В данный момент я фактически сижу на чемоданах в ожидании поездки в ДС и, таким образом, несколько ограничен во времени на написание и публикацию этого текста, поэтому заранее прошу простить меня, если мой слог будет слишком неуклюжим, а повествование сумбурным. Вынужден заметить, что развязка истории, которую я собираюсь рассказать, скорее всего будет определена результатами этой поездки, но, тем не менее, я ощущаю острую необходимость рассказать её именно сейчас, потому что потом может оказаться слишком поздно, или всё это просто потеряет всякий смысл.
Тут мне хотелось бы задать вопрос: как часто вы обращаетесь к воспоминаниям из раннего детства? Могу поспорить, что вы можете с ходу оживить в памяти с десяток эпизодов времён вашего четырёхлетнего – семилетнего возраста, а так же несколько отрывистых картин и сюжетов ещё более ранних. Многие из этих воспоминаний связаны с действительно яркими запоминающимися событиями, некоторые – с событиями на удивление непримечательными, и, возможно, некоторые – с событиями, не способными выдержать испытания элементарной логикой. Выступив в роли Капитана Очевидность, напомню так же, что есть огромное количество вещей о которых вы не помните, но и они могут буквально встать перед глазами, вытянутые за цепочку ассоциаций, на которую вас может натолкнуть простая случайность. И вот тут, как я теперь отчётливо осознаю, есть один чертовски тяжелопреодолимый для критического мышления подводный камень: некоторых из этих событий на самом деле не было, они – плод феномена ложных воспоминаний, картины из снов и детского воображения, подогретого неверным толкованием разговоров взрослых, ну и всякое подобное. Попробуйте интереса ради напрячься и вспомнить что-нибудь эдакое, что-нибудь вроде непонятных букв, или рисунков в небе, соседки по подъезду, выгуливающей фарфоровую куклу на поводке, или весёлого старичка, развлекающего детвору, откручивая и прикручивая на место головы добровольцев. Если вспомнили, добро пожаловать в клуб. Странно, что я об этом пишу, да? На самом деле мне просто ужасно сложно выйти на центральную мысль этого абзаца не в последнюю очередь из-за того, что я нихрена не разбираю в том, о чем собираюсь писать. Ну а вот что например прикажете делать, когда воспоминания о чем-то ненормальном и жутком, которые можно было бы легко списать на игру воображения, вдруг начинают обретать всё более реальные очертания? Ладно, обо всём по порядку.
Всю свою осознанную жизнь я прожил в одном из областных центров ближнего замкадья. Когда я был еще совсем ребёнком, я часто и подолгу гостил у бабки с дедом, живших в небольшой дореволюционной деревеньке в часе езды от города, ныне раскупленной под дачные участки. Пять лет назад умер дед, в этом году умерла бабка, и участок земли с домом было решено продать. Благо, потенциальные покупатели нашлись быстро. Это была молодая пара с трёхгодовалой дочерью, отец семейства Вадим – друг детства моего двоюродного брата по отцовской линии. В один прекрасный день мы с Вадимом созвонились и договорились, что он с семьёй приедет посмотреть на участок и обговорить формальности. Встретиться договорились у развилки на окраине деревни, чтобы им не пришлось самим выискивать дорогу. До места встречи я добирался своим ходом, благодаря чему неслабо опоздал. У развилки я застал жену Вадима Юлю с дочерью Дашей. Как позже выяснилось, сам Вадим приехать не смог из-за каких-то неотложных дел. Юля, видимо порядком утомившись от ожидания, сидела на капоте машины и ковырялась в мобильнике, в то время как её дочь валялась рядом на траве и громко рыдала. Меня удивило наплевательство матери, тем не менее, я представился, извинился за задержку и только после этого сдержанно осведомился, что случилось с ребёнком.
- Я не могу её успокоить, – ответила Юля, – она у нас та ещё фантазёрка. Вот, говорит, хорёк утащил в лес её котёнка, при том что мы Ваську с собой не брали. Но ей не втолкуешь же – твердит своё и хоть ты тресни.
Девочка, утирая слёзы, закивала и показала пальцем в сторону старого леса, начинавшегося сразу через дорогу.
- Наверно куница, а не хорёк, – не к месту поправил я на автомате и тут же почувствовал как что-то дрогнуло внутри. Это чувство я не могу описать словами. В голове фракталом разрастались странные, пока ещё очень смутные воспоминания из детства. Не меньше минуты я простоял пялясь на лес остекленевшим взглядом.
Наконец Юля окликнула меня и настояла на том, чтобы мы поскорей приступили к решению основных задач нашей встречи. Далее мы добрались до участка, я устроил небольшую экскурсию, Юля сделала несколько фотографий и, пообещав связаться со мной в ближайшее время, взяла заливающегося слезами ребёнка в охапку и укатила восвояси. А я присел на крыльце и начал ковыряться в той каше, которая вдруг всплыла в моей памяти.
Ну так вот, про тот самый лес старожилы говорили много отборной бредятины, передававшейся из уст в уста, как это водится в сельской местности. Например, покойная бабка рассказывала мне байку, будто бы ещё во времена царя-батюшки жил в этом лесу особо буйный леший с извращённым чувством юмора, любивший орать по ночам дурным голосом, запутывать тропинки и натравливать на людей лесное зверьё. Лешего этого якобы умудрилась прогнать какая-то деревенская ведунья. Чуть не забыл самое забавное: поговаривали, что были случаи, когда от него нагуливали потомство деревенские девки, а однажды даже барская гончая. В общем, приблизительно понятно, насколько достоверными были все эти страшилки. Мне же лес запомнился необычайно красивым и умиротворённым местом с антуражем западных экранизаций известных сказок: с огромными аккуратными грибами, зарослями папоротника и плотными кучками пушистого мха. Теперь я довольно отчётливо помню, что когда мне было около шести лет, я, кладя с прибором на бабкины запреты, часами шастал по этому лесу на пару с Костиком – соседским мальчишкой, бывшем на несколько лет старше меня и являвшимся единственным кроме меня ребёнком в деревне. Костик постоянно читал популярные детские книжки по зоологии и всё время таскал меня смотреть на зверюшек и ловить жуков. И, как я начал припоминать после своей встречи с Юлей, однажды одна из «зверюшек» нами здорово заинтересовалась. Стоило нам с Костиком зайти в лес, как на границе зрения начинал мелькать среди деревьев её силуэт. Она нарезала вокруг нас широкие круги, передвигаясь размашистыми прыжками, и время от времени, забираясь на самые верхушки деревьев, внимательно разглядывала нас, что ввергало меня в панику. Костик успокаивал меня, говоря что это всего лишь куница, у которой, скорее всего, народился приплод и она теперь следит, чтобы мы ему не навредили. Что ж, видимо мой друг слегка преувеличивал свои познания в зоологии, потому что, если моя память меня всё-таки не обманывает, зверь был размером как минимум с крупную овчарку, чему ни один из известных видов куниц не соответствует, как мне подсказывает википедия. Так или иначе, однажды в чаще леса мы набрели на широкую тёмную нору под корнями старого дерева, и Костик тут же объявил её норой куницы, в которой стало быть спят детёныши. Вот тут он скорее всего не ошибся, так как именно в тот момент зверь внимательно наблюдал за нами с дистанции близкой как никогда раньше. Я помню облик куницы (так и подмывает использовать именно это слово) только в общих чертах. У неё была вытянутая скуластая морда очень неприятных глазу пропорций, яркая, равномерно рыжая шерсть и продолговатое туловище с непропорционально короткими конечностями как у таксы или горностая, что кстати для куниц не столь свойственно. Её когтистые лапы были невероятно похожи на человеческие руки, вроде бы даже с противопоставленными большими пальцами. Отчётливей всего мне вспоминаются её огромные раскосые глаза с жёлтыми радужками и крупными круглыми зрачками, которые ритмично переключались с меня на моего друга и обратно, когда зверь неподвижно следил за нашими действиями. Ах да, нору мы тогда решили не трогать.
Дальше – веселее: куница с каждым разом подходила всё ближе, не изменяя себе в привычке нарезать вокруг нас круги, от чего у меня случались панические атаки, но Костик всё равно ежедневно таскал меня в чёртов лес. Если честно, я вообще не понимаю, почему происходящее его не настораживало. Наоборот, даже когда зверь начал преследовать нас до окраины деревни, Костик сделал вывод, что он просто прикипел к нам и теперь вот так провожает. Меня же подобные проводы совсем не радовали, над чем мой друг посмеивался, называя меня трусишкой, испугавшимся безобидного зверька. К слову, костиков дом находился по другую сторону небольшого деревенского пруда и был прекрасно виден с моего участка. Так вот, однажды ночью, выйдя по нужде, я увидел, как вокруг его дома кто-то расхаживает, поочерёдно заглядывая во все окна. Я здорово перепугался, подумав, что это какой-нибудь грабитель, и кинулся было будить деда, как силуэт замер и, как мне показалось, уставился в мою сторону. Спустя некоторое время, он опустился на четвереньки и длинными прыжками удалился, перемахнув через забор. После этого случая я, наивное дитя, каждый раз перед сном как умел молился боженьке о том, чтобы никогда, проснувшись среди ночи, не увидеть в окне, находившемся прямо напротив моей кровати, эту жуткую раскосую морду.
В один прекрасный день случилась донельзя шаблонная для всяких ужастиков вещь – куда-то задевался мой спаниель Барон, который обычно свободно шлялся по деревне и приходил в дом разве что поспать и поесть. Костик при встрече сразу объявил: «Не ссы разыщем твоего барона» – и весь день мы пролазили по округе в поисках, но пса нигде не было видно. И естественно, Костик предположил, что Барон мог уйти в лес и заплутать, а стало быть, нам надо поискать там, чего мне на ночь глядя делать ой как не хотелось, но желание отыскать пропавшую собаку взяло верх, и я согласился.
В этот раз куница не объявилась, от чего мне даже стало немного легче на душе. Мы прошли по всем известным нам тропинкам, безрезультатно клича пса и не заметили как начало смеркаться. И тогда
Тут мне хотелось бы задать вопрос: как часто вы обращаетесь к воспоминаниям из раннего детства? Могу поспорить, что вы можете с ходу оживить в памяти с десяток эпизодов времён вашего четырёхлетнего – семилетнего возраста, а так же несколько отрывистых картин и сюжетов ещё более ранних. Многие из этих воспоминаний связаны с действительно яркими запоминающимися событиями, некоторые – с событиями на удивление непримечательными, и, возможно, некоторые – с событиями, не способными выдержать испытания элементарной логикой. Выступив в роли Капитана Очевидность, напомню так же, что есть огромное количество вещей о которых вы не помните, но и они могут буквально встать перед глазами, вытянутые за цепочку ассоциаций, на которую вас может натолкнуть простая случайность. И вот тут, как я теперь отчётливо осознаю, есть один чертовски тяжелопреодолимый для критического мышления подводный камень: некоторых из этих событий на самом деле не было, они – плод феномена ложных воспоминаний, картины из снов и детского воображения, подогретого неверным толкованием разговоров взрослых, ну и всякое подобное. Попробуйте интереса ради напрячься и вспомнить что-нибудь эдакое, что-нибудь вроде непонятных букв, или рисунков в небе, соседки по подъезду, выгуливающей фарфоровую куклу на поводке, или весёлого старичка, развлекающего детвору, откручивая и прикручивая на место головы добровольцев. Если вспомнили, добро пожаловать в клуб. Странно, что я об этом пишу, да? На самом деле мне просто ужасно сложно выйти на центральную мысль этого абзаца не в последнюю очередь из-за того, что я нихрена не разбираю в том, о чем собираюсь писать. Ну а вот что например прикажете делать, когда воспоминания о чем-то ненормальном и жутком, которые можно было бы легко списать на игру воображения, вдруг начинают обретать всё более реальные очертания? Ладно, обо всём по порядку.
Всю свою осознанную жизнь я прожил в одном из областных центров ближнего замкадья. Когда я был еще совсем ребёнком, я часто и подолгу гостил у бабки с дедом, живших в небольшой дореволюционной деревеньке в часе езды от города, ныне раскупленной под дачные участки. Пять лет назад умер дед, в этом году умерла бабка, и участок земли с домом было решено продать. Благо, потенциальные покупатели нашлись быстро. Это была молодая пара с трёхгодовалой дочерью, отец семейства Вадим – друг детства моего двоюродного брата по отцовской линии. В один прекрасный день мы с Вадимом созвонились и договорились, что он с семьёй приедет посмотреть на участок и обговорить формальности. Встретиться договорились у развилки на окраине деревни, чтобы им не пришлось самим выискивать дорогу. До места встречи я добирался своим ходом, благодаря чему неслабо опоздал. У развилки я застал жену Вадима Юлю с дочерью Дашей. Как позже выяснилось, сам Вадим приехать не смог из-за каких-то неотложных дел. Юля, видимо порядком утомившись от ожидания, сидела на капоте машины и ковырялась в мобильнике, в то время как её дочь валялась рядом на траве и громко рыдала. Меня удивило наплевательство матери, тем не менее, я представился, извинился за задержку и только после этого сдержанно осведомился, что случилось с ребёнком.
- Я не могу её успокоить, – ответила Юля, – она у нас та ещё фантазёрка. Вот, говорит, хорёк утащил в лес её котёнка, при том что мы Ваську с собой не брали. Но ей не втолкуешь же – твердит своё и хоть ты тресни.
Девочка, утирая слёзы, закивала и показала пальцем в сторону старого леса, начинавшегося сразу через дорогу.
- Наверно куница, а не хорёк, – не к месту поправил я на автомате и тут же почувствовал как что-то дрогнуло внутри. Это чувство я не могу описать словами. В голове фракталом разрастались странные, пока ещё очень смутные воспоминания из детства. Не меньше минуты я простоял пялясь на лес остекленевшим взглядом.
Наконец Юля окликнула меня и настояла на том, чтобы мы поскорей приступили к решению основных задач нашей встречи. Далее мы добрались до участка, я устроил небольшую экскурсию, Юля сделала несколько фотографий и, пообещав связаться со мной в ближайшее время, взяла заливающегося слезами ребёнка в охапку и укатила восвояси. А я присел на крыльце и начал ковыряться в той каше, которая вдруг всплыла в моей памяти.
Ну так вот, про тот самый лес старожилы говорили много отборной бредятины, передававшейся из уст в уста, как это водится в сельской местности. Например, покойная бабка рассказывала мне байку, будто бы ещё во времена царя-батюшки жил в этом лесу особо буйный леший с извращённым чувством юмора, любивший орать по ночам дурным голосом, запутывать тропинки и натравливать на людей лесное зверьё. Лешего этого якобы умудрилась прогнать какая-то деревенская ведунья. Чуть не забыл самое забавное: поговаривали, что были случаи, когда от него нагуливали потомство деревенские девки, а однажды даже барская гончая. В общем, приблизительно понятно, насколько достоверными были все эти страшилки. Мне же лес запомнился необычайно красивым и умиротворённым местом с антуражем западных экранизаций известных сказок: с огромными аккуратными грибами, зарослями папоротника и плотными кучками пушистого мха. Теперь я довольно отчётливо помню, что когда мне было около шести лет, я, кладя с прибором на бабкины запреты, часами шастал по этому лесу на пару с Костиком – соседским мальчишкой, бывшем на несколько лет старше меня и являвшимся единственным кроме меня ребёнком в деревне. Костик постоянно читал популярные детские книжки по зоологии и всё время таскал меня смотреть на зверюшек и ловить жуков. И, как я начал припоминать после своей встречи с Юлей, однажды одна из «зверюшек» нами здорово заинтересовалась. Стоило нам с Костиком зайти в лес, как на границе зрения начинал мелькать среди деревьев её силуэт. Она нарезала вокруг нас широкие круги, передвигаясь размашистыми прыжками, и время от времени, забираясь на самые верхушки деревьев, внимательно разглядывала нас, что ввергало меня в панику. Костик успокаивал меня, говоря что это всего лишь куница, у которой, скорее всего, народился приплод и она теперь следит, чтобы мы ему не навредили. Что ж, видимо мой друг слегка преувеличивал свои познания в зоологии, потому что, если моя память меня всё-таки не обманывает, зверь был размером как минимум с крупную овчарку, чему ни один из известных видов куниц не соответствует, как мне подсказывает википедия. Так или иначе, однажды в чаще леса мы набрели на широкую тёмную нору под корнями старого дерева, и Костик тут же объявил её норой куницы, в которой стало быть спят детёныши. Вот тут он скорее всего не ошибся, так как именно в тот момент зверь внимательно наблюдал за нами с дистанции близкой как никогда раньше. Я помню облик куницы (так и подмывает использовать именно это слово) только в общих чертах. У неё была вытянутая скуластая морда очень неприятных глазу пропорций, яркая, равномерно рыжая шерсть и продолговатое туловище с непропорционально короткими конечностями как у таксы или горностая, что кстати для куниц не столь свойственно. Её когтистые лапы были невероятно похожи на человеческие руки, вроде бы даже с противопоставленными большими пальцами. Отчётливей всего мне вспоминаются её огромные раскосые глаза с жёлтыми радужками и крупными круглыми зрачками, которые ритмично переключались с меня на моего друга и обратно, когда зверь неподвижно следил за нашими действиями. Ах да, нору мы тогда решили не трогать.
Дальше – веселее: куница с каждым разом подходила всё ближе, не изменяя себе в привычке нарезать вокруг нас круги, от чего у меня случались панические атаки, но Костик всё равно ежедневно таскал меня в чёртов лес. Если честно, я вообще не понимаю, почему происходящее его не настораживало. Наоборот, даже когда зверь начал преследовать нас до окраины деревни, Костик сделал вывод, что он просто прикипел к нам и теперь вот так провожает. Меня же подобные проводы совсем не радовали, над чем мой друг посмеивался, называя меня трусишкой, испугавшимся безобидного зверька. К слову, костиков дом находился по другую сторону небольшого деревенского пруда и был прекрасно виден с моего участка. Так вот, однажды ночью, выйдя по нужде, я увидел, как вокруг его дома кто-то расхаживает, поочерёдно заглядывая во все окна. Я здорово перепугался, подумав, что это какой-нибудь грабитель, и кинулся было будить деда, как силуэт замер и, как мне показалось, уставился в мою сторону. Спустя некоторое время, он опустился на четвереньки и длинными прыжками удалился, перемахнув через забор. После этого случая я, наивное дитя, каждый раз перед сном как умел молился боженьке о том, чтобы никогда, проснувшись среди ночи, не увидеть в окне, находившемся прямо напротив моей кровати, эту жуткую раскосую морду.
В один прекрасный день случилась донельзя шаблонная для всяких ужастиков вещь – куда-то задевался мой спаниель Барон, который обычно свободно шлялся по деревне и приходил в дом разве что поспать и поесть. Костик при встрече сразу объявил: «Не ссы разыщем твоего барона» – и весь день мы пролазили по округе в поисках, но пса нигде не было видно. И естественно, Костик предположил, что Барон мог уйти в лес и заплутать, а стало быть, нам надо поискать там, чего мне на ночь глядя делать ой как не хотелось, но желание отыскать пропавшую собаку взяло верх, и я согласился.
В этот раз куница не объявилась, от чего мне даже стало немного легче на душе. Мы прошли по всем известным нам тропинкам, безрезультатно клича пса и не заметили как начало смеркаться. И тогда
At the moment I'm actually sitting on suitcases waiting for a trip to the DS and, thus, somewhat limited in time to write and publish this text, so please forgive me in advance if my syllable is too clumsy, and the story is muddled. I am forced to notice that the outcome of the story I'm going to tell is most likely to be determined by the results of this trip, but, nevertheless, I feel an urgent need to tell it right now, because then it may be too late, or it all just loses all meaning .
Here I would like to ask the question: how often do you refer to memories from early childhood? I can argue that you can quickly revive in your memory about a dozen episodes of your four-year-old - seven-year-olds, as well as several jerky pictures and scenes of even earlier ones. Many of these memories are associated with truly vivid, memorable events, some with surprisingly unremarkable events, and perhaps some with events that are not able to withstand the trials of elementary logic. Speaking in the role of Captain Obvious, I will also remind you that there are a huge number of things that you do not remember, but they can literally stand before your eyes, stretched beyond a chain of associations, which mere chance can push you. And here, as I now clearly realize, there is one damnable overwhelming underwater stone for critical thinking: some of these events really did not exist, they are the fruit of the phenomenon of false memories, pictures from dreams and children's imagination, warmed up by the misinterpretation of adult conversations, well, and all that. Try interest for the sake of exertion and remember something such, something like incomprehensible letters, or drawings in the sky, neighbors on the porch, walking a porcelain doll on a leash, or a cheerful old man, entertaining the kids, unscrewing and screwing the volunteers' heads into place. If you remember, welcome to the club. It's strange that I write about it, right? In fact, it’s just terribly difficult for me to reach the central point of this paragraph, not least because I don’t understand what I’m going to write about. Well, what, for example, would you say to do when memories of something abnormal and creepy that could be easily attributed to imagination suddenly begin to take on more and more real outlines? Okay, first things first.
I have lived all my conscious life in one of the regional centers of the near zamkadya. When I was still a child, I often stayed with my grandmother and grandfather for a long time, who lived in a small pre-revolutionary village an hour away from the city, now sold out for summer cottages. Five years ago, my grandfather died, this year the grandmother died, and it was decided to sell the land with the house. Fortunately, potential buyers were found quickly. It was a young couple with a three-year-old daughter, the father of the family Vadim is a childhood friend of my cousin on the paternal side. One day, Vadim and I got in touch with each other and agreed that he and his family would come to look at the site and discuss the formalities. We agreed to meet at a fork in the outskirts of the village so that they would not have to find the road themselves. I traveled to the venue on my own, thanks to which I was so late. At the fork, I found Vadim Yulia’s wife with her daughter Dasha. As it turned out later, Vadim himself could not come because of some urgent matters. Yulia, apparently tired of waiting, was sitting on the hood of the car and picking at the mobile phone while her daughter was lying next to her on the grass and sobbed loudly. I was surprised at the mother’s carelessness; nevertheless, I introduced myself, apologized for the delay, and only after that I restrainedly inquired what had happened to the child.
“I cannot calm her down,” answered Yulia, “she’s with us, she’s still a dreamer.” Here, he says, the ferret dragged her kitten into the woods, despite the fact that we did not take Vaska with us. But she does not push as well - she insists, and even if you burst.
The girl, wiping away tears, nodded and pointed to the old forest, which started right across the road.
“Probably a marten, not a ferret,” I corrected out of place on the machine gun and immediately felt like something waved inside. I cannot describe this feeling in words. In the head the fractal grew strange, still very vague memories from childhood. For no less than a minute I stood staring at the forest with a glassy look.
Finally, Julia called out to me and insisted that we get down to solving the main tasks of our meeting. Then we got to the site, I made a small excursion, Julia took a few photos and, promising to contact me soon, took the child filled with tears in his arms and drove off. And I sat down on the porch and began poking around in the porridge that suddenly surfaced in my memory.
Well, about that forest, the old-timers talked a lot of selective delusions, passed from mouth to mouth, as it is found in the countryside. For example, the late grandmother told me a bike, as if back in
Here I would like to ask the question: how often do you refer to memories from early childhood? I can argue that you can quickly revive in your memory about a dozen episodes of your four-year-old - seven-year-olds, as well as several jerky pictures and scenes of even earlier ones. Many of these memories are associated with truly vivid, memorable events, some with surprisingly unremarkable events, and perhaps some with events that are not able to withstand the trials of elementary logic. Speaking in the role of Captain Obvious, I will also remind you that there are a huge number of things that you do not remember, but they can literally stand before your eyes, stretched beyond a chain of associations, which mere chance can push you. And here, as I now clearly realize, there is one damnable overwhelming underwater stone for critical thinking: some of these events really did not exist, they are the fruit of the phenomenon of false memories, pictures from dreams and children's imagination, warmed up by the misinterpretation of adult conversations, well, and all that. Try interest for the sake of exertion and remember something such, something like incomprehensible letters, or drawings in the sky, neighbors on the porch, walking a porcelain doll on a leash, or a cheerful old man, entertaining the kids, unscrewing and screwing the volunteers' heads into place. If you remember, welcome to the club. It's strange that I write about it, right? In fact, it’s just terribly difficult for me to reach the central point of this paragraph, not least because I don’t understand what I’m going to write about. Well, what, for example, would you say to do when memories of something abnormal and creepy that could be easily attributed to imagination suddenly begin to take on more and more real outlines? Okay, first things first.
I have lived all my conscious life in one of the regional centers of the near zamkadya. When I was still a child, I often stayed with my grandmother and grandfather for a long time, who lived in a small pre-revolutionary village an hour away from the city, now sold out for summer cottages. Five years ago, my grandfather died, this year the grandmother died, and it was decided to sell the land with the house. Fortunately, potential buyers were found quickly. It was a young couple with a three-year-old daughter, the father of the family Vadim is a childhood friend of my cousin on the paternal side. One day, Vadim and I got in touch with each other and agreed that he and his family would come to look at the site and discuss the formalities. We agreed to meet at a fork in the outskirts of the village so that they would not have to find the road themselves. I traveled to the venue on my own, thanks to which I was so late. At the fork, I found Vadim Yulia’s wife with her daughter Dasha. As it turned out later, Vadim himself could not come because of some urgent matters. Yulia, apparently tired of waiting, was sitting on the hood of the car and picking at the mobile phone while her daughter was lying next to her on the grass and sobbed loudly. I was surprised at the mother’s carelessness; nevertheless, I introduced myself, apologized for the delay, and only after that I restrainedly inquired what had happened to the child.
“I cannot calm her down,” answered Yulia, “she’s with us, she’s still a dreamer.” Here, he says, the ferret dragged her kitten into the woods, despite the fact that we did not take Vaska with us. But she does not push as well - she insists, and even if you burst.
The girl, wiping away tears, nodded and pointed to the old forest, which started right across the road.
“Probably a marten, not a ferret,” I corrected out of place on the machine gun and immediately felt like something waved inside. I cannot describe this feeling in words. In the head the fractal grew strange, still very vague memories from childhood. For no less than a minute I stood staring at the forest with a glassy look.
Finally, Julia called out to me and insisted that we get down to solving the main tasks of our meeting. Then we got to the site, I made a small excursion, Julia took a few photos and, promising to contact me soon, took the child filled with tears in his arms and drove off. And I sat down on the porch and began poking around in the porridge that suddenly surfaced in my memory.
Well, about that forest, the old-timers talked a lot of selective delusions, passed from mouth to mouth, as it is found in the countryside. For example, the late grandmother told me a bike, as if back in
У записи 16 лайков,
6 репостов.
6 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Сергей Ярков
