Про музыку. Короткая версия — наконец записал пару песен, очень рад.
Вот вечер рядового питерского музыканта: ты депрессивный школьник, в пасмурный день поднимаешься из метро Нарвская или Балтийская, огибаешь ларьки и двигаешь минут двадцать в сторону заводов, в темноте по лужам. Поднимаешься по лестнице, из которой стержни торчат, заходишь в душную гипсокартоновую комнату, снимаешь грязные кроссовки, подрубаешь свой Ибанез к комбику, подкручиваешь высокие и средние, выкручиваешь звук, и тут начинается магия.
Я взял гитару в руки 12 лет назад, летом перед университетом. До этого она 2 года провалялась в шкафу с порванной струной. Чередовал часами "Em" и "E" — медленно занимал нужную для "E" позицию, в диком восторге поднимал и опускал палец, поднимал, опускал. Другие аккорды быстро сменять не получалось. Так я стал музыкантом.
Писал песни с первого дня, казалось, кто-то мне их нашёптывает. Процесс выглядел так: я наигрывал что-то нечаянное, днями, пока не находил нужный звук. Первые случайные слова прорастали в осмысленный текст, потом я его шлифовал, получалась песня. Писал, конечно, на английском, как Queen и Oasis — тут без вариантов, извините.
Играл с многими замечательными людьми — c большинством закончилось близко к драке: я хотел играть веселый рок-н-ролл, а они херню (не херню, конечно, что-то другое). Собрал Checkers на четвертом курсе из самых приятных ребят прошлых коллективов, мы репетировали пару лет и даже выступали с собственными песнями. Помню пустой темный зал, отыграли саундчек, Ник вежливо волнуется, мы его с искринкой поддерживаем. Сомневаемся пить перед выступлением, но нужно успокоить соло-гитариста. Он потом все равно прятался в дальнем углу сцены. Виталик с басом пританцовывал рядом. Егор смачно подкидывал палочки, терял их, поднимал с пола, сбивая дальше наш безнадежно уехавший ритм. Я стоял впереди сцены с акустикой, высокомерно шутил и никого не слышал. Было круто.
Мы ощущали себя звездами в свете прожекторов. Друзья подбадривали, девушки сами знакомились, весело. И вдруг стукнула карьера, ударник ушел по семейным причинам. Мы начали забивать на репетиции, находились оправдания. Басист перестал с нами разговаривать через год. Мы с Ником все планировали встретиться на точке. Прошло два года. Потом еще.
Через пять лет я обнаружил себя в страшной депрессии в Москве. Умереть бы не решился, но считал себя говном, лежал там где-то без сил на эмоциональном дне, прижав колени к груди. Мы пошли с Андреем в бар: с нами увязался новый дизайнер, экстравагантный парень. Третью кружку он разбил об землю, задорно комментируя "Я просто хотел это сделать» — "Интересный парень!", подумали мы. Тогда он достал телефон с музыкальным клипом, "Это мы год работали". "Да ладно?" — сказал я, — "спорим, ребята, я запишу песню к..." и назвал дату с запасом, через три месяца. "Пробегу голым до работы, если не запишу" (мы работали в Телеграфе на Тверской) — и отправил каждому по сообщению, чтобы наутро вспомнить. Предстояло серьезно поработать.
За пару недель до условленного срока залез в Гугл искать студию звукозаписи. Нашел. Музыка — это легко, думал я, писать песни — легко, импровизировать — легко, уже сбился со счета, сколько раз случайные люди заявляли, что у меня талант, что нужно этим заняться всерьез. Песня получилась через три месяца — полное говно. Я отправил Андрею демку заранее, ему зашло, так что спор закрыли. Но песня вышла до слез обидным говном. И тогда, через три месяца мучений, через 12 лет бестолкового прозябания, я встал в тупик, выхода не видно. Придумал гордо, что что-то из себя представляю: на самом деле музыка моя говно, и я говно.
Спасибо Вове, он настоял на продолжении, ведь нечего терять, работа оплачена. Я согласился на последнюю попытку. Сели с Витей, выбросили всю работу за месяц, начали выкручивать эффекты. Этот звук ближе, этот дальше, этот с делэйем, разбавим дисторшеном. Вечер сменился ночью, но получалось OK — я взбодрился, отрефлексировал ошибки. Песня, конечно, говно, и никому я её не покажу — но новую мы уже начали с умом.
Прошел год с тех пор, как мы познакомились со студией. Я серьезно подкачал вокал (спасибо Насте, но еще далеко не идеально). Уяснил важность ритм-секции. C басом помог Рома (отличный басист), а Витя раскидал ударные, получились как живые. Соло гитара тоже должна качать, а еще она должна петь, рассказывать историю, и при этом уверенно. Неуверенное соло чуешь сразу. Контрасты должны быть — плоская песня скучна. Иногда (в большинстве случаев), лучше упростить — добавляя новый инструмент, ты увеличиваешь количество связей, и возможностей их зафакапить, на общее количество инструментов. Я перезаписывал одно и то же десятки раз, один инструмент по несколько недель. Потом передумывал и снова перезаписывал. И мы с Витей снова это сводили.
Две песни более менее готовы, три еще в работе, и несколько в задумке. Одну я посвятил Лене (не важно, какой-то Лене), идет дождь, она едет в поезде, смотрит на свое отражение, вот вот провалится в зазеркалье. Ударные рассказывают стук дождя и шпал одновременно. Вторая (веселая) — про лицемерие.
Я, конечно, недоволен, хотел бы потратить в два раза больше времени, или вообще, начать с начала. Но нужно отправлять результат в плавание и браться за новые вещи. Опыт в очередной раз показал, что веселиться — это замечательно, но чтобы чего-то стоящего добиться, приходится много работать. Чуйка, что я пока в начале пути.
Вот вечер рядового питерского музыканта: ты депрессивный школьник, в пасмурный день поднимаешься из метро Нарвская или Балтийская, огибаешь ларьки и двигаешь минут двадцать в сторону заводов, в темноте по лужам. Поднимаешься по лестнице, из которой стержни торчат, заходишь в душную гипсокартоновую комнату, снимаешь грязные кроссовки, подрубаешь свой Ибанез к комбику, подкручиваешь высокие и средние, выкручиваешь звук, и тут начинается магия.
Я взял гитару в руки 12 лет назад, летом перед университетом. До этого она 2 года провалялась в шкафу с порванной струной. Чередовал часами "Em" и "E" — медленно занимал нужную для "E" позицию, в диком восторге поднимал и опускал палец, поднимал, опускал. Другие аккорды быстро сменять не получалось. Так я стал музыкантом.
Писал песни с первого дня, казалось, кто-то мне их нашёптывает. Процесс выглядел так: я наигрывал что-то нечаянное, днями, пока не находил нужный звук. Первые случайные слова прорастали в осмысленный текст, потом я его шлифовал, получалась песня. Писал, конечно, на английском, как Queen и Oasis — тут без вариантов, извините.
Играл с многими замечательными людьми — c большинством закончилось близко к драке: я хотел играть веселый рок-н-ролл, а они херню (не херню, конечно, что-то другое). Собрал Checkers на четвертом курсе из самых приятных ребят прошлых коллективов, мы репетировали пару лет и даже выступали с собственными песнями. Помню пустой темный зал, отыграли саундчек, Ник вежливо волнуется, мы его с искринкой поддерживаем. Сомневаемся пить перед выступлением, но нужно успокоить соло-гитариста. Он потом все равно прятался в дальнем углу сцены. Виталик с басом пританцовывал рядом. Егор смачно подкидывал палочки, терял их, поднимал с пола, сбивая дальше наш безнадежно уехавший ритм. Я стоял впереди сцены с акустикой, высокомерно шутил и никого не слышал. Было круто.
Мы ощущали себя звездами в свете прожекторов. Друзья подбадривали, девушки сами знакомились, весело. И вдруг стукнула карьера, ударник ушел по семейным причинам. Мы начали забивать на репетиции, находились оправдания. Басист перестал с нами разговаривать через год. Мы с Ником все планировали встретиться на точке. Прошло два года. Потом еще.
Через пять лет я обнаружил себя в страшной депрессии в Москве. Умереть бы не решился, но считал себя говном, лежал там где-то без сил на эмоциональном дне, прижав колени к груди. Мы пошли с Андреем в бар: с нами увязался новый дизайнер, экстравагантный парень. Третью кружку он разбил об землю, задорно комментируя "Я просто хотел это сделать» — "Интересный парень!", подумали мы. Тогда он достал телефон с музыкальным клипом, "Это мы год работали". "Да ладно?" — сказал я, — "спорим, ребята, я запишу песню к..." и назвал дату с запасом, через три месяца. "Пробегу голым до работы, если не запишу" (мы работали в Телеграфе на Тверской) — и отправил каждому по сообщению, чтобы наутро вспомнить. Предстояло серьезно поработать.
За пару недель до условленного срока залез в Гугл искать студию звукозаписи. Нашел. Музыка — это легко, думал я, писать песни — легко, импровизировать — легко, уже сбился со счета, сколько раз случайные люди заявляли, что у меня талант, что нужно этим заняться всерьез. Песня получилась через три месяца — полное говно. Я отправил Андрею демку заранее, ему зашло, так что спор закрыли. Но песня вышла до слез обидным говном. И тогда, через три месяца мучений, через 12 лет бестолкового прозябания, я встал в тупик, выхода не видно. Придумал гордо, что что-то из себя представляю: на самом деле музыка моя говно, и я говно.
Спасибо Вове, он настоял на продолжении, ведь нечего терять, работа оплачена. Я согласился на последнюю попытку. Сели с Витей, выбросили всю работу за месяц, начали выкручивать эффекты. Этот звук ближе, этот дальше, этот с делэйем, разбавим дисторшеном. Вечер сменился ночью, но получалось OK — я взбодрился, отрефлексировал ошибки. Песня, конечно, говно, и никому я её не покажу — но новую мы уже начали с умом.
Прошел год с тех пор, как мы познакомились со студией. Я серьезно подкачал вокал (спасибо Насте, но еще далеко не идеально). Уяснил важность ритм-секции. C басом помог Рома (отличный басист), а Витя раскидал ударные, получились как живые. Соло гитара тоже должна качать, а еще она должна петь, рассказывать историю, и при этом уверенно. Неуверенное соло чуешь сразу. Контрасты должны быть — плоская песня скучна. Иногда (в большинстве случаев), лучше упростить — добавляя новый инструмент, ты увеличиваешь количество связей, и возможностей их зафакапить, на общее количество инструментов. Я перезаписывал одно и то же десятки раз, один инструмент по несколько недель. Потом передумывал и снова перезаписывал. И мы с Витей снова это сводили.
Две песни более менее готовы, три еще в работе, и несколько в задумке. Одну я посвятил Лене (не важно, какой-то Лене), идет дождь, она едет в поезде, смотрит на свое отражение, вот вот провалится в зазеркалье. Ударные рассказывают стук дождя и шпал одновременно. Вторая (веселая) — про лицемерие.
Я, конечно, недоволен, хотел бы потратить в два раза больше времени, или вообще, начать с начала. Но нужно отправлять результат в плавание и браться за новые вещи. Опыт в очередной раз показал, что веселиться — это замечательно, но чтобы чего-то стоящего добиться, приходится много работать. Чуйка, что я пока в начале пути.
About the music. Short version - finally recorded a couple of songs, very happy.
Here is the evening of an ordinary St. Petersburg musician: you are a depressive schoolboy, on an overcast day you rise from the Narvskaya or Baltic metro stations, go around the stalls and move for about twenty minutes towards plants in the dark through puddles. You go upstairs, from which the rods stick out, you enter the stuffy gypsum board room, you take off your dirty sneakers, you cut your Ibanez to the combi, you twist the high and medium ones, you unscrew the sound, and then the magic begins.
I picked up the guitar 12 years ago, in the summer in front of the university. Before that, she spent 2 years in a closet with a torn string. Alternated for hours "Em" and "E" - slowly occupied the position necessary for "E", in a wild ecstasy raised and lowered a finger, raised, lowered. Other chords did not change quickly. So I became a musician.
He wrote songs from the first day, it seemed that someone was whispering to me. The process looked like this: I was playing something unintentionally, for days, until I found the right sound. The first random words germinated in a meaningful text, then I polished it, it turned out a song. He wrote, of course, in English, like Queen and Oasis - there are no options here, sorry.
I played with many wonderful people - most of them ended up close to a fight: I wanted to play funny rock and roll, and they were garbage (not garbage, of course, something else). I collected Checkers in the fourth year of the most enjoyable guys from past bands, we rehearsed a couple of years and even performed our own songs. I remember an empty dark hall, they played a sound check, Nick worried politely, we support him with a spark of it. We doubt to drink before the performance, but you need to calm down the lead guitarist. He then still hid in the far corner of the stage. Acne danced with bass nearby. Egor relish threw up sticks, lost them, picked them up from the floor, knocking further our hopelessly left rhythm. I stood in front of the stage with acoustics, arrogantly joked and heard no one. It was cool.
We felt like stars in the spotlight. Friends cheered, the girls got to know each other, fun. And suddenly she hit a career, the drummer left for family reasons. We started to score at rehearsals, there were excuses. The bass player stopped talking to us a year later. Nick and I were all planning to meet at the point. Two years have passed. Then another.
Five years later, I found myself in a terrible depression in Moscow. He would not have dared to die, but considered himself to be shit, lay there somewhere without any strength on the emotional bottom, with his knees pressed against his chest. We went with Andrey to the bar: a new designer, an extravagant guy, came along with us. He broke the third cup on the ground, defiantly commenting on “I just wanted to do it” - “Interesting guy!”, We thought. Then he took out a phone with a music video, “We worked for a year.” “Oh, okay?” I said, - "I argue, guys, I will write a song to ..." and called the date with a margin, after three months. "I’ll run naked to work, if I don’t write it down" (we worked in the Telegraph on Tverskaya) - and sent everyone to next morning to remember.
A couple of weeks before the agreed time, I got into Google to look for a recording studio. Found. Music is easy, I thought, to write songs is easy, to improvise is easy, I have already lost count, how many times random people have declared that I have a talent that I need to do it seriously. The song turned out in three months - complete shit. I sent Andrei a demo in advance, he went down, so the dispute was closed. But the song came to tears offensive shit. And then, after three months of torment, after 12 years of stupid stagnation, I was stumped, there was no way out. I thought up proudly of something from myself: in fact, my music is shit, and I am shit.
Thanks Vova, he insisted on the continuation, because there is nothing to lose, the work is paid. I agreed to the last attempt. They sat down with Vitya, threw out all the work for the month, began to twist the effects. This sound is closer, this one further, this one with deley, we dilute it with distortion. The evening changed at night, but it turned out OK - I cheered up, reflected on the errors. The song, of course, is shit, and I won't show it to anyone - but we have already started a new one with the mind.
A year has passed since we met with the studio. I seriously let the vocals down (thanks to Nastya, but far from perfect). Understand the importance of the rhythm section. Roma (an excellent bass player) helped with the bass, and Vitya scattered the drums, turned out to be live. The guitar must also rock the solo, and it must also sing, tell the story, and at the same time confidently. Uncertain solo you feel at once. Contrasts must be - a flat song is boring. Sometimes (in most cases), it is better to simplify - by adding a new tool, you increase the number of links, and the capacity to zapakapit, the total number of tools. I have overwritten the same thing dozens of times, one instrument for several weeks. Then he changed his mind and rewrote again. And Vitya and I took it down again.
Two songs are more or less ready, three more in work, and a few in an idea. I have dedicated one to Lena (it doesn’t matter, some Lena), it is raining, she is riding in a train, looking at her reflection, and now she is falling through the looking glass. Hit
Here is the evening of an ordinary St. Petersburg musician: you are a depressive schoolboy, on an overcast day you rise from the Narvskaya or Baltic metro stations, go around the stalls and move for about twenty minutes towards plants in the dark through puddles. You go upstairs, from which the rods stick out, you enter the stuffy gypsum board room, you take off your dirty sneakers, you cut your Ibanez to the combi, you twist the high and medium ones, you unscrew the sound, and then the magic begins.
I picked up the guitar 12 years ago, in the summer in front of the university. Before that, she spent 2 years in a closet with a torn string. Alternated for hours "Em" and "E" - slowly occupied the position necessary for "E", in a wild ecstasy raised and lowered a finger, raised, lowered. Other chords did not change quickly. So I became a musician.
He wrote songs from the first day, it seemed that someone was whispering to me. The process looked like this: I was playing something unintentionally, for days, until I found the right sound. The first random words germinated in a meaningful text, then I polished it, it turned out a song. He wrote, of course, in English, like Queen and Oasis - there are no options here, sorry.
I played with many wonderful people - most of them ended up close to a fight: I wanted to play funny rock and roll, and they were garbage (not garbage, of course, something else). I collected Checkers in the fourth year of the most enjoyable guys from past bands, we rehearsed a couple of years and even performed our own songs. I remember an empty dark hall, they played a sound check, Nick worried politely, we support him with a spark of it. We doubt to drink before the performance, but you need to calm down the lead guitarist. He then still hid in the far corner of the stage. Acne danced with bass nearby. Egor relish threw up sticks, lost them, picked them up from the floor, knocking further our hopelessly left rhythm. I stood in front of the stage with acoustics, arrogantly joked and heard no one. It was cool.
We felt like stars in the spotlight. Friends cheered, the girls got to know each other, fun. And suddenly she hit a career, the drummer left for family reasons. We started to score at rehearsals, there were excuses. The bass player stopped talking to us a year later. Nick and I were all planning to meet at the point. Two years have passed. Then another.
Five years later, I found myself in a terrible depression in Moscow. He would not have dared to die, but considered himself to be shit, lay there somewhere without any strength on the emotional bottom, with his knees pressed against his chest. We went with Andrey to the bar: a new designer, an extravagant guy, came along with us. He broke the third cup on the ground, defiantly commenting on “I just wanted to do it” - “Interesting guy!”, We thought. Then he took out a phone with a music video, “We worked for a year.” “Oh, okay?” I said, - "I argue, guys, I will write a song to ..." and called the date with a margin, after three months. "I’ll run naked to work, if I don’t write it down" (we worked in the Telegraph on Tverskaya) - and sent everyone to next morning to remember.
A couple of weeks before the agreed time, I got into Google to look for a recording studio. Found. Music is easy, I thought, to write songs is easy, to improvise is easy, I have already lost count, how many times random people have declared that I have a talent that I need to do it seriously. The song turned out in three months - complete shit. I sent Andrei a demo in advance, he went down, so the dispute was closed. But the song came to tears offensive shit. And then, after three months of torment, after 12 years of stupid stagnation, I was stumped, there was no way out. I thought up proudly of something from myself: in fact, my music is shit, and I am shit.
Thanks Vova, he insisted on the continuation, because there is nothing to lose, the work is paid. I agreed to the last attempt. They sat down with Vitya, threw out all the work for the month, began to twist the effects. This sound is closer, this one further, this one with deley, we dilute it with distortion. The evening changed at night, but it turned out OK - I cheered up, reflected on the errors. The song, of course, is shit, and I won't show it to anyone - but we have already started a new one with the mind.
A year has passed since we met with the studio. I seriously let the vocals down (thanks to Nastya, but far from perfect). Understand the importance of the rhythm section. Roma (an excellent bass player) helped with the bass, and Vitya scattered the drums, turned out to be live. The guitar must also rock the solo, and it must also sing, tell the story, and at the same time confidently. Uncertain solo you feel at once. Contrasts must be - a flat song is boring. Sometimes (in most cases), it is better to simplify - by adding a new tool, you increase the number of links, and the capacity to zapakapit, the total number of tools. I have overwritten the same thing dozens of times, one instrument for several weeks. Then he changed his mind and rewrote again. And Vitya and I took it down again.
Two songs are more or less ready, three more in work, and a few in an idea. I have dedicated one to Lena (it doesn’t matter, some Lena), it is raining, she is riding in a train, looking at her reflection, and now she is falling through the looking glass. Hit
У записи 46 лайков,
0 репостов,
2315 просмотров.
0 репостов,
2315 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Дима Орлов