Когда мы последний раз были в Грузии, нас научили описывать крайнюю степень занятости и утомления словами "завод-кровот".
"Кровот" оказался вариантом местного произношения русского слова "кровать". То есть речь велась о жизненном сценарии, исключающем что-либо, кроме работы и сна.
Погружаясь воспоминаниями в чарующую атмосферу тех дней, когда мы узнали про "завод-кровот", хочется продолжить мысль словами: "Так выпьем же за..." Но не буду. Ещё работать сегодня.
"Кровот" оказался вариантом местного произношения русского слова "кровать". То есть речь велась о жизненном сценарии, исключающем что-либо, кроме работы и сна.
Погружаясь воспоминаниями в чарующую атмосферу тех дней, когда мы узнали про "завод-кровот", хочется продолжить мысль словами: "Так выпьем же за..." Но не буду. Ещё работать сегодня.
The last time we were in Georgia, we were taught to describe the extreme degree of employment and fatigue with the words "blood plant".
"Blood" turned out to be a variant of the local pronunciation of the Russian word "bed". That is, it was about a life scenario that excludes anything except work and sleep.
Plunging memories into the enchanting atmosphere of those days when we learned about the "blood factory", I want to continue the thought with the words: "So let's drink to ..." But I won't. Still work today.
"Blood" turned out to be a variant of the local pronunciation of the Russian word "bed". That is, it was about a life scenario that excludes anything except work and sleep.
Plunging memories into the enchanting atmosphere of those days when we learned about the "blood factory", I want to continue the thought with the words: "So let's drink to ..." But I won't. Still work today.
У записи 33 лайков,
0 репостов,
990 просмотров.
0 репостов,
990 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Кочетков
