Вы знаете, кто такой Иван Ожогин? Да? Два дня назад я поняла, что я не знаю об этом артисте ничего. Если вы не видели его в мюзикле "Джекилл & Хайд", то вы тоже.
Но сначала о самом мюзикле.
Это – очень сложное, красивое и многогранное произведение. В спектакле нет ни одной проходной арии, ни одного лишнего эпизода. У меня по-прежнему остаются вопросы к концовке мюзикла – она мне кажется несколько смазанной, не очень внятной и не до конца понятной, прорыва «в космос» в конце не случается – но общего WOW впечатления это не портит. Музыка в спектакле просто потрясающая, она разнообразная, богатая и очень красивая. Даже только ради неё стоит сходить в Театр музыкальной комедии. Она окружает, «оглушает» (в хорошем смысле этого слова), проникает куда-то внутрь, отдаётся эхом в душе и потом ещё очень долго не отпускает. Великолепно! Низкий поклон Маэстро Алексею Нефёдову, за такую подачу материала.
Ансамбль. Важная, очень-очень важная часть спектакля. Сцены ансамбля в «Джекилле & Хайде» - одни из самых «смысловых», они несут в себе замысел автора и формируют атмосферу и канву, по которой потом расцветает узор мюзикла. Все артисты ансамбля – и поющие, и танцующие – проделывают сложнейшую работу. Сцены в психиатрической больнице, на улицах Лондона, связки и переходы между эпизодами, «Фасад», «Ужас» и «Противостояние» - яркие, сильные, эмоциональные, запоминающиеся, поющиеся, они погружают зрителей в мюзикл с головой, стирают границы между залом и сценой. Очень круто.
И о главных героях.
Эмма. Вера Свешникова. На этом спектакле я поняла, что Вера – «моя» Эмма. Это на сто процентов её роль. Очень сложно играть «хорошую девочку», потому что это часто скучно и просто. Ну да, любит, ну да, любима, да, вся такая положительная - что тут добавишь? Вере удалось сделать этот образ глубоким и нежным, достоверным и интересным. Её Эмма – прекрасна внешне и внутренне. Она умна, остроумна, упряма, своенравна, заботлива, бесконечно влюблена, а потому доверчива и слепа… Верин голос – это невероятно. Маленькая и такая хрупкая, она наполняет своим голосом весь зал. Это так красиво, что словами не передать. Дуэт Эммы и Люси – наверное, самый красивый женский дуэт в истории мюзиклов, и участие Веры сделало его ещё прекраснее – миниатюрная, тоненькая Вера в белом платье, с красным шарфом на плечах, поющая о «его глазах» - этот образ будет долго ещё стоять перед внутренним взором.
Люси. Агата Вавилова. Честно признаться, зная Агату по другим ролям, сложно было представить её в роли падшей женщины и «примы» кабаре в лондонских трущобах. Но Агата превзошла все ожидания – она сыграла свою героиню просто блестяще. Неожиданная, но такая уместная «цыганщина» в первой арии Люси оказывает очень под стать музыке и смотрится и звучит очень гармонично. Проникновенность других её арий поражает – у Агаты неописуемый голос и какая-то своя, особая чувственность, она не броская, не искрящаяся, но такая глубокая и выстраданная, что веришь от первого до последнего слова. Переключения Агаты-Люси между двумя ипостасями героини - «проститутка при исполнении» и «девушка из маленького городка, которая верит в чудо» - мгновенны и очень заметны, отыграны просто замечательно. А её последние слова, произнесённые в мюзикле – «Я никуда не уезжаю…» - в них нет отчаяния и ропота, нет фальши и попытки обмануть своего мучителя, только внутренняя боль и смирение… До слёз… Спасибо, Агата!
Ну и тот, вокруг кого закручивается смерчем весь спектакль. Джекилл и Хайд. Иван Ожогин. Я часто и много видела этого артиста на сцене в разных амплуа – в мюзиклах, сборных концертах и сольных концертах. Я помню безупречного графа фон Кролока, всесильного Воланда, трагичного Призрака, увлечённого и слепого Эрнста Любича, яркого Сальери… Но всё это я забыла, когда увидела двух новых для Ивана героев - Джекилла и Хайда.
В Генри Джекилле Ивана Ожогина я увидела всё то, чего ждала от этого героя и от Ивана в этой роли. Он увлечённый, даже болезненно увлечённый своей работой, он находится на пороге открытия, но одновременно на краю пропасти и чувствует это. Именно это отлично видно в первой же сцене. Иван – единственный из всех Джекиллов - испытывает страх, смотря в глаза безумию. Окружённый душевнобольными людьми в больнице, он приходит в ужас, они для него – воплощение того самого неподконтрольного бессознательного, которое живёт в каждом человеке, которое невозможно постичь и обуздать, которое творит зло и вырывается иногда на свободу! Такое прочтение персонажа кардинально меняет всё дальнейшее восприятие мюзикла. Джекилл Ивана – это не отстранённый наблюдатель, исследователь и учёный, он намного ближе воспринимает человеческую трагедию потери себя. Это так и должно быть, ведь его собственный отец сошёл с ума! Джекилл боится заглядывать за грань, боится обнаружить безумие и в себе тоже. В подтверждение того, что Хайд жил в душе Джекилла с самого начала – яростный срыв Генри на совете попечителей, очень краткий, но о многом говорящий взрыв эмоций. Тогда мы впервые увидели тень Хайда на его лице, мимолётную но безошибочно узнаваемую.
Ах, как меняется доктор Джекилл, когда видит Эмму! Страх, раздражение, злость, отчаяние – всё уходит, когда на сцене остаются они вдвоём. Иван – бесконечно нежный и любящий Джекилл, он так трогательно прижимал к груди свою хрустальную Эмму, с такой лёгкостью поднимал её над головой, так страстно целовал, что оставалось только любоваться влюблёнными. Правда. В этот момент я поверила в любовь Эммы и Джекилла, увидела в них пару и их историю, которая началась не только что на сцене, на наших глазах, а длится уже давно.
Вокально образ Джекилла воплощён безупречно. Я сто раз говорила и ещё сто повторю – более совершенного вокала и владения голосом я не слышала. И это не только и не столько врождённый талант и способности! Это невообразимая работа, это годы практики и экспериментов, это постоянное развитие и поиск. «Я должен знать», «Этот момент», «Я потерял свой путь» - сотрясли стены, зазвучали на весь театр так прекрасно, как может звучать только голос Ивана – сильно, уверенно, мощно, страстно, бесконечно, с полушёпота до невообразимых высот, а потом выше, выше и ещё выше!
Но все мы знаем эту историю, рискованный эксперимент доктора Джекилла пробудил в нём второе Я - Эдварда Хайда. И вот тут всё внутри меня кричит – КАК?! КАК у Ивана получилось это сделать??? Иван Ожогин – аристократичный, «несущий» и «подающий» себя публике, благородный, немного надменный, уверенно-вальяжный, с потрясающе ощутимым внутренним стержнем… И тут – Хайд!.. Эта роль совершенно противна темпераменту и амплуа Ивана, от и до, с первой и до последней ноты. Это настолько НЕ ИВАН, насколько вообще роль может не подходить артисту! Но меня ждало потрясение. Я до сих пор не могу поверить в то, что видела. Иван сломал себя. Полностью. Он убил в себе все те качества, о которых я говорила выше. Он растоптал своё Я. Мне страшно представить, каких чудовищных усилий это от него потребовало, потому что … потому что это была борьба с собственным естеством, а не только с образом Джекилла. У Ивана Хайд получился совсем другой, абсолютно непохожий на виденные до этого образы в исполнении других артистов. Этот Хайд – не зверь, не животное, не существо… Что-то НЕчеловеческое в нём есть только в момент рождения. О, нет! Он - человек, такой же как и мы все, и это непередаваемо … страшно! Это тот самый воплощённый кошмар Генри Джекилла, даже заглянуть в который в своей душе он боялся. Хайд Ивана – холодный расчётливый психопат, маньяк, перверт, изощрённый (но не извращённый) садист, он действует абсолютно сознательно и методично, причиняя боль, в нём не звериная ярость, а кристаллизованная и возведённая в абсолют человеческая – именно человеческая – злость и изобретательность, он в чём-то даже изящен, чёрт побери! Это пугающая красота внутреннего ада каждого человека, изваяние воплощённого ужаса. Этот Хайд не берётся ниоткуда, он не чужак, он уже жил в Джекилле, уже пугал и давил его своим присутствием, но на наших глазах он вырывается на свободу и сразу становится сильнее своего светлого двойника. Почему? Потому что все эти годы он копил силы и злость, а Джекилл питал его своими знаниями и страхами, он не «новорождённый» кошмар, он просто был в тени…
Вокально Иван кардинально дистанцирует Хайда от Джекилла. Он поёт ниже, добавил в голос звериного рыка, местами абсолютно не узнаётся, но совершенно понятно, что природному лирическому тенору такие эксперименты над голосом даются труднее всего. Но… НО! Безумный восторг Хайда, обретающего жизнь и свободу, вырывающийся звенящим душераздирающим фальцетом Ивана – это НЕЧТО! Эти ноты покоряются только ему. Это чистый и концентрированный восторг уже зрителя. Это неожиданно и обалденно классно!!! Я очень надеюсь, что при дальнейшем развитии роли этот акцент, эта «фишка» Ивана не уйдут из мюзикла.
Я не буду утверждать, что всё было идеально и улучшать и развивать нечего. Есть! Всегда будет! Это абсолютно нормально и – более того – естественно. Огромная загруженность, ограниченное время для репетиций, просто физическая усталость, наконец, – всё это даёт о себе знать. Но – не кривя душой – я очень хочу увидеть развитие и оттачивание этой роли Иваном, потому что… Потому что то, что я увидела на его премьере, поразило меня и в буквально смысле лишило дара речи. Потому что его Джекилл вызывает восхищение и трепет, а его Хайд пугает своей жуткой реальностью и человечностью. Потому что этот голос можно слушать бесконечно. Потому что за руками Ивана можно следить, не отрываясь.
Потрясающе. Непередаваемо. Я думала, что знаю, кто такой Иван Ожогин и что он умеет делать на сцене. Я поняла, что не знаю НИ-ЧЕ-ГО. БРАВО!!!
фотографии © Елена Терёхина и Сергей Журавлёв
#джекиллихайд #мюзикл #иваножогин #верасвешникова #агатававилова
Но сначала о самом мюзикле.
Это – очень сложное, красивое и многогранное произведение. В спектакле нет ни одной проходной арии, ни одного лишнего эпизода. У меня по-прежнему остаются вопросы к концовке мюзикла – она мне кажется несколько смазанной, не очень внятной и не до конца понятной, прорыва «в космос» в конце не случается – но общего WOW впечатления это не портит. Музыка в спектакле просто потрясающая, она разнообразная, богатая и очень красивая. Даже только ради неё стоит сходить в Театр музыкальной комедии. Она окружает, «оглушает» (в хорошем смысле этого слова), проникает куда-то внутрь, отдаётся эхом в душе и потом ещё очень долго не отпускает. Великолепно! Низкий поклон Маэстро Алексею Нефёдову, за такую подачу материала.
Ансамбль. Важная, очень-очень важная часть спектакля. Сцены ансамбля в «Джекилле & Хайде» - одни из самых «смысловых», они несут в себе замысел автора и формируют атмосферу и канву, по которой потом расцветает узор мюзикла. Все артисты ансамбля – и поющие, и танцующие – проделывают сложнейшую работу. Сцены в психиатрической больнице, на улицах Лондона, связки и переходы между эпизодами, «Фасад», «Ужас» и «Противостояние» - яркие, сильные, эмоциональные, запоминающиеся, поющиеся, они погружают зрителей в мюзикл с головой, стирают границы между залом и сценой. Очень круто.
И о главных героях.
Эмма. Вера Свешникова. На этом спектакле я поняла, что Вера – «моя» Эмма. Это на сто процентов её роль. Очень сложно играть «хорошую девочку», потому что это часто скучно и просто. Ну да, любит, ну да, любима, да, вся такая положительная - что тут добавишь? Вере удалось сделать этот образ глубоким и нежным, достоверным и интересным. Её Эмма – прекрасна внешне и внутренне. Она умна, остроумна, упряма, своенравна, заботлива, бесконечно влюблена, а потому доверчива и слепа… Верин голос – это невероятно. Маленькая и такая хрупкая, она наполняет своим голосом весь зал. Это так красиво, что словами не передать. Дуэт Эммы и Люси – наверное, самый красивый женский дуэт в истории мюзиклов, и участие Веры сделало его ещё прекраснее – миниатюрная, тоненькая Вера в белом платье, с красным шарфом на плечах, поющая о «его глазах» - этот образ будет долго ещё стоять перед внутренним взором.
Люси. Агата Вавилова. Честно признаться, зная Агату по другим ролям, сложно было представить её в роли падшей женщины и «примы» кабаре в лондонских трущобах. Но Агата превзошла все ожидания – она сыграла свою героиню просто блестяще. Неожиданная, но такая уместная «цыганщина» в первой арии Люси оказывает очень под стать музыке и смотрится и звучит очень гармонично. Проникновенность других её арий поражает – у Агаты неописуемый голос и какая-то своя, особая чувственность, она не броская, не искрящаяся, но такая глубокая и выстраданная, что веришь от первого до последнего слова. Переключения Агаты-Люси между двумя ипостасями героини - «проститутка при исполнении» и «девушка из маленького городка, которая верит в чудо» - мгновенны и очень заметны, отыграны просто замечательно. А её последние слова, произнесённые в мюзикле – «Я никуда не уезжаю…» - в них нет отчаяния и ропота, нет фальши и попытки обмануть своего мучителя, только внутренняя боль и смирение… До слёз… Спасибо, Агата!
Ну и тот, вокруг кого закручивается смерчем весь спектакль. Джекилл и Хайд. Иван Ожогин. Я часто и много видела этого артиста на сцене в разных амплуа – в мюзиклах, сборных концертах и сольных концертах. Я помню безупречного графа фон Кролока, всесильного Воланда, трагичного Призрака, увлечённого и слепого Эрнста Любича, яркого Сальери… Но всё это я забыла, когда увидела двух новых для Ивана героев - Джекилла и Хайда.
В Генри Джекилле Ивана Ожогина я увидела всё то, чего ждала от этого героя и от Ивана в этой роли. Он увлечённый, даже болезненно увлечённый своей работой, он находится на пороге открытия, но одновременно на краю пропасти и чувствует это. Именно это отлично видно в первой же сцене. Иван – единственный из всех Джекиллов - испытывает страх, смотря в глаза безумию. Окружённый душевнобольными людьми в больнице, он приходит в ужас, они для него – воплощение того самого неподконтрольного бессознательного, которое живёт в каждом человеке, которое невозможно постичь и обуздать, которое творит зло и вырывается иногда на свободу! Такое прочтение персонажа кардинально меняет всё дальнейшее восприятие мюзикла. Джекилл Ивана – это не отстранённый наблюдатель, исследователь и учёный, он намного ближе воспринимает человеческую трагедию потери себя. Это так и должно быть, ведь его собственный отец сошёл с ума! Джекилл боится заглядывать за грань, боится обнаружить безумие и в себе тоже. В подтверждение того, что Хайд жил в душе Джекилла с самого начала – яростный срыв Генри на совете попечителей, очень краткий, но о многом говорящий взрыв эмоций. Тогда мы впервые увидели тень Хайда на его лице, мимолётную но безошибочно узнаваемую.
Ах, как меняется доктор Джекилл, когда видит Эмму! Страх, раздражение, злость, отчаяние – всё уходит, когда на сцене остаются они вдвоём. Иван – бесконечно нежный и любящий Джекилл, он так трогательно прижимал к груди свою хрустальную Эмму, с такой лёгкостью поднимал её над головой, так страстно целовал, что оставалось только любоваться влюблёнными. Правда. В этот момент я поверила в любовь Эммы и Джекилла, увидела в них пару и их историю, которая началась не только что на сцене, на наших глазах, а длится уже давно.
Вокально образ Джекилла воплощён безупречно. Я сто раз говорила и ещё сто повторю – более совершенного вокала и владения голосом я не слышала. И это не только и не столько врождённый талант и способности! Это невообразимая работа, это годы практики и экспериментов, это постоянное развитие и поиск. «Я должен знать», «Этот момент», «Я потерял свой путь» - сотрясли стены, зазвучали на весь театр так прекрасно, как может звучать только голос Ивана – сильно, уверенно, мощно, страстно, бесконечно, с полушёпота до невообразимых высот, а потом выше, выше и ещё выше!
Но все мы знаем эту историю, рискованный эксперимент доктора Джекилла пробудил в нём второе Я - Эдварда Хайда. И вот тут всё внутри меня кричит – КАК?! КАК у Ивана получилось это сделать??? Иван Ожогин – аристократичный, «несущий» и «подающий» себя публике, благородный, немного надменный, уверенно-вальяжный, с потрясающе ощутимым внутренним стержнем… И тут – Хайд!.. Эта роль совершенно противна темпераменту и амплуа Ивана, от и до, с первой и до последней ноты. Это настолько НЕ ИВАН, насколько вообще роль может не подходить артисту! Но меня ждало потрясение. Я до сих пор не могу поверить в то, что видела. Иван сломал себя. Полностью. Он убил в себе все те качества, о которых я говорила выше. Он растоптал своё Я. Мне страшно представить, каких чудовищных усилий это от него потребовало, потому что … потому что это была борьба с собственным естеством, а не только с образом Джекилла. У Ивана Хайд получился совсем другой, абсолютно непохожий на виденные до этого образы в исполнении других артистов. Этот Хайд – не зверь, не животное, не существо… Что-то НЕчеловеческое в нём есть только в момент рождения. О, нет! Он - человек, такой же как и мы все, и это непередаваемо … страшно! Это тот самый воплощённый кошмар Генри Джекилла, даже заглянуть в который в своей душе он боялся. Хайд Ивана – холодный расчётливый психопат, маньяк, перверт, изощрённый (но не извращённый) садист, он действует абсолютно сознательно и методично, причиняя боль, в нём не звериная ярость, а кристаллизованная и возведённая в абсолют человеческая – именно человеческая – злость и изобретательность, он в чём-то даже изящен, чёрт побери! Это пугающая красота внутреннего ада каждого человека, изваяние воплощённого ужаса. Этот Хайд не берётся ниоткуда, он не чужак, он уже жил в Джекилле, уже пугал и давил его своим присутствием, но на наших глазах он вырывается на свободу и сразу становится сильнее своего светлого двойника. Почему? Потому что все эти годы он копил силы и злость, а Джекилл питал его своими знаниями и страхами, он не «новорождённый» кошмар, он просто был в тени…
Вокально Иван кардинально дистанцирует Хайда от Джекилла. Он поёт ниже, добавил в голос звериного рыка, местами абсолютно не узнаётся, но совершенно понятно, что природному лирическому тенору такие эксперименты над голосом даются труднее всего. Но… НО! Безумный восторг Хайда, обретающего жизнь и свободу, вырывающийся звенящим душераздирающим фальцетом Ивана – это НЕЧТО! Эти ноты покоряются только ему. Это чистый и концентрированный восторг уже зрителя. Это неожиданно и обалденно классно!!! Я очень надеюсь, что при дальнейшем развитии роли этот акцент, эта «фишка» Ивана не уйдут из мюзикла.
Я не буду утверждать, что всё было идеально и улучшать и развивать нечего. Есть! Всегда будет! Это абсолютно нормально и – более того – естественно. Огромная загруженность, ограниченное время для репетиций, просто физическая усталость, наконец, – всё это даёт о себе знать. Но – не кривя душой – я очень хочу увидеть развитие и оттачивание этой роли Иваном, потому что… Потому что то, что я увидела на его премьере, поразило меня и в буквально смысле лишило дара речи. Потому что его Джекилл вызывает восхищение и трепет, а его Хайд пугает своей жуткой реальностью и человечностью. Потому что этот голос можно слушать бесконечно. Потому что за руками Ивана можно следить, не отрываясь.
Потрясающе. Непередаваемо. Я думала, что знаю, кто такой Иван Ожогин и что он умеет делать на сцене. Я поняла, что не знаю НИ-ЧЕ-ГО. БРАВО!!!
фотографии © Елена Терёхина и Сергей Журавлёв
#джекиллихайд #мюзикл #иваножогин #верасвешникова #агатававилова
Do you know who Ivan Ozhogin is? Yes? Two days ago, I realized that I did not know anything about this artist. If you have not seen him in the musical "Jekyll & Hyde", then you too.
But first about the musical itself.
This is a very complex, beautiful and multifaceted work. In the play there is not a single aria, not a single extra episode. I still have questions for the ending of the musical - it seems to me somewhat blurred, not very intelligible and not fully understood, a breakthrough "into space" does not happen at the end - but this does not spoil the general WOW impression. The music in the performance is simply amazing, it is diverse, rich and very beautiful. Even just for her worth going to the Musical Comedy Theater. It surrounds, "stuns" (in the good sense of the word), penetrates somewhere inward, echoes in the soul and then does not let go for a very long time. Sumptuously! Low bow Maestro Alexei Nefedov, for such a presentation of the material.
Ensemble. An important, very, very important part of the performance. The scenes of the ensemble in “Jekyll & Heide” are among the most “semantic”, they carry the author's intention and form the atmosphere and fabric, which the musical pattern then blooms on. All the actors of the ensemble - both singing and dancing - do the hardest work. Scenes in a psychiatric hospital, on the streets of London, ligaments and transitions between episodes, "Facade", "Horror" and "Confrontation" - bright, strong, emotional, memorable, singing, they immerse the audience in a musical with the head, erase the boundaries between the hall and scene. Very cool.
And about the main characters.
Emma. Vera Sveshnikova. At this performance, I realized that Vera is “my” Emma. This is one hundred percent of her role. It is very difficult to play a “good girl” because it is often boring and easy. Well, yes, she loves, well, yes, she is loved, yes, everything is so positive - what is there to add? Vera managed to make this image deep and gentle, reliable and interesting. Her Emma is beautiful externally and internally. She is intelligent, witty, stubborn, capricious, caring, infinitely in love, and therefore trusting and blind ... Verin's voice is unbelievable. Small and so fragile, it fills the entire hall with its voice. It is so beautiful that words can not convey. The duet of Emma and Lucy is probably the most beautiful female duet in the history of musicals, and the participation of Vera made him even more beautiful - a miniature, thin Vera in a white dress, with a red scarf on her shoulders, singing about "his eyes" - this image will stand for a long time in front of the gaze.
Lucy. Agatha Vavilova. Honestly, knowing Agatha in other roles, it was difficult to imagine her as a fallen woman and a "prima" cabaret in London slums. But Agatha surpassed all expectations - she played her heroine simply brilliantly. Unexpected, but such an appropriate "gypsy" in the first aria, Lucy has a very good match for the music and it looks and sounds very harmonious. The penetration of her other arias is striking - Agatha has an indescribable voice and some kind of special sensuality, she is not flashy, not sparkling, but so deep and suffered that you believe from the first to the last word. Switches of Agatha-Lucy between the two characters of the heroine - “a prostitute on duty” and “a girl from a small town who believes in a miracle” —is instantaneous and very noticeable, played just fine. And her last words uttered in the musical - “I am not leaving anywhere ...” - there is no despair and grumbling in them, there is no falsehood and an attempt to deceive my tormentor, only inner pain and humility ... To tears ... Thank you, Agata!
Well, the one around whom the whole performance twists in a whirlwind. Jekyll and Hyde. Ivan Ozhogin. I often and many saw this artist on stage in different roles - in musicals, national concerts and solo concerts. I remember the immaculate Count von Krolok, the all-powerful Woland, the tragic Ghost, the enthusiastic and blind Ernst Lubich, the bright Salieri ... But I forgot all this when I saw two new heroes for Ivan, Jekyll and Hyde.
In Henry Jekyll Ivan Ozhogina, I saw everything that I expected from this hero and from Ivan in this role. He is keen, even painfully keen on his work, he is on the verge of discovery, but at the same time on the edge of the abyss and feels it. This is clearly seen in the very first scene. Ivan - the only one of all Jekyll - feels fear, looking madness in the eyes. Surrounded by mentally ill people in the hospital, he is horrified, they are for him - the embodiment of the uncontrollable unconscious that lives in every person, which is impossible to comprehend and curb, which creates evil and breaks free sometimes! Such a reading of the character dramatically changes all further perception of the musical. Jekyll Ivana is not a detached observer, researcher and scientist, he is much closer to the human tragedy of losing himself. This is the way it should be, because his own father has gone mad! Jekyll is afraid to look over the edge, afraid to find insanity in himself too. In confirmation of the fact that Hyde lived in the soul of Jekyll from the very beginning - a fierce disruption of Henry on the board of trustees, a very brief, but a lot of talking about an explosion of emotions. Then we first saw the shadow of Hyde on
But first about the musical itself.
This is a very complex, beautiful and multifaceted work. In the play there is not a single aria, not a single extra episode. I still have questions for the ending of the musical - it seems to me somewhat blurred, not very intelligible and not fully understood, a breakthrough "into space" does not happen at the end - but this does not spoil the general WOW impression. The music in the performance is simply amazing, it is diverse, rich and very beautiful. Even just for her worth going to the Musical Comedy Theater. It surrounds, "stuns" (in the good sense of the word), penetrates somewhere inward, echoes in the soul and then does not let go for a very long time. Sumptuously! Low bow Maestro Alexei Nefedov, for such a presentation of the material.
Ensemble. An important, very, very important part of the performance. The scenes of the ensemble in “Jekyll & Heide” are among the most “semantic”, they carry the author's intention and form the atmosphere and fabric, which the musical pattern then blooms on. All the actors of the ensemble - both singing and dancing - do the hardest work. Scenes in a psychiatric hospital, on the streets of London, ligaments and transitions between episodes, "Facade", "Horror" and "Confrontation" - bright, strong, emotional, memorable, singing, they immerse the audience in a musical with the head, erase the boundaries between the hall and scene. Very cool.
And about the main characters.
Emma. Vera Sveshnikova. At this performance, I realized that Vera is “my” Emma. This is one hundred percent of her role. It is very difficult to play a “good girl” because it is often boring and easy. Well, yes, she loves, well, yes, she is loved, yes, everything is so positive - what is there to add? Vera managed to make this image deep and gentle, reliable and interesting. Her Emma is beautiful externally and internally. She is intelligent, witty, stubborn, capricious, caring, infinitely in love, and therefore trusting and blind ... Verin's voice is unbelievable. Small and so fragile, it fills the entire hall with its voice. It is so beautiful that words can not convey. The duet of Emma and Lucy is probably the most beautiful female duet in the history of musicals, and the participation of Vera made him even more beautiful - a miniature, thin Vera in a white dress, with a red scarf on her shoulders, singing about "his eyes" - this image will stand for a long time in front of the gaze.
Lucy. Agatha Vavilova. Honestly, knowing Agatha in other roles, it was difficult to imagine her as a fallen woman and a "prima" cabaret in London slums. But Agatha surpassed all expectations - she played her heroine simply brilliantly. Unexpected, but such an appropriate "gypsy" in the first aria, Lucy has a very good match for the music and it looks and sounds very harmonious. The penetration of her other arias is striking - Agatha has an indescribable voice and some kind of special sensuality, she is not flashy, not sparkling, but so deep and suffered that you believe from the first to the last word. Switches of Agatha-Lucy between the two characters of the heroine - “a prostitute on duty” and “a girl from a small town who believes in a miracle” —is instantaneous and very noticeable, played just fine. And her last words uttered in the musical - “I am not leaving anywhere ...” - there is no despair and grumbling in them, there is no falsehood and an attempt to deceive my tormentor, only inner pain and humility ... To tears ... Thank you, Agata!
Well, the one around whom the whole performance twists in a whirlwind. Jekyll and Hyde. Ivan Ozhogin. I often and many saw this artist on stage in different roles - in musicals, national concerts and solo concerts. I remember the immaculate Count von Krolok, the all-powerful Woland, the tragic Ghost, the enthusiastic and blind Ernst Lubich, the bright Salieri ... But I forgot all this when I saw two new heroes for Ivan, Jekyll and Hyde.
In Henry Jekyll Ivan Ozhogina, I saw everything that I expected from this hero and from Ivan in this role. He is keen, even painfully keen on his work, he is on the verge of discovery, but at the same time on the edge of the abyss and feels it. This is clearly seen in the very first scene. Ivan - the only one of all Jekyll - feels fear, looking madness in the eyes. Surrounded by mentally ill people in the hospital, he is horrified, they are for him - the embodiment of the uncontrollable unconscious that lives in every person, which is impossible to comprehend and curb, which creates evil and breaks free sometimes! Such a reading of the character dramatically changes all further perception of the musical. Jekyll Ivana is not a detached observer, researcher and scientist, he is much closer to the human tragedy of losing himself. This is the way it should be, because his own father has gone mad! Jekyll is afraid to look over the edge, afraid to find insanity in himself too. In confirmation of the fact that Hyde lived in the soul of Jekyll from the very beginning - a fierce disruption of Henry on the board of trustees, a very brief, but a lot of talking about an explosion of emotions. Then we first saw the shadow of Hyde on
У записи 117 лайков,
9 репостов.
9 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Лиза Смолина
