"В Риме последний патриций Цетег читал Боэциево "Утешение мудростью". В Константинополе иссохшие сирийские отшельники спорили с важными греческими прелатами о халкедонском добавлении к никейскому символу. В Ктезифоне персидские вельможи, уже не веря ни в Ормузда, ни в Аримана, держали на длинных копьях союз трона и алтаря. По замкам согдийских декханов ходили бледные проповедники религии света, умерщвления плоти и славили имя замученного магами пророка Мани. В Китае бритоголовые буддийские монахи толковали императрице о бренности и иллюзорности мира, не обращая внимания на негодование конфуцианских мудрецов и на выписанные чёрной тушью на блестящем шелку изречения о правилах благопристойного поведения и управления. Караванный путь проходил от Средиземного моря до Жёлтого, и по нему через пустыни и горы вместе с шелками и благовониями текли идеи, системы, концепции. Могли ли тюрки - хозяева этих земель - не видеть и не слышать того, что говорили проповедники всех стран? Могли ли предки их, вышедшие с берегов Жёлтой реки, не знать о спорах, раздиравших образованный Китай, цветущий Согд, благословенный Турфан? А с другой стороны, на севере лежала Сибирь, мудрая и спокойная, также влиявшая на впечатлительных и горячих пастухов-воинов."
"Тун-джабгу-хан расположил ставку в благословенной зелёной степи к северу от оазиса Чача. Это был центр его обширных владений. Здесь он принимал посольства от императоров Восточного (китайского) и Западного (византийского). Но любопытно и существенно, что не дипломаты оставили для нас описание двора тюркютского владыки, а буддийские монахи, находившие у хана тёплый приём и внимание. В 626 г. к хану прибыл индийский проповедник Прабхакарамитра с десятью спутниками и нашёл в орде полный порядок и образцовую дисциплину. Хан ласково беседовал с гостями, и они ни в чём не испытывали нужды. Им только не разрешили проехать в Китай, куда Прабхакарамитру приглашал китайский дипломат, познакомившийся с ним в ханской ставке.
Через несколько лет в ханские владения прибыл другой буддийский монах - китаец Сюань Цзан. Как только он добрался до оазиса Хами, его немедленно пригласили в Каган-ступу... По дороге его заманили в Турфанский оазис, и владыка Гаочана тоже захотел оставить при себе "святого человека", но мужественный паломник объявил голодовку и этим принудил предоставить ему свободу передвижения. Сюань Цзан, уезжая, обещал на обратном пути прочесть в Гаочане курс лекций по буддийской философии, но этому не суждено было сбыться. В 644-645 годах, когда он возвращался в Китай, гаочанское княжество уже перестало существовать (оно было завоёвано войсками империи Тан в 640 г.).
Около.. г. Токмак, паломник встретил Тун-джабгу-хана, который развлекался охотой. Сюань Цзана поразило множество прекрасных лошадей. Хан был одет в халат из зелёного атласа; голова его была не покрыта, только узкая шёлковая лента перехватывала лоб и удерживала волосы, ниспадавшие на плечи. Хана окружала свита из двухсот всадников, одетых в парчовые халаты. Их волосы были заплетены в косы. Прочие воины сидели на верблюдах или лошадях. Они были одеты в меховые или полотняные одежды и вооружены длинными копьями с флажками и прямыми луками. Их было так много, что конца войску не было видно.
Эта картина даёт возможность представить внешний вид богатого роскошного двора западно-тюркютского хана... Всё празднично и разнообразно, даже причёски, которые строго определяются племенными обычаями. И вместе с тем трогательное уважение к интеллекту. Нищего монаха встречают, кормят, слушают со вниманием и, наконец, дают ему возможность пробраться в Индию, откуда он обещает привезти крупицу мудрости."
Л. Гумилёв "Древние тюрки"
"Тун-джабгу-хан расположил ставку в благословенной зелёной степи к северу от оазиса Чача. Это был центр его обширных владений. Здесь он принимал посольства от императоров Восточного (китайского) и Западного (византийского). Но любопытно и существенно, что не дипломаты оставили для нас описание двора тюркютского владыки, а буддийские монахи, находившие у хана тёплый приём и внимание. В 626 г. к хану прибыл индийский проповедник Прабхакарамитра с десятью спутниками и нашёл в орде полный порядок и образцовую дисциплину. Хан ласково беседовал с гостями, и они ни в чём не испытывали нужды. Им только не разрешили проехать в Китай, куда Прабхакарамитру приглашал китайский дипломат, познакомившийся с ним в ханской ставке.
Через несколько лет в ханские владения прибыл другой буддийский монах - китаец Сюань Цзан. Как только он добрался до оазиса Хами, его немедленно пригласили в Каган-ступу... По дороге его заманили в Турфанский оазис, и владыка Гаочана тоже захотел оставить при себе "святого человека", но мужественный паломник объявил голодовку и этим принудил предоставить ему свободу передвижения. Сюань Цзан, уезжая, обещал на обратном пути прочесть в Гаочане курс лекций по буддийской философии, но этому не суждено было сбыться. В 644-645 годах, когда он возвращался в Китай, гаочанское княжество уже перестало существовать (оно было завоёвано войсками империи Тан в 640 г.).
Около.. г. Токмак, паломник встретил Тун-джабгу-хана, который развлекался охотой. Сюань Цзана поразило множество прекрасных лошадей. Хан был одет в халат из зелёного атласа; голова его была не покрыта, только узкая шёлковая лента перехватывала лоб и удерживала волосы, ниспадавшие на плечи. Хана окружала свита из двухсот всадников, одетых в парчовые халаты. Их волосы были заплетены в косы. Прочие воины сидели на верблюдах или лошадях. Они были одеты в меховые или полотняные одежды и вооружены длинными копьями с флажками и прямыми луками. Их было так много, что конца войску не было видно.
Эта картина даёт возможность представить внешний вид богатого роскошного двора западно-тюркютского хана... Всё празднично и разнообразно, даже причёски, которые строго определяются племенными обычаями. И вместе с тем трогательное уважение к интеллекту. Нищего монаха встречают, кормят, слушают со вниманием и, наконец, дают ему возможность пробраться в Индию, откуда он обещает привезти крупицу мудрости."
Л. Гумилёв "Древние тюрки"
"In Rome, the last patrician Tseteg read Boethius's" Consolation in Wisdom. "In Constantinople, withered Syrian hermits argued with important Greek prelates about the Chalcedonian addition to the Nicene symbol. In Ctesiphon, the Persian nobles, no longer believing either in Ormuzd or in Ahriman the union of the throne and the altar. ”Pale preachers of the religion of light, mortification of the flesh walked through the castles of the Sogdian dekhans and glorified the name of the prophet Mani tortured by magicians. on shiny silk, sayings about the rules of decency and management.The caravan route passed from the Mediterranean to the Yellow Sea, and ideas, systems, concepts flowed along it through deserts and mountains along with silks and incense. Could the Turks - the owners of these lands - not see and not to hear what the preachers of all countries said? Could the ancestors them, who came out from the banks of the Yellow River, not to know about the disputes that tore apart educated China, flourishing Sogd, blessed Turpan? On the other hand, Siberia lay in the north, wise and calm, which also influenced the impressionable and ardent warrior shepherds. "
"Tun-jabgu-khan placed his headquarters in the blessed green steppe north of the Chach oasis. It was the center of his vast possessions. Here he received embassies from the emperors of the Eastern (Chinese) and Western (Byzantine). But it is curious and significant that the diplomats did not leave for us, the description of the court of the Turkut ruler, and the Buddhist monks who found the khan warm welcome and attention.In 626, the Indian preacher Prabhakaramitra arrived with ten companions to the khan and found complete order and exemplary discipline in the horde. They did not need anything, only they were not allowed to travel to China, where Prabhakaramitra was invited by a Chinese diplomat who had met him at the Khan's headquarters.
A few years later, another Buddhist monk, the Chinese Xuan Zang, arrived in the khan's possessions. As soon as he reached the Hami oasis, he was immediately invited to the Kagan-stupa ... On the way, he was lured to the Turfan oasis, and Vladyka Gaochang also wanted to keep the "holy man" with him, but the courageous pilgrim went on a hunger strike and thus forced to give him freedom movement. When Xuan Zang left, he promised to read a course of lectures on Buddhist philosophy in Gaochang on the way back, but this did not come true. In 644-645, when he returned to China, the Gaochang principality had already ceased to exist (it was conquered by the troops of the Tang Empire in 640).
Around .. Tokmak, a pilgrim met Tun-Jabgu-khan, who was enjoying himself with hunting. Xuanzang was amazed by the many beautiful horses. The khan was wearing a green satin robe; his head was not covered, only a narrow silk ribbon intercepted his forehead and kept the hair falling over his shoulders. Khan was surrounded by a retinue of two hundred horsemen, dressed in brocade robes. Their hair was braided. Other warriors sat on camels or horses. They were dressed in fur or linen clothes and were armed with long spears with flags and straight bows. There were so many of them that the end of the army could not be seen.
This picture makes it possible to imagine the appearance of the rich luxurious courtyard of the Western Turkut khan ... Everything is festive and varied, even the hairstyles that are strictly determined by tribal customs. And yet a touching respect for the intellect. A beggar monk is greeted, fed, listened to with attention and, finally, given the opportunity to make his way to India, from where he promises to bring a grain of wisdom. "
L. Gumilyov "Ancient Turks"
"Tun-jabgu-khan placed his headquarters in the blessed green steppe north of the Chach oasis. It was the center of his vast possessions. Here he received embassies from the emperors of the Eastern (Chinese) and Western (Byzantine). But it is curious and significant that the diplomats did not leave for us, the description of the court of the Turkut ruler, and the Buddhist monks who found the khan warm welcome and attention.In 626, the Indian preacher Prabhakaramitra arrived with ten companions to the khan and found complete order and exemplary discipline in the horde. They did not need anything, only they were not allowed to travel to China, where Prabhakaramitra was invited by a Chinese diplomat who had met him at the Khan's headquarters.
A few years later, another Buddhist monk, the Chinese Xuan Zang, arrived in the khan's possessions. As soon as he reached the Hami oasis, he was immediately invited to the Kagan-stupa ... On the way, he was lured to the Turfan oasis, and Vladyka Gaochang also wanted to keep the "holy man" with him, but the courageous pilgrim went on a hunger strike and thus forced to give him freedom movement. When Xuan Zang left, he promised to read a course of lectures on Buddhist philosophy in Gaochang on the way back, but this did not come true. In 644-645, when he returned to China, the Gaochang principality had already ceased to exist (it was conquered by the troops of the Tang Empire in 640).
Around .. Tokmak, a pilgrim met Tun-Jabgu-khan, who was enjoying himself with hunting. Xuanzang was amazed by the many beautiful horses. The khan was wearing a green satin robe; his head was not covered, only a narrow silk ribbon intercepted his forehead and kept the hair falling over his shoulders. Khan was surrounded by a retinue of two hundred horsemen, dressed in brocade robes. Their hair was braided. Other warriors sat on camels or horses. They were dressed in fur or linen clothes and were armed with long spears with flags and straight bows. There were so many of them that the end of the army could not be seen.
This picture makes it possible to imagine the appearance of the rich luxurious courtyard of the Western Turkut khan ... Everything is festive and varied, even the hairstyles that are strictly determined by tribal customs. And yet a touching respect for the intellect. A beggar monk is greeted, fed, listened to with attention and, finally, given the opportunity to make his way to India, from where he promises to bring a grain of wisdom. "
L. Gumilyov "Ancient Turks"
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александра Малышева
