*** Истории ***
Историю опубликовала на своей странице в ФБ Julia Egger:
Сегодня переводила один разговор, потому что случайно оказалась рядом.
Место: Вена.
Собеседники:
- Владимир Васильевич Располыхин, ветеран, освобождавший Вену, 1925 г.р., теперь живёт в Вене;
- австриец, 1936 г.р., живёт в Вене.
Ситуация: к ветерану подходит австриец и пытается говорить по-русски, ветеран не понимает ни слова, но старается разобрать. Я просто оказалась рядом и помогла с переводом.
Диалог:
А: я еврей.
В.В.Р.: а я русский
А: я должен вам что-то сказать. Мои родители и бабушка с дедушкой погибли в Треблинке. А я был в лагере для детей в Австрии. Я хочу вам сказать... \пауза\. Я должен вам сказать... \пауза\. Я обязан вам сказать, я хочу вам сказать, я должен сказать вам СПАСИБО. Я могу сказать вам спасибо только благодаря вам. Если бы советские войска пришли на несколько дней позже, я бы не стоял сейчас здесь и не подбирал слова, которые должен вам сказать. Я знаю, что я должен сказать! СПАСИБО ЗА МОЮ ЖИЗНЬ.
Австриец, которому скоро 80, стоял перед нашим ветераном, которому скоро 90, как нашкодивший мальчишка. Они не плакали, не жали друг другу руки, не обнимались. Они просто долго молчали. Одному было 20, другому 9. Как в апреле 1945-го.
Историю опубликовала на своей странице в ФБ Julia Egger:
Сегодня переводила один разговор, потому что случайно оказалась рядом.
Место: Вена.
Собеседники:
- Владимир Васильевич Располыхин, ветеран, освобождавший Вену, 1925 г.р., теперь живёт в Вене;
- австриец, 1936 г.р., живёт в Вене.
Ситуация: к ветерану подходит австриец и пытается говорить по-русски, ветеран не понимает ни слова, но старается разобрать. Я просто оказалась рядом и помогла с переводом.
Диалог:
А: я еврей.
В.В.Р.: а я русский
А: я должен вам что-то сказать. Мои родители и бабушка с дедушкой погибли в Треблинке. А я был в лагере для детей в Австрии. Я хочу вам сказать... \пауза\. Я должен вам сказать... \пауза\. Я обязан вам сказать, я хочу вам сказать, я должен сказать вам СПАСИБО. Я могу сказать вам спасибо только благодаря вам. Если бы советские войска пришли на несколько дней позже, я бы не стоял сейчас здесь и не подбирал слова, которые должен вам сказать. Я знаю, что я должен сказать! СПАСИБО ЗА МОЮ ЖИЗНЬ.
Австриец, которому скоро 80, стоял перед нашим ветераном, которому скоро 90, как нашкодивший мальчишка. Они не плакали, не жали друг другу руки, не обнимались. Они просто долго молчали. Одному было 20, другому 9. Как в апреле 1945-го.
*** Stories ***
The story was published on her page in FB Julia Egger:
Today I translated one conversation, because I happened to be nearby.
Location: Vienna.
Interlocutors:
- Vladimir Vasilievich Raspolykhin, a veteran who liberated Vienna, born in 1925, now lives in Vienna;
- Austrian, born in 1936, lives in Vienna.
Situation: an Austrian approaches the veteran and tries to speak Russian, the veteran does not understand a word, but tries to make out. I just happened to be there and helped with the translation.
Dialogue:
A: I am a Jew.
V.V.R .: and I'm Russian
A: I have to tell you something. My parents and grandparents died in Treblinka. And I was in a camp for children in Austria. I want to tell you ... \ pause \. I have to tell you ... \ pause \. I have to tell you, I want to tell you, I have to tell you THANKS. I can only say thank you thanks to you. If the Soviet troops had arrived a few days later, I would not have been standing here and choosing the words that I have to say to you. I know what I have to say! THANKS FOR MY LIFE.
The Austrian, who is soon 80, stood in front of our veteran, who is soon 90, like a naughty boy. They did not cry, did not shake hands, did not hug each other. They were just silent for a long time. One was 20, the other 9. As in April 1945.
The story was published on her page in FB Julia Egger:
Today I translated one conversation, because I happened to be nearby.
Location: Vienna.
Interlocutors:
- Vladimir Vasilievich Raspolykhin, a veteran who liberated Vienna, born in 1925, now lives in Vienna;
- Austrian, born in 1936, lives in Vienna.
Situation: an Austrian approaches the veteran and tries to speak Russian, the veteran does not understand a word, but tries to make out. I just happened to be there and helped with the translation.
Dialogue:
A: I am a Jew.
V.V.R .: and I'm Russian
A: I have to tell you something. My parents and grandparents died in Treblinka. And I was in a camp for children in Austria. I want to tell you ... \ pause \. I have to tell you ... \ pause \. I have to tell you, I want to tell you, I have to tell you THANKS. I can only say thank you thanks to you. If the Soviet troops had arrived a few days later, I would not have been standing here and choosing the words that I have to say to you. I know what I have to say! THANKS FOR MY LIFE.
The Austrian, who is soon 80, stood in front of our veteran, who is soon 90, like a naughty boy. They did not cry, did not shake hands, did not hug each other. They were just silent for a long time. One was 20, the other 9. As in April 1945.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Николай Барановский
