РР: "АДСКОЕ МЕСТО" НА ПЛОЩАДИ ИЛЬИЧА
(сходил на экскурсию в ад пока читал)
Ленин на Площади Ильича встречает нас надменно – с заложенными за спину руками и задранным вверх подбородком. Рядом на невысоком постаменте сидят трое в спортивных штанах. Идем по дорожке мимо газона, где растут оранжевые бархотки и рассредоточены группки мужчин. В центре газона торчит крест. Под ним лежит по пояс голый, желтый человек...
– Через день-два на перевозке уедет, – выдавливает Денис через нос. – Он уже почти труп. Посмотри на его кожу – слишком желтая. И это не загар, это мочевина. У него уже не работают почки…
Читать статью:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
ВЫДЕРЖКИ ИЗ СТАТЬИ
---
– Как долго можно жить на спайсах? – спрашиваю я.
– Все зависит от физических возможностей и изначальных установок конкретного человека, – отвечает Мария. – Если у него деньги есть, то смерть к нему придет быстрее. Когда мы с Денисом курили, возле точек постоянно видели ребят пятнадцати лет: «Тетенька, дай хапочку! Дяденька, ну пожалуйста, дай хапочку!» А уже зима, они голые по пояс, синие, куртки продали.
– Как долго курили вы?
– Несколько месяцев… Это была свобода, счастье и… полное бесчувствие. Ты ничего не чувствуешь на спайсах, даже того, как они тебя убивают.
---
– Но, кажется, спайсы везде рекламируются как безопасные курительные смеси… – говорю я.
– Ложь! Страшная ложь! – возражает Мария.
– И за эту ложь гореть им в аду, – добавляет Денис. – Все малотоксичные спайсы у нас почему-то попали под запрет сразу, а супертоксичные – только начинают запрещаться, хотя синтезированы уже давно. Белгородский стрелок, убийца священника… – приглушенно перечисляет он.
---
Справа машину поджимает зеленая девятка. Из окна высовывается круглое азиатское лицо, смеется. За ним сидит еще кто-то. Наша машина уходит вперед и под мост.
– Кажется, они едут за нами, – оборачивается назад Мария.
– Умоются, – Денис прибавляет скорость. – Слишком большие деньги, – поворачивается ко мне. – Один пушер на кармане выносит в толпу пакетиков на пятьдесят тысяч рублей. Пакетик-то – тоненький. Одна тарочка – пятьсот рублей, две – тысяча. Теперь смотри, пушер возвращается обратно и сдает верхнему пятьдесят штук. В норме они на адском месте с интервалом в двадцать минут появляются. В день не меньше полутора миллионов оборот. А себестоимость одного пакетика – шесть рублей, это вместе с варкой и сырьем.
– А кто верхние? Можно их увидеть?
– Марин, не дай бог… Они, если серьезная заваруха, на кайенах разбираться приезжают. Но и они – не самые верхние.
– А кто самый верхний?
– Лучше не знать. Слишком большие деньги…
---
– Мне сорок два года, ей – тридцать пять, – говорит Денис. – Мое поколение почти все перестреляли, а ее поколение почти все умерло от наркотиков. Вы знаете, почему у нас в стране демографический кризис? Потому что именно от нас детей нет.
– Детям вашего поколения сейчас должно быть лет восемнадцать? Примерно столько же тем, кто собирается у Ильича, – говорю я.
– Да, – задумчиво произносит Мария. – И тех детей, которые все же были рождены нашим поколением, у которого отняли родину и отняли профессию, сейчас добивают наркотиками.
---
– Почему в таком случае у топтунов покупают?
– Потому что в адское место ездить опасно, там же мясорубка.
---
– Этот, наверное, труп, – говорит Денис, перехватив мой взгляд. – Близко к нему не подходи… Ты не представляешь, что происходит с телом в тот момент, когда начинается прием. Сердце останавливается, кровь теряет свои свойства, и оно не может ее качать. Отек легких. Отказывают почки… Ну что ж, – окидывает он взглядом лежащего, – Сотона собирает свою жатву.
---
За забором происходит оживление. Пространство меняется – люди в едином порыве срываются с мест и звериным бегом несутся к забору. Они выпрыгивают из-за кустов, из-за деревьев. Их много, в два раза больше, чем я думала. Срывается с места и Денис, утягивая меня за собой. Смешавшись с толпой, мы бежим. Добежавшие первыми повисают на прутьях забора, забираются по ним вверх, протягивают в щели руки. Они похожи на зверей зоопарка, которым долго не выносили еду.
– А теперь представь, – успевает процедить мне в ухо Денис, – что в этой толпе тебе придется искать своего ребенка.
---
– Есть один очень простой способ решить проблему наркомании, – говорит Денис. – Надо начать относиться к наркоманам, как к нашим детям, которые чем-то заболели. И все.
Читать статью:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
(сходил на экскурсию в ад пока читал)
Ленин на Площади Ильича встречает нас надменно – с заложенными за спину руками и задранным вверх подбородком. Рядом на невысоком постаменте сидят трое в спортивных штанах. Идем по дорожке мимо газона, где растут оранжевые бархотки и рассредоточены группки мужчин. В центре газона торчит крест. Под ним лежит по пояс голый, желтый человек...
– Через день-два на перевозке уедет, – выдавливает Денис через нос. – Он уже почти труп. Посмотри на его кожу – слишком желтая. И это не загар, это мочевина. У него уже не работают почки…
Читать статью:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
ВЫДЕРЖКИ ИЗ СТАТЬИ
---
– Как долго можно жить на спайсах? – спрашиваю я.
– Все зависит от физических возможностей и изначальных установок конкретного человека, – отвечает Мария. – Если у него деньги есть, то смерть к нему придет быстрее. Когда мы с Денисом курили, возле точек постоянно видели ребят пятнадцати лет: «Тетенька, дай хапочку! Дяденька, ну пожалуйста, дай хапочку!» А уже зима, они голые по пояс, синие, куртки продали.
– Как долго курили вы?
– Несколько месяцев… Это была свобода, счастье и… полное бесчувствие. Ты ничего не чувствуешь на спайсах, даже того, как они тебя убивают.
---
– Но, кажется, спайсы везде рекламируются как безопасные курительные смеси… – говорю я.
– Ложь! Страшная ложь! – возражает Мария.
– И за эту ложь гореть им в аду, – добавляет Денис. – Все малотоксичные спайсы у нас почему-то попали под запрет сразу, а супертоксичные – только начинают запрещаться, хотя синтезированы уже давно. Белгородский стрелок, убийца священника… – приглушенно перечисляет он.
---
Справа машину поджимает зеленая девятка. Из окна высовывается круглое азиатское лицо, смеется. За ним сидит еще кто-то. Наша машина уходит вперед и под мост.
– Кажется, они едут за нами, – оборачивается назад Мария.
– Умоются, – Денис прибавляет скорость. – Слишком большие деньги, – поворачивается ко мне. – Один пушер на кармане выносит в толпу пакетиков на пятьдесят тысяч рублей. Пакетик-то – тоненький. Одна тарочка – пятьсот рублей, две – тысяча. Теперь смотри, пушер возвращается обратно и сдает верхнему пятьдесят штук. В норме они на адском месте с интервалом в двадцать минут появляются. В день не меньше полутора миллионов оборот. А себестоимость одного пакетика – шесть рублей, это вместе с варкой и сырьем.
– А кто верхние? Можно их увидеть?
– Марин, не дай бог… Они, если серьезная заваруха, на кайенах разбираться приезжают. Но и они – не самые верхние.
– А кто самый верхний?
– Лучше не знать. Слишком большие деньги…
---
– Мне сорок два года, ей – тридцать пять, – говорит Денис. – Мое поколение почти все перестреляли, а ее поколение почти все умерло от наркотиков. Вы знаете, почему у нас в стране демографический кризис? Потому что именно от нас детей нет.
– Детям вашего поколения сейчас должно быть лет восемнадцать? Примерно столько же тем, кто собирается у Ильича, – говорю я.
– Да, – задумчиво произносит Мария. – И тех детей, которые все же были рождены нашим поколением, у которого отняли родину и отняли профессию, сейчас добивают наркотиками.
---
– Почему в таком случае у топтунов покупают?
– Потому что в адское место ездить опасно, там же мясорубка.
---
– Этот, наверное, труп, – говорит Денис, перехватив мой взгляд. – Близко к нему не подходи… Ты не представляешь, что происходит с телом в тот момент, когда начинается прием. Сердце останавливается, кровь теряет свои свойства, и оно не может ее качать. Отек легких. Отказывают почки… Ну что ж, – окидывает он взглядом лежащего, – Сотона собирает свою жатву.
---
За забором происходит оживление. Пространство меняется – люди в едином порыве срываются с мест и звериным бегом несутся к забору. Они выпрыгивают из-за кустов, из-за деревьев. Их много, в два раза больше, чем я думала. Срывается с места и Денис, утягивая меня за собой. Смешавшись с толпой, мы бежим. Добежавшие первыми повисают на прутьях забора, забираются по ним вверх, протягивают в щели руки. Они похожи на зверей зоопарка, которым долго не выносили еду.
– А теперь представь, – успевает процедить мне в ухо Денис, – что в этой толпе тебе придется искать своего ребенка.
---
– Есть один очень простой способ решить проблему наркомании, – говорит Денис. – Надо начать относиться к наркоманам, как к нашим детям, которые чем-то заболели. И все.
Читать статью:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
RR: "Hellish Place" on Ilyich Square
(went on an excursion to hell while reading)
Lenin on Ilyich Square greets us haughtily - with his hands folded behind his back and his chin raised up. Nearby, on a low pedestal, three are sitting in sweatpants. We go along the path past the lawn, where orange velvet cloth grows and groups of men are dispersed. There is a cross in the center of the lawn. Below him lies a naked, yellow man ...
- In a day or two he will leave for transportation, - Denis squeezes through his nose. - He's almost dead. Look at his skin - too yellow. And it's not tan, it's urea. His kidneys are no longer working ...
Read the article:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
EXTRACTS FROM THE ARTICLE
---
- How long can you live on spice? I ask.
- It all depends on the physical capabilities and initial attitudes of a particular person, - Maria answers. - If he has money, then death will come to him faster. When Denis and I smoked, near the outlets we constantly saw guys of fifteen: “Auntie, give me a little bit! Uncle, please, give me a little bit! " And already winter, they are naked to the waist, blue, their jackets are sold.
- How long have you smoked?
- Several months ... It was freedom, happiness and ... complete insensibility. You don't feel anything on the spice, not even how they kill you.
---
“But it seems that spice is advertised everywhere as safe smoking mixtures…” I say.
- False! A terrible lie! - Maria objects.
- And for this lie they burn in hell, - adds Denis. - For some reason, all low-toxic spice in our country were banned immediately, and supertoxic ones are just beginning to be banned, although they have been synthesized for a long time. The Belgorod shooter, the priest's killer ... - he muffledly lists.
---
On the right, the car is driven by a green nine. A round Asian face protrudes from the window, laughing. Someone else is sitting behind him. Our car goes forward and under the bridge.
“They seem to be following us,” Maria turns back.
- They will wash, - Denis adds speed. “Too much money,” he turns to me. - One pusher on his pocket brings out bags worth fifty thousand rubles into the crowd. The bag is thin. One tarochka - five hundred rubles, two - a thousand. Now look, the pusher comes back and hands over fifty to the top. Normally, they appear in a hellish place with an interval of twenty minutes. At least one and a half million turnover per day. And the cost of one bag is six rubles, together with cooking and raw materials.
- Who are the top ones? Can I see them?
- Marin, God forbid ... They, if there is a serious mess, come to sort out the cayenne. But they are not the top ones either.
- Who is the top one?
- Better not to know. Too much money ...
---
“I’m forty-two, she’s thirty-five,” says Denis. - Almost everyone of my generation was shot, and her generation almost all died from drugs. Do you know why we have a demographic crisis in our country? Because there are no children from us.
- Should the children of your generation be eighteen years old now? About the same number for those who are going to Ilyich's, - I say.
“Yes,” Maria says thoughtfully. “And those children who were nevertheless born by our generation, whose homeland and profession were taken away from, are now being finished off with drugs.
---
- Why, in this case, do they buy from the tramps?
- Because it's dangerous to go to a hellish place, there's a meat grinder there.
---
- This is probably a corpse, - says Denis, intercepting my gaze. - Don't come close to him ... You have no idea what happens to the body at the moment when the reception begins. The heart stops, the blood loses its properties, and it cannot pump it. Pulmonary edema. Kidneys fail ... Well, - he glances over at the one lying down, - Sotona is gathering his harvest.
---
There is a revival behind the fence. The space is changing - people in a single impulse break loose from their places and rush to the fence with an animal run. They jump out from the bushes, from the trees. There are many of them, twice as many as I thought. Denis also takes off, pulling me along. Mixing with the crowd, we run. Those who have reached the first hang on the bars of the fence, climb up along them, stretch their hands into the cracks. They look like animals of the zoo, which could not bear food for a long time.
- And now imagine, - Denis manages to strain into my ear, - that in this crowd you will have to look for your child.
---
“There is one very simple way to solve the problem of drug addiction,” says Denis. - We need to start treating drug addicts as our children who are ill with something. And that's all.
Read the article:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
(went on an excursion to hell while reading)
Lenin on Ilyich Square greets us haughtily - with his hands folded behind his back and his chin raised up. Nearby, on a low pedestal, three are sitting in sweatpants. We go along the path past the lawn, where orange velvet cloth grows and groups of men are dispersed. There is a cross in the center of the lawn. Below him lies a naked, yellow man ...
- In a day or two he will leave for transportation, - Denis squeezes through his nose. - He's almost dead. Look at his skin - too yellow. And it's not tan, it's urea. His kidneys are no longer working ...
Read the article:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
EXTRACTS FROM THE ARTICLE
---
- How long can you live on spice? I ask.
- It all depends on the physical capabilities and initial attitudes of a particular person, - Maria answers. - If he has money, then death will come to him faster. When Denis and I smoked, near the outlets we constantly saw guys of fifteen: “Auntie, give me a little bit! Uncle, please, give me a little bit! " And already winter, they are naked to the waist, blue, their jackets are sold.
- How long have you smoked?
- Several months ... It was freedom, happiness and ... complete insensibility. You don't feel anything on the spice, not even how they kill you.
---
“But it seems that spice is advertised everywhere as safe smoking mixtures…” I say.
- False! A terrible lie! - Maria objects.
- And for this lie they burn in hell, - adds Denis. - For some reason, all low-toxic spice in our country were banned immediately, and supertoxic ones are just beginning to be banned, although they have been synthesized for a long time. The Belgorod shooter, the priest's killer ... - he muffledly lists.
---
On the right, the car is driven by a green nine. A round Asian face protrudes from the window, laughing. Someone else is sitting behind him. Our car goes forward and under the bridge.
“They seem to be following us,” Maria turns back.
- They will wash, - Denis adds speed. “Too much money,” he turns to me. - One pusher on his pocket brings out bags worth fifty thousand rubles into the crowd. The bag is thin. One tarochka - five hundred rubles, two - a thousand. Now look, the pusher comes back and hands over fifty to the top. Normally, they appear in a hellish place with an interval of twenty minutes. At least one and a half million turnover per day. And the cost of one bag is six rubles, together with cooking and raw materials.
- Who are the top ones? Can I see them?
- Marin, God forbid ... They, if there is a serious mess, come to sort out the cayenne. But they are not the top ones either.
- Who is the top one?
- Better not to know. Too much money ...
---
“I’m forty-two, she’s thirty-five,” says Denis. - Almost everyone of my generation was shot, and her generation almost all died from drugs. Do you know why we have a demographic crisis in our country? Because there are no children from us.
- Should the children of your generation be eighteen years old now? About the same number for those who are going to Ilyich's, - I say.
“Yes,” Maria says thoughtfully. “And those children who were nevertheless born by our generation, whose homeland and profession were taken away from, are now being finished off with drugs.
---
- Why, in this case, do they buy from the tramps?
- Because it's dangerous to go to a hellish place, there's a meat grinder there.
---
- This is probably a corpse, - says Denis, intercepting my gaze. - Don't come close to him ... You have no idea what happens to the body at the moment when the reception begins. The heart stops, the blood loses its properties, and it cannot pump it. Pulmonary edema. Kidneys fail ... Well, - he glances over at the one lying down, - Sotona is gathering his harvest.
---
There is a revival behind the fence. The space is changing - people in a single impulse break loose from their places and rush to the fence with an animal run. They jump out from the bushes, from the trees. There are many of them, twice as many as I thought. Denis also takes off, pulling me along. Mixing with the crowd, we run. Those who have reached the first hang on the bars of the fence, climb up along them, stretch their hands into the cracks. They look like animals of the zoo, which could not bear food for a long time.
- And now imagine, - Denis manages to strain into my ear, - that in this crowd you will have to look for your child.
---
“There is one very simple way to solve the problem of drug addiction,” says Denis. - We need to start treating drug addicts as our children who are ill with something. And that's all.
Read the article:
http://rusrep.ru/article/2013/10/23/spice
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анастасий Байков
