Мы говорим друг другу слова, целые предложения,
редко вкладывая в них что-то ещё кроме звуков и букв.
Они повисают в воздухе, беспомощные, голые,
и дрожат на холоде, проклиная тех, кто их произнёс.
Мы дарим друг другу подарки, чаще всего – ненужные,
следуя обыкновенному ритуалу мены вещей.
Их забывают, передаривают и выбрасывают,
и они гибнут, перевязанные лентой, словно бинтом.
Мы копим деньги, тратим деньги – они тают как майский снег.
Выпускаем на волю стаи мятых бумажных журавлей.
Одна и та же птица кружит годами по белу свету,
чтобы однажды на миг вернуться в руки – и вновь улететь.
Мы пишем стихи, расставляем рифмы, делаем паузы
и высасываем из мизинца сюжетные антраша.
Но жизнь невозможно все время жить в рифму – складно и гладко.
В ней слишком много точек-тире и слишком мало запятых.
редко вкладывая в них что-то ещё кроме звуков и букв.
Они повисают в воздухе, беспомощные, голые,
и дрожат на холоде, проклиная тех, кто их произнёс.
Мы дарим друг другу подарки, чаще всего – ненужные,
следуя обыкновенному ритуалу мены вещей.
Их забывают, передаривают и выбрасывают,
и они гибнут, перевязанные лентой, словно бинтом.
Мы копим деньги, тратим деньги – они тают как майский снег.
Выпускаем на волю стаи мятых бумажных журавлей.
Одна и та же птица кружит годами по белу свету,
чтобы однажды на миг вернуться в руки – и вновь улететь.
Мы пишем стихи, расставляем рифмы, делаем паузы
и высасываем из мизинца сюжетные антраша.
Но жизнь невозможно все время жить в рифму – складно и гладко.
В ней слишком много точек-тире и слишком мало запятых.
We say words to each other, whole sentences,
rarely putting anything else into them other than sounds and letters.
They hang in the air, helpless, naked,
and tremble in the cold, cursing those who said them.
We give each other gifts, most often unnecessary,
following the usual ritual of exchanging things.
They are forgotten, redirected and thrown away,
and they die, tied with a ribbon, like a bandage.
We save money, spend money - they melt like snow in May.
We release flocks of crumpled paper cranes.
The same bird has been circling the world for years,
so that one day for a moment to return to the hands - and fly away again.
We write poetry, rhyme, pause
and suck the plot antrasha out of the little finger.
But life is impossible to live in rhyme all the time - smoothly and smoothly.
It has too many dots and dashes and too few commas.
rarely putting anything else into them other than sounds and letters.
They hang in the air, helpless, naked,
and tremble in the cold, cursing those who said them.
We give each other gifts, most often unnecessary,
following the usual ritual of exchanging things.
They are forgotten, redirected and thrown away,
and they die, tied with a ribbon, like a bandage.
We save money, spend money - they melt like snow in May.
We release flocks of crumpled paper cranes.
The same bird has been circling the world for years,
so that one day for a moment to return to the hands - and fly away again.
We write poetry, rhyme, pause
and suck the plot antrasha out of the little finger.
But life is impossible to live in rhyme all the time - smoothly and smoothly.
It has too many dots and dashes and too few commas.
У записи 6 лайков,
0 репостов,
213 просмотров.
0 репостов,
213 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Егор Бычков
