«Да», сказанное Марией Богу.
Духовная жизнь тесно связана с догматическим исповеданием веры. Эта область, часто игнорируемая верующими, совершенно противопоставляется возвышенному пониманию духовного опыта.
Духовная жизнь христианина таким образом основана на тайне христианства вообще и на каждом из её пунктов в частности.
Вот слова, малопривлекательные для тех, кто стремится избежать исповедания веры в своем подходе к Богу. Однако это единственно возможный подход. Если приводить крайний пример: если Бога нет, невозможен и духовный опыт. Исповедовать Бога – это уже догма.
Православные говорят, что «если бы Бог не стал человеком, человек не смог бы стать Богом». Итак, догматический язык базируется всегда на жизни духовной. Без Христа, совершенно человека и совершенно Бога – что тоже является догмой – нет возможного единства между человеком и Богом.
Духовная жизнь, таким образом, основана на тайне Воплощения: «Бог, Который становится человеком». Тем более необходимо обнаружить важнейшую роль Матери Божией, без которой Воплощение было бы невозможным. Без Девы Марии и её согласия принять в себя божественное Слово человечество не было бы ни спасено, ни обожено. А ведь обожение и спасение точно являются конкретным духовным опытом христианина.
Пресвятая Дева Мария, Богородица, занимает с тех пор решающее место в литургической и духовной жизни Православной Церкви. Её роль посредницы утверждается там настойчиво. Матерь Божия является частью духовной жизни всех верующих. Она теснейшим образом связана с подлинным духовным опытом.
Чтобы постигнуть уникальность роли Пресвятой Богородицы и вечно Девы Марии в православной духовной жизни, нужно для начала попытаться углубиться в решающий момент её существования.
Центральной точкой её жизни совершенно очевидно является момент, когда она соглашается стать Матерью Божией: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему».
Вся духовная жизнь Пресвятой Матери Божией вписана в глубину этого «да», сказанного Богу.
По православному учению Дева Мария является Образом Церкви, то есть всякой надежды покаяния и спасения.
Православные видят в Пресвятой Матери Божией идеальное представление духовной жизни, идеальную Икону христианского опыта, который она пережила несравненным образом, но который может воссоздаться в каждом.
Именно особенная духовная жизнь Матери Божией является примером и прообразом молитвы, внутренней жизни верующего.
Воплощение, то есть пришествие во плоть божественного Глагола, требует согласия Девы Марии. Таким образом, её роль первостепенна. Без этого «да» Марии Богу ничто не возможно, поскольку Бог хочет, чтобы человек пришёл свободно к Нему на встречу спасению.
Чтобы понять объём и глубину этого «да» Богу, необходимо рассмотреть природу Той, которая его произносит.
Говорит ли Дева Мария «да», не имея на себе тяжести первородного греха? В таком случае это согласие не исходило бы от представителя человечества, угнетенного этим тяжким бременем; Мария тогда была бы исключением, не имеющим отношения ко всем людям, рождающимся с этим изъяном.
Говорит ли Мария «да», имея первородный грех? Тогда она на самом деле представляет падшее человечество. Она есть человеческая дочь, которая становится, в тайне Воплощения, лилией, показавшейся среди полей репейника.
Ответ на последний вопрос наиболее важен для значения Марии в духовной жизни и эффективности спасения: Мария, запятнанная первородным грехом, собирает и объединяет в себе всё человечество в ожидании спасения.
С тех пор её место огромно, несравнимо, самое значимое после её Сына. Это «да» - единственное, что может действительно связать обещанием падшее человечество и разрешить пришествие в неё Слова. В то время как «да» той, что чужда необходимости спасения, затронуло бы только отдельную личность, но не состояние греховного человечества.
Величие Марии и её активная роль в духовной жизни заключается главным образом в этом «да» Богу и в его последствиях.
Если девственница без первородного греха сказала «да» демону, уступив его внушениям и противопоставив таким образом себя Богу, было необходимо, чтобы девственница, отягченная первородным грехом, сказала в свою очередь «да» Тому, Который избавляет мир от греха.
Отцы Церкви, как латинские, так и греческие, поняли величие Марии, её уникальную роль, активную и первостепенную для спасения человечества, основываясь на том, что она сказала «да», сама будучи подвержена первородному греху. И потому это «да» в самом деле изглаживает «нет», сказанное Богу Евой. Это «да» становится той брешью в «нет» греха, ставшего между Богом и человеком, и именно через эту брешь Бог имеет возможность придти присоединиться к человечеству, спасая его.
Отец Михаил Лярош
#БогородицаМатерьБожиявПравославнойдуховности
Духовная жизнь тесно связана с догматическим исповеданием веры. Эта область, часто игнорируемая верующими, совершенно противопоставляется возвышенному пониманию духовного опыта.
Духовная жизнь христианина таким образом основана на тайне христианства вообще и на каждом из её пунктов в частности.
Вот слова, малопривлекательные для тех, кто стремится избежать исповедания веры в своем подходе к Богу. Однако это единственно возможный подход. Если приводить крайний пример: если Бога нет, невозможен и духовный опыт. Исповедовать Бога – это уже догма.
Православные говорят, что «если бы Бог не стал человеком, человек не смог бы стать Богом». Итак, догматический язык базируется всегда на жизни духовной. Без Христа, совершенно человека и совершенно Бога – что тоже является догмой – нет возможного единства между человеком и Богом.
Духовная жизнь, таким образом, основана на тайне Воплощения: «Бог, Который становится человеком». Тем более необходимо обнаружить важнейшую роль Матери Божией, без которой Воплощение было бы невозможным. Без Девы Марии и её согласия принять в себя божественное Слово человечество не было бы ни спасено, ни обожено. А ведь обожение и спасение точно являются конкретным духовным опытом христианина.
Пресвятая Дева Мария, Богородица, занимает с тех пор решающее место в литургической и духовной жизни Православной Церкви. Её роль посредницы утверждается там настойчиво. Матерь Божия является частью духовной жизни всех верующих. Она теснейшим образом связана с подлинным духовным опытом.
Чтобы постигнуть уникальность роли Пресвятой Богородицы и вечно Девы Марии в православной духовной жизни, нужно для начала попытаться углубиться в решающий момент её существования.
Центральной точкой её жизни совершенно очевидно является момент, когда она соглашается стать Матерью Божией: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему».
Вся духовная жизнь Пресвятой Матери Божией вписана в глубину этого «да», сказанного Богу.
По православному учению Дева Мария является Образом Церкви, то есть всякой надежды покаяния и спасения.
Православные видят в Пресвятой Матери Божией идеальное представление духовной жизни, идеальную Икону христианского опыта, который она пережила несравненным образом, но который может воссоздаться в каждом.
Именно особенная духовная жизнь Матери Божией является примером и прообразом молитвы, внутренней жизни верующего.
Воплощение, то есть пришествие во плоть божественного Глагола, требует согласия Девы Марии. Таким образом, её роль первостепенна. Без этого «да» Марии Богу ничто не возможно, поскольку Бог хочет, чтобы человек пришёл свободно к Нему на встречу спасению.
Чтобы понять объём и глубину этого «да» Богу, необходимо рассмотреть природу Той, которая его произносит.
Говорит ли Дева Мария «да», не имея на себе тяжести первородного греха? В таком случае это согласие не исходило бы от представителя человечества, угнетенного этим тяжким бременем; Мария тогда была бы исключением, не имеющим отношения ко всем людям, рождающимся с этим изъяном.
Говорит ли Мария «да», имея первородный грех? Тогда она на самом деле представляет падшее человечество. Она есть человеческая дочь, которая становится, в тайне Воплощения, лилией, показавшейся среди полей репейника.
Ответ на последний вопрос наиболее важен для значения Марии в духовной жизни и эффективности спасения: Мария, запятнанная первородным грехом, собирает и объединяет в себе всё человечество в ожидании спасения.
С тех пор её место огромно, несравнимо, самое значимое после её Сына. Это «да» - единственное, что может действительно связать обещанием падшее человечество и разрешить пришествие в неё Слова. В то время как «да» той, что чужда необходимости спасения, затронуло бы только отдельную личность, но не состояние греховного человечества.
Величие Марии и её активная роль в духовной жизни заключается главным образом в этом «да» Богу и в его последствиях.
Если девственница без первородного греха сказала «да» демону, уступив его внушениям и противопоставив таким образом себя Богу, было необходимо, чтобы девственница, отягченная первородным грехом, сказала в свою очередь «да» Тому, Который избавляет мир от греха.
Отцы Церкви, как латинские, так и греческие, поняли величие Марии, её уникальную роль, активную и первостепенную для спасения человечества, основываясь на том, что она сказала «да», сама будучи подвержена первородному греху. И потому это «да» в самом деле изглаживает «нет», сказанное Богу Евой. Это «да» становится той брешью в «нет» греха, ставшего между Богом и человеком, и именно через эту брешь Бог имеет возможность придти присоединиться к человечеству, спасая его.
Отец Михаил Лярош
#БогородицаМатерьБожиявПравославнойдуховности
“Yes,” said by Mary to God.
Spiritual life is closely connected with the dogmatic confession of faith. This area, often ignored by believers, is completely opposed to a lofty understanding of spiritual experience.
The spiritual life of a Christian is thus based on the mystery of Christianity in general and on each of its points in particular.
These are unattractive words for those who seek to avoid the practice of faith in their approach to God. However, this is the only possible approach. To give an extreme example: if there is no God, spiritual experience is also impossible. Confessing God is already a dogma.
Orthodox say that "if God did not become a man, man could not become God." So, dogmatic language is always based on spiritual life. Without Christ, completely human and completely God - which is also a dogma - there is no possible unity between man and God.
Spiritual life, therefore, is based on the secret of the Incarnation: "God, who becomes a man." Moreover, it is necessary to discover the crucial role of the Mother of God, without which the Incarnation would be impossible. Without the Virgin Mary and her consent to accept the divine Word, humanity would not be saved or deified. But deification and salvation are precisely the specific spiritual experience of a Christian.
The Blessed Virgin Mary, the Mother of God, has since occupied a decisive place in the liturgical and spiritual life of the Orthodox Church. Her role as mediator is asserted there insistently. The Mother of God is a part of the spiritual life of all believers. It is intimately connected with genuine spiritual experience.
In order to comprehend the uniqueness of the role of the Blessed Virgin Mary and the eternally Virgin Mary in the Orthodox spiritual life, one must first try to delve into the decisive moment of her existence.
The central point of her life is clearly the moment when she agrees to become the Mother of God: “Behold, the Servant of the Lord; let it be unto me according to thy word. "
The whole spiritual life of the Blessed Mother of God is inscribed in the depths of this “yes” told to God.
According to Orthodox teaching, the Virgin Mary is the Image of the Church, that is, any hope of repentance and salvation.
The Orthodox see in the Blessed Mother of God an ideal representation of spiritual life, an ideal Icon of Christian experience, which she experienced in an incomparable way, but which can be recreated in everyone.
It is the special spiritual life of the Mother of God that is an example and a type of prayer, the inner life of the believer.
The incarnation, that is, the coming into the flesh of the divine Verb, requires the consent of the Virgin Mary. Thus, her role is paramount. Without this “yes” to Mary, nothing is possible for God, because God wants a person to come freely to Him to meet salvation.
To understand the volume and depth of this “yes” to God, it is necessary to consider the nature of the one who pronounces it.
Does the Virgin Mary say “yes” without the severity of original sin? In this case, this consent would not come from a representative of humanity oppressed by this heavy burden; Mary would then be an exception unrelated to all people born with this flaw.
Does Mary say yes with original sin? Then it actually represents fallen humanity. She is the human daughter, who becomes, in the secret of the Incarnation, a lily that has appeared among the fields of the burdock.
The answer to the last question is most important for the significance of Mary in the spiritual life and the effectiveness of salvation: Mary, stained with original sin, collects and unites all of humanity in herself in anticipation of salvation.
Since then, her place is huge, incomparable, the most significant after her Son. This “yes” is the only thing that can truly make a promise to fallen humanity and allow the coming of the Word into it. While the “yes” to that which is alien to the necessity of salvation would affect only a separate person, but not the state of sinful humanity.
The greatness of Mary and her active role in spiritual life lies mainly in this “yes” to God and in its consequences.
If a virgin without original sin said “yes” to the demon, yielding it to suggestions and thus opposing herself to God, it was necessary for the virgin, aggravated by original sin, to say “yes” to Him who frees the world from sin.
The Church Fathers, both Latin and Greek, understood the greatness of Mary, her unique role, active and paramount for the salvation of mankind, based on the fact that she said "yes", being herself subject to original sin. And therefore, this “yes” actually erases the “no” that was said to God by Eve. This “yes” becomes that gap in the “no” of sin that has become between God and man, and it is through this gap that God has the opportunity to come to join humanity, saving him.
Father Mikhail Lyarosh
#Mother Mother of God in Orthodox Spirituality
Spiritual life is closely connected with the dogmatic confession of faith. This area, often ignored by believers, is completely opposed to a lofty understanding of spiritual experience.
The spiritual life of a Christian is thus based on the mystery of Christianity in general and on each of its points in particular.
These are unattractive words for those who seek to avoid the practice of faith in their approach to God. However, this is the only possible approach. To give an extreme example: if there is no God, spiritual experience is also impossible. Confessing God is already a dogma.
Orthodox say that "if God did not become a man, man could not become God." So, dogmatic language is always based on spiritual life. Without Christ, completely human and completely God - which is also a dogma - there is no possible unity between man and God.
Spiritual life, therefore, is based on the secret of the Incarnation: "God, who becomes a man." Moreover, it is necessary to discover the crucial role of the Mother of God, without which the Incarnation would be impossible. Without the Virgin Mary and her consent to accept the divine Word, humanity would not be saved or deified. But deification and salvation are precisely the specific spiritual experience of a Christian.
The Blessed Virgin Mary, the Mother of God, has since occupied a decisive place in the liturgical and spiritual life of the Orthodox Church. Her role as mediator is asserted there insistently. The Mother of God is a part of the spiritual life of all believers. It is intimately connected with genuine spiritual experience.
In order to comprehend the uniqueness of the role of the Blessed Virgin Mary and the eternally Virgin Mary in the Orthodox spiritual life, one must first try to delve into the decisive moment of her existence.
The central point of her life is clearly the moment when she agrees to become the Mother of God: “Behold, the Servant of the Lord; let it be unto me according to thy word. "
The whole spiritual life of the Blessed Mother of God is inscribed in the depths of this “yes” told to God.
According to Orthodox teaching, the Virgin Mary is the Image of the Church, that is, any hope of repentance and salvation.
The Orthodox see in the Blessed Mother of God an ideal representation of spiritual life, an ideal Icon of Christian experience, which she experienced in an incomparable way, but which can be recreated in everyone.
It is the special spiritual life of the Mother of God that is an example and a type of prayer, the inner life of the believer.
The incarnation, that is, the coming into the flesh of the divine Verb, requires the consent of the Virgin Mary. Thus, her role is paramount. Without this “yes” to Mary, nothing is possible for God, because God wants a person to come freely to Him to meet salvation.
To understand the volume and depth of this “yes” to God, it is necessary to consider the nature of the one who pronounces it.
Does the Virgin Mary say “yes” without the severity of original sin? In this case, this consent would not come from a representative of humanity oppressed by this heavy burden; Mary would then be an exception unrelated to all people born with this flaw.
Does Mary say yes with original sin? Then it actually represents fallen humanity. She is the human daughter, who becomes, in the secret of the Incarnation, a lily that has appeared among the fields of the burdock.
The answer to the last question is most important for the significance of Mary in the spiritual life and the effectiveness of salvation: Mary, stained with original sin, collects and unites all of humanity in herself in anticipation of salvation.
Since then, her place is huge, incomparable, the most significant after her Son. This “yes” is the only thing that can truly make a promise to fallen humanity and allow the coming of the Word into it. While the “yes” to that which is alien to the necessity of salvation would affect only a separate person, but not the state of sinful humanity.
The greatness of Mary and her active role in spiritual life lies mainly in this “yes” to God and in its consequences.
If a virgin without original sin said “yes” to the demon, yielding it to suggestions and thus opposing herself to God, it was necessary for the virgin, aggravated by original sin, to say “yes” to Him who frees the world from sin.
The Church Fathers, both Latin and Greek, understood the greatness of Mary, her unique role, active and paramount for the salvation of mankind, based on the fact that she said "yes", being herself subject to original sin. And therefore, this “yes” actually erases the “no” that was said to God by Eve. This “yes” becomes that gap in the “no” of sin that has become between God and man, and it is through this gap that God has the opportunity to come to join humanity, saving him.
Father Mikhail Lyarosh
#Mother Mother of God in Orthodox Spirituality
У записи 4 лайков,
0 репостов,
294 просмотров.
0 репостов,
294 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вероника Вовденко
