Притча о том как Ходжа Насреддин отказался от нарратива
Когда Тимурленг был в Акшехире, пришел в город дехри (философ-материалист) и объявил: "Я хочу предложить вопросы. Если есть у вас искусные ученые, давайте устроим состязание".
Тимурленг собрал именитых граждан города и сказал: "К нам пришел со стороны ученый и хочет состязаться с вами в науках естественных и материалистических. Он странствует, ходит по всему свету. И если вы не выставите против него человека, ум которого постиг различные науки, он повсюду расславит, что в Руме ученый люд иссяк и исчез, а это поведет к умалению нашего достоинства среди государств и народов".
Старейшины города устроили совещание и сперва хотели было с сожалением признаться, что, действительно, у них ученых нет, но потом подумали: "Нет, так не годится, нужно найти выход из положения и спровадить эту погань". Они решили вызвать ученых из Коньи, Кайсери, но кто-то заметил: "Звать ученых со стороны, - на это потребуется много времени, и этим мы только обнаружим собственное ничтожество, да это и унизит нас среди жителей нашего города. Говорят ведь: "Умный совет идет от дураков". Давайте узнаем, как смотрит на это наш ученый ходжа. Может быть, он что-нибудь придумает, и мы сплавим этого чужака, который нашего языка не знает".
Все нашли это предложение удачным и, позвав ходжу, рассказали ему, в чем дело.
"Ладно, - заметил ходжа, - вы предоставьте это мне. Если я утихомирю его метким ответом, - ну великолепно; а нет, так вы скажете: "Это - человек тронувшийся, дувана, и сам залез сюда на собрание". И вы выставите против него другого, ученого человека. Только, если будет мне удача, - от всех вас я желаю подарочек. Благоволение государя в счет нейдет". - "Голубчик ходжа, - закричали старейшины, - ты только не посрами нас, а уж там, что пожелаешь - все для тебя сделаем". В назначенный день на площади города были разбиты палатки, и эмир Тимурленг со свитой, все одетые в золото, разукрашенные, величавые, предстали в военных доспехах и оружии. Потом явился и дехри, растрепанный весь, чудной, и уселся около Тимурленга. Когда все собравшиеся расселись, стали поджидать ходжу. Вот, каконец, пришел и ходжа с громадным сарыком на голове; на нем надет был биниш с широкими рукавами; позади шли Хаммад и другие его ученики. Ходжу посадили по правую руку государя.
Выпили шербет, и, когда передохнули, выступил вперед дехри и торжественно очертил круг, потом, как бы требуя от ходжи ответа, взглянул ему в лицо. Ходжа поднялся и, проведя как раз по середине круга черту, разделил таким образом круг на две части и тоже посмотрел на дехри. Потом провел еще черту, перпендикулярно к первой, и разделил круг на четыре равные части. Делая знак рукой, он три раза как бы тянул к себе, а одну часть как бы отталкивал в сторону дехри и опять посмотрел на него.
Дехри знаком одобрил решение ходжи, давая понять, что он знает эту задачу. Потом дехри сложил руку в виде распустившегося тюльпана и несколько раз поднял пальцы кверху. А ходжа сделал наоборот и, держа ладонь книзу, опустил пальцы; дехри опять согласился. Наконец дехри указал на себя и, изображая пальцами, как будто это ходит зверь по земле, провел себе по животу, как будто оттуда что-то выходит. А ходжа достал из кармана яйцо и, показав его, начал махать руками, изображая, что он летит.
Дехри одобрительно закивал. Он встал и, склонив почтительно перед ходжой голову, поцеловал ему руку и поздравил государя и вельможей города, что среди них находится такое "чудо времени". Присутствовавшие на собрании были очень обрадованы исходом и со своей стороны тоже поздравили ходжу, избавившего их от срама. Все начали подносить ему в подарок деньги, заранее приготовленные на всякий случай, а кто пообещал дать после; Тимурленг тоже осыпал ходжу драгоценными дарами. Когда все разошлись, падишах, приближенные и вельможи города отозвали дехри в сторону и через переводчика сказали ему: "Из ваших знаков мы ничего не поняли. Что вы говорили ходже, и что он такое вам ответил, что вы признали это соответствующим истине?" Дехри объяснил: "
Между учеными греческими и учеными еврейск
Когда Тимурленг был в Акшехире, пришел в город дехри (философ-материалист) и объявил: "Я хочу предложить вопросы. Если есть у вас искусные ученые, давайте устроим состязание".
Тимурленг собрал именитых граждан города и сказал: "К нам пришел со стороны ученый и хочет состязаться с вами в науках естественных и материалистических. Он странствует, ходит по всему свету. И если вы не выставите против него человека, ум которого постиг различные науки, он повсюду расславит, что в Руме ученый люд иссяк и исчез, а это поведет к умалению нашего достоинства среди государств и народов".
Старейшины города устроили совещание и сперва хотели было с сожалением признаться, что, действительно, у них ученых нет, но потом подумали: "Нет, так не годится, нужно найти выход из положения и спровадить эту погань". Они решили вызвать ученых из Коньи, Кайсери, но кто-то заметил: "Звать ученых со стороны, - на это потребуется много времени, и этим мы только обнаружим собственное ничтожество, да это и унизит нас среди жителей нашего города. Говорят ведь: "Умный совет идет от дураков". Давайте узнаем, как смотрит на это наш ученый ходжа. Может быть, он что-нибудь придумает, и мы сплавим этого чужака, который нашего языка не знает".
Все нашли это предложение удачным и, позвав ходжу, рассказали ему, в чем дело.
"Ладно, - заметил ходжа, - вы предоставьте это мне. Если я утихомирю его метким ответом, - ну великолепно; а нет, так вы скажете: "Это - человек тронувшийся, дувана, и сам залез сюда на собрание". И вы выставите против него другого, ученого человека. Только, если будет мне удача, - от всех вас я желаю подарочек. Благоволение государя в счет нейдет". - "Голубчик ходжа, - закричали старейшины, - ты только не посрами нас, а уж там, что пожелаешь - все для тебя сделаем". В назначенный день на площади города были разбиты палатки, и эмир Тимурленг со свитой, все одетые в золото, разукрашенные, величавые, предстали в военных доспехах и оружии. Потом явился и дехри, растрепанный весь, чудной, и уселся около Тимурленга. Когда все собравшиеся расселись, стали поджидать ходжу. Вот, каконец, пришел и ходжа с громадным сарыком на голове; на нем надет был биниш с широкими рукавами; позади шли Хаммад и другие его ученики. Ходжу посадили по правую руку государя.
Выпили шербет, и, когда передохнули, выступил вперед дехри и торжественно очертил круг, потом, как бы требуя от ходжи ответа, взглянул ему в лицо. Ходжа поднялся и, проведя как раз по середине круга черту, разделил таким образом круг на две части и тоже посмотрел на дехри. Потом провел еще черту, перпендикулярно к первой, и разделил круг на четыре равные части. Делая знак рукой, он три раза как бы тянул к себе, а одну часть как бы отталкивал в сторону дехри и опять посмотрел на него.
Дехри знаком одобрил решение ходжи, давая понять, что он знает эту задачу. Потом дехри сложил руку в виде распустившегося тюльпана и несколько раз поднял пальцы кверху. А ходжа сделал наоборот и, держа ладонь книзу, опустил пальцы; дехри опять согласился. Наконец дехри указал на себя и, изображая пальцами, как будто это ходит зверь по земле, провел себе по животу, как будто оттуда что-то выходит. А ходжа достал из кармана яйцо и, показав его, начал махать руками, изображая, что он летит.
Дехри одобрительно закивал. Он встал и, склонив почтительно перед ходжой голову, поцеловал ему руку и поздравил государя и вельможей города, что среди них находится такое "чудо времени". Присутствовавшие на собрании были очень обрадованы исходом и со своей стороны тоже поздравили ходжу, избавившего их от срама. Все начали подносить ему в подарок деньги, заранее приготовленные на всякий случай, а кто пообещал дать после; Тимурленг тоже осыпал ходжу драгоценными дарами. Когда все разошлись, падишах, приближенные и вельможи города отозвали дехри в сторону и через переводчика сказали ему: "Из ваших знаков мы ничего не поняли. Что вы говорили ходже, и что он такое вам ответил, что вы признали это соответствующим истине?" Дехри объяснил: "
Между учеными греческими и учеными еврейск
The parable of how Khoja Nasreddin abandoned narrative
When Timurleng was in Akshehir, he came to the city of dehri (materialist philosopher) and announced: "I want to offer questions. If you have skilled scientists, let's arrange a contest."
Timurleng gathered eminent citizens of the city and said: “A scientist has come to us from the side and wants to compete with you in the sciences of the natural and materialistic. He travels, walks around the world. And if you do not put up against him a man whose mind has comprehended various sciences, he everywhere he will glorify that in Rum the learned people have dried up and disappeared, and this will lead to a diminution of our dignity among states and peoples. "
The elders of the city held a meeting and at first they wished to admit with regret that they really did not have scientists, but then they thought: "No, that’s not good, you need to find a way out and fix this trash." They decided to call scientists from Konya, Kayseri, but someone remarked: "Calling scientists from the outside will take a long time, and this will only reveal our own insignificance, and this will humiliate us among the inhabitants of our city. They say, after all:" Clever advice comes from fools. "Let's find out how our learned Hodge looks at it. Maybe he will come up with something, and we will fuse this stranger who does not know our language."
Everyone found this offer successful and, having called the hodge, told him what was the matter.
“Okay,” said Hodge, “you give it to me. If I calm him down with a well-aimed answer, well, great; but no, you say:“ This is a man who moved, Duvan, and climbed here to the meeting. ”And you put "a different, learned man is against him. Only if I have luck, I wish you a present from all of you. The good will of the sovereign does not count." “Dear Hodge,” the elders shouted, “just don’t shame us, and there, whatever you want, we will do everything for you.” On the appointed day, tents were pitched in the city square, and the emir Timurleng with his retinue, all dressed in gold, decorated, majestic, appeared in military armor and weapons. Then the dehri appeared, all disheveled, wonderful, and sat down near Timurleng. When everyone gathered sat down, they began to wait for the hodge. Here, finally, a hodja came with a huge saryk on his head; he was wearing a broad-sleeved binocular; behind came Hammad and his other students. Hodge was seated on the right hand of the sovereign.
They drank the sorbet, and when they had a break, Dehri stepped forward and triumphantly drew a circle, then, as if demanding an answer from Khoji, looked into his face. Khoja got up and, drawing just in the middle of the circle, dividing the circle in such a way into two parts and also looked at the dehri. Then he drew another line, perpendicular to the first, and divided the circle into four equal parts. Making a sign with his hand, he seemed to pull three times towards him, and one part as if pushed towards the dehri and again looked at him.
Dehri endorsed the decision of the hodge sign, making it clear that he knows this task. Then dehri folded his hand in the form of a blossoming tulip and several times raised his fingers up. But Hodge did the opposite and, holding his palm down, dropped his fingers; Dehri agreed again. Finally, dehri pointed to himself and, drawing with his fingers, as if it was walking an animal on the ground, ran his stomach over it, as if something was coming out of it. But the hodge took an egg from his pocket and, showing it, began to wave his hands, pretending that he was flying.
Dehry nodded approvingly. He stood up and bowed his head respectfully before the hodge, kissed his hand and congratulated the sovereign and nobleman of the city that there was such a “miracle of time” among them. Those present at the meeting were very pleased with the outcome and, for their part, also congratulated the Hodja who saved them from shame. Everyone began to present him with a gift of money, prepared in advance just in case, and who promised to give after; Timurleng, too, showered hodja with precious gifts. When everyone dispersed, the ladies, relatives and nobles of the city recalled the dehri to the side and told him through an interpreter: “From your signs we didn’t understand anything. What did you say to Hodge, and what did he say to you that you recognized this as true?” Dehri explained: "
Between Greek scholars and Jewish scholars
When Timurleng was in Akshehir, he came to the city of dehri (materialist philosopher) and announced: "I want to offer questions. If you have skilled scientists, let's arrange a contest."
Timurleng gathered eminent citizens of the city and said: “A scientist has come to us from the side and wants to compete with you in the sciences of the natural and materialistic. He travels, walks around the world. And if you do not put up against him a man whose mind has comprehended various sciences, he everywhere he will glorify that in Rum the learned people have dried up and disappeared, and this will lead to a diminution of our dignity among states and peoples. "
The elders of the city held a meeting and at first they wished to admit with regret that they really did not have scientists, but then they thought: "No, that’s not good, you need to find a way out and fix this trash." They decided to call scientists from Konya, Kayseri, but someone remarked: "Calling scientists from the outside will take a long time, and this will only reveal our own insignificance, and this will humiliate us among the inhabitants of our city. They say, after all:" Clever advice comes from fools. "Let's find out how our learned Hodge looks at it. Maybe he will come up with something, and we will fuse this stranger who does not know our language."
Everyone found this offer successful and, having called the hodge, told him what was the matter.
“Okay,” said Hodge, “you give it to me. If I calm him down with a well-aimed answer, well, great; but no, you say:“ This is a man who moved, Duvan, and climbed here to the meeting. ”And you put "a different, learned man is against him. Only if I have luck, I wish you a present from all of you. The good will of the sovereign does not count." “Dear Hodge,” the elders shouted, “just don’t shame us, and there, whatever you want, we will do everything for you.” On the appointed day, tents were pitched in the city square, and the emir Timurleng with his retinue, all dressed in gold, decorated, majestic, appeared in military armor and weapons. Then the dehri appeared, all disheveled, wonderful, and sat down near Timurleng. When everyone gathered sat down, they began to wait for the hodge. Here, finally, a hodja came with a huge saryk on his head; he was wearing a broad-sleeved binocular; behind came Hammad and his other students. Hodge was seated on the right hand of the sovereign.
They drank the sorbet, and when they had a break, Dehri stepped forward and triumphantly drew a circle, then, as if demanding an answer from Khoji, looked into his face. Khoja got up and, drawing just in the middle of the circle, dividing the circle in such a way into two parts and also looked at the dehri. Then he drew another line, perpendicular to the first, and divided the circle into four equal parts. Making a sign with his hand, he seemed to pull three times towards him, and one part as if pushed towards the dehri and again looked at him.
Dehri endorsed the decision of the hodge sign, making it clear that he knows this task. Then dehri folded his hand in the form of a blossoming tulip and several times raised his fingers up. But Hodge did the opposite and, holding his palm down, dropped his fingers; Dehri agreed again. Finally, dehri pointed to himself and, drawing with his fingers, as if it was walking an animal on the ground, ran his stomach over it, as if something was coming out of it. But the hodge took an egg from his pocket and, showing it, began to wave his hands, pretending that he was flying.
Dehry nodded approvingly. He stood up and bowed his head respectfully before the hodge, kissed his hand and congratulated the sovereign and nobleman of the city that there was such a “miracle of time” among them. Those present at the meeting were very pleased with the outcome and, for their part, also congratulated the Hodja who saved them from shame. Everyone began to present him with a gift of money, prepared in advance just in case, and who promised to give after; Timurleng, too, showered hodja with precious gifts. When everyone dispersed, the ladies, relatives and nobles of the city recalled the dehri to the side and told him through an interpreter: “From your signs we didn’t understand anything. What did you say to Hodge, and what did he say to you that you recognized this as true?” Dehri explained: "
Between Greek scholars and Jewish scholars
У записи 2 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Курбанов
