Уже, наверное, больше десяти лет назад [id191869|Верка] познакомила меня с удивительной книжкой - сборником сонетов французского поэта Гийома дю Вентре (Guillame due Vintgrais). Творчество талантливого поэта, современника Ла Моля и короля Генриха Наваррского, свидетеля Варфоломеевской ночи и крестного дедушки графа де ля Фер поразило меня до глубины души точностью формулировок и яркостью образов. Сто сонетов, написанных частью во Франции, а частью в эмиграции - в Англии, как бы дополняют в голове образ романтической и страшной эпохи, который до того уже был создан стараниями того же Дюма.
Поразительно, что я возвращаюсь к этим сонетам вновь и вновь, не реже чем пару раз в год, и каждый раз нахожу в них не просто что-то новое, а еще и резонирующее с нынешними моими чувствами и переживаниями, с текущей нашей, современной жизнью.
Есть книги, которые я держу в своей душе и стараюсь не рассказывать о них каждому - как будто бы их будущая популярность может расплескать их, обесценить или опошлить. Но сегодня мне подумалось, что надо поделиться историей о Гийоме дю Вентре, ведь о нем и французы, думаю, не знают.
Итак, сонет №42:
"Я болен сплином, модным в этих странах:
Меня томят туманы, и тоска,
И томность бледных рыжих англичанок,
Как палка, длинных, плоских, как доска...
Я как-то заглянул от скуки в «Глобус»*:
Битком набиты ложи и балкон!
Жрец — в стихаре, в камзоле — Аполлон;
У них бочонок — трон, ведро — колодец...
Я англичанами по горло сыт.
Их чопорный язык, их чванный вид,
Их лошадиный хохот — хуже пытки.
Прощай, мой ангел. Пусть я грустен, пусть!
Лишь бы тобой не завладела грусть:
Люблю. Люблю! — хоть жизнь висит на нитке."
P.S. Если вам интересно, скажите, и в следующей записи я расскажу немного больше о биографии и пути поэта.
Поразительно, что я возвращаюсь к этим сонетам вновь и вновь, не реже чем пару раз в год, и каждый раз нахожу в них не просто что-то новое, а еще и резонирующее с нынешними моими чувствами и переживаниями, с текущей нашей, современной жизнью.
Есть книги, которые я держу в своей душе и стараюсь не рассказывать о них каждому - как будто бы их будущая популярность может расплескать их, обесценить или опошлить. Но сегодня мне подумалось, что надо поделиться историей о Гийоме дю Вентре, ведь о нем и французы, думаю, не знают.
Итак, сонет №42:
"Я болен сплином, модным в этих странах:
Меня томят туманы, и тоска,
И томность бледных рыжих англичанок,
Как палка, длинных, плоских, как доска...
Я как-то заглянул от скуки в «Глобус»*:
Битком набиты ложи и балкон!
Жрец — в стихаре, в камзоле — Аполлон;
У них бочонок — трон, ведро — колодец...
Я англичанами по горло сыт.
Их чопорный язык, их чванный вид,
Их лошадиный хохот — хуже пытки.
Прощай, мой ангел. Пусть я грустен, пусть!
Лишь бы тобой не завладела грусть:
Люблю. Люблю! — хоть жизнь висит на нитке."
P.S. Если вам интересно, скажите, и в следующей записи я расскажу немного больше о биографии и пути поэта.
Already, probably more than ten years ago [id191869 | Verka] introduced me to an amazing book - a collection of sonnets by the French poet Guillame du Ventre (Guillame due Vintgrais). The work of a talented poet, a contemporary of La Maule and King Henry of Navarre, a witness of St. Bartholomew’s night and the godfather of Count de la Fer amazed me to the depth of my soul with the accuracy of the wording and the brightness of the images. One hundred sonnets, written partly in France, and partly in emigration in England, seem to complement in their minds the image of a romantic and terrible era, which had already been created by the efforts of the same Dumas.
It is amazing that I return to these sonnets again and again, at least a couple of times a year, and each time I find in them not just something new, but also resonating with my current feelings and experiences, with our current, modern life. .
There are books that I keep in my heart and try not to tell everyone about them - as if their future popularity could spill them, devalue or debase them. But today I thought that it was necessary to share the story of Guillaume du Ventre, because the French, I think, do not know about him.
So, sonnet number 42:
"I am sick of fashion in these countries:
I am tormented by fogs, and longing,
And the languor of the pale red-haired Englishwomen,
Like a stick, long, flat, like a board ...
I somehow looked out of boredom in the "Globus" *:
A chock full of lodges and a balcony!
The priest is in the element, in the jacket, the Apollo;
They have a barrel - a throne, a bucket - a well ...
I am fed up with the British.
Their stiff tongue, their damned appearance,
Their horse laughter is worse than torture.
Goodbye my angel. Let me be sad, let me!
If only you do not seize the sadness:
Love Love - although life is hanging on a string. "
P.S. If you're interested, tell me, and in the next post I will tell you a little more about the biography and the poet's path.
It is amazing that I return to these sonnets again and again, at least a couple of times a year, and each time I find in them not just something new, but also resonating with my current feelings and experiences, with our current, modern life. .
There are books that I keep in my heart and try not to tell everyone about them - as if their future popularity could spill them, devalue or debase them. But today I thought that it was necessary to share the story of Guillaume du Ventre, because the French, I think, do not know about him.
So, sonnet number 42:
"I am sick of fashion in these countries:
I am tormented by fogs, and longing,
And the languor of the pale red-haired Englishwomen,
Like a stick, long, flat, like a board ...
I somehow looked out of boredom in the "Globus" *:
A chock full of lodges and a balcony!
The priest is in the element, in the jacket, the Apollo;
They have a barrel - a throne, a bucket - a well ...
I am fed up with the British.
Their stiff tongue, their damned appearance,
Their horse laughter is worse than torture.
Goodbye my angel. Let me be sad, let me!
If only you do not seize the sadness:
Love Love - although life is hanging on a string. "
P.S. If you're interested, tell me, and in the next post I will tell you a little more about the biography and the poet's path.
У записи 8 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Корешков
