянки.
Но сейчас никакой грязи и мусора нет. Все съедено приливом. Всю эту хреновину слизнул своим огромным прохладным языком океан. Люди уже не придут сюда и не нагадят здесь снова, как раньше. Есть только мы, но от нас не много вреда. Мы любили пляж, очень любили - и не мы ли только что сделали ему жертвоприношение? Даже Сюзи любила его, маленькая толстозадая сучка Сюзи в дурацких расклешенных брюках клюквенного цвета.
Песок был почти безупречно белым и покрытым мелкими ветряными барханчиками, как в пустыне. Только кое-где валялись на нем небольшие спутанные клубки бурых морских водорослей и щепки, принесенные прибоем. Все кругом было залито ярким лунным светом, предметы отбрасывали сочные чернильно-черные тени с четкими очертаниями. Высокая спасательная вышка, находившаяся ядрах пятидесяти от нас, была совершенно белой в этом свете и походила на какой-то гигантский ф
S. King "The Night Surf"
After the guy was already dead and the smell of burnt meat hung thickly in the air, we all went to the beach again. Corey was carrying his old radio — one that was about the size of a suitcase and needed about forty batteries. But on it, nevertheless, one could listen to cassettes. The sound quality and volume were, of course, not so hot, but he worked quite well. Before Corey introduced the A6, he was a fairly wealthy man, but since then the money has ceased to worry him. Even this old radio tape recorder was only a fragment of the past for him. The receiver could only catch two radio stations. The first, Portsmouth, was called WKDM and fed its listeners exclusively religious programs interspersed with news. Even the DJs they had were all kind of crazy. Their compilations were approximately the following: Perry Como - “Prayer”, Johnny Ray - “Psalm”, James Dean - “East Eden”, and so on. Where they just dug up ... Once an idiot sang a song called ... something like "Knitting Sheaves". Needles and I just rode the ground laughing. A little tantrum did not happen.
The Massachusetts station was much better, in general a completely different matter, but it was possible to catch it only at night. Great youth radio station - a lot of good music and fun letters from radio listeners. I think they used the equipment of WRKO or WBZ stations for relaying, or maybe WDOPE, KUNT or WA6 or some other such class after everyone died there or simply quit their jobs. A very funny radio station - just grin, you can die with laughter. We listened to her when we walked back to the beach. Suzy held my arm, Kelly and Joan walked in front, the Needles laced somewhere behind us behind us. Corey closed the procession, waving his radio suitcase to the beat of his steps. The Stones sang their Angie.
- Do you love me? Susie asked me that. - I just want to know: do you LOVE me?
She just needed me to constantly assure her of my love. I was a teddy bear for her, as in the Elvis song of the same name.
“No,” I answered honestly, she was already a real fat woman in those years, and if she survives old age, which I doubt very much, she will become a real fat pig. Besides, she was too talkative.
“You're a bastard,” she whimpered, and tearing out her hand, covered her face, her varnished nails gleamed dimly in the light of the almost full moon, which had risen about an hour ago.
- Will you roar again?
- Shut up! she cried, and I realized that now she would definitely burst into tears.
We went to the crest of the hill, from which the descent to the beach begins, and I stopped. I always stayed at this place for a short while. Before the A6 was used, there was a public beach. Tourists, fun companies and families who went on a picnic, a shrill babe, their thick-haired grannies in white panams or with sun loungers with sun visors and so on. The people on the litter lay here under a bright sun, interspersed with gnawed corn cobs and candy wrappers, fresh sea air was mixed with car exhausts and the smell of engine oil from a parking lot nearby.
But now there is no dirt and garbage. Everything is eaten by the tide. The ocean licked all this crap with its huge cool tongue. People will not come here and shit here again, as before. There is only us, but there is not much harm from us. We loved the beach, we loved very much - and haven't we just made a sacrifice to him? Even Susie loved him, Susie, a small, fat bitch in cranky flimsy trousers.
The sand was almost spotlessly white and covered with small wind dunes, as in the desert. Only in some places lay on it small tangled tangles of brown seaweed and chips brought by the surf. Everything was flooded with bright moonlight, objects cast juicy ink-black shadows with clear outlines. The tall rescue tower, located about fifty cores from us, was completely white in this light and looked like some kind of giant f
After the guy was already dead and the smell of burnt meat hung thickly in the air, we all went to the beach again. Corey was carrying his old radio — one that was about the size of a suitcase and needed about forty batteries. But on it, nevertheless, one could listen to cassettes. The sound quality and volume were, of course, not so hot, but he worked quite well. Before Corey introduced the A6, he was a fairly wealthy man, but since then the money has ceased to worry him. Even this old radio tape recorder was only a fragment of the past for him. The receiver could only catch two radio stations. The first, Portsmouth, was called WKDM and fed its listeners exclusively religious programs interspersed with news. Even the DJs they had were all kind of crazy. Their compilations were approximately the following: Perry Como - “Prayer”, Johnny Ray - “Psalm”, James Dean - “East Eden”, and so on. Where they just dug up ... Once an idiot sang a song called ... something like "Knitting Sheaves". Needles and I just rode the ground laughing. A little tantrum did not happen.
The Massachusetts station was much better, in general a completely different matter, but it was possible to catch it only at night. Great youth radio station - a lot of good music and fun letters from radio listeners. I think they used the equipment of WRKO or WBZ stations for relaying, or maybe WDOPE, KUNT or WA6 or some other such class after everyone died there or simply quit their jobs. A very funny radio station - just grin, you can die with laughter. We listened to her when we walked back to the beach. Suzy held my arm, Kelly and Joan walked in front, the Needles laced somewhere behind us behind us. Corey closed the procession, waving his radio suitcase to the beat of his steps. The Stones sang their Angie.
- Do you love me? Susie asked me that. - I just want to know: do you LOVE me?
She just needed me to constantly assure her of my love. I was a teddy bear for her, as in the Elvis song of the same name.
“No,” I answered honestly, she was already a real fat woman in those years, and if she survives old age, which I doubt very much, she will become a real fat pig. Besides, she was too talkative.
“You're a bastard,” she whimpered, and tearing out her hand, covered her face, her varnished nails gleamed dimly in the light of the almost full moon, which had risen about an hour ago.
- Will you roar again?
- Shut up! she cried, and I realized that now she would definitely burst into tears.
We went to the crest of the hill, from which the descent to the beach begins, and I stopped. I always stayed at this place for a short while. Before the A6 was used, there was a public beach. Tourists, fun companies and families who went on a picnic, a shrill babe, their thick-haired grannies in white panams or with sun loungers with sun visors and so on. The people on the litter lay here under a bright sun, interspersed with gnawed corn cobs and candy wrappers, fresh sea air was mixed with car exhausts and the smell of engine oil from a parking lot nearby.
But now there is no dirt and garbage. Everything is eaten by the tide. The ocean licked all this crap with its huge cool tongue. People will not come here and shit here again, as before. There is only us, but there is not much harm from us. We loved the beach, we loved very much - and haven't we just made a sacrifice to him? Even Susie loved him, Susie, a small, fat bitch in cranky flimsy trousers.
The sand was almost spotlessly white and covered with small wind dunes, as in the desert. Only in some places lay on it small tangled tangles of brown seaweed and chips brought by the surf. Everything was flooded with bright moonlight, objects cast juicy ink-black shadows with clear outlines. The tall rescue tower, located about fifty cores from us, was completely white in this light and looked like some kind of giant f
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Стас Невзоров
