Moby: почему я веган
Когда мне было всего две недели, мама сфотографировала меня в моей детской ванне, в нашей цокольной квартире на 130-ой улице в Гарлеме. На фотографии — я в ванне, и смотрящие на меня:
Наша собака (Джеми). Наша кошка (Шарлотта). Наши две домашние крысы (безымянные).
На снимке я смотрю снизу вверх на четырёх животных, а четверо животных смотрят сверху вниз на меня. Я выгляжу очень довольным, и они выглядят очень довольными. И я уверен, что в этот момент нейроны моей лимбической системы соединяются так, что животные кажутся мне добрыми и могучими. Пока я подрастал, мы с мамой прошли через целую карусель загородных животных. Зверинец, за 15 примерно лет, включал: 4 собаки, 12 кошек, около тысячи мышат, игуану, три песчанки, хомяка и небольшую змею.
Я любил наших животных. Когда кто-то из них умирал, я был разбит и безутешно плакал над печальной и безвременной кончиной очередной собаки, или кошки, или мышки, или ящерицы (а с таким количеством животных было много смертей и слёз). Я не хочу выделять среди них любимчиков, но всё же моим любимым был Такер — кот, которого я нашёл на свалке. Когда мне было 10, я проходил мимо нашей городской свалки и услышал «мяу-мяу-мяу», раздававшееся из коробки. Я открыл коробку и обнаружил трёх мёртвых котят и одного еле живого (такого маленького, что у него ещё не раскрылись глаза).
Я подобрал еле живого котёнка и погнал домой. Мы с мамой прыгнули к ней в машину и поехали к ветеринару. Ветеринар был полон сочувствия, но его слова нас не ободрили. «Котята в этом возрасте редко выживают без матери — сказал он, — так что постарайтесь не привязываться к нему». Мы забрали Такера домой (я дал ему имя в машине), решив, что он скоро умрёт — и вдруг наша такса, Джордж, усыновила его. Джордж стала его нянькой, она умывала и согревала его, и Такер прожил 18 лет.
Однажды, когда Такеру было 9, а мне — 19, мы сидели с ним на солнце, на ступеньках загородного дома моей матери в Коннектикуте. Это был идеальный момент: мальчик, кот и солнце — идиллический, тёплый и, как я уже сказал, идеальный. Пока я сидел там, на меня снизошло озарение. А большинство моих озарений совершенно очевидны, так что, наверное, и это вы сочтёте очевидным.
В любом случае, вот моё озарение. Сидя на ступеньках, я думал: «Я люблю этого кота. Я сделаю что угодно, чтобы защитить его, сделать его счастливым и оградить от опасности. У него четыре ноги и два глаза, потрясающий мозг и невероятно богатая эмоциональная жизнь. Никогда, даже за триллион лет, мне не придёт в голову его обидеть. Так почему я ем других животных, у которых четыре (или две) ноги, два глаза, потрясающий мозг и богатая эмоциональная жизнь?». И, сидя на ступеньках в пригороде Коннектикута с котом Такером, я стал вегетарианцем.
Это было в 1985-м, 29 лет назад.
Причина, по которой я стал вегетарианцем, проста: я любил (и люблю) животных и не хочу принимать участие ни в чём, что способствует их страданиям. Сначала это сподвигло меня отказаться от говядины и курицы. Потом — от рыбы (общаясь с рыбами, быстро понимаешь, что они чувствуют боль и совсем не хотят быть пойманными на крючок, в сеть или быть проколотыми острогой). Потому я подумал: «Не хочу поощрять жестокость к животным. Но коровы и куры на промышленных молочных и яичных фермах совсем несчастны, так почему я всё ещё ем молоко и яйца?». Так что в 1987 году я отказался от всех животных продуктов и стал веганом. Просто для того, чтобы есть и жить в соответствии с моими представлениями, что у животных есть своя жизнь, что они имеют право на свою жизнь и что способствование их страданию — это не то, частью чего я хочу быть.
Это было 27 лет назад. Так что, как математический гений, я могу спокойно заявить, что я веган уже 27 лет. С течением времени мой веганизм подкрепился изучением здоровья, изменения климата и окружающей среды. Я узнал, что потребление мяса, молочных продуктов и яиц во многом способствует развитию диабета, сердечных болезней и рака. Я узнал, что производство животных продуктов ответственно за 18% изменения климата (более, чем все автомобили, автобусы, грузовики, корабли и самолёты вместе взятые). Я узнал, что для выработки фунта соевых бобов нужно 200 галлонов воды, но для производства фунта говядины её нужно 1800 галлонов. Я узнал, что основная причина исчезновения тропических лесов — вырубка деревьев под пастбища для скота. И я узнал, что большинство зоонозных заболеваний (атипичная пневмония, коровье бешенство, птичий грипп и так далее) — результат животноводства. И главное: я также выяснил, что основанная на животных продуктах, жирная диета может стать основной причиной импотенции (будто мне уже не хватило причин стать веганом).
Так что чем больше я изучал здоровье и окружающую среду, тем более убеждённым веганом становился. И мне неловко упоминать об этом сейчас, но я прошёл через неизбежный для вегана период, когда был невыносимым веганом и кричал на друзей всякий раз, когда они ели мясо. Но спустя какое-то время я понял, что, когда я кричу на друзей, они не начинают есть меньше мяса, зато избавляются от моего неприятного общества и не приглашают меня на вечеринки. И может, я эгоист, но мне нравится, когда друзья приглашают меня на свои тусовки.
В итоге я осознал, что нападать на людей — не лучший способ заставить их тебя слушать. Когда я кричал на людей, они занимали оборонительную позицию и сопротивлялись всему, что я пытался им сказать. Зато я обнаружил, что, если я говорил с ними уважительно, делился информацией и фактами, то они, как ни странно, были настроены слушать всё, что я говорю — и даже причины, по которым я стал веганом.
Короче: я не говорю, что вы должны стать веганом потому, что я веган. Было бы странно, если б я отказался от насилия по отношению к животным, продолжая третировать при этом людей.
Следует информировать себя как можно лучше, и есть и жить так, как считаете лучшим. Но, эмпирически и эпидемиологически, у вас (и у нас всех, на самом деле), есть выбор жить дольше, счастливее и здоровее, если вы откажетесь от мяса, курицы, свинины, молока и яиц. По крайней мере, я горячо поддержал бы ваше решение отказаться от промышленных животных продуктов, так как интенсивное животноводство относится к животным просто ужасно, и мясо и молочные продукты с промышленных ферм напичканы антибиотиками, синтетическими гормонами, опасными для жизни бактериями и так далее.
Хорошо, я могу сказать больше, и я хотел бы сказать больше, но чувствую, тема раскрыта. В заключение, наверное — помимо вопросов здоровья, изменения климата, зоонозных заболеваний, антибиотиков, импотенции и деградации природы — я задам вам один вопрос: способны ли вы заглянуть в глаза телёнка и сказать ему: «Мой аппетит во много раз важнее твоего пожизненного страдания».
Когда мне было всего две недели, мама сфотографировала меня в моей детской ванне, в нашей цокольной квартире на 130-ой улице в Гарлеме. На фотографии — я в ванне, и смотрящие на меня:
Наша собака (Джеми). Наша кошка (Шарлотта). Наши две домашние крысы (безымянные).
На снимке я смотрю снизу вверх на четырёх животных, а четверо животных смотрят сверху вниз на меня. Я выгляжу очень довольным, и они выглядят очень довольными. И я уверен, что в этот момент нейроны моей лимбической системы соединяются так, что животные кажутся мне добрыми и могучими. Пока я подрастал, мы с мамой прошли через целую карусель загородных животных. Зверинец, за 15 примерно лет, включал: 4 собаки, 12 кошек, около тысячи мышат, игуану, три песчанки, хомяка и небольшую змею.
Я любил наших животных. Когда кто-то из них умирал, я был разбит и безутешно плакал над печальной и безвременной кончиной очередной собаки, или кошки, или мышки, или ящерицы (а с таким количеством животных было много смертей и слёз). Я не хочу выделять среди них любимчиков, но всё же моим любимым был Такер — кот, которого я нашёл на свалке. Когда мне было 10, я проходил мимо нашей городской свалки и услышал «мяу-мяу-мяу», раздававшееся из коробки. Я открыл коробку и обнаружил трёх мёртвых котят и одного еле живого (такого маленького, что у него ещё не раскрылись глаза).
Я подобрал еле живого котёнка и погнал домой. Мы с мамой прыгнули к ней в машину и поехали к ветеринару. Ветеринар был полон сочувствия, но его слова нас не ободрили. «Котята в этом возрасте редко выживают без матери — сказал он, — так что постарайтесь не привязываться к нему». Мы забрали Такера домой (я дал ему имя в машине), решив, что он скоро умрёт — и вдруг наша такса, Джордж, усыновила его. Джордж стала его нянькой, она умывала и согревала его, и Такер прожил 18 лет.
Однажды, когда Такеру было 9, а мне — 19, мы сидели с ним на солнце, на ступеньках загородного дома моей матери в Коннектикуте. Это был идеальный момент: мальчик, кот и солнце — идиллический, тёплый и, как я уже сказал, идеальный. Пока я сидел там, на меня снизошло озарение. А большинство моих озарений совершенно очевидны, так что, наверное, и это вы сочтёте очевидным.
В любом случае, вот моё озарение. Сидя на ступеньках, я думал: «Я люблю этого кота. Я сделаю что угодно, чтобы защитить его, сделать его счастливым и оградить от опасности. У него четыре ноги и два глаза, потрясающий мозг и невероятно богатая эмоциональная жизнь. Никогда, даже за триллион лет, мне не придёт в голову его обидеть. Так почему я ем других животных, у которых четыре (или две) ноги, два глаза, потрясающий мозг и богатая эмоциональная жизнь?». И, сидя на ступеньках в пригороде Коннектикута с котом Такером, я стал вегетарианцем.
Это было в 1985-м, 29 лет назад.
Причина, по которой я стал вегетарианцем, проста: я любил (и люблю) животных и не хочу принимать участие ни в чём, что способствует их страданиям. Сначала это сподвигло меня отказаться от говядины и курицы. Потом — от рыбы (общаясь с рыбами, быстро понимаешь, что они чувствуют боль и совсем не хотят быть пойманными на крючок, в сеть или быть проколотыми острогой). Потому я подумал: «Не хочу поощрять жестокость к животным. Но коровы и куры на промышленных молочных и яичных фермах совсем несчастны, так почему я всё ещё ем молоко и яйца?». Так что в 1987 году я отказался от всех животных продуктов и стал веганом. Просто для того, чтобы есть и жить в соответствии с моими представлениями, что у животных есть своя жизнь, что они имеют право на свою жизнь и что способствование их страданию — это не то, частью чего я хочу быть.
Это было 27 лет назад. Так что, как математический гений, я могу спокойно заявить, что я веган уже 27 лет. С течением времени мой веганизм подкрепился изучением здоровья, изменения климата и окружающей среды. Я узнал, что потребление мяса, молочных продуктов и яиц во многом способствует развитию диабета, сердечных болезней и рака. Я узнал, что производство животных продуктов ответственно за 18% изменения климата (более, чем все автомобили, автобусы, грузовики, корабли и самолёты вместе взятые). Я узнал, что для выработки фунта соевых бобов нужно 200 галлонов воды, но для производства фунта говядины её нужно 1800 галлонов. Я узнал, что основная причина исчезновения тропических лесов — вырубка деревьев под пастбища для скота. И я узнал, что большинство зоонозных заболеваний (атипичная пневмония, коровье бешенство, птичий грипп и так далее) — результат животноводства. И главное: я также выяснил, что основанная на животных продуктах, жирная диета может стать основной причиной импотенции (будто мне уже не хватило причин стать веганом).
Так что чем больше я изучал здоровье и окружающую среду, тем более убеждённым веганом становился. И мне неловко упоминать об этом сейчас, но я прошёл через неизбежный для вегана период, когда был невыносимым веганом и кричал на друзей всякий раз, когда они ели мясо. Но спустя какое-то время я понял, что, когда я кричу на друзей, они не начинают есть меньше мяса, зато избавляются от моего неприятного общества и не приглашают меня на вечеринки. И может, я эгоист, но мне нравится, когда друзья приглашают меня на свои тусовки.
В итоге я осознал, что нападать на людей — не лучший способ заставить их тебя слушать. Когда я кричал на людей, они занимали оборонительную позицию и сопротивлялись всему, что я пытался им сказать. Зато я обнаружил, что, если я говорил с ними уважительно, делился информацией и фактами, то они, как ни странно, были настроены слушать всё, что я говорю — и даже причины, по которым я стал веганом.
Короче: я не говорю, что вы должны стать веганом потому, что я веган. Было бы странно, если б я отказался от насилия по отношению к животным, продолжая третировать при этом людей.
Следует информировать себя как можно лучше, и есть и жить так, как считаете лучшим. Но, эмпирически и эпидемиологически, у вас (и у нас всех, на самом деле), есть выбор жить дольше, счастливее и здоровее, если вы откажетесь от мяса, курицы, свинины, молока и яиц. По крайней мере, я горячо поддержал бы ваше решение отказаться от промышленных животных продуктов, так как интенсивное животноводство относится к животным просто ужасно, и мясо и молочные продукты с промышленных ферм напичканы антибиотиками, синтетическими гормонами, опасными для жизни бактериями и так далее.
Хорошо, я могу сказать больше, и я хотел бы сказать больше, но чувствую, тема раскрыта. В заключение, наверное — помимо вопросов здоровья, изменения климата, зоонозных заболеваний, антибиотиков, импотенции и деградации природы — я задам вам один вопрос: способны ли вы заглянуть в глаза телёнка и сказать ему: «Мой аппетит во много раз важнее твоего пожизненного страдания».
Moby: why am i vegan
When I was only two weeks old, my mother photographed me in my children's bath, in our basement apartment on 130th Street in Harlem. In the photo - I'm in the bath, and looking at me:
Our dog (Jamie). Our cat (Charlotte). Our two domestic rats (nameless).
In the picture, I look up at four animals, and four animals look down at me. I look very pleased and they look very pleased. And I am sure that at this moment the neurons of my limbic system are connected in such a way that the animals seem to me kind and powerful. While I was growing up, my mother and I went through a whole roundabout of country animals. The menagerie, over 15 years old, included: 4 dogs, 12 cats, about a thousand mice, an iguana, three gerbils, a hamster and a small snake.
I loved our animals. When one of them died, I was defeated and cried inconsolably over the sad and untimely death of another dog, or a cat, or a mouse, or a lizard (and with so many animals there were many deaths and tears). I do not want to single out my favorites among them, but still, my favorite was Tucker - the cat I found in the dump. When I was 10, I walked past our city landfill and heard “meow-meow-meow” coming from the box. I opened the box and found three dead kittens and one barely alive (so small that his eyes had not yet opened).
I picked up a barely alive kitten and drove home. Mom and I jumped into her car and drove to the vet. The veterinarian was full of sympathy, but his words did not encourage us. “Kittens at this age rarely survive without a mother,” he said, “so try not to get attached to him.” We took Tucker home (I gave him a name in the car), deciding that he would die soon - and suddenly our dachshund, George, adopted him. George became his nanny, she washed and warmed him, and Tucker lived for 18 years.
Once, when Tucker was 9 and I was 19, we sat with him in the sun, on the steps of my mother’s country house in Connecticut. It was an ideal moment: the boy, the cat and the sun are idyllic, warm and, as I said, ideal. As I sat there, insight descended on me. And most of my insights are completely obvious, so you will probably find it obvious.
In any case, here is my insight. Sitting on the steps, I thought: “I love this cat. I will do anything to protect him, make him happy and protect him from danger. He has four legs and two eyes, a stunning brain and an incredibly rich emotional life. Never, even for a trillion years, will it ever occur to me to offend him. So why am I eating other animals that have four (or two) legs, two eyes, a stunning brain and a rich emotional life? ” And, sitting on the steps in a Connecticut suburb with cat Tucker, I became a vegetarian.
That was in 1985, 29 years ago.
The reason I became a vegetarian is simple: I loved (and love) animals and don’t want to take part in anything that contributes to their suffering. At first it made me give up beef and chicken. Then - from the fish (when communicating with fish, you quickly realize that they feel pain and do not want to be hooked, net or pierced by a prison). Therefore, I thought: “I do not want to encourage cruelty to animals. But the cows and hens on industrial dairy and egg farms are completely unhappy, so why am I still eating milk and eggs? ” So in 1987, I gave up all animal products and became a vegan. Just to eat and live in accordance with my beliefs that animals have their own lives, that they have a right to their own lives, and that contributing to their suffering is not what I want to be a part of.
That was 27 years ago. So, as a mathematical genius, I can safely say that I’ve been a vegan for 27 years. Over time, my veganism has been reinforced by the study of health, climate change and the environment. I learned that the consumption of meat, dairy products and eggs contributes to the development of diabetes, heart disease and cancer. I learned that the production of animal products is responsible for 18% of climate change (more than all cars, buses, trucks, ships and planes combined). I learned that it takes 200 gallons of water to produce a pound of soybeans, but 1800 gallons to produce a pound of beef. I learned that the main reason for the disappearance of the rainforest is the felling of trees for pasture for livestock. And I learned that most zoonotic diseases (SARS, rabies, bird flu, and so on) are the result of animal husbandry. And most importantly: I also found out that based on animal products, a fatty diet can be the main cause of impotence (as if I already had no reason to become a vegan).
So the more I studied health and the environment, the more convinced the vegan became. And it’s embarrassing for me to mention this now, but I went through the period inevitable for the vegan when I was an unbearable vegan and shouted at my friends whenever they ate meat. But after some time I realized that, to
When I was only two weeks old, my mother photographed me in my children's bath, in our basement apartment on 130th Street in Harlem. In the photo - I'm in the bath, and looking at me:
Our dog (Jamie). Our cat (Charlotte). Our two domestic rats (nameless).
In the picture, I look up at four animals, and four animals look down at me. I look very pleased and they look very pleased. And I am sure that at this moment the neurons of my limbic system are connected in such a way that the animals seem to me kind and powerful. While I was growing up, my mother and I went through a whole roundabout of country animals. The menagerie, over 15 years old, included: 4 dogs, 12 cats, about a thousand mice, an iguana, three gerbils, a hamster and a small snake.
I loved our animals. When one of them died, I was defeated and cried inconsolably over the sad and untimely death of another dog, or a cat, or a mouse, or a lizard (and with so many animals there were many deaths and tears). I do not want to single out my favorites among them, but still, my favorite was Tucker - the cat I found in the dump. When I was 10, I walked past our city landfill and heard “meow-meow-meow” coming from the box. I opened the box and found three dead kittens and one barely alive (so small that his eyes had not yet opened).
I picked up a barely alive kitten and drove home. Mom and I jumped into her car and drove to the vet. The veterinarian was full of sympathy, but his words did not encourage us. “Kittens at this age rarely survive without a mother,” he said, “so try not to get attached to him.” We took Tucker home (I gave him a name in the car), deciding that he would die soon - and suddenly our dachshund, George, adopted him. George became his nanny, she washed and warmed him, and Tucker lived for 18 years.
Once, when Tucker was 9 and I was 19, we sat with him in the sun, on the steps of my mother’s country house in Connecticut. It was an ideal moment: the boy, the cat and the sun are idyllic, warm and, as I said, ideal. As I sat there, insight descended on me. And most of my insights are completely obvious, so you will probably find it obvious.
In any case, here is my insight. Sitting on the steps, I thought: “I love this cat. I will do anything to protect him, make him happy and protect him from danger. He has four legs and two eyes, a stunning brain and an incredibly rich emotional life. Never, even for a trillion years, will it ever occur to me to offend him. So why am I eating other animals that have four (or two) legs, two eyes, a stunning brain and a rich emotional life? ” And, sitting on the steps in a Connecticut suburb with cat Tucker, I became a vegetarian.
That was in 1985, 29 years ago.
The reason I became a vegetarian is simple: I loved (and love) animals and don’t want to take part in anything that contributes to their suffering. At first it made me give up beef and chicken. Then - from the fish (when communicating with fish, you quickly realize that they feel pain and do not want to be hooked, net or pierced by a prison). Therefore, I thought: “I do not want to encourage cruelty to animals. But the cows and hens on industrial dairy and egg farms are completely unhappy, so why am I still eating milk and eggs? ” So in 1987, I gave up all animal products and became a vegan. Just to eat and live in accordance with my beliefs that animals have their own lives, that they have a right to their own lives, and that contributing to their suffering is not what I want to be a part of.
That was 27 years ago. So, as a mathematical genius, I can safely say that I’ve been a vegan for 27 years. Over time, my veganism has been reinforced by the study of health, climate change and the environment. I learned that the consumption of meat, dairy products and eggs contributes to the development of diabetes, heart disease and cancer. I learned that the production of animal products is responsible for 18% of climate change (more than all cars, buses, trucks, ships and planes combined). I learned that it takes 200 gallons of water to produce a pound of soybeans, but 1800 gallons to produce a pound of beef. I learned that the main reason for the disappearance of the rainforest is the felling of trees for pasture for livestock. And I learned that most zoonotic diseases (SARS, rabies, bird flu, and so on) are the result of animal husbandry. And most importantly: I also found out that based on animal products, a fatty diet can be the main cause of impotence (as if I already had no reason to become a vegan).
So the more I studied health and the environment, the more convinced the vegan became. And it’s embarrassing for me to mention this now, but I went through the period inevitable for the vegan when I was an unbearable vegan and shouted at my friends whenever they ate meat. But after some time I realized that, to
У записи 4 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ivan Karpov
