Колен заканчивал свой туалет. После ванны он закутался в
большое махровое полотенце, из-под которого виднелись только
его ноги и торс. Взяв со стеклянной этажерки пульверизатор, он
направил на свои светлые волосы душистую струю жидкого масла.
Янтарный гребень разделил их шелковистую массу на длинные
оранжевые пряди, похожие на борозды, которые веселый пахарь
чертит вилкой на абрикосовом конфитюре. Колен отложил гребень
и, вооружившись маникюрными ножницами, подрезал наискосок
уголки своих матовых век, чтобы придать тем самым своему
взгляду таинственность. Ему часто приходилось повторять эту
операцию, поскольку веки у него отрастали очень быстро.
У него была круглая
голова, маленькие уши, прямой нос, золотистый цвет лица. Он
часто улыбался детской улыбкой, и тогда на подбородке у него
появлялась ямочка. Он был довольно высок ростом, худощав,
длинноног и очень симпатичен. Имя Колен весьма ему шло. С
девушками он разговаривал негромко, с мужчинами — весело.
Почти всегда у него было хорошее настроение, остальное время он
спал.
Колен всунул ноги в сандалии на меху морской собаки и
надел элегантный домашний костюм: брюки из зеленого глубокой
воды вельвета и пиджак ядрено-орехового цвета. Полотенце
повесил в сушилку, положил коврик ванной комнаты на край ванны
и посыпал его крупной солью, чтобы извергнуть наружу всю
набравшуюся воду. Коврик тут же пустил слюну, покрывшись
гроздьями маленьких мыльных пузырей.
На кухню вел очень светлый коридор; застеклен он был с
двух сторон, и с каждой из них блестело по солнцу, так как
Колен любил свет. Повсюду виднелись тщательно отполированные
латунные краны. Игра солнц на кранах порождала феерические
эффекты. Кухонные мыши любили танцевать под звук сталкивающихся
на кранах солнечных лучей и бегать за маленькими желтыми
шариками, в которые превращались, рассыпаясь по полу, солнечные
лучи, похожие на струйки ртути. Проходя мимо, Колен погладил
одну из мышек — у нее были длиннющие черные усы, сама она была
серая, стройная и чудесно лоснилась. Повар кормил их очень
хорошо, не позволяя, однако, слишком толстеть. Днем мыши не
шумели и играли только в коридоре.
(милый сюрреализм из "Пены Дней" Б. Виана)
большое махровое полотенце, из-под которого виднелись только
его ноги и торс. Взяв со стеклянной этажерки пульверизатор, он
направил на свои светлые волосы душистую струю жидкого масла.
Янтарный гребень разделил их шелковистую массу на длинные
оранжевые пряди, похожие на борозды, которые веселый пахарь
чертит вилкой на абрикосовом конфитюре. Колен отложил гребень
и, вооружившись маникюрными ножницами, подрезал наискосок
уголки своих матовых век, чтобы придать тем самым своему
взгляду таинственность. Ему часто приходилось повторять эту
операцию, поскольку веки у него отрастали очень быстро.
У него была круглая
голова, маленькие уши, прямой нос, золотистый цвет лица. Он
часто улыбался детской улыбкой, и тогда на подбородке у него
появлялась ямочка. Он был довольно высок ростом, худощав,
длинноног и очень симпатичен. Имя Колен весьма ему шло. С
девушками он разговаривал негромко, с мужчинами — весело.
Почти всегда у него было хорошее настроение, остальное время он
спал.
Колен всунул ноги в сандалии на меху морской собаки и
надел элегантный домашний костюм: брюки из зеленого глубокой
воды вельвета и пиджак ядрено-орехового цвета. Полотенце
повесил в сушилку, положил коврик ванной комнаты на край ванны
и посыпал его крупной солью, чтобы извергнуть наружу всю
набравшуюся воду. Коврик тут же пустил слюну, покрывшись
гроздьями маленьких мыльных пузырей.
На кухню вел очень светлый коридор; застеклен он был с
двух сторон, и с каждой из них блестело по солнцу, так как
Колен любил свет. Повсюду виднелись тщательно отполированные
латунные краны. Игра солнц на кранах порождала феерические
эффекты. Кухонные мыши любили танцевать под звук сталкивающихся
на кранах солнечных лучей и бегать за маленькими желтыми
шариками, в которые превращались, рассыпаясь по полу, солнечные
лучи, похожие на струйки ртути. Проходя мимо, Колен погладил
одну из мышек — у нее были длиннющие черные усы, сама она была
серая, стройная и чудесно лоснилась. Повар кормил их очень
хорошо, не позволяя, однако, слишком толстеть. Днем мыши не
шумели и играли только в коридоре.
(милый сюрреализм из "Пены Дней" Б. Виана)
Kolen was finishing his toilet. After bath he wrapped himself in
a large terry towel, from under which only
his legs and torso. Taking a spray bottle from a glass shelf, he
sent a fragrant stream of liquid oil to his fair hair.
Amber comb divided their silky mass into long
orange strands that look like furrows that are a cheerful plowman
draws with a fork on apricot confiture. Knee put down the comb
and, armed with manicure scissors, cut diagonally
corners of their matte eyelids to give
look of mystery. He often had to repeat this
operation, because his eyelids grew very quickly.
He had a round
head, small ears, straight nose, golden complexion. is he
often smiled with a childhood smile, and then on his chin
a dimple appeared. He was quite tall, thin,
long legged and very pretty. The name Kolen was very good for him. WITH
he talked quietly with girls; with men, he had fun.
Almost always he was in a good mood, the rest of the time he
asleep.
Kolen put his feet in sandals on the fur of a sea dog and
put on an elegant home suit: pants from deep green
velveteen waters and a jacket of vigorous walnut color. Towel
hung in the dryer, put the bathroom mat on the edge of the bath
and sprinkled it with coarse salt to spew out the whole
the accumulated water. The rug immediately salted, covered
clusters of small soap bubbles.
A very bright corridor led to the kitchen; he was glazed with
two sides, and on each of them shone in the sun, as
Kolen loved the light. Everywhere you could see carefully polished
brass taps. The game of the suns on the cranes generated enchanting
effects. Kitchen mice loved to dance to the sound of colliding
on taps of sunrays and run after little yellow
balls into which they turned, scattering on the floor, solar
rays similar to trickles of mercury. Passing by, Kolen stroked
one of the mice - she had a long black mustache, she herself was
gray, slender and wonderfully shiny. The cook fed them very
well, not allowing, however, to get too fat. Happy mouse not
rustled and played only in the hallway.
(cute surrealism from the "Foam of Days" B. Viana)
a large terry towel, from under which only
his legs and torso. Taking a spray bottle from a glass shelf, he
sent a fragrant stream of liquid oil to his fair hair.
Amber comb divided their silky mass into long
orange strands that look like furrows that are a cheerful plowman
draws with a fork on apricot confiture. Knee put down the comb
and, armed with manicure scissors, cut diagonally
corners of their matte eyelids to give
look of mystery. He often had to repeat this
operation, because his eyelids grew very quickly.
He had a round
head, small ears, straight nose, golden complexion. is he
often smiled with a childhood smile, and then on his chin
a dimple appeared. He was quite tall, thin,
long legged and very pretty. The name Kolen was very good for him. WITH
he talked quietly with girls; with men, he had fun.
Almost always he was in a good mood, the rest of the time he
asleep.
Kolen put his feet in sandals on the fur of a sea dog and
put on an elegant home suit: pants from deep green
velveteen waters and a jacket of vigorous walnut color. Towel
hung in the dryer, put the bathroom mat on the edge of the bath
and sprinkled it with coarse salt to spew out the whole
the accumulated water. The rug immediately salted, covered
clusters of small soap bubbles.
A very bright corridor led to the kitchen; he was glazed with
two sides, and on each of them shone in the sun, as
Kolen loved the light. Everywhere you could see carefully polished
brass taps. The game of the suns on the cranes generated enchanting
effects. Kitchen mice loved to dance to the sound of colliding
on taps of sunrays and run after little yellow
balls into which they turned, scattering on the floor, solar
rays similar to trickles of mercury. Passing by, Kolen stroked
one of the mice - she had a long black mustache, she herself was
gray, slender and wonderfully shiny. The cook fed them very
well, not allowing, however, to get too fat. Happy mouse not
rustled and played only in the hallway.
(cute surrealism from the "Foam of Days" B. Viana)
У записи 10 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вероника Вовденко
