О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
1960-1961
Белла Ахмадулина. Озноб.
Посев, 1968.
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
1960-1961
Белла Ахмадулина. Озноб.
Посев, 1968.
Oh my shy hero
you deftly avoided shame.
How long have I played a role
without relying on a partner!
To your damned help
I have not resorted even once.
Among the wings, among the shadows
you escaped, invisible to the eye.
But in this shame and delirium
I walked before the audience cruel -
everything is in trouble, everything is in sight
everyone in this role is lonely.
Oh, how you gaggled, parterre!
You did not forgive me the evidence
shameless of my losses
my smile is harmless.
And your herds eagerly walked
get drunk out of my sadness.
One, one in the midst of shame
standing with fallen shoulders.
But a heady crowd
a valid hero is not visible.
Hero, how scary you are!
Don’t be afraid, I won’t give you away.
Our whole role is my only role.
I lost it cruelly.
All our pain is my only pain.
But how much pain. How many. How many.
1960-1961
Bella Akhmadulina. Chills.
Sowing, 1968.
you deftly avoided shame.
How long have I played a role
without relying on a partner!
To your damned help
I have not resorted even once.
Among the wings, among the shadows
you escaped, invisible to the eye.
But in this shame and delirium
I walked before the audience cruel -
everything is in trouble, everything is in sight
everyone in this role is lonely.
Oh, how you gaggled, parterre!
You did not forgive me the evidence
shameless of my losses
my smile is harmless.
And your herds eagerly walked
get drunk out of my sadness.
One, one in the midst of shame
standing with fallen shoulders.
But a heady crowd
a valid hero is not visible.
Hero, how scary you are!
Don’t be afraid, I won’t give you away.
Our whole role is my only role.
I lost it cruelly.
All our pain is my only pain.
But how much pain. How many. How many.
1960-1961
Bella Akhmadulina. Chills.
Sowing, 1968.
У записи 4 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ада Мухина
