Пообедав, я успеваю до конца перерыва прогуляться к Карповке. Иду вдоль реки, нос щекочет пронзительный запах застоявшейся речной воды, вызывая в груди мимолетный оттенок печали.
Несколько минут стою на набережной, любуясь на монастырь, потом делаю круг и прохожу мимо него.
Тут всегда царит безмятежность, ласковые зеленые ветви из-за монастырского забора норовят погладить по голове, вокруг пасутся стада откормленных голубей и тихих чинных нищих.
Возвращаюсь к бизнес-центру, улица Всеволода Вишневского тиха и безлюдна, по пути попадается лишь несколько бабулек и заспанных мужчин в шортах, неопределенного рода занятий. Летняя беспечность парит в воздухе тополиным пухом.
Маленькое гетто посреди большого города умиротворяет меня, и я с улыбкой возвращаюсь на работу, сворачивать горы и делать Дела.
Несколько минут стою на набережной, любуясь на монастырь, потом делаю круг и прохожу мимо него.
Тут всегда царит безмятежность, ласковые зеленые ветви из-за монастырского забора норовят погладить по голове, вокруг пасутся стада откормленных голубей и тихих чинных нищих.
Возвращаюсь к бизнес-центру, улица Всеволода Вишневского тиха и безлюдна, по пути попадается лишь несколько бабулек и заспанных мужчин в шортах, неопределенного рода занятий. Летняя беспечность парит в воздухе тополиным пухом.
Маленькое гетто посреди большого города умиротворяет меня, и я с улыбкой возвращаюсь на работу, сворачивать горы и делать Дела.
After lunch, I manage to walk to Karpovka before the end of the break. I walk along the river, my nose tickled by the piercing smell of stagnant river water, causing a fleeting shade of sadness in my chest.
For several minutes I stand on the embankment, admiring the monastery, then I make a circle and walk past it.
Serenity always reigns here, gentle green branches from behind the monastery fence strive to pat on the head, herds of well-fed pigeons and quiet dignified beggars graze around.
I return to the business center, Vsevolod Vishnevsky Street is quiet and deserted, along the way I come across only a few grandmothers and sleepy men in shorts of undefined occupation. Summer carelessness floats in the air with poplar fluff.
A small ghetto in the middle of a big city pacifies me, and with a smile I return to work, move mountains and do things.
For several minutes I stand on the embankment, admiring the monastery, then I make a circle and walk past it.
Serenity always reigns here, gentle green branches from behind the monastery fence strive to pat on the head, herds of well-fed pigeons and quiet dignified beggars graze around.
I return to the business center, Vsevolod Vishnevsky Street is quiet and deserted, along the way I come across only a few grandmothers and sleepy men in shorts of undefined occupation. Summer carelessness floats in the air with poplar fluff.
A small ghetto in the middle of a big city pacifies me, and with a smile I return to work, move mountains and do things.
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юля Лучшаявссср
