"ЕСЛИ С РЕБЕНКОМ СЛУЧИЛАСЬ БЕДА, КТО-ТО ДОЛЖЕН "СЕСТЬ"
Обычно я забирала старшую дочь из детского сада во время прогулки. И каждый день заставала одну и ту же сцену: дети играют на площадке, носятся, роются в песочнице, воспитательница сидит на скамейке и наблюдает, а рядом с ней всегда стоит одна и та же девочка.
В первый раз я не обратила на девочку внимания, во второй раз запомнила ее, чтобы проверить, будет ли она стоять завтра, в третий раз удивилась и подумала, что она, наверное, наказана таким способом, в четвертый решила спросить, что это за явление такое.
– А это Катя, – охотно объяснила мне воспитательница. – Ее мама каждый день приводит в белых колготках и требует, чтобы она возвращалась без единого пятнышка.
Катя-в-белых-колготках и, как я теперь заметила, в юбке и туфельках уныло посмотрела на нас. Катино положение было безвыходным: одну ее вместо прогулки никто в садике оставить не мог, других колготок к ней не прилагалось, а вокруг была веселая апрельская грязь по колено, в которой были не только дети, но и взрослые, и собаки, и машины, и даже окружающие дома…
Условные дети в белых колготках повсюду. Мы боимся, что они запачкаются, ударятся, что они вырастут бездельниками, испортят себе будущее, боимся гораздо больше, чем наши родители, для которых наши синяки были нормой. И мало того, что мы боимся этого сами – мы требуем от системы образования и от учителей, чтобы они боялись вместе с нами. И они боятся, потому что становятся в этих ситуациях крайними.
Общаясь по работе со многими учителями, я в последнее время стала все чаще и чаще слышать от них об одной и той же проблеме. Она состоит в том, что сегодняшний учитель и воспитатель гораздо в большей степени, чем учитель десяти-, пятнадцатилетней давности, несет ответственность за детей, причем как перед родителями этого ребенка, так и перед законом.
Как прекрасно сформулировал один из учителей, «раньше бывали просто несчастные случаи, а сегодня, если произошел несчастный случай, кто-то должен обязательно сесть». Этой репликой он резюмировал рассказ о том, как несколько лет назад на его ученика в походе внезапно упало дерево (к счастью, все обошлось). Случись это сегодня, да еще с последствиями, он оказался бы за решеткой, хотя за деревья в лесу он ответственности вроде бы не несет и прикрыть собой ребенка тоже может не успеть…
Кроме того, что учитель сегодня отвечает за все, в том числе за то, что подвластно разве что высшим силам, он обязан строго придерживаться инструкций, которые год от года требуют от него выполнения все более и более невыполнимых требований.
Иллюстрация из все той же походной темы: учителя говорят, что теперь им запрещено в походе ставить палатки под деревьями. В лесном походе – запрещено под деревьями.
Или не из лесной: чтобы отпустить взрослого ребенка из театра домой, куда учитель поехал с классом, учитель должен быть уверен, что ребенок сдал администрации бумагу с подписью родителей о том, что они разрешают ему уезжать с таких мероприятий самостоятельно (естественно, по всем остальным делам этот ребенок давно и прекрасно ездит по городу сам). А перед поездкой в театр он должен этим, например, 17-летним детям провести инструктаж по правилам безопасности – причем, замечу, он обязан это делать каждый раз, когда куда-нибудь выезжает с детьми.
А если все едут на автобусе, то до поездки в ГИБДД должна быть подана бумага с данными всех участников, а если едут за город, то в составе экспедиции обязательно должен быть человек с медицинским образованием (даже если он все 20 лет после института сидит дома с детьми или занимается дизайном интерьеров, что превращает это требование в очередной маразм).
Политика «учитель крайний», которая в последние годы последовательно проводится как минимум в московских школах, привела к серьезным и далеко идущим последствиям. Учитель не хочет садиться в тюрьму – простим ему это естественное человеческое желание, – и делает все, чтобы этого избежать. А как не сесть из-за упавшего в походе дерева? Очень просто: не водить детей в поход.
А вот еще картинка: второй класс, звенит звонок, перемена, учитель громко сообщает детям, что они могут взять свои телефоны и поиграть. Дети, довольные, расходятся по углам класса с гаджетами. На мой осторожный вопрос – мол, а что, вы не возражаете против игр на телефоне, да еще и в школе? – учитель убежденно говорит:
– Конечно, пусть играют! Иначе же они будут бегать по коридору, еще расшибутся!
Другая история: папа приводит ребенка в сад и с утра объясняет воспитателю, что, если вечером на ребенке будет хотя бы один синяк, учитель закончит свой день в прокуратуре. Что бы вы сделали на месте воспитателя, у которого с такого заявления начался рабочий день? Правильно – оградили бы ребенка от любой двигательной активности и от общения с другими детьми.
На тебе пластилин, сиди тут и никуда не уходи, авось не расшибешься.
Это говорит не только о большей, чем раньше, беззащитности учителя или о бюрократизации и абсурдной регламентации школьной жизни (хотя и об этом тоже), но и о том, что родители сегодня транслируют школе куда более высокие, чем раньше, требования к безопасности ребенка.
Милые школьные игры из нашего детства, типа «слона», когда мы прыгали друг через друга, или когда целью игры было догнать соперника и отвесить ему пинка, сегодня в московских школах попросту невозможны.
Не первый год по сетям бродит шутка о том, что мы ездили без автокресел, ели зеленые соседские яблоки и при этом как-то выжили.
Я помню школьные драки и разборки, помню многое, но не помню, чтобы кто-то из-за этого писал в департамент (хорошо, в РОНО) или шел в суд. Более того: я почти уверена, что родители об этом ничего не знали.
Мы убегали с уроков. В сегодняшнем мире у наших детей просто технически нет такой возможности: их не выпустят из школы до окончания занятий. Да, у нас бывали самые разные приключения (поэтому я с недоверием отношусь к мысли о том, что «тогда» было безопаснее), и, оглядываясь назад, я понимаю, что некоторые из них, в общем-то, чудом закончились хорошо.
Но при этом мы тогда, не зная слов «дозированный риск» и «развивающий дискомфорт», получали некий опыт, учились чему-то важному, тому, чему нас не учили в школе, и поддерживали в нужном состоянии уровень адреналина, не прибегая к стимуляторам в виде компьютерных игр и экстремального спорта.
А до школы у нас был двор, и мы пришли в первый класс, уже умея общаться, договариваться в играх, зная правила и то, как и где их можно обойти, а где обходить нельзя, понимая, когда бывает больно и опасно, что можно, а что нельзя – мы это ЗНАЛИ, а не НАМ РАССКАЗАЛИ.
А нынешних детей заворачивают в вату, опекают и оберегают, шагу не дают ступить, а потом раз! – и выпускают во взрослую жизнь. На тебе автомат, защищай родину. Иди работай, обеспечивай себя сам. Вот тебе жена, вот ребенок, это теперь твоя ответственность. А дети далеко не всегда вообще знают это слово.
Конечно, безопасность важна и нужна, и я сама провожу занятия для детей и родителей на эту тему. Однако для меня главное слово, которое я выучила за время своего родительства, – это мера. Все должно быть в меру – и осторожность, и родительская забота, и помощь, и самостоятельность, и контроль, и доверие.
Хорошо, если бы об этом вспомнили департамент и министерство образования". "
Ксения Дмитриева
Обычно я забирала старшую дочь из детского сада во время прогулки. И каждый день заставала одну и ту же сцену: дети играют на площадке, носятся, роются в песочнице, воспитательница сидит на скамейке и наблюдает, а рядом с ней всегда стоит одна и та же девочка.
В первый раз я не обратила на девочку внимания, во второй раз запомнила ее, чтобы проверить, будет ли она стоять завтра, в третий раз удивилась и подумала, что она, наверное, наказана таким способом, в четвертый решила спросить, что это за явление такое.
– А это Катя, – охотно объяснила мне воспитательница. – Ее мама каждый день приводит в белых колготках и требует, чтобы она возвращалась без единого пятнышка.
Катя-в-белых-колготках и, как я теперь заметила, в юбке и туфельках уныло посмотрела на нас. Катино положение было безвыходным: одну ее вместо прогулки никто в садике оставить не мог, других колготок к ней не прилагалось, а вокруг была веселая апрельская грязь по колено, в которой были не только дети, но и взрослые, и собаки, и машины, и даже окружающие дома…
Условные дети в белых колготках повсюду. Мы боимся, что они запачкаются, ударятся, что они вырастут бездельниками, испортят себе будущее, боимся гораздо больше, чем наши родители, для которых наши синяки были нормой. И мало того, что мы боимся этого сами – мы требуем от системы образования и от учителей, чтобы они боялись вместе с нами. И они боятся, потому что становятся в этих ситуациях крайними.
Общаясь по работе со многими учителями, я в последнее время стала все чаще и чаще слышать от них об одной и той же проблеме. Она состоит в том, что сегодняшний учитель и воспитатель гораздо в большей степени, чем учитель десяти-, пятнадцатилетней давности, несет ответственность за детей, причем как перед родителями этого ребенка, так и перед законом.
Как прекрасно сформулировал один из учителей, «раньше бывали просто несчастные случаи, а сегодня, если произошел несчастный случай, кто-то должен обязательно сесть». Этой репликой он резюмировал рассказ о том, как несколько лет назад на его ученика в походе внезапно упало дерево (к счастью, все обошлось). Случись это сегодня, да еще с последствиями, он оказался бы за решеткой, хотя за деревья в лесу он ответственности вроде бы не несет и прикрыть собой ребенка тоже может не успеть…
Кроме того, что учитель сегодня отвечает за все, в том числе за то, что подвластно разве что высшим силам, он обязан строго придерживаться инструкций, которые год от года требуют от него выполнения все более и более невыполнимых требований.
Иллюстрация из все той же походной темы: учителя говорят, что теперь им запрещено в походе ставить палатки под деревьями. В лесном походе – запрещено под деревьями.
Или не из лесной: чтобы отпустить взрослого ребенка из театра домой, куда учитель поехал с классом, учитель должен быть уверен, что ребенок сдал администрации бумагу с подписью родителей о том, что они разрешают ему уезжать с таких мероприятий самостоятельно (естественно, по всем остальным делам этот ребенок давно и прекрасно ездит по городу сам). А перед поездкой в театр он должен этим, например, 17-летним детям провести инструктаж по правилам безопасности – причем, замечу, он обязан это делать каждый раз, когда куда-нибудь выезжает с детьми.
А если все едут на автобусе, то до поездки в ГИБДД должна быть подана бумага с данными всех участников, а если едут за город, то в составе экспедиции обязательно должен быть человек с медицинским образованием (даже если он все 20 лет после института сидит дома с детьми или занимается дизайном интерьеров, что превращает это требование в очередной маразм).
Политика «учитель крайний», которая в последние годы последовательно проводится как минимум в московских школах, привела к серьезным и далеко идущим последствиям. Учитель не хочет садиться в тюрьму – простим ему это естественное человеческое желание, – и делает все, чтобы этого избежать. А как не сесть из-за упавшего в походе дерева? Очень просто: не водить детей в поход.
А вот еще картинка: второй класс, звенит звонок, перемена, учитель громко сообщает детям, что они могут взять свои телефоны и поиграть. Дети, довольные, расходятся по углам класса с гаджетами. На мой осторожный вопрос – мол, а что, вы не возражаете против игр на телефоне, да еще и в школе? – учитель убежденно говорит:
– Конечно, пусть играют! Иначе же они будут бегать по коридору, еще расшибутся!
Другая история: папа приводит ребенка в сад и с утра объясняет воспитателю, что, если вечером на ребенке будет хотя бы один синяк, учитель закончит свой день в прокуратуре. Что бы вы сделали на месте воспитателя, у которого с такого заявления начался рабочий день? Правильно – оградили бы ребенка от любой двигательной активности и от общения с другими детьми.
На тебе пластилин, сиди тут и никуда не уходи, авось не расшибешься.
Это говорит не только о большей, чем раньше, беззащитности учителя или о бюрократизации и абсурдной регламентации школьной жизни (хотя и об этом тоже), но и о том, что родители сегодня транслируют школе куда более высокие, чем раньше, требования к безопасности ребенка.
Милые школьные игры из нашего детства, типа «слона», когда мы прыгали друг через друга, или когда целью игры было догнать соперника и отвесить ему пинка, сегодня в московских школах попросту невозможны.
Не первый год по сетям бродит шутка о том, что мы ездили без автокресел, ели зеленые соседские яблоки и при этом как-то выжили.
Я помню школьные драки и разборки, помню многое, но не помню, чтобы кто-то из-за этого писал в департамент (хорошо, в РОНО) или шел в суд. Более того: я почти уверена, что родители об этом ничего не знали.
Мы убегали с уроков. В сегодняшнем мире у наших детей просто технически нет такой возможности: их не выпустят из школы до окончания занятий. Да, у нас бывали самые разные приключения (поэтому я с недоверием отношусь к мысли о том, что «тогда» было безопаснее), и, оглядываясь назад, я понимаю, что некоторые из них, в общем-то, чудом закончились хорошо.
Но при этом мы тогда, не зная слов «дозированный риск» и «развивающий дискомфорт», получали некий опыт, учились чему-то важному, тому, чему нас не учили в школе, и поддерживали в нужном состоянии уровень адреналина, не прибегая к стимуляторам в виде компьютерных игр и экстремального спорта.
А до школы у нас был двор, и мы пришли в первый класс, уже умея общаться, договариваться в играх, зная правила и то, как и где их можно обойти, а где обходить нельзя, понимая, когда бывает больно и опасно, что можно, а что нельзя – мы это ЗНАЛИ, а не НАМ РАССКАЗАЛИ.
А нынешних детей заворачивают в вату, опекают и оберегают, шагу не дают ступить, а потом раз! – и выпускают во взрослую жизнь. На тебе автомат, защищай родину. Иди работай, обеспечивай себя сам. Вот тебе жена, вот ребенок, это теперь твоя ответственность. А дети далеко не всегда вообще знают это слово.
Конечно, безопасность важна и нужна, и я сама провожу занятия для детей и родителей на эту тему. Однако для меня главное слово, которое я выучила за время своего родительства, – это мера. Все должно быть в меру – и осторожность, и родительская забота, и помощь, и самостоятельность, и контроль, и доверие.
Хорошо, если бы об этом вспомнили департамент и министерство образования". "
Ксения Дмитриева
"IF YOUR CHILD HAS BEEN DECLARED, SOMEONE SHOULD A SESSION"
Usually I picked up my eldest daughter from kindergarten while walking. And every day she caught the same scene: children play on the playground, rush, rummage in the sandbox, the teacher sits on a bench and watches, and the same girl always stands next to her.
The first time I didn’t pay attention to the girl, I remembered her the second time, to check if she would stand tomorrow, for the third time she was surprised and thought that she was probably punished in this way, for the fourth she decided to ask what kind of phenomenon such
“And this is Katya,” the teacher explained eagerly to me. “Her mother brings in white tights every day and demands that she return without a spot.”
Katya-in-white-pantyhose and, as I now noticed, in a skirt and shoes looked at us sadly. Katya was in a hopeless situation: no one in the kindergarten could leave one instead of a walk, the other tights were not attached to her, and there was a funny April knee-deep mud in which there were not only children, but also adults, dogs, cars, and even the surrounding houses ...
Conditional kids in white pantyhose are everywhere. We are afraid that they will get dirty, will be hit, that they will grow up as idlers, they will ruin their future, they are much more afraid than our parents, for whom our bruises were the norm. And not only are we afraid of this ourselves - we demand from the education system and teachers to be afraid with us. And they are afraid, because they become extreme in these situations.
When I talked about working with many teachers, I recently began to hear more and more from them about the same problem. It consists in the fact that today's teacher and educator, much more than a teacher of ten or fifteen years old, is responsible for the children, both before the parents of this child and before the law.
As one of the teachers formulated well, “there were just accidents before, and today, if an accident has occurred, someone must sit down”. With this remark, he summed up the story of how a tree had suddenly fallen on a student a few years ago (fortunately, everything worked out). Had it happened today, and even with the consequences, he would have been behind bars, although he wouldn’t seem to bear responsibility for the trees in the forest and also may not have time to cover up the child ...
In addition, the teacher is responsible for everything today, including that which is subject to the highest forces, he is obliged to strictly adhere to instructions that every year require him to fulfill more and more impracticable requirements.
Illustration from the same hiking theme: the teachers say that now they are prohibited from camping to put tents under the trees. In the forest hike - is prohibited under the trees.
Or not from the forest: to release an adult child from the theater to home, where the teacher went with the class, the teacher must be sure that the child handed the administration a paper signed by the parents that they allow him to leave these events on his own (of course, for all the rest on business, this child has long and well traveled around the city himself). And before going to the theater, he owes this, for example, to 17-year-old children to instruct on safety rules - and, I note, he is obliged to do this every time he goes out with children somewhere.
And if everyone is traveling by bus, then before going to the traffic police there should be a paper with the data of all the participants, and if they are going out of town, then the expedition must include a person with medical education (even if he is at home for 20 years after the institute children or engaged in interior design, which turns this requirement into another insanity).
The “extreme teacher” policy, which in recent years has been consistently pursued at least in Moscow schools, has led to serious and far-reaching consequences. The teacher does not want to go to jail - forgive him this natural human desire - and does everything to avoid it. And how not to sit down because of a tree fallen in a campaign? Very simple: do not drive children on a hike.
And here's another picture: the second class, the bell rings, the change, the teacher loudly informs the children that they can take their phones and play. Children, happy, disperse in the corners of the class with gadgets. On my cautious question - they say, and what, you do not mind playing on the phone, and even at school? - the teacher says with conviction:
- Of course, let them play! Otherwise, they will run along the corridor, still hurt themselves!
Another story: the father brings the child to the garden and in the morning explains to the caregiver that if there is at least one bruise on the child in the evening, the teacher will end his day at the prosecutor's office. What would you do in the place of a teacher who started a working day with such a statement? That's right - would protect the child from any physical activity and from communication with other children.
You plasticine, sit here and do not go anywhere, maybe you did not hurt yourself.
This speaks not only of the greater, than before, defenselessness of the teacher or of bureaucratization and absurd r
Usually I picked up my eldest daughter from kindergarten while walking. And every day she caught the same scene: children play on the playground, rush, rummage in the sandbox, the teacher sits on a bench and watches, and the same girl always stands next to her.
The first time I didn’t pay attention to the girl, I remembered her the second time, to check if she would stand tomorrow, for the third time she was surprised and thought that she was probably punished in this way, for the fourth she decided to ask what kind of phenomenon such
“And this is Katya,” the teacher explained eagerly to me. “Her mother brings in white tights every day and demands that she return without a spot.”
Katya-in-white-pantyhose and, as I now noticed, in a skirt and shoes looked at us sadly. Katya was in a hopeless situation: no one in the kindergarten could leave one instead of a walk, the other tights were not attached to her, and there was a funny April knee-deep mud in which there were not only children, but also adults, dogs, cars, and even the surrounding houses ...
Conditional kids in white pantyhose are everywhere. We are afraid that they will get dirty, will be hit, that they will grow up as idlers, they will ruin their future, they are much more afraid than our parents, for whom our bruises were the norm. And not only are we afraid of this ourselves - we demand from the education system and teachers to be afraid with us. And they are afraid, because they become extreme in these situations.
When I talked about working with many teachers, I recently began to hear more and more from them about the same problem. It consists in the fact that today's teacher and educator, much more than a teacher of ten or fifteen years old, is responsible for the children, both before the parents of this child and before the law.
As one of the teachers formulated well, “there were just accidents before, and today, if an accident has occurred, someone must sit down”. With this remark, he summed up the story of how a tree had suddenly fallen on a student a few years ago (fortunately, everything worked out). Had it happened today, and even with the consequences, he would have been behind bars, although he wouldn’t seem to bear responsibility for the trees in the forest and also may not have time to cover up the child ...
In addition, the teacher is responsible for everything today, including that which is subject to the highest forces, he is obliged to strictly adhere to instructions that every year require him to fulfill more and more impracticable requirements.
Illustration from the same hiking theme: the teachers say that now they are prohibited from camping to put tents under the trees. In the forest hike - is prohibited under the trees.
Or not from the forest: to release an adult child from the theater to home, where the teacher went with the class, the teacher must be sure that the child handed the administration a paper signed by the parents that they allow him to leave these events on his own (of course, for all the rest on business, this child has long and well traveled around the city himself). And before going to the theater, he owes this, for example, to 17-year-old children to instruct on safety rules - and, I note, he is obliged to do this every time he goes out with children somewhere.
And if everyone is traveling by bus, then before going to the traffic police there should be a paper with the data of all the participants, and if they are going out of town, then the expedition must include a person with medical education (even if he is at home for 20 years after the institute children or engaged in interior design, which turns this requirement into another insanity).
The “extreme teacher” policy, which in recent years has been consistently pursued at least in Moscow schools, has led to serious and far-reaching consequences. The teacher does not want to go to jail - forgive him this natural human desire - and does everything to avoid it. And how not to sit down because of a tree fallen in a campaign? Very simple: do not drive children on a hike.
And here's another picture: the second class, the bell rings, the change, the teacher loudly informs the children that they can take their phones and play. Children, happy, disperse in the corners of the class with gadgets. On my cautious question - they say, and what, you do not mind playing on the phone, and even at school? - the teacher says with conviction:
- Of course, let them play! Otherwise, they will run along the corridor, still hurt themselves!
Another story: the father brings the child to the garden and in the morning explains to the caregiver that if there is at least one bruise on the child in the evening, the teacher will end his day at the prosecutor's office. What would you do in the place of a teacher who started a working day with such a statement? That's right - would protect the child from any physical activity and from communication with other children.
You plasticine, sit here and do not go anywhere, maybe you did not hurt yourself.
This speaks not only of the greater, than before, defenselessness of the teacher or of bureaucratization and absurd r
У записи 83 лайков,
18 репостов,
3273 просмотров.
18 репостов,
3273 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Самарцев
