Миниатюра лаконская, или Этого достаточно
Древние считали, что, если будущие поколения станут судить о славе полисов по их общественным зданиям, они преувеличат значение Афин и не поймут, в чём было величие Спарты. Афины были великолепнейшим городом своего времени. Спарта городом в строгом смысле слова вообще не являлась. Она как была, так и осталась объединением четырёх деревень. Афины были окружены мощными стенами. У Спарты не было даже частокола. У неё была только её репутация.
В Афинах был Парфенон, а в Парфеноне стояла статуя Афины из золота и слоновой кости работы Фидия. В Спарте был построенный в архаичной манере храм Диоскуров. Посреди этого храма возвышались два деревянных кола, скреплённых перекладиной. Спартанцы говорили, что это статуи Кастора и Полидевка. Минимализм спартанского искусства соперничал с лаконичностью спартанской речи. У Спарты не было шедевров. У неё была только её репутация.
В Афинах жили Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Анаксагор, Сократ. У афинян была философия. У них были трагедии и комедии. У них была демократия. Спартанцы обходились старомодным аристократическим правлением, а их культура состояла из нескольких бесхитростных военных гимнов, часть которых написали какие-то иностранцы, нанятые за небольше деньги. Больших денег у Спарты, естественно, не было. У неё была только её репутация.
Наконец, между Афинами и Спартой разразилась Пелопоннесская война. Вместе с ними бились их союзники. Ожесточение всё нарастало. Обе стороны нарушали правила и законы войны. Но афиняне делали это чаще и охотнее. Сначала произошла история со Скионой. Этот город был союзником Афин, но перешёл на сторону Спарты. Спартанцам не удалось защитить Скиону. Афиняне взяли её, мужчин перебили, а женщин и детей продали в рабство.
Позже это повторилось на Мелосе. Остров Мелос не был ничьим союзником и не переходил ни на чью сторону. Он был нейтральным и всего лишь пытался сохранить свой нейтралитет. За это афиняне вырезали мелосских мужчин, а женщин и детей, как нетрудно догадаться, отправили на рынки рабов. Это деяние впечатлило всю Элладу. Некоторые из афинян задумались, каким будет возмездие, если они проиграют. Потрясённый Еврипид под влиянием мелосских событий написал "Троянок" - самую пронзительную из своих трагедий.
А потом Афины проиграли. При Эгоспотамах спартанский полководец Лисандр разгромил иx последний флот. Из 180 афинских триер прорвались не то девять, не то десять. Остальные были захвачены или уничтожены. Лисандр взял три тысячи пленных и по решению спартанского Совета казнил их. Потом он осадил Афины, и Афины сдались. Шёл двадцать седьмой год войны, и у афинян уже не оставалось войск.
Спартанские союзники требовали уничтожить Афины. Фиванцы хотели превратить их в пастбище для коз. Коринфяне желали продать афинян в рабство. Кто-то предлагал убить их всех. Но Лисандр понимал, что такой город, как Афины, разрушать нельзя. Он никого не тронул и лишь отправил в Спарту сообщение: "Афины взяты". И спартанский Совет ответил: "Этого достаточно". У Спарты была только её репутация, и для её поддержания спартанцы вечно совершали героические поступки и оставляли после себя исторические фразы.
Последующие века были веками войн. В этих войнах немногие вели себя как Лисандр. Македоняне стёрли с лица земли Фивы, Тир и Персеполь. Карфагеняне - Сагунт. Римляне - Карфаген и Коринф. Спарту никто не разрушал, она тихо угасла. Там и разрушать-то было нечего. У Спарты никогда ничего не было, кроме её репутации. Которая осталась непоколебимой до наших дней.
Потом античность закончилась, и западный мир векaми пытался вернуться к её идеалам. Иногда - более-менее удачно, чаще - совсем неудачно. В конце XVIII - начале XIX века подражание древним достиглo апогея. Один корсиканец провозгласил себя сначала консулом, а потом императором. Захватив всю Европу, он повсюду создавал провинции, республики и королевства с такими названиями, как Иллирия, Гельвеция, Батавия или Этрурия. Города застраивались общественными зданиями с античными колоннами. Художники рисовали картины на античные сюжеты. Дамы отбросили корсеты и оделись в античные наряды.
Всё это происходило на фоне серии войн, ведшихся с неизвестным даже древности ожесточением (кавалергарды сражались в античных шлемах с гребнями). Наконец, корсиканского узурпатора победил российский император, носивший античное имя Александр. Русские дошли до Парижа, и французы ожидали возмездия за сожжённую Москву. Но русский царь понимал, что такие города, как Париж, разрушать нельзя. Взяв французскую столицу, oн решил, что этого достаточно.
Словно бы в пространственно-временном континууме образовалась петля, и посреди эпохи ампира вдруг появился человек, который не просто подражал великанам античности, но сам был одним из них. С людьми благородными такие вещи иногда случаются.
bohemicus
6 ноября
Древние считали, что, если будущие поколения станут судить о славе полисов по их общественным зданиям, они преувеличат значение Афин и не поймут, в чём было величие Спарты. Афины были великолепнейшим городом своего времени. Спарта городом в строгом смысле слова вообще не являлась. Она как была, так и осталась объединением четырёх деревень. Афины были окружены мощными стенами. У Спарты не было даже частокола. У неё была только её репутация.
В Афинах был Парфенон, а в Парфеноне стояла статуя Афины из золота и слоновой кости работы Фидия. В Спарте был построенный в архаичной манере храм Диоскуров. Посреди этого храма возвышались два деревянных кола, скреплённых перекладиной. Спартанцы говорили, что это статуи Кастора и Полидевка. Минимализм спартанского искусства соперничал с лаконичностью спартанской речи. У Спарты не было шедевров. У неё была только её репутация.
В Афинах жили Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Анаксагор, Сократ. У афинян была философия. У них были трагедии и комедии. У них была демократия. Спартанцы обходились старомодным аристократическим правлением, а их культура состояла из нескольких бесхитростных военных гимнов, часть которых написали какие-то иностранцы, нанятые за небольше деньги. Больших денег у Спарты, естественно, не было. У неё была только её репутация.
Наконец, между Афинами и Спартой разразилась Пелопоннесская война. Вместе с ними бились их союзники. Ожесточение всё нарастало. Обе стороны нарушали правила и законы войны. Но афиняне делали это чаще и охотнее. Сначала произошла история со Скионой. Этот город был союзником Афин, но перешёл на сторону Спарты. Спартанцам не удалось защитить Скиону. Афиняне взяли её, мужчин перебили, а женщин и детей продали в рабство.
Позже это повторилось на Мелосе. Остров Мелос не был ничьим союзником и не переходил ни на чью сторону. Он был нейтральным и всего лишь пытался сохранить свой нейтралитет. За это афиняне вырезали мелосских мужчин, а женщин и детей, как нетрудно догадаться, отправили на рынки рабов. Это деяние впечатлило всю Элладу. Некоторые из афинян задумались, каким будет возмездие, если они проиграют. Потрясённый Еврипид под влиянием мелосских событий написал "Троянок" - самую пронзительную из своих трагедий.
А потом Афины проиграли. При Эгоспотамах спартанский полководец Лисандр разгромил иx последний флот. Из 180 афинских триер прорвались не то девять, не то десять. Остальные были захвачены или уничтожены. Лисандр взял три тысячи пленных и по решению спартанского Совета казнил их. Потом он осадил Афины, и Афины сдались. Шёл двадцать седьмой год войны, и у афинян уже не оставалось войск.
Спартанские союзники требовали уничтожить Афины. Фиванцы хотели превратить их в пастбище для коз. Коринфяне желали продать афинян в рабство. Кто-то предлагал убить их всех. Но Лисандр понимал, что такой город, как Афины, разрушать нельзя. Он никого не тронул и лишь отправил в Спарту сообщение: "Афины взяты". И спартанский Совет ответил: "Этого достаточно". У Спарты была только её репутация, и для её поддержания спартанцы вечно совершали героические поступки и оставляли после себя исторические фразы.
Последующие века были веками войн. В этих войнах немногие вели себя как Лисандр. Македоняне стёрли с лица земли Фивы, Тир и Персеполь. Карфагеняне - Сагунт. Римляне - Карфаген и Коринф. Спарту никто не разрушал, она тихо угасла. Там и разрушать-то было нечего. У Спарты никогда ничего не было, кроме её репутации. Которая осталась непоколебимой до наших дней.
Потом античность закончилась, и западный мир векaми пытался вернуться к её идеалам. Иногда - более-менее удачно, чаще - совсем неудачно. В конце XVIII - начале XIX века подражание древним достиглo апогея. Один корсиканец провозгласил себя сначала консулом, а потом императором. Захватив всю Европу, он повсюду создавал провинции, республики и королевства с такими названиями, как Иллирия, Гельвеция, Батавия или Этрурия. Города застраивались общественными зданиями с античными колоннами. Художники рисовали картины на античные сюжеты. Дамы отбросили корсеты и оделись в античные наряды.
Всё это происходило на фоне серии войн, ведшихся с неизвестным даже древности ожесточением (кавалергарды сражались в античных шлемах с гребнями). Наконец, корсиканского узурпатора победил российский император, носивший античное имя Александр. Русские дошли до Парижа, и французы ожидали возмездия за сожжённую Москву. Но русский царь понимал, что такие города, как Париж, разрушать нельзя. Взяв французскую столицу, oн решил, что этого достаточно.
Словно бы в пространственно-временном континууме образовалась петля, и посреди эпохи ампира вдруг появился человек, который не просто подражал великанам античности, но сам был одним из них. С людьми благородными такие вещи иногда случаются.
bohemicus
6 ноября
0
У записи 16 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Леонид Филиппов
