И еще Йонтеф.
У некоторых людей есть впечатление, что гештальт-терапия практикуется как изолированные, фрагментарные, эпизодические встречи, без учета какого-либо более широкого контекста во времени (история), пространстве (семья, сообщество, культура), личной идентичности пациента (самоощущение, история развития) или природы характерологической организации личности индивида. Если бы это было так, гештальт-терапия практиковалась бы без дифференциации относительно того, с кем ведется работа или контекста этой работы. Критики, которые верят в это в отношении ГТ, вполне закономерно считают это практически фатальным изъяном в системе; некоторые ГТ также имеют такие взгляды в ГТ, и некоторым из них это может представляться чем-то вроде преимущества в гибкости, спонтанности и гуманистическом отношении. Йонтеф полагает, что «такая ограниченная методология серьезно ограничила бы компетентность терапевта, эффективность и безопасность терапии. Современная практика ГТ требует дифференцированного применения.
В гуманистическом движении была заметная антипатия к медицинской и классической психоаналитической моделям, антипатия к отнесению людей к категориям и редукции людей до нозологических единиц. Гуманистический и экзистенциальный подход были в том, что мы работаем с целостным человеком и что целостность людей проявляется в контексте встречи личности с личностью. ГТ была заметной частью гуманистического движения. Она подтвердила, что рост имел место тогда, когда люди были в контакте с тем, что вокруг них. Рост появляется из феноменологического фокусирования и диалогового контакта. Движение за развитие человеческого потенциала поместило терапию в разряд дел, относящихся к правде-и-пониманию, а не лечению заболеваний. В этой безрассудной атмосфере диагноз был отброшен вместе с теорией драйвов, недоступным бессознательным, переносом, вызываемым терапевтом и механистической причинностью.
Одним из негативных аспектов приписывания антидиагностического уклона гештальт-терапии является то, что когда клиницисты узнавали о необходимости диагностики и обмене информацией о структуре характера и показаниями к лечению, они часто переходили из гештальт-терапии в другие парадигмы. Антидиагностический уклон, особенно на уровне клише или наивном уровне, делает гештальт-терапию прибежищем для студентов, которые хотят, чтобы их обучение терапии было легким и это делает гештальт-терапию легкой мишенью для неуважения, пренебрежения, полемики и критики.
У некоторых людей есть впечатление, что гештальт-терапия практикуется как изолированные, фрагментарные, эпизодические встречи, без учета какого-либо более широкого контекста во времени (история), пространстве (семья, сообщество, культура), личной идентичности пациента (самоощущение, история развития) или природы характерологической организации личности индивида. Если бы это было так, гештальт-терапия практиковалась бы без дифференциации относительно того, с кем ведется работа или контекста этой работы. Критики, которые верят в это в отношении ГТ, вполне закономерно считают это практически фатальным изъяном в системе; некоторые ГТ также имеют такие взгляды в ГТ, и некоторым из них это может представляться чем-то вроде преимущества в гибкости, спонтанности и гуманистическом отношении. Йонтеф полагает, что «такая ограниченная методология серьезно ограничила бы компетентность терапевта, эффективность и безопасность терапии. Современная практика ГТ требует дифференцированного применения.
В гуманистическом движении была заметная антипатия к медицинской и классической психоаналитической моделям, антипатия к отнесению людей к категориям и редукции людей до нозологических единиц. Гуманистический и экзистенциальный подход были в том, что мы работаем с целостным человеком и что целостность людей проявляется в контексте встречи личности с личностью. ГТ была заметной частью гуманистического движения. Она подтвердила, что рост имел место тогда, когда люди были в контакте с тем, что вокруг них. Рост появляется из феноменологического фокусирования и диалогового контакта. Движение за развитие человеческого потенциала поместило терапию в разряд дел, относящихся к правде-и-пониманию, а не лечению заболеваний. В этой безрассудной атмосфере диагноз был отброшен вместе с теорией драйвов, недоступным бессознательным, переносом, вызываемым терапевтом и механистической причинностью.
Одним из негативных аспектов приписывания антидиагностического уклона гештальт-терапии является то, что когда клиницисты узнавали о необходимости диагностики и обмене информацией о структуре характера и показаниями к лечению, они часто переходили из гештальт-терапии в другие парадигмы. Антидиагностический уклон, особенно на уровне клише или наивном уровне, делает гештальт-терапию прибежищем для студентов, которые хотят, чтобы их обучение терапии было легким и это делает гештальт-терапию легкой мишенью для неуважения, пренебрежения, полемики и критики.
And also Jontef.
Some people have the impression that gestalt therapy is practiced as isolated, fragmentary, episodic meetings, without taking into account any broader context in time (history), space (family, community, culture), patient's personal identity (self-awareness, development history ) or the nature of the characterological organization of an individual’s personality. If this were so, gestalt therapy would be practiced without differentiation as to who the work is being done with or the context of this work. Critics who believe this in relation to GT quite naturally consider this to be a practically fatal flaw in the system; some GTs also have such views in GTs, and to some of them this may seem like a kind of advantage in flexibility, spontaneity and a humanistic attitude. Jontef believes that “such a limited methodology would seriously limit the therapist’s competence, effectiveness and safety of therapy. Current HT practice requires differentiated application.
In the humanist movement there was a noticeable antipathy to medical and classical psychoanalytic models, antipathy to classifying people and reducing people to nosological units. The humanistic and existential approach was that we work with a holistic person and that the integrity of people manifests itself in the context of a meeting of a person with a person. GT was a prominent part of the humanist movement. She confirmed that growth took place when people were in contact with what was around them. Growth emerges from phenomenological focus and dialogue contact. The Human Development Movement has placed therapy in the category of truth-and-understanding cases, rather than cure diseases. In this reckless atmosphere, the diagnosis was discarded along with the theory of drives, inaccessible by the unconscious, the transference caused by the therapist and mechanistic causality.
One of the negative aspects of attributing the antidiagnostic bias to gestalt therapy is that when clinicians learned about the need for diagnosis and exchange of information about the character structure and indications for treatment, they often switched from gestalt therapy to other paradigms. The anti-diagnostic bias, especially at the cliche or naive level, makes gestalt therapy a haven for students who want their therapy training easy and this makes gestalt therapy an easy target for disrespect, neglect, controversy and criticism.
Some people have the impression that gestalt therapy is practiced as isolated, fragmentary, episodic meetings, without taking into account any broader context in time (history), space (family, community, culture), patient's personal identity (self-awareness, development history ) or the nature of the characterological organization of an individual’s personality. If this were so, gestalt therapy would be practiced without differentiation as to who the work is being done with or the context of this work. Critics who believe this in relation to GT quite naturally consider this to be a practically fatal flaw in the system; some GTs also have such views in GTs, and to some of them this may seem like a kind of advantage in flexibility, spontaneity and a humanistic attitude. Jontef believes that “such a limited methodology would seriously limit the therapist’s competence, effectiveness and safety of therapy. Current HT practice requires differentiated application.
In the humanist movement there was a noticeable antipathy to medical and classical psychoanalytic models, antipathy to classifying people and reducing people to nosological units. The humanistic and existential approach was that we work with a holistic person and that the integrity of people manifests itself in the context of a meeting of a person with a person. GT was a prominent part of the humanist movement. She confirmed that growth took place when people were in contact with what was around them. Growth emerges from phenomenological focus and dialogue contact. The Human Development Movement has placed therapy in the category of truth-and-understanding cases, rather than cure diseases. In this reckless atmosphere, the diagnosis was discarded along with the theory of drives, inaccessible by the unconscious, the transference caused by the therapist and mechanistic causality.
One of the negative aspects of attributing the antidiagnostic bias to gestalt therapy is that when clinicians learned about the need for diagnosis and exchange of information about the character structure and indications for treatment, they often switched from gestalt therapy to other paradigms. The anti-diagnostic bias, especially at the cliche or naive level, makes gestalt therapy a haven for students who want their therapy training easy and this makes gestalt therapy an easy target for disrespect, neglect, controversy and criticism.
У записи 5 лайков,
0 репостов,
189 просмотров.
0 репостов,
189 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Елизавета Красильщикова
