Изучая разные источники про лётчиков времён ВОВ я нашёл очень интересную статью. Она про летчика-истребителя Филатова Николая Александровича. Его стихи не известны широкому кругу. Считаю это упущением и публикую один из них:
ДРУГУ ВОЕННЫХ ЛЕТ
Нет, мы окопов не копали
И по-пластунски не ползли,
А мы в войну с тобой летали,
Ведь мы - рабочие войны.
Нелегкий путь на долю выпал
Нам на дороге фронтовой
В смертельный бой с врагом вступали
Мы между небом и землей.
И слышны в небе позывные:
"Дружок - двадцатый, я - второй.
Я атакую "Мессершмидта",
Меня от "Фоккера" прикрой". Меня прикрыли и, что я слышу,
Я снова слышу позывной:
"Второй, второй, из боя вышел.
Горю! Прощай, мой дорогой!
Прощай братишка! Отомстите!
И не пишите маме, нет,
Пусть ждет, надеется, что встретит,
Мне завтра было б двадцать лет". И мстили мы, жестоко мстили
За восемнадцать, двадцать лет.
И в землю с Богом вколотили,
И "Фокке-Вульф", и "Мессершмидт". И "Хейнкель" сто двадцать девятый,
Да и "лаптежник" - не один
От метких трасс в бою воздушном
К чертям собачьим уходил.
Воздушный бой, он очень жуткий,
В бою - натянут, как струна,
От перегрузок трудно вспомнить,
А где же небо, где земля.
То виражи, то пилотажи,
То бочки крутишь, как шальной.
Прицельно бьешь, в тебя стреляют.
Нет, не попали, ты живой.
Живой и сам себе не веришь,
Что пережил ты град стальной.
И даже губы покусаешь,
Чтоб убедиться, что живой.
Живой. А завтра снова в небо.
И снова тот воздушный бой.
И самолет твой на форсаже
Завоет волком, как живой.
Живой и ты из боя вышел.
Все перенес, все пережил.
Что ранен был и не услышал,
Лишь при посадке ощутил.
А вечерком в столовой нашей
Ты пьешь паек свой фронтовой.
И вспоминаешь, кто был ранен,
Кого уж нет, а кто живой.
И вдруг за фронтовой землянкой
Услышишь снова позывной.
Девченки милый голосочек,
Той, что так рада, что живой.
Война, любовь - не совместимы.
Любовь войну переживет.
А ранен был - ну что ж, подлечат,
Ведь всё до свадьбы заживет.
Зарубцевались наши раны.
От них остался только след,
Но до сих пор мы четко помним
Всех тех, кого давно уж нет.
Мы помним всех, кто пал в сраженьях,
Друзей, погибших, фронтовых.
Они все это время с нами,
Они живут среди живых...
ДРУГУ ВОЕННЫХ ЛЕТ
Нет, мы окопов не копали
И по-пластунски не ползли,
А мы в войну с тобой летали,
Ведь мы - рабочие войны.
Нелегкий путь на долю выпал
Нам на дороге фронтовой
В смертельный бой с врагом вступали
Мы между небом и землей.
И слышны в небе позывные:
"Дружок - двадцатый, я - второй.
Я атакую "Мессершмидта",
Меня от "Фоккера" прикрой". Меня прикрыли и, что я слышу,
Я снова слышу позывной:
"Второй, второй, из боя вышел.
Горю! Прощай, мой дорогой!
Прощай братишка! Отомстите!
И не пишите маме, нет,
Пусть ждет, надеется, что встретит,
Мне завтра было б двадцать лет". И мстили мы, жестоко мстили
За восемнадцать, двадцать лет.
И в землю с Богом вколотили,
И "Фокке-Вульф", и "Мессершмидт". И "Хейнкель" сто двадцать девятый,
Да и "лаптежник" - не один
От метких трасс в бою воздушном
К чертям собачьим уходил.
Воздушный бой, он очень жуткий,
В бою - натянут, как струна,
От перегрузок трудно вспомнить,
А где же небо, где земля.
То виражи, то пилотажи,
То бочки крутишь, как шальной.
Прицельно бьешь, в тебя стреляют.
Нет, не попали, ты живой.
Живой и сам себе не веришь,
Что пережил ты град стальной.
И даже губы покусаешь,
Чтоб убедиться, что живой.
Живой. А завтра снова в небо.
И снова тот воздушный бой.
И самолет твой на форсаже
Завоет волком, как живой.
Живой и ты из боя вышел.
Все перенес, все пережил.
Что ранен был и не услышал,
Лишь при посадке ощутил.
А вечерком в столовой нашей
Ты пьешь паек свой фронтовой.
И вспоминаешь, кто был ранен,
Кого уж нет, а кто живой.
И вдруг за фронтовой землянкой
Услышишь снова позывной.
Девченки милый голосочек,
Той, что так рада, что живой.
Война, любовь - не совместимы.
Любовь войну переживет.
А ранен был - ну что ж, подлечат,
Ведь всё до свадьбы заживет.
Зарубцевались наши раны.
От них остался только след,
Но до сих пор мы четко помним
Всех тех, кого давно уж нет.
Мы помним всех, кто пал в сраженьях,
Друзей, погибших, фронтовых.
Они все это время с нами,
Они живут среди живых...
Studying various sources about the pilots of the times of the Second World War, I found a very interesting article. It is about the fighter pilot Filatov Nikolai Alexandrovich. His poems are not known to a wide range. I consider this an omission and publish one of them:
TO A FRIEND OF MILITARY YEARS
No, we did not dig trenches
And they didn’t crawl on,
And we flew to war with you,
After all, we are the workers of war.
The hard way fell to share
Us on the road front
In a deadly battle with the enemy entered
We are between heaven and earth.
And call signs are heard in the sky:
"Boyfriend - the twentieth, I - the second.
I attack Messerschmidt,
Cover me up with “Fokker.” I was covered up and, what I hear,
I hear the call again:
"Second, second, out of battle.
I burn Goodbye my dear!
Goodbye brother! Get your revenge!
And don't write to mom, no,
Let him wait, hope that he will meet,
Tomorrow I would be twenty years old. "And we took revenge, cruelly took revenge
For eighteen, twenty years.
And in the land with God they threw in
And "Focke-Wulf" and "Messerschmidt". And the "Heinkel" one hundred and twenty ninth,
Yes, and "laptezhnik" - not one
From well-aimed trails in air combat
To hell with the dogs left.
Air battle, he is very creepy,
In battle - strung like a string
Overload is hard to remember
And where is the sky, where is the earth.
That turns, the pilotage,
You twist barrels like crazy.
Sighting hit, you shoot.
No, do not hit, you're alive.
Alive and do not believe yourself
What did you experience hail of steel.
And even bite your lips,
To make sure that is alive.
Alive. And tomorrow again in the sky.
And again that air fight.
And your plane is in an afterburner
Will wolf like a living.
Alive and you left the battlefield.
All suffered, all survived.
What was injured and did not hear
Only when landing felt.
And in the evening in our dining room
You drink your front-line ration.
And you remember who was injured
Who is not, and who is alive.
And suddenly behind the front dugout
Hear the call again.
Girls cute little voice
That one so glad to be alive.
War, love - not compatible.
Love will survive the war.
And he was wounded - well, heal,
After all, everything will heal before the wedding.
Healed our wounds.
From them there was only a trace
But so far we clearly remember
All those who are long gone.
We remember everyone who fell in battles,
Friends, dead, front.
They all this time with us
They live among the living ...
TO A FRIEND OF MILITARY YEARS
No, we did not dig trenches
And they didn’t crawl on,
And we flew to war with you,
After all, we are the workers of war.
The hard way fell to share
Us on the road front
In a deadly battle with the enemy entered
We are between heaven and earth.
And call signs are heard in the sky:
"Boyfriend - the twentieth, I - the second.
I attack Messerschmidt,
Cover me up with “Fokker.” I was covered up and, what I hear,
I hear the call again:
"Second, second, out of battle.
I burn Goodbye my dear!
Goodbye brother! Get your revenge!
And don't write to mom, no,
Let him wait, hope that he will meet,
Tomorrow I would be twenty years old. "And we took revenge, cruelly took revenge
For eighteen, twenty years.
And in the land with God they threw in
And "Focke-Wulf" and "Messerschmidt". And the "Heinkel" one hundred and twenty ninth,
Yes, and "laptezhnik" - not one
From well-aimed trails in air combat
To hell with the dogs left.
Air battle, he is very creepy,
In battle - strung like a string
Overload is hard to remember
And where is the sky, where is the earth.
That turns, the pilotage,
You twist barrels like crazy.
Sighting hit, you shoot.
No, do not hit, you're alive.
Alive and do not believe yourself
What did you experience hail of steel.
And even bite your lips,
To make sure that is alive.
Alive. And tomorrow again in the sky.
And again that air fight.
And your plane is in an afterburner
Will wolf like a living.
Alive and you left the battlefield.
All suffered, all survived.
What was injured and did not hear
Only when landing felt.
And in the evening in our dining room
You drink your front-line ration.
And you remember who was injured
Who is not, and who is alive.
And suddenly behind the front dugout
Hear the call again.
Girls cute little voice
That one so glad to be alive.
War, love - not compatible.
Love will survive the war.
And he was wounded - well, heal,
After all, everything will heal before the wedding.
Healed our wounds.
From them there was only a trace
But so far we clearly remember
All those who are long gone.
We remember everyone who fell in battles,
Friends, dead, front.
They all this time with us
They live among the living ...
У записи 1352 лайков,
17 репостов,
23964 просмотров.
17 репостов,
23964 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Соколовский
