Чему научила меня Шри-Ланка? Смотреть в себя без - Запись на стене пользователя Tatyana Шемберова в Вконтакте. Комментарии и лайки к записи.

Tatyana Шемберова

Чему научила меня Шри-Ланка?

Смотреть в себя без страха.
Она тестирует тебя на прочность, упругость, податливость и умение держать голову, но прежде всего - дышать.

Индия заигрывает. Накидывает на твой опыт разноцветные сари, заливает трещины восприятия сладким масала-чаем, окуривает благовониями, посыпает разноцветными порошками. Странная сказка, которой ты следуешь, завороженный, подчиняясь водовороту событий, звуков, запахов, светящихся глаз, покачиваний головы. Ты и сам готов замотаться в разноцветное, запеть, пуститься в пляс, лишь бы этот карнавал не заканчивался, лишь бы еще мгновение удержаться в сладком плену цветного дурманящего сна.

Шри-Ланка не заигрывает. Она выкидывает тебя, голого и мокрого, на бесконечную разделочную доску желтоватого пляжа и начинает разбирать по кусочкам. Прибой приносит трофеи: клешню краба, солнечные очки без одного стекла, коралл в форме сердца и несколько мертвых рыбешек. Среди этой ветоши есть и твое чувство собственной важности, покрытое беловатым соленым налетом, есть оторванная жалость к себе, помятая и надежно укрытая слоем мелкого песка, и на самом гребне густой пены какой-то кусок пластика, кажется, это твое самоуважение. Тут ты не можешь схитрить, налепить на лоб тикку, подвести глаза черным густым каджалом, замотаться в метры ткани - пара всплесков, и от этой бутафории ничего не останется...

Вода набегает на песок, превращая его на несколько мгновений в жидкое стекло, и там ты видишь себя нагим. Таким, какого не хочется показывать маме. Таким, какого приходится прятать под татуировками, брендами и фотографиями здоровых завтраков.
Океан никому не выдаст твои секреты. Только когда вы остаетесь одни, он шепчет тебе прямо в сердцевину уха: "Слышишшшььььььь, Слышишшшььь, ты Спишшшьььььь. Спииишшшьььь...."

Да ты и сам знаешь, просто никто раньше не говорил с тобой об этом. Не хлопал тебя панибратски по плечу в первую же встречу, не укладывал сходу на лопатки. Океану можно. Он вертит тобой, как хочет, лижет тебе ступни, поднимает на пару метров и тут же опрокидывает наземь, заполняя все твои полости мелким пережеванным камнем, окатывает пенистой слюной. Для него ты не больше, чем кусок коралла, поэтому он может быть предельно откровенен. И он не стесняется в выражениях. Приходится быть все время начеку: что он выкинет на этот раз?
И он выкидывает. Клешню краба, коралл в форме сердца, какой-то кусок пластика.

Волны с разбегу наскакивают на твердь и разлетаются вдребезги, точно лобовое стекло автомобиля. Это твои иллюзии. И ты стоишь, нелепый, будто спросонья, стряхивая осколки с никчемных рук и выглядишь, признаться, глуповато. Куда теперь?
Там же, на берегу, набираешь номер, ходишь по щиколотку в воде - шепчешь через пол-планеты туда, где в тот же самый момент океан падает вниз, только в виде снега: "Послушай, как он шумит", протягиваешь руку во влажную темноту, откуда доносится вечное дыхание, но на том конце голос вдруг обрывается, превращаясь в шипение, а потом и в короткие гудки. "Алло... ты тут? Алло, я тебя не слышу" - прикладываешь телефон к уху, словно раковину.
"Слышишшшшььь, слышишшшшььььь" ,- отвечает океан.

Никто не знает о времени больше, чем вода. Вода, которая видела даже то, как зарождались камни. Она докажет тебе, что все одномоментно, иллюзорно, непостоянно. Все, что не имеет прочных корней, как прибрежные деревья, все, что неопределенно и шатко, как наспех привязанная рыбацкая лодка, бесследно будет слизано прозрачным языком океана, который, отступая, оставит лишь робкую крабью вязь на песке, как расписку за то, что взял у тебя навечно. Он слижет твои тапки, телефон, ожидания, слижет тонкое кружево утренней неги с твоей кожи, терпкую соль ночного любовного пота, воспоминания, надежды и одежду, неаккуратно брошенную на берег.

Точно фокусник-иллюзионист, он заставит все исчезнуть в своей бездонной полупрозрачной шляпе. Один взмах, и не останется ровным счетом ничего.
Выдохни.
Оглянись.
Запомни.
Цени, что есть, прямо сейчас, именно сейчас, пока ты делаешь вдох, пока не пришла волна.

Запомни приглушенный свет, мягкие полутени, глоток виски, ослабляющий тугую, нервную внутреннюю струну, линию горизонта, залитую красным металлом, линию вниз от ключицы, аккуратно выложенную белыми цветами на твоем обнаженном теле, возможность закрыть глаза и стать поверхностью кожи. Запомни, как внутри зарождается океан, чтобы превратить и тебя в волну. Запомни, как приходится отчаянно хвататься друг за друга, слипаясь, потому что вы оба знаете - вон на горизонте поднялась вода и скоро она будет здесь, и тогда пиши-пропало. Можно начинать обратный отсчет и прощаться.

Шестьдесят. Пятьдесят девять.
Босса-нова в колонке сменяется знакомыми аккордами, сдержаться невозможно, остается только прервать любовный транс, чтобы, набрав полные легкие воздуха проголосить на всю округу, все равно на пару сотен метров, куда ни глянь - никого: It is a new day, it is a new life foooooor meeee, and I am feeeeling goooood...

Сорок восемь. Сорок семь.
Выйти обнаженными в сад под душ из лунного света и ночных цикад, чтобы увидеть как в просвете между пальмами луна пролила серебряное молоко поперек океана.

Тридцать шесть.
"Это же как какое-то удивительное кино... Может, я сплю." говоришь ты, нащупывая теплую руку на своем плече.
"Спишшшшшь , спишшшшшь" - отвечает тебе океан.

Тридцать.
Сразу вокруг бездонного зрачка начинается синее шероховатое коралловое дно, которое превращается в голубую отмель ближе к внешнему краю радужной оболочки. Вдохни поглубже, тебя затягивает в этот колодец.

Двадцать пять.
Под такую музыку сложно не танцевать. Кусок голубого полотна, повязанный, точно туника, подло соскальзывает при каждом энергичном движении. Танцуй, как будто тебя никто не видит. Пока из колонки продолжает течь саксофон. Вчерашний цветок гибискуса из-за уха перекочевал в стакан с водой, он медленно увядает, превращаясь в кусочек мятой кровавой ткани - привет, сердце, кажется, мы с тобой опять попали в кино. Ну что ж, не будем экономить на спецэффектах, отыграем по полной.

Девятнадцать.
Идти в пустующий тихий сад, где белесые цветки франжипани усеяли щекотную мягкую траву, точно проросли в ней.

Тринадцать.
Два старинных кресла на терассе заброшенного дома, как пункт наблюдения апокалипсиса в опустевшем мегаполисе. Никого вокруг, только сплошное безвременье. Какое сейчас тысячелетие? Две странные фигуры в туниках, голубой и желтой, завороженно смотрят, как металлический диск будто в последний раз обреченно тонет в серо-красной лаве.
Мой император, ты будешь завтра свержен, когда голубая вода, пришедшая издалека, коснется моих ступней. Ты будешь свержен, я буду предана забвению. Но у нас осталось несколько часов. Всего несколько часов. Целых несколько часов.

Девять.
Кто я?
Я не помню своего имени, возраста и прочих атрибутов, которые носят как ордена на лацкане, как флаги на демонстрации. Такая черная глубокая ночь, такая бесконечная нега. Единственное, что мне известно сейчас, это вкус твоей кожи. Кажется, еще есть какой-то глухой ритм. Это волна сражается с камнем или трепещет мое сердце? А впрочем, неважно, до рассвета еще далеко.

Шесть.
Мой император, запомни меня такой. Медленной, тягучей, счастливой. Алый лоскуток моего сердца, запомни меня такой.

Пять.
Если бы я могла, я бы выточила этот момент в камне своей памяти. Человеческая жадность не имеет пределов. Я хочу оставить этот момент себе, присвоить его навсегда, чтобы иметь возможность запускать руки в это воспоминание и ощупывать каждую складку на твоей тунике всякий раз, когда я буду думать о тебе.

Четыре.
Потрогай мое лицо. Кажется, начинается дождь.

Три.
Знакомый звук. Большая вода уже близко. Я не хочу видеть, как она свергнет тебя, скинет тебя с обрыва.
Я не хочу знать, что в тот же миг, когда большая вода коснется моих ступней, ты забудешь мое имя. Давай встанем спинами друг к другу, ты в желтом, я в голубом. Я буду смотреть на Север, а ты на Юг. Я не буду оборачиваться. Я всегда, ухожу, не оборачиваясь. Не потому, что я сделана из камня, а потому, что красную тряпицу на два счета сдует налетевший порыв, стоит лишь посмотреть назад. Куда я без нее?

Два.
Но перед тем, как мы начнем расходиться, как дуэлянты, давай обменяемся вечностями. И вот опять... сразу вокруг бездонного зрачка начинается синее шероховатое коралловое дно, которое превращается в голубую отмель ближе к внешнему краю радужной оболочки...
Пора.

Один.
Прощай, император. Прощай, мой император. Прощай.
Я тоже забыла свое имя, все, что мне теперь известно, это вкус соли. Что это за звук? Это мой выдох, нет, это волна, бросилась на берег, кинулась плашмя на скалу.
Мне нужно научиться делать вдох, иначе гибискус не воскреснет к утру. Иначе меня выплюнет океан, как ненужную ветошь.
Я - вода.
Я - лодка.
Я - кусок коралла, мои полости плотно забиты пережеванным песком.
Я - окаменевшая жизнь, и в ней каждая складка твоей туники.
Кажется, именно этого я и хотела?

Ноль...
Кто я, океан? Кто я?...
- Ты спишшшшшшь....

photo by Саша Браун (Sasha Braun)

What did Sri Lanka teach me?

Look in yourself without fear.
She is testing you for strength, elasticity, flexibility and ability to hold your head, but above all - to breathe.

India is flirting. He covers your experience with multi-colored sarees, floods the cracks of perception with sweet masala tea, smokes incense and sprinkles with multi-colored powders. Strange tale, which you follow, fascinated, obeying the whirlpool of events, sounds, smells, luminous eyes, shaking his head. You yourself are ready to roll in the multi-colored, to sing, to start dancing, so long as this carnival does not end, just for a moment to remain in the sweet captivity of the color-drowning sleep.

Sri Lanka does not flirt. She throws you away, naked and wet, onto an endless chopping board of a yellowish beach and begins to take apart pieces. The surf brings trophies: a claw claw, sunglasses without one glass, a heart shaped coral and a few dead fish. Among this rags, there is your own sense of importance, covered with a whitish salty bloom, there is a detached self-pity, rumpled and securely covered with a layer of fine sand, and on the very crest of a thick foam some piece of plastic seems to be your self-esteem. Here you cannot cheat, stick a tikku on your forehead, draw your eyes with a thick black cajal, wrap yourself in meters of cloth - a couple of bursts, and nothing will be left of this props ...

Water runs onto the sand, turning it into liquid glass for a few moments, and there you see yourself naked. So, what I do not want to show my mother. So what you have to hide under tattoos, brands and pictures of healthy breakfasts.
The ocean will not reveal to anyone your secrets. Only when you are alone, he whispers to you right in the heart of the ear: "Listen, Listen, Listen, you Spishshish. Spiiishshish ...."

Yes, you yourself know, just no one has ever talked to you about it. I didn’t clap you cronyly on the shoulder at the very first meeting, didn’t put it on the shoulder blades. Ocean can. He turns you around, as he wants, licks your feet, lifts you a couple of meters and then overturns to the ground, filling all your cavities with a small, chewed stone, sprinkles with foamy saliva. For him, you are no more than a piece of coral, so he can be extremely frank. And he is not shy about expressions. You have to be on guard all the time: what will he throw out this time?
And he throws it away. Crab claw, heart shaped coral, some kind of plastic.

Waves with a run-up run up to the firmament and scatter into pieces, like the windshield of a car. These are your illusions. And you are standing, ridiculous, as if you are waking up, shaking off the fragments from worthless hands and you look, to be honest, stupid. Where now?
In the same place, on the shore, you dial the number, walk ankle-deep in the water - you whisper through the half of the planet to where at the same moment the ocean falls down, only in the form of snow: where the eternal breath comes from, but at that end the voice suddenly stops, turning into a hiss, and then into short beeps. “Hello ... are you there? Hello, I can't hear you” - you put the phone to your ear like a shell.
"Listen, hear," says the ocean.

No one knows more about time than water. Water that saw even the way the stones were born. She will prove to you that everything is instant, illusory, impermanent. Everything that does not have strong roots, like coastal trees, everything that is vague and shaky, like a hastily tied fishing boat, will be completely licked by the transparent language of the ocean, which, retreating, will leave only a timid crab on the sand, as a receipt for what took from you forever. He will lick your slippers, your phone, your expectations, lick the delicate lace of morning bliss off your skin, the tart salt of nightly love sweat, memories, hopes and clothes that are carelessly thrown on the beach.

Like an illusionist magician, he will make everything disappear in his bottomless semi-transparent hat. One stroke, and nothing will remain.
Exhale
Look around
Remember.
Appreciate what is, right now, right now, while you take a breath, until a wave has come.

Remember the muffled light, soft penumbra, a sip of whiskey, weakening a tight, nervous inner string, horizon line filled with red metal, a line down from the clavicle, neatly laid out with white flowers on your naked body, the ability to close your eyes and become the surface of the skin. Remember how the ocean is born inside to turn you into a wave. Remember how you have to desperately grab each other, sticking together, because you both know - the water has risen on the horizon and soon it will be here, and then write-lost. You can start the countdown and say goodbye.

Sixty. Fifty nine.
Bossa nova in the column is replaced by familiar chords, it is impossible to restrain, it remains only to interrupt the love trance, so that, having gained full air, to vote in the whole district, it is still a couple of hundred meters, wherever you look - no one: It is a new day, it is a new life foooooor meeee, and I am feeeeling goooood ...

With