ОТКАЗ ОТ ЛОЖНОГО ПРИБЕЖИЩА
Фраза "принять прибежище" позаимствована из традиционного контекста. Это часто повторяемое буддистами провозглашение веры в учителей, учения и духовное сообщество: "Я принимаю прибежище в буддах, я принимаю прибежище в дхарме, я принимаю прибежище в сангхе" - служит напоминанием о том, что, как правило, мы ищем прибежища в сиюминутных и мимолетных удовольствиях.
Причем делаем это с постоянством, почти религиозным рвением и убежденностью. К примеру, в один из дней мы думаем: "У меня депрессия. Поеду-ка я отдохнуть на побережье". Мы отправляемся на океан, прыгаем в воду, плещемся, как рыба, а затем ложимся поджариться на солнце. Когда это занятие нам наскучит, мы думаем:
"А теперь я проголодался. Где-то тут лоток с закусками?" Мы набиваем себе живот в надежде найти утешение в уничтожаемых нами мороженом, кукурузе, кока-коле, шоколаде. Мы принимаем прибежище в этих вещах, надеясь что они избавят нас от депрессии и скуки, но в результате лишь обгораем на солнце и прибавляем в весе.
Когда в буддийской традиции говорят о принятии прибежища, этим подчеркивается важность отказа от отчаянного, ни к чему не приводящего поиска удовольствия. Принятие истинного прибежища связано с переменой образа мышления, вызванного осознанием полной никчемности всего преходящего, к чему мы обычно испытываем влечение.
Когда мы ясно видим никчемность вещей, в погоне за которыми проходит наша жизнь, то обусловленная неверными взглядами жажда этих вещей автоматически уменьшается, а сила, заставляющая их удерживать, постепенно ослабевает. Нас перестает бросать из одной крайности в другую по капризу переменчивой судьбы, и мы обретаем необходимое пространство для того, чтобы приступить к освоению своего внутреннего потенциала.
Фраза "принять прибежище" позаимствована из традиционного контекста. Это часто повторяемое буддистами провозглашение веры в учителей, учения и духовное сообщество: "Я принимаю прибежище в буддах, я принимаю прибежище в дхарме, я принимаю прибежище в сангхе" - служит напоминанием о том, что, как правило, мы ищем прибежища в сиюминутных и мимолетных удовольствиях.
Причем делаем это с постоянством, почти религиозным рвением и убежденностью. К примеру, в один из дней мы думаем: "У меня депрессия. Поеду-ка я отдохнуть на побережье". Мы отправляемся на океан, прыгаем в воду, плещемся, как рыба, а затем ложимся поджариться на солнце. Когда это занятие нам наскучит, мы думаем:
"А теперь я проголодался. Где-то тут лоток с закусками?" Мы набиваем себе живот в надежде найти утешение в уничтожаемых нами мороженом, кукурузе, кока-коле, шоколаде. Мы принимаем прибежище в этих вещах, надеясь что они избавят нас от депрессии и скуки, но в результате лишь обгораем на солнце и прибавляем в весе.
Когда в буддийской традиции говорят о принятии прибежища, этим подчеркивается важность отказа от отчаянного, ни к чему не приводящего поиска удовольствия. Принятие истинного прибежища связано с переменой образа мышления, вызванного осознанием полной никчемности всего преходящего, к чему мы обычно испытываем влечение.
Когда мы ясно видим никчемность вещей, в погоне за которыми проходит наша жизнь, то обусловленная неверными взглядами жажда этих вещей автоматически уменьшается, а сила, заставляющая их удерживать, постепенно ослабевает. Нас перестает бросать из одной крайности в другую по капризу переменчивой судьбы, и мы обретаем необходимое пространство для того, чтобы приступить к освоению своего внутреннего потенциала.
REFUSAL OF FALSE JOURNEY
The phrase "take refuge" is borrowed from the traditional context. This often repeated proclamation of faith in teachers, teachings and spiritual communities by Buddhists: "I take refuge in the Buddhas, I take refuge in the dharma, I take refuge in the sangha" - serves as a reminder that, as a rule, we seek refuge in the momentary and fleeting pleasures.
And we do it with constancy, almost religious zeal and conviction. For example, one day we think: "I am depressed. I will go to rest on the coast." We go to the ocean, jump into the water, splash like a fish, and then lie down to fry in the sun. When we get bored with this activity, we think:
"And now I'm hungry. Is there a snack stall somewhere?" We stuff our stomachs in the hope of finding solace in the ice cream, corn, Coca-Cola, and chocolate we are destroying. We take refuge in these things, hoping that they will relieve us of depression and boredom, but as a result we only get sunburn and put on weight.
When the Buddhist tradition speaks of taking refuge, it emphasizes the importance of abandoning the desperate, futile search for pleasure. Taking true refuge is associated with a change in the way of thinking caused by the realization of the complete worthlessness of everything that is transitory, to which we usually feel attracted.
When we clearly see the worthlessness of the things that our lives are chasing after, then the thirst for these things due to wrong views automatically decreases, and the force that makes them hold on gradually weakens. We cease to be thrown from one extreme to another at the whim of a changeable fate, and we gain the necessary space in order to begin to develop our inner potential.
The phrase "take refuge" is borrowed from the traditional context. This often repeated proclamation of faith in teachers, teachings and spiritual communities by Buddhists: "I take refuge in the Buddhas, I take refuge in the dharma, I take refuge in the sangha" - serves as a reminder that, as a rule, we seek refuge in the momentary and fleeting pleasures.
And we do it with constancy, almost religious zeal and conviction. For example, one day we think: "I am depressed. I will go to rest on the coast." We go to the ocean, jump into the water, splash like a fish, and then lie down to fry in the sun. When we get bored with this activity, we think:
"And now I'm hungry. Is there a snack stall somewhere?" We stuff our stomachs in the hope of finding solace in the ice cream, corn, Coca-Cola, and chocolate we are destroying. We take refuge in these things, hoping that they will relieve us of depression and boredom, but as a result we only get sunburn and put on weight.
When the Buddhist tradition speaks of taking refuge, it emphasizes the importance of abandoning the desperate, futile search for pleasure. Taking true refuge is associated with a change in the way of thinking caused by the realization of the complete worthlessness of everything that is transitory, to which we usually feel attracted.
When we clearly see the worthlessness of the things that our lives are chasing after, then the thirst for these things due to wrong views automatically decreases, and the force that makes them hold on gradually weakens. We cease to be thrown from one extreme to another at the whim of a changeable fate, and we gain the necessary space in order to begin to develop our inner potential.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Алёна Долорес
