...Да ты не слушаешь, серячок: все думаешь, как бы еще попастись; ах ты брюхан, набивающий свое брюхо, твои длинные уши глухи к воплям моего пустого желудка. Да слушай же, каналья!
И пребольно стегнул его. Осел заревел.
- Ну, поел, теперь в путь!
Но осел был неподвижен, как пограничный столб, и, видимо, намеревался съесть весь придорожный репейник. А его было немало.
Увидев это, Уленшпигель сошел с осла, нарезал целый букет чертополоха, вскочил в седло и сунул чертополох ослу под самую морду, так что осел потянулся за ним. И так они ехали до земли ландграфа Гессенского.
- Ах, серый,- сказал Уленшпигель,- вот ты бежишь за моей охапкой колючек, не получая их, а позади себя оставил прекрасную дорогу, обросшую этим лакомством. Ведь так и люди поступают. Одни гонятся за лаврами, которые проносит судьба мимо их носа, другие - за растущим барышом, третьи - за цветами любви. В конце пути они, как ты, видят, что гнались за пустяком, оставив позади все самое важное - здоровье, труд, покой, домашний уют...
И пребольно стегнул его. Осел заревел.
- Ну, поел, теперь в путь!
Но осел был неподвижен, как пограничный столб, и, видимо, намеревался съесть весь придорожный репейник. А его было немало.
Увидев это, Уленшпигель сошел с осла, нарезал целый букет чертополоха, вскочил в седло и сунул чертополох ослу под самую морду, так что осел потянулся за ним. И так они ехали до земли ландграфа Гессенского.
- Ах, серый,- сказал Уленшпигель,- вот ты бежишь за моей охапкой колючек, не получая их, а позади себя оставил прекрасную дорогу, обросшую этим лакомством. Ведь так и люди поступают. Одни гонятся за лаврами, которые проносит судьба мимо их носа, другие - за растущим барышом, третьи - за цветами любви. В конце пути они, как ты, видят, что гнались за пустяком, оставив позади все самое важное - здоровье, труд, покой, домашний уют...
... Yes, you do not listen, seryochka: everyone thinks, how else to get caught; oh you belly, stuffing your belly, your long ears are deaf to the cries of my empty stomach. Yes, listen, Canalia!
And painfully quilted it. The donkey roared.
- Well, I ate, now on the way!
But the donkey was motionless, like a border pillar, and apparently intended to eat the whole roadside burdock. And there were many.
Seeing this, Ulenspiegel got off the donkey, cut a whole bunch of thistle, jumped into the saddle and put the thistle under the very face of the donkey, so the donkey reached for it. And so they rode to the land of the Landgrave of Hesse.
“Ah, gray,” said Ulenspiegel, “here you are running after my armful of thorns without receiving them, and behind you left a beautiful road overgrown with this delicacy. After all, so do people. Some chase laurels that fate carries past their noses, others chase a growing profit, and others chase flowers of love. At the end of the journey, they, like you, see that they are chasing a trifle, leaving behind all the most important things - health, work, peace, home comfort ...
And painfully quilted it. The donkey roared.
- Well, I ate, now on the way!
But the donkey was motionless, like a border pillar, and apparently intended to eat the whole roadside burdock. And there were many.
Seeing this, Ulenspiegel got off the donkey, cut a whole bunch of thistle, jumped into the saddle and put the thistle under the very face of the donkey, so the donkey reached for it. And so they rode to the land of the Landgrave of Hesse.
“Ah, gray,” said Ulenspiegel, “here you are running after my armful of thorns without receiving them, and behind you left a beautiful road overgrown with this delicacy. After all, so do people. Some chase laurels that fate carries past their noses, others chase a growing profit, and others chase flowers of love. At the end of the journey, they, like you, see that they are chasing a trifle, leaving behind all the most important things - health, work, peace, home comfort ...
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Георгий Гиндин
