" Жил уединенно, с супругой Зорей Альбертовной. Когда-то в начале совместной жизни она вывела его с минного поля: «…меня занесло на неразминированный участок обороны. Осторожно развернулся к юной жене, а она оказалась передо мною. Лицом к лицу.
… – Первым пойду я. Я знаю, как и куда смотреть.
– Нет, ты пойдешь за мной. Я вижу лучше тебя.
… Лейтенант Васильева говорила так, что спорить было бессмысленно. И мы пошли. Шаг в шаг. И – вышли.
С той поры я часто попадал на минные поля… Вот уже более шести десятков лет я иду по минному полю нашей жизни за Зориной спиной. И я – счастлив. Я безмерно счастлив, потому что иду за своей любовью. Шаг в шаг».
Борис Васильев ушел вслед за женой – через два месяца после ее смерти. Шаг в шаг." http://www.ng.ru/exlibris_sum/2013-12-30/13_vasiliev.html
Его "Завтра была война" я увидела поставленной совершенно необычно в Петрозаводске, добровольным объединением актеров (конец 80х-начало 90х), которым надоело быть в рамках академического затхлого театра. Из декораций были только стулья, расставленные как в классе. А как они играли!... И все такие живые Искра, Зиночка, Вика...
Мама Искры: "Три года назад сделала она это страшное открытие: мама несчастна и одинока. Сделала случайно, проснувшись среди ночи и услышав глухие, стонущие рыдания. В комнате было темно, только из-за шкафа, что отделял Искоркину кровать, виднелась полоска света. Искра выскользнула из-под одеяла, осторожно выглянула. И обмерла. Мать, согнувшись и зажав голову руками, раскачивалась перед столом, на котором горела настольная лампа, прикрытая газетой.
— Мамочка, что случилось? Что с тобой, мамочка? Искра рванулась к матери, а мать медленно встала ей навстречу, и глаза у нее были мертвые. Потом побелела, затряслась и впервые сорвала с себя солдатский ремень.
— Подглядывать? Подслушивать?..
Такой Искра навсегда запомнила маму, а вот папу не помнила совсем: он наградил ее необыкновенным именем и исчез еще в далеком детстве. И мама сожгла в печке все фотографии с привычной беспощадностью.
— Он оказался слабым человеком, Искра. А ведь был когда-то комиссаром!
Слово «комиссар» для мамы решало все. В этом понятии заключался ее символ веры, символ чести и символ ее юности. Слабость была антиподом этого вечно юного и яростного слова, и Искра презирала слабость пуще предательства.
Мама была для Искры не просто примером и даже не образцом. Мама была идеалом, который предстояло достичь. С одной, правда, поправкой: Искра очень надеялась стать более счастливой"
Столько всего было пережито и понято вместе с этими героями...
… – Первым пойду я. Я знаю, как и куда смотреть.
– Нет, ты пойдешь за мной. Я вижу лучше тебя.
… Лейтенант Васильева говорила так, что спорить было бессмысленно. И мы пошли. Шаг в шаг. И – вышли.
С той поры я часто попадал на минные поля… Вот уже более шести десятков лет я иду по минному полю нашей жизни за Зориной спиной. И я – счастлив. Я безмерно счастлив, потому что иду за своей любовью. Шаг в шаг».
Борис Васильев ушел вслед за женой – через два месяца после ее смерти. Шаг в шаг." http://www.ng.ru/exlibris_sum/2013-12-30/13_vasiliev.html
Его "Завтра была война" я увидела поставленной совершенно необычно в Петрозаводске, добровольным объединением актеров (конец 80х-начало 90х), которым надоело быть в рамках академического затхлого театра. Из декораций были только стулья, расставленные как в классе. А как они играли!... И все такие живые Искра, Зиночка, Вика...
Мама Искры: "Три года назад сделала она это страшное открытие: мама несчастна и одинока. Сделала случайно, проснувшись среди ночи и услышав глухие, стонущие рыдания. В комнате было темно, только из-за шкафа, что отделял Искоркину кровать, виднелась полоска света. Искра выскользнула из-под одеяла, осторожно выглянула. И обмерла. Мать, согнувшись и зажав голову руками, раскачивалась перед столом, на котором горела настольная лампа, прикрытая газетой.
— Мамочка, что случилось? Что с тобой, мамочка? Искра рванулась к матери, а мать медленно встала ей навстречу, и глаза у нее были мертвые. Потом побелела, затряслась и впервые сорвала с себя солдатский ремень.
— Подглядывать? Подслушивать?..
Такой Искра навсегда запомнила маму, а вот папу не помнила совсем: он наградил ее необыкновенным именем и исчез еще в далеком детстве. И мама сожгла в печке все фотографии с привычной беспощадностью.
— Он оказался слабым человеком, Искра. А ведь был когда-то комиссаром!
Слово «комиссар» для мамы решало все. В этом понятии заключался ее символ веры, символ чести и символ ее юности. Слабость была антиподом этого вечно юного и яростного слова, и Искра презирала слабость пуще предательства.
Мама была для Искры не просто примером и даже не образцом. Мама была идеалом, который предстояло достичь. С одной, правда, поправкой: Искра очень надеялась стать более счастливой"
Столько всего было пережито и понято вместе с этими героями...
"He lived in solitude, with his wife Zorea Albertovna. Once, at the beginning of her life, she led him out of the minefield:" ... I was carried onto an undetermined defense site. I turned carefully to my young wife, and she was in front of me. Face to face.
... - I will go first. I know how and where to look.
“No, you will follow me.” I see better than you.
... Lieutenant Vasilyeva said that it was pointless to argue. And we went. Step by step. And - come out.
Since then, I often fell into minefields ... For more than six decades, I have been walking along the minefield of our life behind Zorina's back. And I'm happy. I am immensely happy because I follow my love. Step by step. "
Boris Vasiliev left after his wife - two months after her death. Step by step. "Http://www.ng.ru/exlibris_sum/2013-12-30/13_vasiliev.html
His "Tomorrow was the War" I saw was staged quite unusual in Petrozavodsk, a voluntary association of actors (late 80s-early 90s), who were tired of being in the framework of an academic musty theater. Of the scenery, there were only chairs arranged in the classroom. And how they played! ... And all such living Spark, Zinochka, Vika ...
Iskra’s mother: “Three years ago, she made this terrible discovery: her mother is unhappy and lonely. She accidentally woke up in the middle of the night and heard deaf, moaning sobs. The room was dark, only from the closet that separated Iskorkin’s bed, there was a streak of light A spark slipped out from under the blanket, peered out gently, and froze. Mother, bending over and holding her head in her hands, swayed in front of the table on which a table lamp, covered by a newspaper, was burning.
- Mom, what happened? What's the matter, mommy? A spark rushed to her mother, and mother slowly stood up to meet her, and her eyes were dead. Then she turned white, shook, and for the first time tore off the soldier’s belt.
- Pry? Eavesdrop? ..
Such a spark forever remembered mother, but father did not remember at all: he awarded her with an unusual name and disappeared in early childhood. And my mother burned in the stove all the photos with the usual ruthlessness.
“He turned out to be a weak man, Spark.” But he was once a commissioner!
The word "commissar" for mom was everything. This concept was her symbol of faith, a symbol of honor and a symbol of her youth. Weakness was the antipode of this eternally young and furious word, and Spark despised weakness more than betrayal.
Mom was not just an example for Spark and not even a model. Mom was the ideal that was to be achieved. With one, however, amendment: Spark hoped to become happier. "
So much has been experienced and understood along with these heroes ...
... - I will go first. I know how and where to look.
“No, you will follow me.” I see better than you.
... Lieutenant Vasilyeva said that it was pointless to argue. And we went. Step by step. And - come out.
Since then, I often fell into minefields ... For more than six decades, I have been walking along the minefield of our life behind Zorina's back. And I'm happy. I am immensely happy because I follow my love. Step by step. "
Boris Vasiliev left after his wife - two months after her death. Step by step. "Http://www.ng.ru/exlibris_sum/2013-12-30/13_vasiliev.html
His "Tomorrow was the War" I saw was staged quite unusual in Petrozavodsk, a voluntary association of actors (late 80s-early 90s), who were tired of being in the framework of an academic musty theater. Of the scenery, there were only chairs arranged in the classroom. And how they played! ... And all such living Spark, Zinochka, Vika ...
Iskra’s mother: “Three years ago, she made this terrible discovery: her mother is unhappy and lonely. She accidentally woke up in the middle of the night and heard deaf, moaning sobs. The room was dark, only from the closet that separated Iskorkin’s bed, there was a streak of light A spark slipped out from under the blanket, peered out gently, and froze. Mother, bending over and holding her head in her hands, swayed in front of the table on which a table lamp, covered by a newspaper, was burning.
- Mom, what happened? What's the matter, mommy? A spark rushed to her mother, and mother slowly stood up to meet her, and her eyes were dead. Then she turned white, shook, and for the first time tore off the soldier’s belt.
- Pry? Eavesdrop? ..
Such a spark forever remembered mother, but father did not remember at all: he awarded her with an unusual name and disappeared in early childhood. And my mother burned in the stove all the photos with the usual ruthlessness.
“He turned out to be a weak man, Spark.” But he was once a commissioner!
The word "commissar" for mom was everything. This concept was her symbol of faith, a symbol of honor and a symbol of her youth. Weakness was the antipode of this eternally young and furious word, and Spark despised weakness more than betrayal.
Mom was not just an example for Spark and not even a model. Mom was the ideal that was to be achieved. With one, however, amendment: Spark hoped to become happier. "
So much has been experienced and understood along with these heroes ...
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ярослава Громова
