...Мерзковатенькая ночная бабочка очень активно билась туповатой головенкой...

...Мерзковатенькая ночная бабочка очень активно билась туповатой головенкой об закрытое подъездное окно. Поскольку уж очень яростно я их не люблю, мне это глубоко неприятное "шуршуршур" противными крылышками сильно мешало жить. Я открыла створку рядом с ней, пусть делает что хочет, только валит из подъезда, и эти отвратительные мохнатые лапки не будут больше портить мне визуальный ряд деревьев за стеклом. Так она, конченая, по другому не скажешь, продолжает биться ровно рядом с выходом на волю и ни, так сказать, одного маленького даже шажочка в сторону к свободе.
- Идиотка, я ей говорю, ну сдвинься ты на пару сантиметров. Пусть тебя лучше дождем прибьет, чем ты тут в подъезде коньки отбросишь.
Нет, все равно. Я даже пыталась подтолкнуть ее зонтом. Так она, дебиловатая тварь, взлетела повыше, так, что мне не достать, и продолжает делать, что делала - крылышками своими отвратительными шуршуршур, головенкой ненавистной стукстукстук, лапками прям буэээ мохнатыми бякбякбяк.
Плюнула я на это дело, кретинке не помочь. Сдохнет в подъезде, как пить дать. И навела она меня при этом на философскую мысль. Вот и мы наверное также, если есть тут у нас высшая сила. Она кому-то конкретному окно открывает - эй, ты, туповатый, хорош моск по стенке размазывать, вот дверь. Да что ты будешь делать! Вот дверь, говорю тебе, шаг налево ступи - и все будет отлично, давай, не тормози, питекантроп.
А питекантроп все равно свое гнет - бьется, бьется, и все бестолку. Ну и мне, как показала практика, быстро надоело наблюдать, как моею щедростью в спасении прям-таки пренебрегают. Вот и им, наверное, также скучно становится. И довольно быстро. А нужно-то, всего лишь, перестать биться, оглядеться и шаг влево сделать. Как-то так.