Не менее важным по своему внутреннему смыслу представляется переданное Софией Снессоревой М. В. Чихачову чудесное сновидение о епископе Игнатии, по времени примыкающее к ближайшим дням по смерти Святителя. Рассказ о сновидении С. И. Снессоревой [Софья Ивановна Снессорева (1823–1904), духовная писательница, вела корректуру книг святителя Игнатия. — Ред.] представляется в следующем виде.
«В последнее свидание с преосвященным Игнатием, 13 сентября 1866 года, он, прощаясь, сказал мне: «София Ивановна! Вам, как другу, как себе говорю: готовьтесь к смерти — она близка. Не заботьтесь о мирском: одно нужно — спасение души! Понуждайте себя думать о смерти, заботьтесь о вечности!
30 апреля 1867 года (в неделю Мироносиц) преосвященный Игнатий скончался в Николаевском Бабаевском монастыре. Я поехала на его погребение, совершившееся 5 мая. Невыразима словом грустная радость, которую я испытала у гроба его.
— В субботу, 12 августа 1867 года, ночью худо спала, к утру заснула. Вижу — пришел владыка Игнатий в монашеском одеянии, полный цветущей молодости, и с грустью и сожалением смотрит на меня:
«Думайте о смерти, — говорит он. — Не заботьтесь о земном! Всё это только сон, земная жизнь — только сон! Всё, что написано мною в книгах, всё — истина! Время близко, очищайтесь покаянием, готовьтесь к исходу. Сколько бы вы ни прожили здесь, всё это один миг, один только сон».
На мое беспокойство о сыне Владыка сказал: «Это не ваше дело; судьба его в руках Божиих! Вы же заботьтесь о переходе в вечность».
Видя мое равнодушие к смерти и исполняясь состраданием к моим немощам, он стал умолять меня обратиться к покаянию и чувствовать страх смерти: «Вы слепы, ничего не видите, и потому не боитесь, но я открою вам глаза и покажу смертные муки».
Я стала умирать. О, какой ужас! Мое тело стало мне чуждо и ничтожно, как бы не мое, вся жизнь «перешла» в лоб и глаза; мое зрение и ум увидели то, что есть действительно, а не то, что нам кажется в этой жизни. Эта жизнь — сон, только сон! Все блага и лишения этой жизни не существуют, когда наступает со смертию минута пробуждения. Нет ни вещей, ни друзей — одно необъятное пространство, и всё это пространство наполнено существами страшными, непостигаемыми нашим земным ослеплением; нечистые кишат вокруг нас в разных образах, окружают и держат. У них тоже есть тело, но тонкое, как будто слизь какая, ужасное! Они лезли на меня, лепились вокруг меня, дергали меня за глаза, тянули мои мысли в разные стороны, не давали перевесть дыхания, чтобы не допустить меня призвать Бога на помощь. Я хотела молиться, хотела осенить себя крестным знамением, хотела слезами к Богу, произношением имени Иисуса Христа избавиться от этой муки, отдалить от себя сии страшные существа, но у меня не было ни слов, ни сил. А эти ужасные кричали на меня, что теперь уже поздно, нет молитвы после смерти! Все тело мое деревенело, голова была неподвижна, только глаза всё видели и в мозгу дух всё ощущал.
С помощью какой-то сверхъестественной силы я немного подняла руку, до лба не донесла, но на воздухе я сделала знамение креста, тогда страшные скорчились. Я силилась не устами и языком, которые не принадлежали мне, а духом хвалить имя Господа Иисуса Христа; тогда страшные прожигались, как раскаленным железом, и кричали на меня: «Не смей произносить этого Имени, теперь поздно»! Мука неописуемая! Лишь бы на одну минуту перевесть дыхание! Но зрение, ум и дыхание выносили невыразимую муку оттого, что эти ужасные страшилища лепились вокруг и тащили их в разные стороны, чтобы не дать мне возможности произнести имя Спасителя. О, что это за страдание!
— Опять голос владыки Игнатия: «Молитесь непрестанно, всё истина, что написано в моих книгах. Бросьте земные попечения, только о душе заботьтесь». И с этими словами он стал уходить от меня по воздуху как-то крутообразно, всё выше и выше над землею. Вид его изменялся и переходил в свет. К нему присоединился целый сонм таких же светлых существ, и все как будто ступенями необъяснимой, невыразимой словом лестницы. По мере восхождения Владыка становился неземным, как и все присоединившиеся к нему в разных видах, принимая невыразимо прекрасный, солнцеобразный свет. Смотря на них и возносясь духом за этою бесконечною полосою света, я уже не обращала внимания на страшилищ, которые в это время бесновались вокруг меня, чтобы привлечь мое внимание новыми муками. Светлые сонмы тоже имели тела, но похожие на дивные, лучезарные лучи, пред которыми наше солнце — ничто.
Эти сонмы были различных видов и света, и чем выше ступени, тем светлее. Преосвященный Игнатий поднимался всё выше и выше. Но вот окружает его сонм лучезарных святителей, он сам потерял свой земной вид и сделался таким же лучезарным. Выше этой ступени мое зрение не достигало. С этой высоты владыка Игнатий еще бросил на меня взгляд, полный сострадания. Вдруг, не помня себя, я вырвалась из власти державших меня страшилищ и закричала: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, преосвященного Игнатия, и святыми его молитвами спаси и помилуй меня грешную!» Мгновенно все ужасы исчезли, настала тишина и мир. Я проснулась в жестоком потрясении.
Никогда ничего я не боялась и всегда охотно оставалась одна-одинехонька в доме, но после этого сна несколько дней чувствовала такой ужас, что не в силах была пережить уединение. Много дней я ощущала необыкновенное чувство посредине лба: не боль, а какое-то особенное напряжение, как будто вся жизнь собралась в одно место. Во время этого сна я узнала, что когда мой ум сосредоточивается на мысли о Боге, на имени Иисуса Христа, ужасные существа мигом удаляются; но лишь только мысль развлекалась, в тот же миг демоны окружали меня, чтобы помешать моей мысли обратиться к Богу и молитве Иисусовой» [Записки М. В. Чихачова. С. 154–161. Рукопись [Примеч. Л. Соколова]].
«В последнее свидание с преосвященным Игнатием, 13 сентября 1866 года, он, прощаясь, сказал мне: «София Ивановна! Вам, как другу, как себе говорю: готовьтесь к смерти — она близка. Не заботьтесь о мирском: одно нужно — спасение души! Понуждайте себя думать о смерти, заботьтесь о вечности!
30 апреля 1867 года (в неделю Мироносиц) преосвященный Игнатий скончался в Николаевском Бабаевском монастыре. Я поехала на его погребение, совершившееся 5 мая. Невыразима словом грустная радость, которую я испытала у гроба его.
— В субботу, 12 августа 1867 года, ночью худо спала, к утру заснула. Вижу — пришел владыка Игнатий в монашеском одеянии, полный цветущей молодости, и с грустью и сожалением смотрит на меня:
«Думайте о смерти, — говорит он. — Не заботьтесь о земном! Всё это только сон, земная жизнь — только сон! Всё, что написано мною в книгах, всё — истина! Время близко, очищайтесь покаянием, готовьтесь к исходу. Сколько бы вы ни прожили здесь, всё это один миг, один только сон».
На мое беспокойство о сыне Владыка сказал: «Это не ваше дело; судьба его в руках Божиих! Вы же заботьтесь о переходе в вечность».
Видя мое равнодушие к смерти и исполняясь состраданием к моим немощам, он стал умолять меня обратиться к покаянию и чувствовать страх смерти: «Вы слепы, ничего не видите, и потому не боитесь, но я открою вам глаза и покажу смертные муки».
Я стала умирать. О, какой ужас! Мое тело стало мне чуждо и ничтожно, как бы не мое, вся жизнь «перешла» в лоб и глаза; мое зрение и ум увидели то, что есть действительно, а не то, что нам кажется в этой жизни. Эта жизнь — сон, только сон! Все блага и лишения этой жизни не существуют, когда наступает со смертию минута пробуждения. Нет ни вещей, ни друзей — одно необъятное пространство, и всё это пространство наполнено существами страшными, непостигаемыми нашим земным ослеплением; нечистые кишат вокруг нас в разных образах, окружают и держат. У них тоже есть тело, но тонкое, как будто слизь какая, ужасное! Они лезли на меня, лепились вокруг меня, дергали меня за глаза, тянули мои мысли в разные стороны, не давали перевесть дыхания, чтобы не допустить меня призвать Бога на помощь. Я хотела молиться, хотела осенить себя крестным знамением, хотела слезами к Богу, произношением имени Иисуса Христа избавиться от этой муки, отдалить от себя сии страшные существа, но у меня не было ни слов, ни сил. А эти ужасные кричали на меня, что теперь уже поздно, нет молитвы после смерти! Все тело мое деревенело, голова была неподвижна, только глаза всё видели и в мозгу дух всё ощущал.
С помощью какой-то сверхъестественной силы я немного подняла руку, до лба не донесла, но на воздухе я сделала знамение креста, тогда страшные скорчились. Я силилась не устами и языком, которые не принадлежали мне, а духом хвалить имя Господа Иисуса Христа; тогда страшные прожигались, как раскаленным железом, и кричали на меня: «Не смей произносить этого Имени, теперь поздно»! Мука неописуемая! Лишь бы на одну минуту перевесть дыхание! Но зрение, ум и дыхание выносили невыразимую муку оттого, что эти ужасные страшилища лепились вокруг и тащили их в разные стороны, чтобы не дать мне возможности произнести имя Спасителя. О, что это за страдание!
— Опять голос владыки Игнатия: «Молитесь непрестанно, всё истина, что написано в моих книгах. Бросьте земные попечения, только о душе заботьтесь». И с этими словами он стал уходить от меня по воздуху как-то крутообразно, всё выше и выше над землею. Вид его изменялся и переходил в свет. К нему присоединился целый сонм таких же светлых существ, и все как будто ступенями необъяснимой, невыразимой словом лестницы. По мере восхождения Владыка становился неземным, как и все присоединившиеся к нему в разных видах, принимая невыразимо прекрасный, солнцеобразный свет. Смотря на них и возносясь духом за этою бесконечною полосою света, я уже не обращала внимания на страшилищ, которые в это время бесновались вокруг меня, чтобы привлечь мое внимание новыми муками. Светлые сонмы тоже имели тела, но похожие на дивные, лучезарные лучи, пред которыми наше солнце — ничто.
Эти сонмы были различных видов и света, и чем выше ступени, тем светлее. Преосвященный Игнатий поднимался всё выше и выше. Но вот окружает его сонм лучезарных святителей, он сам потерял свой земной вид и сделался таким же лучезарным. Выше этой ступени мое зрение не достигало. С этой высоты владыка Игнатий еще бросил на меня взгляд, полный сострадания. Вдруг, не помня себя, я вырвалась из власти державших меня страшилищ и закричала: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, преосвященного Игнатия, и святыми его молитвами спаси и помилуй меня грешную!» Мгновенно все ужасы исчезли, настала тишина и мир. Я проснулась в жестоком потрясении.
Никогда ничего я не боялась и всегда охотно оставалась одна-одинехонька в доме, но после этого сна несколько дней чувствовала такой ужас, что не в силах была пережить уединение. Много дней я ощущала необыкновенное чувство посредине лба: не боль, а какое-то особенное напряжение, как будто вся жизнь собралась в одно место. Во время этого сна я узнала, что когда мой ум сосредоточивается на мысли о Боге, на имени Иисуса Христа, ужасные существа мигом удаляются; но лишь только мысль развлекалась, в тот же миг демоны окружали меня, чтобы помешать моей мысли обратиться к Богу и молитве Иисусовой» [Записки М. В. Чихачова. С. 154–161. Рукопись [Примеч. Л. Соколова]].
No less important in its inner meaning is the miraculous dream of Bishop Ignatius transmitted by Sofia Snessoreva to M.V. Chikhachov, which in time adjoins the days following the death of the saint. The story of the dream of SI Snessoreva [Sofya Ivanovna Snessoreva (1823-1904), a spiritual writer, proofread the books of St. Ignatius. - Ed.] Is presented in the following form.
“On the last meeting with His Grace Ignatius, September 13, 1866, he said goodbye to me:“ Sofia Ivanovna! To you, as a friend, as I say to myself: prepare for death - it is close. Do not worry about worldly things: one thing is needed - the salvation of the soul! Force yourself to think about death, take care of eternity!
On April 30, 1867 (the week of the Myrrhbearers), His Grace Ignatius died at the Nicholas Babaevsky Monastery. I went to his funeral, which took place on May 5. The sad joy that I experienced at his grave is inexpressible in words.
- On Saturday, August 12, 1867, I slept poorly at night, fell asleep in the morning. I see that Vladyka Ignatius has come in monastic attire, full of blooming youth, and looks at me with sadness and regret:
“Think about death,” he says. - Don't worry about earthly things! All this is only a dream, earthly life is only a dream! Everything that I have written in books, everything is the truth! The time is near, cleanse yourself by repentance, prepare for the end. No matter how long you live here, all this is one moment, only one dream. "
In response to my concern about my son, Vladyka said: “This is none of your business; his fate is in the hands of God! You take care of the passage into eternity. "
Seeing my indifference to death and filled with compassion for my infirmities, he began to beg me to turn to repentance and feel the fear of death: "You are blind, you see nothing, and therefore you are not afraid, but I will open your eyes and show you the torment of death."
I began to die. Oh, what a horror! My body has become alien to me and insignificant, as if not mine, all my life "passed" into the forehead and eyes; my vision and mind saw what is really, and not what it seems to us in this life. This life is a dream, only a dream! All the benefits and hardships of this life do not exist when the moment of awakening comes with death. There are no things, no friends - one immense space, and all this space is filled with terrible beings, incomprehensible to our earthly blinding; unclean people swarm around us in different images, surround and hold. They also have a body, but thin, as if some kind of mucus, terrible! They climbed on me, molded around me, tugged at my eyes, pulled my thoughts in different directions, did not give me a breath in order to prevent me from calling on God for help. I wanted to pray, I wanted to sign myself with the sign of the cross, I wanted to cry to God, to pronounce the name of Jesus Christ to get rid of this torment, to alienate these terrible creatures from myself, but I had neither words nor strength. And these terrible ones shouted at me that now it is too late, there is no prayer after death! My whole body was stiff, my head was motionless, only my eyes saw everything and the spirit felt everything in my brain.
With the help of some supernatural force, I raised my hand a little, I didn't bring it to my forehead, but in the air I made the sign of the cross, then the terrible ones crumpled. I struggled not with a mouth and tongue that did not belong to me, but with the spirit to praise the name of the Lord Jesus Christ; then the terrible ones burned like a red-hot iron, and shouted at me: "Don't you dare pronounce this Name, now it's too late!" Indescribable flour! Just catch your breath for one minute! But sight, mind and breath endured inexpressible anguish because these terrible monsters were molded around and dragged in different directions, so as not to give me the opportunity to pronounce the name of the Savior. Oh what suffering is this!
- Again the voice of Vladyka Ignatius: “Pray incessantly, everything is true that is written in my books. Throw earthly concerns, only take care of your soul. " And with these words, he began to leave me through the air in a kind of steep way, higher and higher above the ground. His appearance changed and passed into the light. He was joined by a whole host of the same light beings, and everything seemed to be steps of an inexplicable, inexpressible staircase. As he ascended, the Lord became unearthly, like everyone who joined him in different forms, receiving inexpressibly beautiful, sun-like light. Looking at them and ascending in spirit behind this endless streak of light, I no longer paid attention to the monsters who raged around me at that time in order to attract my attention with new torments. The bright hosts also had bodies, but they looked like wondrous, radiant rays, before which our sun is nothing.
These hosts were of various types and light, and the higher the steps, the brighter. The Reverend Ignatius climbed higher and higher. But now a host of radiant saints surrounds him, he himself has lost his earthly appearance and has become just as radiant. Above this level, my vision did not reach. From this height, Vladyka Ignatius still cast me a look full of compassion. Suddenly, not remembering myself, I escaped from the grip of the monsters who held me and shouted: “God rest, Lord, the soul of Your deceased servant, Reverend Ignatius, and save his holy prayers
“On the last meeting with His Grace Ignatius, September 13, 1866, he said goodbye to me:“ Sofia Ivanovna! To you, as a friend, as I say to myself: prepare for death - it is close. Do not worry about worldly things: one thing is needed - the salvation of the soul! Force yourself to think about death, take care of eternity!
On April 30, 1867 (the week of the Myrrhbearers), His Grace Ignatius died at the Nicholas Babaevsky Monastery. I went to his funeral, which took place on May 5. The sad joy that I experienced at his grave is inexpressible in words.
- On Saturday, August 12, 1867, I slept poorly at night, fell asleep in the morning. I see that Vladyka Ignatius has come in monastic attire, full of blooming youth, and looks at me with sadness and regret:
“Think about death,” he says. - Don't worry about earthly things! All this is only a dream, earthly life is only a dream! Everything that I have written in books, everything is the truth! The time is near, cleanse yourself by repentance, prepare for the end. No matter how long you live here, all this is one moment, only one dream. "
In response to my concern about my son, Vladyka said: “This is none of your business; his fate is in the hands of God! You take care of the passage into eternity. "
Seeing my indifference to death and filled with compassion for my infirmities, he began to beg me to turn to repentance and feel the fear of death: "You are blind, you see nothing, and therefore you are not afraid, but I will open your eyes and show you the torment of death."
I began to die. Oh, what a horror! My body has become alien to me and insignificant, as if not mine, all my life "passed" into the forehead and eyes; my vision and mind saw what is really, and not what it seems to us in this life. This life is a dream, only a dream! All the benefits and hardships of this life do not exist when the moment of awakening comes with death. There are no things, no friends - one immense space, and all this space is filled with terrible beings, incomprehensible to our earthly blinding; unclean people swarm around us in different images, surround and hold. They also have a body, but thin, as if some kind of mucus, terrible! They climbed on me, molded around me, tugged at my eyes, pulled my thoughts in different directions, did not give me a breath in order to prevent me from calling on God for help. I wanted to pray, I wanted to sign myself with the sign of the cross, I wanted to cry to God, to pronounce the name of Jesus Christ to get rid of this torment, to alienate these terrible creatures from myself, but I had neither words nor strength. And these terrible ones shouted at me that now it is too late, there is no prayer after death! My whole body was stiff, my head was motionless, only my eyes saw everything and the spirit felt everything in my brain.
With the help of some supernatural force, I raised my hand a little, I didn't bring it to my forehead, but in the air I made the sign of the cross, then the terrible ones crumpled. I struggled not with a mouth and tongue that did not belong to me, but with the spirit to praise the name of the Lord Jesus Christ; then the terrible ones burned like a red-hot iron, and shouted at me: "Don't you dare pronounce this Name, now it's too late!" Indescribable flour! Just catch your breath for one minute! But sight, mind and breath endured inexpressible anguish because these terrible monsters were molded around and dragged in different directions, so as not to give me the opportunity to pronounce the name of the Savior. Oh what suffering is this!
- Again the voice of Vladyka Ignatius: “Pray incessantly, everything is true that is written in my books. Throw earthly concerns, only take care of your soul. " And with these words, he began to leave me through the air in a kind of steep way, higher and higher above the ground. His appearance changed and passed into the light. He was joined by a whole host of the same light beings, and everything seemed to be steps of an inexplicable, inexpressible staircase. As he ascended, the Lord became unearthly, like everyone who joined him in different forms, receiving inexpressibly beautiful, sun-like light. Looking at them and ascending in spirit behind this endless streak of light, I no longer paid attention to the monsters who raged around me at that time in order to attract my attention with new torments. The bright hosts also had bodies, but they looked like wondrous, radiant rays, before which our sun is nothing.
These hosts were of various types and light, and the higher the steps, the brighter. The Reverend Ignatius climbed higher and higher. But now a host of radiant saints surrounds him, he himself has lost his earthly appearance and has become just as radiant. Above this level, my vision did not reach. From this height, Vladyka Ignatius still cast me a look full of compassion. Suddenly, not remembering myself, I escaped from the grip of the monsters who held me and shouted: “God rest, Lord, the soul of Your deceased servant, Reverend Ignatius, and save his holy prayers
У записи 7 лайков,
3 репостов.
3 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анастасий Байков
