Отчет. Восхождение на Эльбрус. Июль 2016. Турклуб ПИК
- Идем быстрее, там наверху наливают.
- У меня от этой йоги порвались трусы.
- Ребята, отдыхайте, вы же в отпуске.
- Бляяяя...Полтора часа назад было «еще 30 минут». Кто-то может нормально сказать сколько еще до вершины?
Про здоровье.
Мне было нормально, триллера не будет. Немного болела голова, подташнивало практически незаметно, но обошлось без таблеток совсем. На высоте несколько дней болело горло из-за сухого воздуха, насморк и, от пересушенности слизистой носа, при сморкании шла кровь. Очень важно не поддаться групповому энтузиазму и не впасть в ипохондрию, риск велик как никогда.
Ходьба.
23:30 подъем. Звезды. Штиль. Подморозило. Спокойно и уютно.
00:15 старт, шли часа два до нижних скал Пастухова, по ощущению минут 20, потому что хорошая погода, полупроснувшийся организм, в кошках по схваченному морозом снежку, ну и туда мы уже дважды ходили на акклиматизации.
Еще часа два до заглохшего ратрака сильно круто вверх, по ощущениям минут 40, потому что все время чем-то занят: во-первых, восход, идти интересно — цвета и формы вокруг постоянно меняются, во-вторых, новая высота — усиливается наблюдение за проявлением горняжки, короче, занят как никогда.
До косой полки скорее всего час и по ощущению час. Подул ветер, засвистело в ушах, заморозило щеки, хотелось быстрее дойти, посмотреть что ж там за полка такая.
Легендарная косая полка - длиннющая такая загибулина. Шли часа два-три, по ощущениям — долго. Там нет физически сложных участков, просто время вдруг теряет свою текучесть, зато силы человеческие ее находят и устремляются чистой горной рекой из тела прочь. Не то, чтобы была какая-то жесть или «О, Боже, мы ее теряем!», просто как-то непонятно, идешь и непонятно. Обычно идешь и все ясно, а тут непонятно, вроде и тело твое и совершенно ясная гора, небо, воздух, люди вокруг, трезвый ум и память, а непонятно. Оказалось, что натренированное «шаг-вдох-шаг-выдох» трансформировалось в совсем чужое «шаг-вдох-выдох-шаг». Это ж высотааа..!, потом про нехватку кислорода, кровь, сосуды... легче не стало, но стало понятнее. Так и шлось. К последней четверти полки ручей иссяк (уверена, что у всех). Сережа убежал вперед к нашей ратрачной части группы, Аня переместилась в конец еще на Пастухова, впереди шла только Саша, которую накрыло на акклиматизации на высоте (благодаря ей мы развернулись тогда назад, всех спасла), а позади меня уже шла Ира в каком-то космическом состоянии, вдруг постоянно наступая своими кошками на мои, и каждые минут пять крича из-за плеча: «Сережа, когда привал! Да когда уже привал!?» Для меня это был самый страшный момент во всем пути. Было страшно, что кто-то из девчонок может сейчас сломаться и упасть. Не потому, что нужно будет приводить в чувства (хотя и это тоже), но в походах бывают такие часы Х, когда хреново всем: смотришь на соседа— вроде нормально, идет, и сам себя в руки берешь, идешь-гребешь-не мерзнешь-не ноешь, а другой твой сосед в это время на тебя смотрит и думает « идет ведь, и не ноет даже и не холодно ему...», и пошло. Так вот эта магическая цепь всех и ведет: то ли неограниченностью сил человеческих, то ли простым автопилотом, то ли неловкостью отделяться от коллектива. А здесь, в конце косой полки, была уже групповая грань, а мы были в голове группы, и если бы кто-то один сдался, увел бы за собой еще немало народу, было бы досадно. Все терпели, шли. Потом седловина, солнце, равнина, штиль, люди. Жизнь начала налаживаться.
Взлет после седловины. Скорее всего это была бы косая полка часть вторая, если б мы столько не трындели (см. часть про дзен).
10 утра. Вершина. Обнять и плакать. Не потому, что преодоление там какое-то, самая высокая точка Европы, захватывающие дух виды, нет. Эльбрус прекрасная гора для практического осознания жизненной мудрости про «цель и путь», хотя бы для этого нужно сходить поглядеть.
О! Из потрясений. На вершине летала бабочка! Вертолеты не долетают на такую высоту, люди не все доходят. А тут живая бабочка. Пока не объяснимо.
Путь обратно. Идти сильно вверх психологически легче: линия дали складывается в метр, и вроде как идти все время недалеко, и темп такой на расслабоне. А вот сильно вниз — это совсем другое дело. Окидывая сверху взглядом даль и пиксели людей, недоумевается: «Скока? Скока, скока? Бляха, да это ж километры еще идти… А как-то не идти нельзя? Это ж охренеть еще сколько. Почему никто не предупредил? Можно на попце, конечно, съехать, но это ж сильно острый угол, можно очень промахнуться с пунктом Б.»
Про дзен.
Я шла в начале, четвертой. Сережа, Аня, Саша, я, и за мной Аня (хорошо, говорит, мне за твоими розовыми штанами идётся), и еще где-то с нами и одновременно повсюду шел МЧСовский спасатель Толик. Весь, как Ума Турман, в желтом, только значительно шире, добрее и с бородой. С ним восхождение на Эльбрус! 5642 мэ! приобрело какую-то обыденность и легкость. Сначала первые два часа в темноте он с веселостью рассказывал про трещины-трупосборники, про то как спасали и не спасали всяких непутевых туристов. Было ощущение, что он как-то телепортируется: то слева, то справа и все время где-то впереди сидит с красным огонечком сигареты и ждет нас, пока мы там «шаг-вдох-шаг-выдох». После седловины встретил своего уже спускавшегося коллегу, был готов обменять свой «гарем» на группу каких-то стариков, после чего как мог отбивался от наших: «Анатолий, и как вы полагаете мы дальше с вами пойдем, если вы готовы отдать нас первому встречному?А!?...» трындели, стояли, отдыхали. Кроссовки с собой потащил для фото, снежки в нас на привале кидал (большой такой бородатый дядька), чтобы мы не расслабились совсем и не ушли в горняжий астрал, втык по пути чеху дал, за зеленого шатающегося товарища, за не регистрацию группы, втык мальцу, идущему вообще без какого-либо снаряжения, хотел развернуть, но пожалел, доходчиво разъяснил бренность бытия и скоротечность жизни, отдал свои палки.
Просто все немножечко свихнулись: «взойдем-не взойдем», «у меня горняжка», «а если я замерзну», «а может все-таки на ратраке?», «сколько носков ты оденешь?», «а можно мне еще таблетку?»…. - а Толик был нормальный, ироничный, спокойный, с еле уловимой махиной ответственности на широких своих плечах.
Про акклиматизацию.
Горы. Много гор. Зарядка каждое утро, не откосить. Беспощадное солнце. Дождь без передышки. Чабрец. Где-то сошедшая лавина, немецкий альпинист. Жилы талых вод на снежных склонах. Скалы с прослойками мумие цвета шоколадной халвы. Козы. Мутные бурлящие реки. Тонкая тропа по гребню. Рододендроны. Ледники. Водопады. Ливни, град, радуга. Коровьи лепехи. Вид на закатный Эльбрус с мужского туалета. Зеленое ледяное озеро. Зубы скал. Чай с шишковым вареньем. Хычины. Культур-мультур. Котята. Голубой вагон. Красный вагон. Облака в форме гор. Царапающий лицо снег. Гром. Снежные стены для битв. Бесконечные котлы со снегом. Вселенская тишина ночного звездного неба. Сережа, Эдик, Аня, Илья, Димы, Оля, Наташа, Макс с Аленой, Егор, Федя и еще множество прекрасных теплых и теперь уже родных людей.
Про комфорт.
Больше мылись только в исландском походе и то потому, что жили в 50 м от городского бассейна. Рюкзаки носили один раз! Много ели, много спали. Палатки стояли на идеально ровных полянах. В дни на Эльбрусе ощущение, что только и делали, что ели. Вагончики на высоте теплые, ну или мы-огонь, разогревали их до банных температур.
Шли неторопливо, мазались кремом пятидесяточкой, комаров нет, медведей нет, часто есть розетки и периодически интернет. Короче, в плане комфорта — курортище. Даже как-то не спортивно, но мы и не претендовали.
А если по делу, то нужно приостановить свои внутренние диалоги и просто слушать Чулкова. Не страшно не взойти, страшно все время думать о дне Х и все упустить, не страшно не взойти, но категорически нельзя допустить, чтобы из-за тебя не взошел какой-то хороший человек. А когда совсем тяжко - ответственность и забота о том, кому еще тяжелее мгновенно вскрывает бездонный бункер человеческих сил, так что и на двоих и на пятерых и на Эверест с запасом.
- Идем быстрее, там наверху наливают.
- У меня от этой йоги порвались трусы.
- Ребята, отдыхайте, вы же в отпуске.
- Бляяяя...Полтора часа назад было «еще 30 минут». Кто-то может нормально сказать сколько еще до вершины?
Про здоровье.
Мне было нормально, триллера не будет. Немного болела голова, подташнивало практически незаметно, но обошлось без таблеток совсем. На высоте несколько дней болело горло из-за сухого воздуха, насморк и, от пересушенности слизистой носа, при сморкании шла кровь. Очень важно не поддаться групповому энтузиазму и не впасть в ипохондрию, риск велик как никогда.
Ходьба.
23:30 подъем. Звезды. Штиль. Подморозило. Спокойно и уютно.
00:15 старт, шли часа два до нижних скал Пастухова, по ощущению минут 20, потому что хорошая погода, полупроснувшийся организм, в кошках по схваченному морозом снежку, ну и туда мы уже дважды ходили на акклиматизации.
Еще часа два до заглохшего ратрака сильно круто вверх, по ощущениям минут 40, потому что все время чем-то занят: во-первых, восход, идти интересно — цвета и формы вокруг постоянно меняются, во-вторых, новая высота — усиливается наблюдение за проявлением горняжки, короче, занят как никогда.
До косой полки скорее всего час и по ощущению час. Подул ветер, засвистело в ушах, заморозило щеки, хотелось быстрее дойти, посмотреть что ж там за полка такая.
Легендарная косая полка - длиннющая такая загибулина. Шли часа два-три, по ощущениям — долго. Там нет физически сложных участков, просто время вдруг теряет свою текучесть, зато силы человеческие ее находят и устремляются чистой горной рекой из тела прочь. Не то, чтобы была какая-то жесть или «О, Боже, мы ее теряем!», просто как-то непонятно, идешь и непонятно. Обычно идешь и все ясно, а тут непонятно, вроде и тело твое и совершенно ясная гора, небо, воздух, люди вокруг, трезвый ум и память, а непонятно. Оказалось, что натренированное «шаг-вдох-шаг-выдох» трансформировалось в совсем чужое «шаг-вдох-выдох-шаг». Это ж высотааа..!, потом про нехватку кислорода, кровь, сосуды... легче не стало, но стало понятнее. Так и шлось. К последней четверти полки ручей иссяк (уверена, что у всех). Сережа убежал вперед к нашей ратрачной части группы, Аня переместилась в конец еще на Пастухова, впереди шла только Саша, которую накрыло на акклиматизации на высоте (благодаря ей мы развернулись тогда назад, всех спасла), а позади меня уже шла Ира в каком-то космическом состоянии, вдруг постоянно наступая своими кошками на мои, и каждые минут пять крича из-за плеча: «Сережа, когда привал! Да когда уже привал!?» Для меня это был самый страшный момент во всем пути. Было страшно, что кто-то из девчонок может сейчас сломаться и упасть. Не потому, что нужно будет приводить в чувства (хотя и это тоже), но в походах бывают такие часы Х, когда хреново всем: смотришь на соседа— вроде нормально, идет, и сам себя в руки берешь, идешь-гребешь-не мерзнешь-не ноешь, а другой твой сосед в это время на тебя смотрит и думает « идет ведь, и не ноет даже и не холодно ему...», и пошло. Так вот эта магическая цепь всех и ведет: то ли неограниченностью сил человеческих, то ли простым автопилотом, то ли неловкостью отделяться от коллектива. А здесь, в конце косой полки, была уже групповая грань, а мы были в голове группы, и если бы кто-то один сдался, увел бы за собой еще немало народу, было бы досадно. Все терпели, шли. Потом седловина, солнце, равнина, штиль, люди. Жизнь начала налаживаться.
Взлет после седловины. Скорее всего это была бы косая полка часть вторая, если б мы столько не трындели (см. часть про дзен).
10 утра. Вершина. Обнять и плакать. Не потому, что преодоление там какое-то, самая высокая точка Европы, захватывающие дух виды, нет. Эльбрус прекрасная гора для практического осознания жизненной мудрости про «цель и путь», хотя бы для этого нужно сходить поглядеть.
О! Из потрясений. На вершине летала бабочка! Вертолеты не долетают на такую высоту, люди не все доходят. А тут живая бабочка. Пока не объяснимо.
Путь обратно. Идти сильно вверх психологически легче: линия дали складывается в метр, и вроде как идти все время недалеко, и темп такой на расслабоне. А вот сильно вниз — это совсем другое дело. Окидывая сверху взглядом даль и пиксели людей, недоумевается: «Скока? Скока, скока? Бляха, да это ж километры еще идти… А как-то не идти нельзя? Это ж охренеть еще сколько. Почему никто не предупредил? Можно на попце, конечно, съехать, но это ж сильно острый угол, можно очень промахнуться с пунктом Б.»
Про дзен.
Я шла в начале, четвертой. Сережа, Аня, Саша, я, и за мной Аня (хорошо, говорит, мне за твоими розовыми штанами идётся), и еще где-то с нами и одновременно повсюду шел МЧСовский спасатель Толик. Весь, как Ума Турман, в желтом, только значительно шире, добрее и с бородой. С ним восхождение на Эльбрус! 5642 мэ! приобрело какую-то обыденность и легкость. Сначала первые два часа в темноте он с веселостью рассказывал про трещины-трупосборники, про то как спасали и не спасали всяких непутевых туристов. Было ощущение, что он как-то телепортируется: то слева, то справа и все время где-то впереди сидит с красным огонечком сигареты и ждет нас, пока мы там «шаг-вдох-шаг-выдох». После седловины встретил своего уже спускавшегося коллегу, был готов обменять свой «гарем» на группу каких-то стариков, после чего как мог отбивался от наших: «Анатолий, и как вы полагаете мы дальше с вами пойдем, если вы готовы отдать нас первому встречному?А!?...» трындели, стояли, отдыхали. Кроссовки с собой потащил для фото, снежки в нас на привале кидал (большой такой бородатый дядька), чтобы мы не расслабились совсем и не ушли в горняжий астрал, втык по пути чеху дал, за зеленого шатающегося товарища, за не регистрацию группы, втык мальцу, идущему вообще без какого-либо снаряжения, хотел развернуть, но пожалел, доходчиво разъяснил бренность бытия и скоротечность жизни, отдал свои палки.
Просто все немножечко свихнулись: «взойдем-не взойдем», «у меня горняжка», «а если я замерзну», «а может все-таки на ратраке?», «сколько носков ты оденешь?», «а можно мне еще таблетку?»…. - а Толик был нормальный, ироничный, спокойный, с еле уловимой махиной ответственности на широких своих плечах.
Про акклиматизацию.
Горы. Много гор. Зарядка каждое утро, не откосить. Беспощадное солнце. Дождь без передышки. Чабрец. Где-то сошедшая лавина, немецкий альпинист. Жилы талых вод на снежных склонах. Скалы с прослойками мумие цвета шоколадной халвы. Козы. Мутные бурлящие реки. Тонкая тропа по гребню. Рододендроны. Ледники. Водопады. Ливни, град, радуга. Коровьи лепехи. Вид на закатный Эльбрус с мужского туалета. Зеленое ледяное озеро. Зубы скал. Чай с шишковым вареньем. Хычины. Культур-мультур. Котята. Голубой вагон. Красный вагон. Облака в форме гор. Царапающий лицо снег. Гром. Снежные стены для битв. Бесконечные котлы со снегом. Вселенская тишина ночного звездного неба. Сережа, Эдик, Аня, Илья, Димы, Оля, Наташа, Макс с Аленой, Егор, Федя и еще множество прекрасных теплых и теперь уже родных людей.
Про комфорт.
Больше мылись только в исландском походе и то потому, что жили в 50 м от городского бассейна. Рюкзаки носили один раз! Много ели, много спали. Палатки стояли на идеально ровных полянах. В дни на Эльбрусе ощущение, что только и делали, что ели. Вагончики на высоте теплые, ну или мы-огонь, разогревали их до банных температур.
Шли неторопливо, мазались кремом пятидесяточкой, комаров нет, медведей нет, часто есть розетки и периодически интернет. Короче, в плане комфорта — курортище. Даже как-то не спортивно, но мы и не претендовали.
А если по делу, то нужно приостановить свои внутренние диалоги и просто слушать Чулкова. Не страшно не взойти, страшно все время думать о дне Х и все упустить, не страшно не взойти, но категорически нельзя допустить, чтобы из-за тебя не взошел какой-то хороший человек. А когда совсем тяжко - ответственность и забота о том, кому еще тяжелее мгновенно вскрывает бездонный бункер человеческих сил, так что и на двоих и на пятерых и на Эверест с запасом.
0
У записи 143 лайков,
8 репостов.
8 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Исаева
