А по коридору, позабыв про время,
Ходят мои родственники в белом оперенье.
Ходят там ночами, со свечами, без печали
С крыльями-лучами за прозрачными плечами.
В темноте чуть слышно шелестят их крылья.
В комнате соседней тихо дверь открыли.
Пахнет жженым воском, церковью и Босхом.
Шопот теплых крыльев. Шелест ног по доскам.
Темнота им в помощь, темнота им полог.
Тихо ходят духи мимо книжных полок.
Их страна далече, непонятны речи,
Лишь шуршат одежды да мигают свечи.
А под утро буду снова умирать я,
"До свиданья, предки, до свиданья братья,
До другого часа, до другого раза..."
Наступило утро, оборвалась фраза.
Будет день, как вечность, как дорога в гору,
Но однажды вечер снизойдет на город,
Вечер благодатный, синий и прохладный,
Вечер-откровенье, вечер-путь обратный.
Вечер-искупленье, вечер-примиренье,
Вечер-мои родственники в белом оперенье
Ходят там ночами без печали, со свечами,
С крыльями -лучами за прозрачными плечами.
Ходят мои родственники в белом оперенье.
Ходят там ночами, со свечами, без печали
С крыльями-лучами за прозрачными плечами.
В темноте чуть слышно шелестят их крылья.
В комнате соседней тихо дверь открыли.
Пахнет жженым воском, церковью и Босхом.
Шопот теплых крыльев. Шелест ног по доскам.
Темнота им в помощь, темнота им полог.
Тихо ходят духи мимо книжных полок.
Их страна далече, непонятны речи,
Лишь шуршат одежды да мигают свечи.
А под утро буду снова умирать я,
"До свиданья, предки, до свиданья братья,
До другого часа, до другого раза..."
Наступило утро, оборвалась фраза.
Будет день, как вечность, как дорога в гору,
Но однажды вечер снизойдет на город,
Вечер благодатный, синий и прохладный,
Вечер-откровенье, вечер-путь обратный.
Вечер-искупленье, вечер-примиренье,
Вечер-мои родственники в белом оперенье
Ходят там ночами без печали, со свечами,
С крыльями -лучами за прозрачными плечами.
And down the hall, forgetting about time,
My relatives walk in white plumage.
They go there at night, with candles, without sorrow
With wings-rays behind transparent shoulders.
In the dark their wings rustle a little audibly.
In the next room, the door was quietly opened.
It smells of burnt wax, church and Bosch.
Whisper of warm wings. The rustle of legs on the boards.
Darkness to help them, darkness canopy.
Quiet perfume walk past bookshelves.
Their country is far, speech is incomprehensible,
Only rustling clothes and candles blink.
And in the morning I will die again,
"Goodbye, ancestors, goodbye brothers,
Until another hour, another time ... "
The morning came, the phrase broke.
There will be a day, like an eternity, like a road uphill,
But one evening the city will descend
Graceful evening, blue and cool,
Evening-revelation, evening-way back.
Evening redemption, evening reconciliation,
Evening is my relatives in white plumage
They go there at night without sadness, with candles,
With wings, rays behind transparent shoulders.
My relatives walk in white plumage.
They go there at night, with candles, without sorrow
With wings-rays behind transparent shoulders.
In the dark their wings rustle a little audibly.
In the next room, the door was quietly opened.
It smells of burnt wax, church and Bosch.
Whisper of warm wings. The rustle of legs on the boards.
Darkness to help them, darkness canopy.
Quiet perfume walk past bookshelves.
Their country is far, speech is incomprehensible,
Only rustling clothes and candles blink.
And in the morning I will die again,
"Goodbye, ancestors, goodbye brothers,
Until another hour, another time ... "
The morning came, the phrase broke.
There will be a day, like an eternity, like a road uphill,
But one evening the city will descend
Graceful evening, blue and cool,
Evening-revelation, evening-way back.
Evening redemption, evening reconciliation,
Evening is my relatives in white plumage
They go there at night without sadness, with candles,
With wings, rays behind transparent shoulders.
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Настенька Кроткова
