На юге людская речь льётся, словно вино
и пьяно стучит костяшками домино.
Гомон стоит, будто каждый - базарный день.
На юге так жарко, что даже молчать там лень.
В восточных беседах есть все и нет ни шиша:
ни грамма правды, с десяток грамм гашиша.
Слово там - пыль, никто не даёт присяг.
Восток - дело тонкое, знает любой босяк.
На западе трут, как правило, о делах:
об акциях, ставках, финансовых удилах.
Кричат из динамиков властные голоса
семь дней в неделю по 24 часа.
На северных приисках, шахтах и рудниках,
седые старцы где ходят в проводниках,
льют молчание-золото на гранит.
Север делает. Север не говорит.
и пьяно стучит костяшками домино.
Гомон стоит, будто каждый - базарный день.
На юге так жарко, что даже молчать там лень.
В восточных беседах есть все и нет ни шиша:
ни грамма правды, с десяток грамм гашиша.
Слово там - пыль, никто не даёт присяг.
Восток - дело тонкое, знает любой босяк.
На западе трут, как правило, о делах:
об акциях, ставках, финансовых удилах.
Кричат из динамиков властные голоса
семь дней в неделю по 24 часа.
На северных приисках, шахтах и рудниках,
седые старцы где ходят в проводниках,
льют молчание-золото на гранит.
Север делает. Север не говорит.
In the south, human speech flows like wine
and drunkenly knocks dominoes.
Gaumont stands as if each is a market day.
It's so hot in the south that it's too lazy to even be silent there.
In oriental conversations there is everything and there is not a shisha:
not an ounce of truth, a dozen grams of hashish.
The word there is dust, no one takes the oath.
The East is a delicate matter, any tramp knows.
In the west, tinder, as a rule, is about business:
about promotions, rates, financial bits.
Powerful voices scream from the speakers
seven days a week for 24 hours.
In the northern mines, mines and mines,
gray-haired elders where they walk in guides,
pour silence-gold on granite.
The North does. The North does not speak.
and drunkenly knocks dominoes.
Gaumont stands as if each is a market day.
It's so hot in the south that it's too lazy to even be silent there.
In oriental conversations there is everything and there is not a shisha:
not an ounce of truth, a dozen grams of hashish.
The word there is dust, no one takes the oath.
The East is a delicate matter, any tramp knows.
In the west, tinder, as a rule, is about business:
about promotions, rates, financial bits.
Powerful voices scream from the speakers
seven days a week for 24 hours.
In the northern mines, mines and mines,
gray-haired elders where they walk in guides,
pour silence-gold on granite.
The North does. The North does not speak.
У записи 11 лайков,
1 репостов,
250 просмотров.
1 репостов,
250 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Егор Бычков
