Продолжаю жестко упарываться.
Предлагаю вашему вниманию аналитическое эссе на тему одной из ключевых сцен российского фильма "Мужик в доме", недавно прошедшего в прокате. Автор эссе привлекает к анализу материалы со съемок, которые неожиданно переворачивают с ног на голову эту невинную кинокартину для семейного просмотра. Итак...
Кульминационная сцена популярной киноленты "Мужик в доме" - квинтэссенция патриархальной утопии. В ней мы видим сурового Мужика, занятого мелким бытовым ремонтом. Наушники на голове Мужика наводят на предположение о том, что это радиолюбитель; впрочем, важно не столько то, что чинит персонаж, сколько то, как он это делает. Лицо Мужика перекошено зверской гримасой, массивные кисти рук чудовищно напряжены, - он явно прилагает грубую физическую силу. В наши дни починка техники требует скорее знаний, чем силы, - но неточность допущена режиссером сознательно, чтобы подчеркнуть первобытную натуру Мужика и вместе с тем - воспроизводя патриархальный миф - ненавязчиво вписать доисторическую мужественность в парадигму современной цивилизации. Уютный интерьер, в который помещена фигура мужика, задает символическое прочтение сцены: мы видим не только бытовую зарисовку, но и идеал Дома вообще - утопического пространства, парадоксальным образом сочетающего тепло материнской утробы и фаллическую энергию Отца. Начала эти, разумеется, неравноправны, о чем напоминает видный на одном из планов портрет короля Тайланда, - власть фаллоса в доме санкционирована властью государства и, в конечном, счете Бога. Дом, таким образом, является вдвойне замкнутым пространством: снаружи стен, которые его защищают, находится не внешний мир, а другой (несоизмеримо больший) Дом, где бытовой порядок перерастает в общественный и метафизический.
Массовый зритель, до сих пор некритически-радостно потреблявший это зрелище патриархальной идиллии, оказался глубоко шокирован недавно оказавшейся в Сети короткой видеозаписью со съемок картины. Эти страшные кадры с предельной откровенностью являют нам неприглядную изнанку патриархата, вдребезги разбивая фальшивую глянцевую поверхность коллективного фантазма, хотя в общем-то в них нет ничего удивительного. Многие не знают (или не хотят знать?), что мужик - грубое, неуравновешенное, с трудом поддающееся дрессировке существо. По словам профессиональных дрессировщиков, которые работали с особью, сыгравшей Мужика, им достался далеко не самый буйный представитель этого вида, и тем не менее съемки, как всегда бывает в таких случаях, обернулись настоящим кошмаром для всех, кто принимал в них участие: животное портило дорогое оборудование, кидалось на людей, публично, иногда даже на камеру, справляло нужду, - одним словом делало все то, что обычно делает любой нормальный мужик. Появление печально известного backstage-видео, где запечатлен один из множества подобных эпизодов, было подобно случайному прорыву в символическом поле, сквозь который стала видна неуютная пустыня Реального. Отсюда и шок-эффект, и даже подозрение многих зрителей, что ролик сфабрикован. Впрочем, кинематограф давно научился вписывать развенчание мифов в логику потребления, и кто знает, может быть, в недалеком будущем мы увидим на экранах триллер под названием "Мужик в доме: зловещая дрель" и звучным слоганом: Beware! Muzhik strikes back.
Предлагаю вашему вниманию аналитическое эссе на тему одной из ключевых сцен российского фильма "Мужик в доме", недавно прошедшего в прокате. Автор эссе привлекает к анализу материалы со съемок, которые неожиданно переворачивают с ног на голову эту невинную кинокартину для семейного просмотра. Итак...
Кульминационная сцена популярной киноленты "Мужик в доме" - квинтэссенция патриархальной утопии. В ней мы видим сурового Мужика, занятого мелким бытовым ремонтом. Наушники на голове Мужика наводят на предположение о том, что это радиолюбитель; впрочем, важно не столько то, что чинит персонаж, сколько то, как он это делает. Лицо Мужика перекошено зверской гримасой, массивные кисти рук чудовищно напряжены, - он явно прилагает грубую физическую силу. В наши дни починка техники требует скорее знаний, чем силы, - но неточность допущена режиссером сознательно, чтобы подчеркнуть первобытную натуру Мужика и вместе с тем - воспроизводя патриархальный миф - ненавязчиво вписать доисторическую мужественность в парадигму современной цивилизации. Уютный интерьер, в который помещена фигура мужика, задает символическое прочтение сцены: мы видим не только бытовую зарисовку, но и идеал Дома вообще - утопического пространства, парадоксальным образом сочетающего тепло материнской утробы и фаллическую энергию Отца. Начала эти, разумеется, неравноправны, о чем напоминает видный на одном из планов портрет короля Тайланда, - власть фаллоса в доме санкционирована властью государства и, в конечном, счете Бога. Дом, таким образом, является вдвойне замкнутым пространством: снаружи стен, которые его защищают, находится не внешний мир, а другой (несоизмеримо больший) Дом, где бытовой порядок перерастает в общественный и метафизический.
Массовый зритель, до сих пор некритически-радостно потреблявший это зрелище патриархальной идиллии, оказался глубоко шокирован недавно оказавшейся в Сети короткой видеозаписью со съемок картины. Эти страшные кадры с предельной откровенностью являют нам неприглядную изнанку патриархата, вдребезги разбивая фальшивую глянцевую поверхность коллективного фантазма, хотя в общем-то в них нет ничего удивительного. Многие не знают (или не хотят знать?), что мужик - грубое, неуравновешенное, с трудом поддающееся дрессировке существо. По словам профессиональных дрессировщиков, которые работали с особью, сыгравшей Мужика, им достался далеко не самый буйный представитель этого вида, и тем не менее съемки, как всегда бывает в таких случаях, обернулись настоящим кошмаром для всех, кто принимал в них участие: животное портило дорогое оборудование, кидалось на людей, публично, иногда даже на камеру, справляло нужду, - одним словом делало все то, что обычно делает любой нормальный мужик. Появление печально известного backstage-видео, где запечатлен один из множества подобных эпизодов, было подобно случайному прорыву в символическом поле, сквозь который стала видна неуютная пустыня Реального. Отсюда и шок-эффект, и даже подозрение многих зрителей, что ролик сфабрикован. Впрочем, кинематограф давно научился вписывать развенчание мифов в логику потребления, и кто знает, может быть, в недалеком будущем мы увидим на экранах триллер под названием "Мужик в доме: зловещая дрель" и звучным слоганом: Beware! Muzhik strikes back.
I continue to rigidly upenyat.
I bring to your attention an analytical essay on one of the key scenes of the Russian film "The Man in the House", recently held at the box office. The author of the essay draws on the analysis materials from the shooting, which unexpectedly turn this innocent film for family viewing upside down. So...
The culminating scene of the popular film "The Man in the House" is the quintessence of patriarchal utopia. In it, we see a stern Muzhik busy with small household repairs. The headphones on Muzhik’s head suggest that this is a radio amateur; however, what is important is not so much what the character is repairing, but how he does it. The muzhik's face is twisted with an atrocious grimace, massive hands are monstrously tense — he obviously exerts brute physical strength. Nowadays, fixing technology requires knowledge rather than strength — but the director deliberately inaccurately emphasizes the muzhik’s primitive nature and at the same time, reproducing the patriarchal myth, unobtrusively inscribing prehistoric masculinity into the paradigm of modern civilization. The cozy interior, in which the peasant's figure is placed, sets a symbolic reading of the scene: we see not only the household sketch, but also the ideal of the House in general - a utopian space, paradoxically combining the warmth of the mother's womb and the phallic energy of the Father. These beginnings, of course, are unequal, as the portrait of the King of Thailand seen on one of the plans recalls - the power of the phallus in the house is sanctioned by the power of the state and, ultimately, by God. A house, therefore, is a doubly closed space: outside the walls that protect it, there is not the outside world, but another (disproportionately larger) House, where the everyday routine develops into a social and metaphysical one.
The mass viewer, who still uncritically-happily consumed this spectacle of patriarchal idyll, was deeply shocked by the short video recording from the shooting of the film that had recently appeared on the Web. These terrible shots with utmost frankness show us the ugly wrong side of the patriarchy, shattering the false glossy surface of collective fantasy, although in general there is nothing surprising in them. Many do not know (or do not want to know?) That a peasant is a rude, unbalanced, difficult to train being. According to the professional trainers who worked with the individual who played the Peasant, they were far from being the most exuberant representative of this species, and yet shooting, as always happens in such cases, turned into a real nightmare for everyone who took part in them: the animal spoiled expensive equipment, thrown at people, in public, sometimes even at the camera, they coped with need, - in a word, did everything that any normal man usually does. The appearance of the infamous backstage video, which captures one of the many similar episodes, was like an accidental breakthrough in a symbolic field, through which the uncomfortable desert of the Real became visible. Hence the shock effect, and even the suspicion of many viewers that the video was fabricated. However, the cinema has long learned to enter the debunking of myths in the logic of consumption, and who knows, maybe in the near future we will see on the screens a thriller titled "A Man in a House: an ominous drill" and a resounding slogan: Beware! Muzhik strikes back.
I bring to your attention an analytical essay on one of the key scenes of the Russian film "The Man in the House", recently held at the box office. The author of the essay draws on the analysis materials from the shooting, which unexpectedly turn this innocent film for family viewing upside down. So...
The culminating scene of the popular film "The Man in the House" is the quintessence of patriarchal utopia. In it, we see a stern Muzhik busy with small household repairs. The headphones on Muzhik’s head suggest that this is a radio amateur; however, what is important is not so much what the character is repairing, but how he does it. The muzhik's face is twisted with an atrocious grimace, massive hands are monstrously tense — he obviously exerts brute physical strength. Nowadays, fixing technology requires knowledge rather than strength — but the director deliberately inaccurately emphasizes the muzhik’s primitive nature and at the same time, reproducing the patriarchal myth, unobtrusively inscribing prehistoric masculinity into the paradigm of modern civilization. The cozy interior, in which the peasant's figure is placed, sets a symbolic reading of the scene: we see not only the household sketch, but also the ideal of the House in general - a utopian space, paradoxically combining the warmth of the mother's womb and the phallic energy of the Father. These beginnings, of course, are unequal, as the portrait of the King of Thailand seen on one of the plans recalls - the power of the phallus in the house is sanctioned by the power of the state and, ultimately, by God. A house, therefore, is a doubly closed space: outside the walls that protect it, there is not the outside world, but another (disproportionately larger) House, where the everyday routine develops into a social and metaphysical one.
The mass viewer, who still uncritically-happily consumed this spectacle of patriarchal idyll, was deeply shocked by the short video recording from the shooting of the film that had recently appeared on the Web. These terrible shots with utmost frankness show us the ugly wrong side of the patriarchy, shattering the false glossy surface of collective fantasy, although in general there is nothing surprising in them. Many do not know (or do not want to know?) That a peasant is a rude, unbalanced, difficult to train being. According to the professional trainers who worked with the individual who played the Peasant, they were far from being the most exuberant representative of this species, and yet shooting, as always happens in such cases, turned into a real nightmare for everyone who took part in them: the animal spoiled expensive equipment, thrown at people, in public, sometimes even at the camera, they coped with need, - in a word, did everything that any normal man usually does. The appearance of the infamous backstage video, which captures one of the many similar episodes, was like an accidental breakthrough in a symbolic field, through which the uncomfortable desert of the Real became visible. Hence the shock effect, and even the suspicion of many viewers that the video was fabricated. However, the cinema has long learned to enter the debunking of myths in the logic of consumption, and who knows, maybe in the near future we will see on the screens a thriller titled "A Man in a House: an ominous drill" and a resounding slogan: Beware! Muzhik strikes back.
У записи 18 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Маргарита Скоморох
