Льюис Кэрролл
ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ В РОССИЮ В 1867
(отрывок)
26 июля (пятница)
Утром мы посетили собор, прекрасное старое здание, и поездом в 12.54 отбыли в Санкт-Петербург (или Петербург, как его обычно называют), куда прибыли на следующий день в 5.30; вся дорога заняла 28 1/2 часов! К сожалению, спальных мест в нашем купе было только четыре, и, так как, кроме меня и Лиддона, с нами ехали 2 дамы и еще один господин, на ночь я устроился на полу, подложив под голову саквояж и пальто, – довольно удобно, хотя и не роскошно, – и крепко проспал всю ночь. Наш попутчик оказался англичанином, который прожил в Петербурге 15 лет, а сейчас возвращался туда после поездки в Париж и Лондон (7). Он чрезвычайно любезно ответил на все наши вопросы и весьма подробно разъяснил нам, чтó следует посмотреть в Петербурге, как произносить русские слова и проч.; впрочем, он нас отнюдь не обнадежил, сказав, что среди местных жителей мало кто говорит на каком-либо языке, кроме русского. В качестве примера необычайно длинных слов, которыми отличается русский язык, он записал мне следующее:
ЗАЩИЩАЮЩИХСЯ, которое, если записать его английскими буквами, будет выглядеть так: Zashtsheeshtschayjushtsheekhsya; это устрашающее слово представляет собой родительный падеж множественного числа причастия и означает: «тех, кто себя защищает».
Он оказался очень приятным попутчиком; я сыграл с ним 3 партии в шахматы, которые я не записал, что, пожалуй, и к лучшему, ибо все они закончились моим поражением.
Ландшафт от русской границы до Петербурга был совершенно плоским и неинтересным; лишь время от времени мелькал вдруг крестьянин в непременной меховой шапке и подпоясанной рубахе или церковь с большим круглым куполом и четырьмя маленькими вокруг, выкрашенными в зеленый цвет и весьма напоминающими судок для приправ (как заметил наш новый знакомец).
На одной станции, где поезд остановился для обеда, мы увидели мужчину, играющего на гитаре с дудочками, прикрепленными сверху, и колокольчиками еще где-то – он умудрялся играть на всех этих инструментах в тон и в лад; станция запомнилась мне еще и потому, что там мы впервые попробовали местный суп под название ЩI[10](произносится shtshee), очень недурной, хотя в нем чувствовалась какая-то кислота, возможно, необходимая для русского вкуса...
Перед прибытием мы попросили нашего знакомца научить нас произносить по-русски название нашей гостиницы – gostinnitsa Klee; он полагал, что нам, возможно, придется взять русского извощика; однако, к счастью, нам не пришлось беспокоиться, ибо по прибытии мы обнаружили, что нас встречал посланный из «Нotel de Russie» человек, который обратился к нам по-немецки, посадил в свой омнибус и получил багаж. Времени до обеда едва хватило на небольшую прогулку, но все нас поразило новизной и необычностью. Чрезвычайная ширина улиц (даже второстепенные шире любой в Лондоне), крошечные дрожки, шмыгающие вокруг, явно не заботясь о безопасности прохожих (вскоре мы поняли, что тут надо смотреть в оба, ибо извощики и не думают кричать, как бы близко они ни оказались), огромные пестрые вывески над лавками, гигантские церкви с усыпанными золотыми звездами синими куполами, и диковинный говор местного люда – все приводило нас в изумление во время нашей первой прогулки по Санкт-Петербургу. По дороге мы миновали часовню, красиво украшенную и позолоченную снаружи и внутри, с распятием, иконами и проч. Бедняки, проходящие по улике, почти все снимали шапки, кланялись и часто крестились – непривычное зрелище среди уличной толпы.
ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ В РОССИЮ В 1867
(отрывок)
26 июля (пятница)
Утром мы посетили собор, прекрасное старое здание, и поездом в 12.54 отбыли в Санкт-Петербург (или Петербург, как его обычно называют), куда прибыли на следующий день в 5.30; вся дорога заняла 28 1/2 часов! К сожалению, спальных мест в нашем купе было только четыре, и, так как, кроме меня и Лиддона, с нами ехали 2 дамы и еще один господин, на ночь я устроился на полу, подложив под голову саквояж и пальто, – довольно удобно, хотя и не роскошно, – и крепко проспал всю ночь. Наш попутчик оказался англичанином, который прожил в Петербурге 15 лет, а сейчас возвращался туда после поездки в Париж и Лондон (7). Он чрезвычайно любезно ответил на все наши вопросы и весьма подробно разъяснил нам, чтó следует посмотреть в Петербурге, как произносить русские слова и проч.; впрочем, он нас отнюдь не обнадежил, сказав, что среди местных жителей мало кто говорит на каком-либо языке, кроме русского. В качестве примера необычайно длинных слов, которыми отличается русский язык, он записал мне следующее:
ЗАЩИЩАЮЩИХСЯ, которое, если записать его английскими буквами, будет выглядеть так: Zashtsheeshtschayjushtsheekhsya; это устрашающее слово представляет собой родительный падеж множественного числа причастия и означает: «тех, кто себя защищает».
Он оказался очень приятным попутчиком; я сыграл с ним 3 партии в шахматы, которые я не записал, что, пожалуй, и к лучшему, ибо все они закончились моим поражением.
Ландшафт от русской границы до Петербурга был совершенно плоским и неинтересным; лишь время от времени мелькал вдруг крестьянин в непременной меховой шапке и подпоясанной рубахе или церковь с большим круглым куполом и четырьмя маленькими вокруг, выкрашенными в зеленый цвет и весьма напоминающими судок для приправ (как заметил наш новый знакомец).
На одной станции, где поезд остановился для обеда, мы увидели мужчину, играющего на гитаре с дудочками, прикрепленными сверху, и колокольчиками еще где-то – он умудрялся играть на всех этих инструментах в тон и в лад; станция запомнилась мне еще и потому, что там мы впервые попробовали местный суп под название ЩI[10](произносится shtshee), очень недурной, хотя в нем чувствовалась какая-то кислота, возможно, необходимая для русского вкуса...
Перед прибытием мы попросили нашего знакомца научить нас произносить по-русски название нашей гостиницы – gostinnitsa Klee; он полагал, что нам, возможно, придется взять русского извощика; однако, к счастью, нам не пришлось беспокоиться, ибо по прибытии мы обнаружили, что нас встречал посланный из «Нotel de Russie» человек, который обратился к нам по-немецки, посадил в свой омнибус и получил багаж. Времени до обеда едва хватило на небольшую прогулку, но все нас поразило новизной и необычностью. Чрезвычайная ширина улиц (даже второстепенные шире любой в Лондоне), крошечные дрожки, шмыгающие вокруг, явно не заботясь о безопасности прохожих (вскоре мы поняли, что тут надо смотреть в оба, ибо извощики и не думают кричать, как бы близко они ни оказались), огромные пестрые вывески над лавками, гигантские церкви с усыпанными золотыми звездами синими куполами, и диковинный говор местного люда – все приводило нас в изумление во время нашей первой прогулки по Санкт-Петербургу. По дороге мы миновали часовню, красиво украшенную и позолоченную снаружи и внутри, с распятием, иконами и проч. Бедняки, проходящие по улике, почти все снимали шапки, кланялись и часто крестились – непривычное зрелище среди уличной толпы.
Lewis Carroll
DIARY OF TRAVEL TO RUSSIA IN 1867
(excerpt)
July 26 (Friday)
In the morning we visited the cathedral, a beautiful old building, and departed by train at 12.54 for St. Petersburg (or Petersburg, as it is usually called), where we arrived the next day at 5.30; the whole journey took 28 1/2 hours! Unfortunately, there were only four berths in our compartment, and since, besides me and Liddon, there were 2 ladies and one more gentleman with us, I settled down on the floor for the night, putting my travel bag and coat under my head - quite comfortable, although not luxurious - and slept soundly all night. Our fellow traveler turned out to be an Englishman who had lived in St. Petersburg for 15 years and was now returning there after a trip to Paris and London (7). He answered all our questions extremely kindly and explained to us in great detail what to see in Petersburg, how to pronounce Russian words, etc .; however, he did not at all reassure us, saying that among the local residents, few speak any language other than Russian. As an example of the unusually long words that distinguish the Russian language, he wrote down the following for me:
THE DEFENDERS, which, if written in English letters, would look like this: Zashtsheeshtschayjushtsheekhsya; this frightening word is a genitive plural participle and means: "those who defend themselves."
He turned out to be a very pleasant companion; I played 3 chess games with him, which I did not write down, which is probably for the best, because they all ended in my defeat.
The landscape from the Russian border to Petersburg was completely flat and uninteresting; only from time to time a peasant in an indispensable fur hat and a belted shirt or a church with a large round dome and four small ones around them, painted green and very reminiscent of a vessel for seasoning (as our new acquaintance noticed), suddenly flickered.
At one station, where the train stopped for lunch, we saw a man playing a guitar with pipes attached to the top and bells somewhere else - he managed to play all these instruments in tune and in tune; I also remember the station because there we first tasted a local soup called SHI [10] (pronounced shtshee), which was not bad, although there was some acid in it, perhaps necessary for the Russian taste ...
Before arriving, we asked our friend to teach us to pronounce the name of our hotel in Russian - gostinnitsa Klee; he thought that we might have to take a Russian izoschik; however, fortunately, we did not have to worry, for upon arrival we found that we were met by a man sent from the Hotel de Russie, who spoke to us in German, put us in his omnibus and received our luggage. There was barely enough time before lunch for a short walk, but everything amazed us with its novelty and unusualness. The extraordinary width of the streets (even the secondary ones are wider than any in London), tiny droshky scurrying around, obviously not caring about the safety of passers-by (we soon realized that we had to look both ways, because exhausted people didn't even think to shout, no matter how close they were) , huge colorful signs over the shops, giant churches with blue domes strewn with gold stars, and the outlandish dialect of local people - all amazed us during our first walk in St. Petersburg. On the way, we passed a chapel, beautifully decorated and gilded inside and out, with a crucifix, icons, and so on. The poor people walking along the street almost all took off their hats, bowed and often crossed themselves - an unusual sight among the street crowd.
DIARY OF TRAVEL TO RUSSIA IN 1867
(excerpt)
July 26 (Friday)
In the morning we visited the cathedral, a beautiful old building, and departed by train at 12.54 for St. Petersburg (or Petersburg, as it is usually called), where we arrived the next day at 5.30; the whole journey took 28 1/2 hours! Unfortunately, there were only four berths in our compartment, and since, besides me and Liddon, there were 2 ladies and one more gentleman with us, I settled down on the floor for the night, putting my travel bag and coat under my head - quite comfortable, although not luxurious - and slept soundly all night. Our fellow traveler turned out to be an Englishman who had lived in St. Petersburg for 15 years and was now returning there after a trip to Paris and London (7). He answered all our questions extremely kindly and explained to us in great detail what to see in Petersburg, how to pronounce Russian words, etc .; however, he did not at all reassure us, saying that among the local residents, few speak any language other than Russian. As an example of the unusually long words that distinguish the Russian language, he wrote down the following for me:
THE DEFENDERS, which, if written in English letters, would look like this: Zashtsheeshtschayjushtsheekhsya; this frightening word is a genitive plural participle and means: "those who defend themselves."
He turned out to be a very pleasant companion; I played 3 chess games with him, which I did not write down, which is probably for the best, because they all ended in my defeat.
The landscape from the Russian border to Petersburg was completely flat and uninteresting; only from time to time a peasant in an indispensable fur hat and a belted shirt or a church with a large round dome and four small ones around them, painted green and very reminiscent of a vessel for seasoning (as our new acquaintance noticed), suddenly flickered.
At one station, where the train stopped for lunch, we saw a man playing a guitar with pipes attached to the top and bells somewhere else - he managed to play all these instruments in tune and in tune; I also remember the station because there we first tasted a local soup called SHI [10] (pronounced shtshee), which was not bad, although there was some acid in it, perhaps necessary for the Russian taste ...
Before arriving, we asked our friend to teach us to pronounce the name of our hotel in Russian - gostinnitsa Klee; he thought that we might have to take a Russian izoschik; however, fortunately, we did not have to worry, for upon arrival we found that we were met by a man sent from the Hotel de Russie, who spoke to us in German, put us in his omnibus and received our luggage. There was barely enough time before lunch for a short walk, but everything amazed us with its novelty and unusualness. The extraordinary width of the streets (even the secondary ones are wider than any in London), tiny droshky scurrying around, obviously not caring about the safety of passers-by (we soon realized that we had to look both ways, because exhausted people didn't even think to shout, no matter how close they were) , huge colorful signs over the shops, giant churches with blue domes strewn with gold stars, and the outlandish dialect of local people - all amazed us during our first walk in St. Petersburg. On the way, we passed a chapel, beautifully decorated and gilded inside and out, with a crucifix, icons, and so on. The poor people walking along the street almost all took off their hats, bowed and often crossed themselves - an unusual sight among the street crowd.
У записи 8 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Михаил Горшков
