Москва
Да! Теперь решено. Без возврата
Я покинул родные поля.
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя.
Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.
Я люблю этот город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.
А когда ночью светит месяц,
Когда светит... черт знает как!
Я иду, головою свесясь,
Переулком в знакомый кабак.
Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.
Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.
Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.
1922
Да! Теперь решено. Без возврата
Я покинул родные поля.
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя.
Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.
Я люблю этот город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.
А когда ночью светит месяц,
Когда светит... черт знает как!
Я иду, головою свесясь,
Переулком в знакомый кабак.
Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.
Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.
Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.
1922
Moscow
Yes! Now decided. No refund
I left my native fields.
They will not be winged foliage
I have to ring poplar.
A low house without me slouches,
My old dog died long ago.
On Moscow bent streets
To die, to know, God judged me.
I love this city of viscosity,
Let him be flabby and let him go.
Golden drowsy Asia
I went to rest on the domes.
And when the moon shines at night,
When it shines ... God knows how!
I am going head down
Lane to the familiar tavern.
The noise and uproar in this scary den,
But all night long, before dawn,
I read poems to prostitutes
And with the bandits fry alcohol.
The heart beats more and more,
And I say at random:
- I'm the same as you lost
I don't have to go back now.
A low house without me slouches,
My old dog died long ago.
On Moscow bent streets
To die, to know, God judged me.
1922
Yes! Now decided. No refund
I left my native fields.
They will not be winged foliage
I have to ring poplar.
A low house without me slouches,
My old dog died long ago.
On Moscow bent streets
To die, to know, God judged me.
I love this city of viscosity,
Let him be flabby and let him go.
Golden drowsy Asia
I went to rest on the domes.
And when the moon shines at night,
When it shines ... God knows how!
I am going head down
Lane to the familiar tavern.
The noise and uproar in this scary den,
But all night long, before dawn,
I read poems to prostitutes
And with the bandits fry alcohol.
The heart beats more and more,
And I say at random:
- I'm the same as you lost
I don't have to go back now.
A low house without me slouches,
My old dog died long ago.
On Moscow bent streets
To die, to know, God judged me.
1922
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Konstantin Евдокимов
