«Я оцифровывал старые ленты, которую я записал в 1982 году и обнаружил замечательные широкие пасторальные пассажи, о которых я забыл. Красивые, пышные кинематографичные, действительно американские пасторальные пейзажи, открытые перед моими ушами и глазами. С волнением я начал делать запись, примешивая к ним случайную мелодию с Voyetra. К моему удивлению, я скоро увидел, что лента распадалась: частицы окиси железа превращались в пыль и падали в магнитофон, оставляя чистые промежутки на ленте, и тишину вместо музыки в этих соответствующих промежутках. Я знал что такое может произойти и искренне боялся этого случая, так как срок годности большей части моих старых записей действительно подходил к концу. Тем не менее, я наблюдал это впервые. Музыка умирала. Я записывал смерть этой величественной мелодии. Это было очень волнующим для меня, и мистическим тоже. Моя юность, мой потерянный рай, американский пасторальный пейзаж, вся умирало мягко, изящно, красиво. Жизнь и смерть записывались вместе: смерть, как часть жизни: космическое изменение, преобразование. 11 сентября, возможно вы были здесь и видели это своими собственными глазами. Испытали ужас и чувствовали удушливый дым, слышали сирены, никаких телевидения или телефона, F-16 рассекали воздух на пределе слышимости. Видели лица людей в метро, глубокую тоску в их глазах, сжатые губы… выдолжны были это видеть чтобы понять величину того, что мы чувствовали. Затем, мы сидели на крыше весь день и в ночь, и смотрели на горящий Нью-Йорк, и слушали душераздирающие The Disintegration Loops. Казалось что это — музыка из кинофильма о конце света, это был самый большой кинопоказ на земле».
“I digitized old tapes, which I recorded in 1982 and discovered wonderful wide pastoral passages that I forgot about. Beautiful, magnificent cinematic, truly American pastoral landscapes, open in front of my ears and eyes. With excitement, I began to record, mixing a random tune with Voyetra to them. To my surprise, I soon saw that the tape was disintegrating: particles of iron oxide turned into dust and fell into a tape recorder, leaving blank spaces on the tape, and silence instead of music in these corresponding spaces. I knew that this could happen and was sincerely afraid of this incident, since the shelf life of most of my old records was really coming to an end. However, I observed this for the first time. The music was dying. I recorded the death of this magnificent melody. It was very exciting for me, and mystical too. My youth, my lost paradise, the American pastoral landscape, all died softly, gracefully, beautifully. Life and death were recorded together: death, as part of life: cosmic change, transformation. September 11th, maybe you were here and saw it with your own eyes. They experienced horror and felt suffocating smoke, heard sirens, no television or telephone, F-16 cut the air to the limit of audibility. We saw the faces of people in the subway, the deep longing in their eyes, pursed lips ... we had to see this in order to understand the magnitude of what we felt. Then, we sat on the roof all day and night, and looked at the burning New York, and listened to the heartbreaking The Disintegration Loops. It seemed that this was a soundtrack from the movie about the end of the world, it was the biggest film screening on earth. ”
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Никита Степанов
