ПЕСНЬ ПОД СЕНЬЮ КРЕСТА
(Заимствовано из 15-й главы Исхода)
Сажусь под священную сень древа крестного, начинаю песнь хвалы, песнь благодарения Создателю моему и Спасителю.
Не от палящих лучей солнца чувственного убегаю под сень креста: убегаю от зноя грехов, от зноя соблазнов. Увы! Мир преисполнен соблазнами лютыми.
Прохладно, отрадно под сенью креста святого! Из-под корней его бьет ключ воды живой: учение Христово.
Не слышен голос песни моей суетному миру. Мой ум и сердце поют таинственно. Да услышит их Спаситель мой.
Ходил некогда в воздухе пред сонмом людей израилевых столп облачный и огненный, руководил их по пустыне дикой, страшной. Невидимый и вместе видимый мною промысл Бога моего руководил меня по стези трудной и прискорбной жития земного.
Жил я прежде в Египте. Фараон, царь его, занимал меня непрестанно деланием плинф и другими тяжкими работами, занимал непрерывающимся попечением о вещественном. Когда приходила мне мысль о служении Богу моему, — Фараон укорял меня в праздности, умножал мои заботы о временном, земном, суетном, чтоб было мне невозможным даже помыслить о Боге.
Моисей — этим именем и лицом изображается закон Духа — чудными способами извлек меня из Египта: из жизни для плоти, для мира, — в пустыню.
Труден путь по пустыне! Там зыблется раскаленный песок под ногами; там острым камнем и колючим тернием уязвляются ноги; там палящее солнце жжет путника; там жажда нестерпимая; там нет котлов и мяс египетских; там шатры, нет приюта удобного и спокойного; там мертвая природа томит, мучит мысль и взоры.
Едва достиг я моря Чермного, как увидел за собою враждебных всадников и гремящие колесницы. Предо мною было море; предо мною и за мною была смерть ужасная, неминуемая.
Но был тут и Бог мой. Он — источник жизни, и смерть Ему подвластна. Среди моря отверзся мне путь: в жизни посреди мира внезапно явилась предо мною стезя спасения.
В погоню за мною кинулись всадники, устремились колесницы: все они погибли в море. Поим Господеви, славно бо прославися: коня и всадника вверже в море (Исх.15:1).
Конь неистовый — это бессловесные стремления, пожелания моей плоти; всадник, сидящий на нем, помысл греховный.
Колесницы гремящие — это суетная слава мира, это его великое. Пройдет оно, и замолкнет, потонет в море забвения. Что так ничтожно, как стук и скрип колес и железа в колесницах!
Единое благо, единое сокровище у человека Бог, его Создатель и Спаситель, его жизнь и наслаждение, его имущество вечное. Ему хвала, Ему слава! Господь, сокрушаяй брани, Господь — имя Ему. Невозможное для человеков — возможно Ему. Колесницы Фараоновы, и силу его вверже в море: избранные всадники тристаты потопи в Чермнем мори (Исх.15:3,4), в плаче человека о греховности его.
Огустеша яко стена воды, огустеша волны посреде моря (Исх.15:8). Соблазны мира лишились своей силы, оковано их действие, не покорили они себе моего сердца; оно к ним сделалось бесчувственным, прошло среди влажных вод, как бы между каменными скалами. Десница Твоя, Господи, прославися в крепости: десная Твоя рука, Господи, сокруши враги (Исх.15:6), она даровала мне крепость, отняла крепость у греха, висевшего надо мною подобно стене из волн. Ты окаменил волны, жаждавшие поглотить меня, увлечь бездушный труп мой в недоведомые пропасти ада.
Помощник мой и покровитель (Исх.15:2). На пути моем к Тебе, земле моей обетованной, еще ждут меня враги, сыны иноплеменников. И они познали, что надо мною Промысл Твой святой, что рука Твоя ведет меня и охраняет, поборает за меня; они знают, что рука Твоя сильна. Руки Твоей они боятся, а мне завидуют, скрежещут на меня зубами.
Слышаша языцы милости Твои ко мне, и прогневашася: огорчились жители Филистима; обеспокоились владыки Едомские; объял трепет князей Моавитских, расслабели сердца всех, живущих в Ханаане (см.: Исх.15:14,15). Спаси меня, Боже мой, от всех сынов иноплеменных, от всех и от всего, кто чужд Святаго Духа Твоего, и потому для христианина — сын иноплеменный. Да не увязнет нога моя в каких-либо сетях, да не низвергнусь в какую-либо невидимую мною, неведомую мне, непостижимую для меня гибельную бездну.
Отыми у всех врагов души моей силу, как отъял Ты ее у колесниц и всадников фараоновых; окамени их, чтоб они были без всякого движения, без всякого дейстия, как окаменил Ты воды. Спаси меня, Господи, Боже мой! Враги мои крепки и велики! Если предоставишь меня мне самому, — они убьют меня, как лев убивает слабого агнца; сотрут меня, как стирает жернов зерно пшеничное.
Величием мышцы Твоея да окаменятся (Исх.15:16) все ненавидящие мое спасение, все сопротивляющиеся шествию моему к Тебе, дондеже пройдут людие Твои, Господи, дондеже пройдут людие Твои сии, яже стяжал еси. Введ насади я в гору достояния Твоего, в готовое жилище Твое, еже соделал еси, Господи, святыню, Господи, юже уготовасте руце Твои (Ис.15:16,17).
Когда воды моря Чермного покрыли и потопили воинство фараона, его тристатов, его всадников, его колесницы, — взяла Мариам пророчица, сестра Аарона, первосвященника израильтян, и Моисея, законодателя их, тимпан в руки свои, — в сопровождении лика жен израилевых, воспела песнь: Поим Господеви, славно бо прославися: коня и всадника вверже в море (Исх.15:21).
Душа, пребывающая в служении Богу, поучающаяся в Законе Божием день и ночь, соединяется во един дух с Господом (см.: 1Кор.6:17), роднится с Его Законом святым, соделывается сестрою его, пророчицею, как заимствующая из него благодатное вдохновение. Когда она увидит избавление свое от смерти греховной, от потопления в суетных попечениях и занятиях мира, от власти и насилия фараона, тогда настраивает чувства сердечные в чудный мир Христов и, прикасаясь к ним, как к струнам, Божественными помышлениями, издает дивные, вещие звуки, воспевает хвалу Богу, таинственно, духовно, насладительно.
О вы, жены израилевы, души верных рабов Господа Иисуса! Возьмите ваши тимпаны, пристаньте к пению пророчицы вдохновенной! Сядем в стройный лик под священною сенью креста, распяв плоть со страсть-ми и похотьми (Гал.5:24), умом и сердцем чистым, устами чистыми, воспоим Господеви, великому Богу, Спасителю нашему, славно бо прославися несказанными благодеяниями Своими нам и всему христианскому и человеческому роду. Аминь.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
(Заимствовано из 15-й главы Исхода)
Сажусь под священную сень древа крестного, начинаю песнь хвалы, песнь благодарения Создателю моему и Спасителю.
Не от палящих лучей солнца чувственного убегаю под сень креста: убегаю от зноя грехов, от зноя соблазнов. Увы! Мир преисполнен соблазнами лютыми.
Прохладно, отрадно под сенью креста святого! Из-под корней его бьет ключ воды живой: учение Христово.
Не слышен голос песни моей суетному миру. Мой ум и сердце поют таинственно. Да услышит их Спаситель мой.
Ходил некогда в воздухе пред сонмом людей израилевых столп облачный и огненный, руководил их по пустыне дикой, страшной. Невидимый и вместе видимый мною промысл Бога моего руководил меня по стези трудной и прискорбной жития земного.
Жил я прежде в Египте. Фараон, царь его, занимал меня непрестанно деланием плинф и другими тяжкими работами, занимал непрерывающимся попечением о вещественном. Когда приходила мне мысль о служении Богу моему, — Фараон укорял меня в праздности, умножал мои заботы о временном, земном, суетном, чтоб было мне невозможным даже помыслить о Боге.
Моисей — этим именем и лицом изображается закон Духа — чудными способами извлек меня из Египта: из жизни для плоти, для мира, — в пустыню.
Труден путь по пустыне! Там зыблется раскаленный песок под ногами; там острым камнем и колючим тернием уязвляются ноги; там палящее солнце жжет путника; там жажда нестерпимая; там нет котлов и мяс египетских; там шатры, нет приюта удобного и спокойного; там мертвая природа томит, мучит мысль и взоры.
Едва достиг я моря Чермного, как увидел за собою враждебных всадников и гремящие колесницы. Предо мною было море; предо мною и за мною была смерть ужасная, неминуемая.
Но был тут и Бог мой. Он — источник жизни, и смерть Ему подвластна. Среди моря отверзся мне путь: в жизни посреди мира внезапно явилась предо мною стезя спасения.
В погоню за мною кинулись всадники, устремились колесницы: все они погибли в море. Поим Господеви, славно бо прославися: коня и всадника вверже в море (Исх.15:1).
Конь неистовый — это бессловесные стремления, пожелания моей плоти; всадник, сидящий на нем, помысл греховный.
Колесницы гремящие — это суетная слава мира, это его великое. Пройдет оно, и замолкнет, потонет в море забвения. Что так ничтожно, как стук и скрип колес и железа в колесницах!
Единое благо, единое сокровище у человека Бог, его Создатель и Спаситель, его жизнь и наслаждение, его имущество вечное. Ему хвала, Ему слава! Господь, сокрушаяй брани, Господь — имя Ему. Невозможное для человеков — возможно Ему. Колесницы Фараоновы, и силу его вверже в море: избранные всадники тристаты потопи в Чермнем мори (Исх.15:3,4), в плаче человека о греховности его.
Огустеша яко стена воды, огустеша волны посреде моря (Исх.15:8). Соблазны мира лишились своей силы, оковано их действие, не покорили они себе моего сердца; оно к ним сделалось бесчувственным, прошло среди влажных вод, как бы между каменными скалами. Десница Твоя, Господи, прославися в крепости: десная Твоя рука, Господи, сокруши враги (Исх.15:6), она даровала мне крепость, отняла крепость у греха, висевшего надо мною подобно стене из волн. Ты окаменил волны, жаждавшие поглотить меня, увлечь бездушный труп мой в недоведомые пропасти ада.
Помощник мой и покровитель (Исх.15:2). На пути моем к Тебе, земле моей обетованной, еще ждут меня враги, сыны иноплеменников. И они познали, что надо мною Промысл Твой святой, что рука Твоя ведет меня и охраняет, поборает за меня; они знают, что рука Твоя сильна. Руки Твоей они боятся, а мне завидуют, скрежещут на меня зубами.
Слышаша языцы милости Твои ко мне, и прогневашася: огорчились жители Филистима; обеспокоились владыки Едомские; объял трепет князей Моавитских, расслабели сердца всех, живущих в Ханаане (см.: Исх.15:14,15). Спаси меня, Боже мой, от всех сынов иноплеменных, от всех и от всего, кто чужд Святаго Духа Твоего, и потому для христианина — сын иноплеменный. Да не увязнет нога моя в каких-либо сетях, да не низвергнусь в какую-либо невидимую мною, неведомую мне, непостижимую для меня гибельную бездну.
Отыми у всех врагов души моей силу, как отъял Ты ее у колесниц и всадников фараоновых; окамени их, чтоб они были без всякого движения, без всякого дейстия, как окаменил Ты воды. Спаси меня, Господи, Боже мой! Враги мои крепки и велики! Если предоставишь меня мне самому, — они убьют меня, как лев убивает слабого агнца; сотрут меня, как стирает жернов зерно пшеничное.
Величием мышцы Твоея да окаменятся (Исх.15:16) все ненавидящие мое спасение, все сопротивляющиеся шествию моему к Тебе, дондеже пройдут людие Твои, Господи, дондеже пройдут людие Твои сии, яже стяжал еси. Введ насади я в гору достояния Твоего, в готовое жилище Твое, еже соделал еси, Господи, святыню, Господи, юже уготовасте руце Твои (Ис.15:16,17).
Когда воды моря Чермного покрыли и потопили воинство фараона, его тристатов, его всадников, его колесницы, — взяла Мариам пророчица, сестра Аарона, первосвященника израильтян, и Моисея, законодателя их, тимпан в руки свои, — в сопровождении лика жен израилевых, воспела песнь: Поим Господеви, славно бо прославися: коня и всадника вверже в море (Исх.15:21).
Душа, пребывающая в служении Богу, поучающаяся в Законе Божием день и ночь, соединяется во един дух с Господом (см.: 1Кор.6:17), роднится с Его Законом святым, соделывается сестрою его, пророчицею, как заимствующая из него благодатное вдохновение. Когда она увидит избавление свое от смерти греховной, от потопления в суетных попечениях и занятиях мира, от власти и насилия фараона, тогда настраивает чувства сердечные в чудный мир Христов и, прикасаясь к ним, как к струнам, Божественными помышлениями, издает дивные, вещие звуки, воспевает хвалу Богу, таинственно, духовно, насладительно.
О вы, жены израилевы, души верных рабов Господа Иисуса! Возьмите ваши тимпаны, пристаньте к пению пророчицы вдохновенной! Сядем в стройный лик под священною сенью креста, распяв плоть со страсть-ми и похотьми (Гал.5:24), умом и сердцем чистым, устами чистыми, воспоим Господеви, великому Богу, Спасителю нашему, славно бо прославися несказанными благодеяниями Своими нам и всему христианскому и человеческому роду. Аминь.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
SONG UNDER THE SEASON OF THE CROSS
(Adapted from Exodus 15)
I sit down under the holy canopy of the godfather tree, begin a song of praise, a song of thanksgiving to my Creator and Savior.
Not from the scorching rays of the sensual sun, I run away under the canopy of the cross: I run away from the heat of sins, from the heat of temptations. Alas! The world is full of temptations fierce.
Cool, gratifying in the shadow of the holy cross! From under its roots the key of living water beats: the doctrine of Christ.
I can’t hear the voice of a song in my busy world. My mind and heart sing mysteriously. May my Savior hear them.
Once walked in the air before a host of people of Israel, a pillar of cloud and fire, led them through the wilderness wild and terrible. The invisible and together seen by me Providence of my God guided me along the path of the difficult and deplorable life of the earth.
I used to live in Egypt. Pharaoh, his king, occupied me incessantly with making plinths and other hard work, occupied me with uninterrupted care of the material. When the thought came to me of serving my God, the Pharaoh rebuked me in idleness, multiplied my worries about temporary, earthly, vain things, so that it was impossible for me to even think about God.
Moses - the law of the Spirit is represented by this name and face - miraculously pulled me out of Egypt: from life for the flesh, for the world, into the wilderness.
Hard way through the desert! The hot sand will sway there; there, with a sharp stone and prickly thorns, the legs are caught; there the scorching sun burns the traveler; there is unbearable thirst; there are no cauldrons and Egyptian meats; there are tents, there is no shelter comfortable and calm; there the dead nature is tormenting, tormenting thought and eyes.
I had barely reached the Red Sea, when I saw hostile horsemen and thundering chariots behind me. Before me was the sea; before me and after me was a terrible death, inevitable.
But there was my God. He is the source of life, and death is subject to Him. In the midst of the sea, a path was opened to me: in a life in the middle of the world, the path of salvation suddenly appeared before me.
In pursuit of me, the horsemen rushed, chariots rushed: they all died at sea. Let’s catch the Lord, gloriously glorifying him: the horse and the horseman are in the sea (Ex. 15: 1).
The frantic horse is the dumb aspirations, the wishes of my flesh; the horseman sitting on it is a sinful thought.
Thundering chariots is the vain glory of the world, it is its great. It will pass, and shut up, drown in a sea of oblivion. What is so insignificant as the knocking and creaking of wheels and iron in chariots!
The only good, the only treasure of man is God, his Creator and Savior, his life and pleasure, his eternal property. Praise be to him, praise be to him! Lord, crush the battle, the Lord is His name. Impossible for humans - possible for Him. The chariots of the Pharaohs, and his strength are at sea: the chosen horsemen of the tristates sink in the Black Sea (Ex. 15: 3,4), in the cry of a man about his sinfulness.
Ogustesh is like a wall of water, thickening waves in the middle of the sea (Ex. 15: 8). The temptations of the world have lost their strength, their action is bound, they have not conquered my heart; it became insensitive to them, passed among moist waters, as if between stone rocks. Thy right hand, Lord, is glorified in the fortress: Thy right hand, Lord, crush the enemies (Ex. 15: 6), she gave me the strength, took the strength from the sin that hung over me like a wall of waves. You have petrified the waves, longing to devour me, to drag my soulless corpse into the mysterious abysses of hell.
My assistant and patron (Ex. 15: 2). On my way to You, my promised land, enemies still await me, the sons of foreigners. And they knew that Thy Providence was holy over me, that Thy hand guided me and guarded me, and won over for me; they know that your hand is strong. They are afraid of Your hands, but they envy me, they grind their teeth at me.
Hearing the tongues of thy mercy to me, and being angry: the inhabitants of Philistim were upset; worried the lords of Edom; the awe of the princes of Moab was seized, and the hearts of all those living in Canaan relaxed (see: Exodus 15:14, 15). Save me, my God, from all the sons of the alien, from all and from all who are alien to the Holy Spirit, and therefore for the Christian - the son of another. May my foot not get bogged down in any networks, let it not be cast down into some invisible by me, unknown to me, incomprehensible for me disastrous abyss.
All the enemies of my soul are washed away with power, as you took it from the chariots and horsemen of the pharaohs; petrify them, so that they would be without any movement, without any action, as you petrified water. Save me, Lord, my God! My enemies are strong and great! If you leave me to myself, they will kill me as a lion kills a weak lamb; they will erase me, as wheat grain erases a millstone.
By the greatness of Thy muscles, let them be petrified (Exodus 15:16) all those who hate my salvation, all who resist my march to You, the youth will pass Your people, Lord, these people will pass Your people, even acquired it. I entered into the mountain of Thy possession, into Thy finished dwelling, I made a hedgehog, Lord, shrine, Lord, even later on thy hand (Isa. 15:16, 17).
When the waters of the Red Sea covered and sank the army of Pharaoh, his three hundred, his horsemen, his chariots, Miriam was taken by the prophetess, sister of Aaron, the high priest of Israel, and Moses, the law
(Adapted from Exodus 15)
I sit down under the holy canopy of the godfather tree, begin a song of praise, a song of thanksgiving to my Creator and Savior.
Not from the scorching rays of the sensual sun, I run away under the canopy of the cross: I run away from the heat of sins, from the heat of temptations. Alas! The world is full of temptations fierce.
Cool, gratifying in the shadow of the holy cross! From under its roots the key of living water beats: the doctrine of Christ.
I can’t hear the voice of a song in my busy world. My mind and heart sing mysteriously. May my Savior hear them.
Once walked in the air before a host of people of Israel, a pillar of cloud and fire, led them through the wilderness wild and terrible. The invisible and together seen by me Providence of my God guided me along the path of the difficult and deplorable life of the earth.
I used to live in Egypt. Pharaoh, his king, occupied me incessantly with making plinths and other hard work, occupied me with uninterrupted care of the material. When the thought came to me of serving my God, the Pharaoh rebuked me in idleness, multiplied my worries about temporary, earthly, vain things, so that it was impossible for me to even think about God.
Moses - the law of the Spirit is represented by this name and face - miraculously pulled me out of Egypt: from life for the flesh, for the world, into the wilderness.
Hard way through the desert! The hot sand will sway there; there, with a sharp stone and prickly thorns, the legs are caught; there the scorching sun burns the traveler; there is unbearable thirst; there are no cauldrons and Egyptian meats; there are tents, there is no shelter comfortable and calm; there the dead nature is tormenting, tormenting thought and eyes.
I had barely reached the Red Sea, when I saw hostile horsemen and thundering chariots behind me. Before me was the sea; before me and after me was a terrible death, inevitable.
But there was my God. He is the source of life, and death is subject to Him. In the midst of the sea, a path was opened to me: in a life in the middle of the world, the path of salvation suddenly appeared before me.
In pursuit of me, the horsemen rushed, chariots rushed: they all died at sea. Let’s catch the Lord, gloriously glorifying him: the horse and the horseman are in the sea (Ex. 15: 1).
The frantic horse is the dumb aspirations, the wishes of my flesh; the horseman sitting on it is a sinful thought.
Thundering chariots is the vain glory of the world, it is its great. It will pass, and shut up, drown in a sea of oblivion. What is so insignificant as the knocking and creaking of wheels and iron in chariots!
The only good, the only treasure of man is God, his Creator and Savior, his life and pleasure, his eternal property. Praise be to him, praise be to him! Lord, crush the battle, the Lord is His name. Impossible for humans - possible for Him. The chariots of the Pharaohs, and his strength are at sea: the chosen horsemen of the tristates sink in the Black Sea (Ex. 15: 3,4), in the cry of a man about his sinfulness.
Ogustesh is like a wall of water, thickening waves in the middle of the sea (Ex. 15: 8). The temptations of the world have lost their strength, their action is bound, they have not conquered my heart; it became insensitive to them, passed among moist waters, as if between stone rocks. Thy right hand, Lord, is glorified in the fortress: Thy right hand, Lord, crush the enemies (Ex. 15: 6), she gave me the strength, took the strength from the sin that hung over me like a wall of waves. You have petrified the waves, longing to devour me, to drag my soulless corpse into the mysterious abysses of hell.
My assistant and patron (Ex. 15: 2). On my way to You, my promised land, enemies still await me, the sons of foreigners. And they knew that Thy Providence was holy over me, that Thy hand guided me and guarded me, and won over for me; they know that your hand is strong. They are afraid of Your hands, but they envy me, they grind their teeth at me.
Hearing the tongues of thy mercy to me, and being angry: the inhabitants of Philistim were upset; worried the lords of Edom; the awe of the princes of Moab was seized, and the hearts of all those living in Canaan relaxed (see: Exodus 15:14, 15). Save me, my God, from all the sons of the alien, from all and from all who are alien to the Holy Spirit, and therefore for the Christian - the son of another. May my foot not get bogged down in any networks, let it not be cast down into some invisible by me, unknown to me, incomprehensible for me disastrous abyss.
All the enemies of my soul are washed away with power, as you took it from the chariots and horsemen of the pharaohs; petrify them, so that they would be without any movement, without any action, as you petrified water. Save me, Lord, my God! My enemies are strong and great! If you leave me to myself, they will kill me as a lion kills a weak lamb; they will erase me, as wheat grain erases a millstone.
By the greatness of Thy muscles, let them be petrified (Exodus 15:16) all those who hate my salvation, all who resist my march to You, the youth will pass Your people, Lord, these people will pass Your people, even acquired it. I entered into the mountain of Thy possession, into Thy finished dwelling, I made a hedgehog, Lord, shrine, Lord, even later on thy hand (Isa. 15:16, 17).
When the waters of the Red Sea covered and sank the army of Pharaoh, his three hundred, his horsemen, his chariots, Miriam was taken by the prophetess, sister of Aaron, the high priest of Israel, and Moses, the law
У записи 4 лайков,
0 репостов,
243 просмотров.
0 репостов,
243 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вероника Вовденко
