У нее было двое детей,
дочь и сын. Однажды ночью ее семилетняя дочь увидела через окно,
отделявшее ее спальню от материнской, как мать рожает. В
присутствии своей сидящей в клетке птицы госпожа Ефросиния
родила маленького бородатого старичка со шпорами на босых ногах,
который, появившись на свет, крикнул: "Голодный грек и на небо
пойдет", перегрыз собственную пуповину и тут же куда-то убежал,
схватив вместо одежды чью-то шапку и на бегу окликнув по имени
свою сестру. С той поры девочка потеряла дар речи, от нее ничего
нельзя было добиться, и ее поместили подальше от глаз, в Конавле.
дочь и сын. Однажды ночью ее семилетняя дочь увидела через окно,
отделявшее ее спальню от материнской, как мать рожает. В
присутствии своей сидящей в клетке птицы госпожа Ефросиния
родила маленького бородатого старичка со шпорами на босых ногах,
который, появившись на свет, крикнул: "Голодный грек и на небо
пойдет", перегрыз собственную пуповину и тут же куда-то убежал,
схватив вместо одежды чью-то шапку и на бегу окликнув по имени
свою сестру. С той поры девочка потеряла дар речи, от нее ничего
нельзя было добиться, и ее поместили подальше от глаз, в Конавле.
She had two children
daughter and son. One night, her seven-year-old daughter saw through a window,
separating her bedroom from her mother’s, as a mother gives birth. IN
the presence of her caged bird, Mrs. Efrosinia
gave birth to a little bearded old man with spurs on bare feet,
who, having been born, shouted: "Hungry Greek and to heaven
will go, "gnawed his own umbilical cord and immediately fled somewhere,
grabbing someone’s hat instead of clothes and calling on the run by name
my sister. Since then, the girl was speechless, nothing from her
could not be achieved, and she was placed away from the eyes, in Conavle.
daughter and son. One night, her seven-year-old daughter saw through a window,
separating her bedroom from her mother’s, as a mother gives birth. IN
the presence of her caged bird, Mrs. Efrosinia
gave birth to a little bearded old man with spurs on bare feet,
who, having been born, shouted: "Hungry Greek and to heaven
will go, "gnawed his own umbilical cord and immediately fled somewhere,
grabbing someone’s hat instead of clothes and calling on the run by name
my sister. Since then, the girl was speechless, nothing from her
could not be achieved, and she was placed away from the eyes, in Conavle.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Саша Сазанова
