Одна из неоспоримых культурных ценностей Самары - сельскохозяйственная ярмарка у Театра оперы и балета.
Здесь каждую осень кордебалет бочковых помидор и арбузов, хор рыб холодного копчения, оркестр охлаждённых уток и солистка картошка-негритянка. Либретто этой оперетты вопрошает меня: "Зачем ты идёшь в супермаркет и покупаешь там этот компост, когда есть такое?"
После этих маслят из предгорий Жигулей, марийской брусники и халяльной колбасы из татарских сёл все окружающие ярмарку металлические истуканы кажутся значительно человечнее. Вспоминаешь гедонизм Валериана Куйбышева; Чапаева в киноверсии с картошкой; Шостаковича, поющего на вечеринке под рояль: "Ты гори, гори, свеча, в красной жопе Ильича" (это не я придумал, это "История культуры Санкт-Петербурга" Соломона Волкова).
Сейчас ярмарка находится в своей идеальной фазе. Здесь уже не дикий восточный базар, по которому ветер с Волги разносит ветер и картон, а хитрый перекупщик думает как бы тебя поэффектнее обсчитать. С другой стороны, это ещё не гастрономический аттракцион, где втридорога тебе пытаются продать сочащуюся котлету с гриля и всё имеет приставку "био".
Единственное, что я бы сюда добавил: столы с возможностью перекусить всей этой роскошью прямо здесь. Чтобы можно было купить чая с марийской клюквой, согреть им руки, а потом отрезать кусочек домашней ветчины, попробовать и обсудить её качества со случайным соседом по столику. Это сделало бы ярмарку ещё лучше и человечнее.
И, конечно, нужно её максимально переводить из осеннего формата в режим, приближенный к круглогодичному. Солёные грузди и сочные помидорки гораздо важнее для нечеловеческого масштаба площади Куйбышева, чем Дима Билан и прочие сцены-шарики-салюты.
Приезжайте к нам на ярмарку! Это не какой-то московский Фестиваль варенья. Это дикорастущее, ароматное и настоящее.
Здесь каждую осень кордебалет бочковых помидор и арбузов, хор рыб холодного копчения, оркестр охлаждённых уток и солистка картошка-негритянка. Либретто этой оперетты вопрошает меня: "Зачем ты идёшь в супермаркет и покупаешь там этот компост, когда есть такое?"
После этих маслят из предгорий Жигулей, марийской брусники и халяльной колбасы из татарских сёл все окружающие ярмарку металлические истуканы кажутся значительно человечнее. Вспоминаешь гедонизм Валериана Куйбышева; Чапаева в киноверсии с картошкой; Шостаковича, поющего на вечеринке под рояль: "Ты гори, гори, свеча, в красной жопе Ильича" (это не я придумал, это "История культуры Санкт-Петербурга" Соломона Волкова).
Сейчас ярмарка находится в своей идеальной фазе. Здесь уже не дикий восточный базар, по которому ветер с Волги разносит ветер и картон, а хитрый перекупщик думает как бы тебя поэффектнее обсчитать. С другой стороны, это ещё не гастрономический аттракцион, где втридорога тебе пытаются продать сочащуюся котлету с гриля и всё имеет приставку "био".
Единственное, что я бы сюда добавил: столы с возможностью перекусить всей этой роскошью прямо здесь. Чтобы можно было купить чая с марийской клюквой, согреть им руки, а потом отрезать кусочек домашней ветчины, попробовать и обсудить её качества со случайным соседом по столику. Это сделало бы ярмарку ещё лучше и человечнее.
И, конечно, нужно её максимально переводить из осеннего формата в режим, приближенный к круглогодичному. Солёные грузди и сочные помидорки гораздо важнее для нечеловеческого масштаба площади Куйбышева, чем Дима Билан и прочие сцены-шарики-салюты.
Приезжайте к нам на ярмарку! Это не какой-то московский Фестиваль варенья. Это дикорастущее, ароматное и настоящее.
One of the indisputable cultural values of Samara is the agricultural fair at the Opera and Ballet Theater.
Every autumn there is a corps de ballet of barrel tomatoes and watermelons, a chorus of cold smoked fish, an orchestra of chilled ducks and a soloist of black potatoes. The libretto of this operetta asks me: "Why do you go to the supermarket and buy this compost there when you have it?"
After these butter from the foothills of the Zhiguli, Mari lingonberries and halal sausages from Tatar villages, all the metal idols surrounding the fair seem much more human. You remember Valerian Kuibyshev's hedonism; Chapaeva in the film version with potatoes; Shostakovich, singing at a party to the piano: "You burn, burn, candle, in Ilyich's red ass" (I didn’t come up with this, this is "The History of St. Petersburg Culture" by Solomon Volkov).
The fair is now in its ideal phase. Here is no longer a wild oriental bazaar, through which the wind from the Volga carries wind and cardboard, but a cunning reseller thinks how to cheat you more effectively. On the other hand, this is not yet a gastronomic attraction, where at exorbitant prices they try to sell you a dripping cutlet from the grill and everything has the prefix "bio".
The only thing I would add here: tables with the opportunity to eat all this luxury right here. So that you can buy tea with Mari cranberries, warm your hands with them, and then cut off a piece of homemade ham, try and discuss its qualities with a random neighbor at the table. This would make the fair even better and more human.
And, of course, you need to transfer it as much as possible from the autumn format to the mode close to the year-round. Salted milk mushrooms and juicy tomatoes are much more important for the inhuman scale of Kuibyshev Square than Dima Bilan and other fireworks-ball scenes.
Come to our fair! This is not some kind of Moscow Jam Festival. It is wild, aromatic and real.
Every autumn there is a corps de ballet of barrel tomatoes and watermelons, a chorus of cold smoked fish, an orchestra of chilled ducks and a soloist of black potatoes. The libretto of this operetta asks me: "Why do you go to the supermarket and buy this compost there when you have it?"
After these butter from the foothills of the Zhiguli, Mari lingonberries and halal sausages from Tatar villages, all the metal idols surrounding the fair seem much more human. You remember Valerian Kuibyshev's hedonism; Chapaeva in the film version with potatoes; Shostakovich, singing at a party to the piano: "You burn, burn, candle, in Ilyich's red ass" (I didn’t come up with this, this is "The History of St. Petersburg Culture" by Solomon Volkov).
The fair is now in its ideal phase. Here is no longer a wild oriental bazaar, through which the wind from the Volga carries wind and cardboard, but a cunning reseller thinks how to cheat you more effectively. On the other hand, this is not yet a gastronomic attraction, where at exorbitant prices they try to sell you a dripping cutlet from the grill and everything has the prefix "bio".
The only thing I would add here: tables with the opportunity to eat all this luxury right here. So that you can buy tea with Mari cranberries, warm your hands with them, and then cut off a piece of homemade ham, try and discuss its qualities with a random neighbor at the table. This would make the fair even better and more human.
And, of course, you need to transfer it as much as possible from the autumn format to the mode close to the year-round. Salted milk mushrooms and juicy tomatoes are much more important for the inhuman scale of Kuibyshev Square than Dima Bilan and other fireworks-ball scenes.
Come to our fair! This is not some kind of Moscow Jam Festival. It is wild, aromatic and real.
У записи 222 лайков,
9 репостов,
5249 просмотров.
9 репостов,
5249 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Кочетков
