В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав -
тубо -
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
сбровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы...
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты -
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны -
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжихрук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
Владимир Маяковский стихи
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав -
тубо -
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
сбровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы...
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты -
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны -
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжихрук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
Владимир Маяковский стихи
Whether in a kiss of hands,
whether lips,
in body tremors
close to me
red
Colour
my republics
also
should
blaze.
I dont like
Parisian love:
any female
decorate with silks,
stretching, I'll doze,
saying -
tubo -
dogs
brutal passion.
You alone are me
growth on par,
stand by your side
brow brows,
give
about this
important evening
tell
in a human way.
Five hours,
and from now on
verse
people
dense pine forest,
extinct
inhabited city,
I only hear
whistle dispute
trains to Barcelona.
In the black sky
lightning stride,
thunder
swear
in a heavenly drama, -
not a thunderstorm,
and this
just
jealousy moves mountains.
Silly words
do not believe in raw materials
do not be afraid
this shaking, -
I will bridle
I will humble
feelings
offspring of the nobility.
Passion measles
will come off as a scab,
but joy
non-drying
I will be long
I'll just
I speak in poetry.
Jealousy,
wives,
tears ...
well them! -
milestones will swell
fit Via.
I'm not myself
and I
jealous
for Soviet Russia.
Saw
on the shoulders of the patch,
them
consumption
licks a sigh.
What,
we are not to blame -
one hundred million
was bad.
we
Now
to such tender -
sports
straighten not many, -
you and us
in Moscow we need
lacks
leggy.
Not for you,
in the snow
and in typhus
walking
with these feet
here
to caress
give them out
for dinner
with the oilmen.
Don't you think
squinting just
from under the straightened arcs.
Come here,
go to the crossroads
my big
and clumsy hands.
Do not want?
Stay and winter
and this
insult
into the total account we will lower.
I'm all different
you
someday I'll take -
one
or together with Paris.
Vladimir Mayakovsky poetry
whether lips,
in body tremors
close to me
red
Colour
my republics
also
should
blaze.
I dont like
Parisian love:
any female
decorate with silks,
stretching, I'll doze,
saying -
tubo -
dogs
brutal passion.
You alone are me
growth on par,
stand by your side
brow brows,
give
about this
important evening
tell
in a human way.
Five hours,
and from now on
verse
people
dense pine forest,
extinct
inhabited city,
I only hear
whistle dispute
trains to Barcelona.
In the black sky
lightning stride,
thunder
swear
in a heavenly drama, -
not a thunderstorm,
and this
just
jealousy moves mountains.
Silly words
do not believe in raw materials
do not be afraid
this shaking, -
I will bridle
I will humble
feelings
offspring of the nobility.
Passion measles
will come off as a scab,
but joy
non-drying
I will be long
I'll just
I speak in poetry.
Jealousy,
wives,
tears ...
well them! -
milestones will swell
fit Via.
I'm not myself
and I
jealous
for Soviet Russia.
Saw
on the shoulders of the patch,
them
consumption
licks a sigh.
What,
we are not to blame -
one hundred million
was bad.
we
Now
to such tender -
sports
straighten not many, -
you and us
in Moscow we need
lacks
leggy.
Not for you,
in the snow
and in typhus
walking
with these feet
here
to caress
give them out
for dinner
with the oilmen.
Don't you think
squinting just
from under the straightened arcs.
Come here,
go to the crossroads
my big
and clumsy hands.
Do not want?
Stay and winter
and this
insult
into the total account we will lower.
I'm all different
you
someday I'll take -
one
or together with Paris.
Vladimir Mayakovsky poetry
У записи 8 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ми-Xa Gladshewhisky
