В то утро я сел на Лёшкино место. Сын уже позавтракал, да и я вроде бы тоже. Зачем садился, непонятно. Наверное, все дело в стуле: жутко захотелось опустится на него.
Но на Лёшкином месте сидеть ужасно тесно, узко и не повернуться толком. Я уже пожалел об этом. И когда резко встал, услышал треск разрываемой ткани - правым карманом шорты зацепились за деревяный вензиль на черной спинке стула.
Я начал ворчать. Шорты были как новые, а теперь в таких только по даче и ходить: разрыв ткани пришелся как раз на устье кармана. Мои проклятия обрушились на того, кто поставил сюда стул - в это узкое пространство между мойкой и столом.
Бабушка вступилась за стул и за внука одновременно:
- Лёше на нём удобно сидеть во время занятий - когда он пишет прописи!
Прописи - наше больное место. Сына надо заставлять из-под палки, чтобы он занимался.
Я продолжал бубнить:
- Только шорты из-за этого стула порвал...
Лёшка не выдержал:
- Зато у меня красивые прописи (благодаря стулу)!
Мы с бабушкой знали, что это не так. Для восьмилетнего возраста Лешка пишет из рук вон плохо.
Но зачем развивать и без того больную тему?
А потом ругаться вообще расхотелось, потому что Лёшка выдал очередное изречение:
- Шорты можно зашить, а прописи зашить нельзя!
Но на Лёшкином месте сидеть ужасно тесно, узко и не повернуться толком. Я уже пожалел об этом. И когда резко встал, услышал треск разрываемой ткани - правым карманом шорты зацепились за деревяный вензиль на черной спинке стула.
Я начал ворчать. Шорты были как новые, а теперь в таких только по даче и ходить: разрыв ткани пришелся как раз на устье кармана. Мои проклятия обрушились на того, кто поставил сюда стул - в это узкое пространство между мойкой и столом.
Бабушка вступилась за стул и за внука одновременно:
- Лёше на нём удобно сидеть во время занятий - когда он пишет прописи!
Прописи - наше больное место. Сына надо заставлять из-под палки, чтобы он занимался.
Я продолжал бубнить:
- Только шорты из-за этого стула порвал...
Лёшка не выдержал:
- Зато у меня красивые прописи (благодаря стулу)!
Мы с бабушкой знали, что это не так. Для восьмилетнего возраста Лешка пишет из рук вон плохо.
Но зачем развивать и без того больную тему?
А потом ругаться вообще расхотелось, потому что Лёшка выдал очередное изречение:
- Шорты можно зашить, а прописи зашить нельзя!
That morning I sat down at Lyoshkino's place. The son has already had breakfast, and I seem to be too. Why he sat down is not clear. Probably, it's all about the chair: I really wanted to sit down on it.
But in Lyoshka's place to sit terribly close, narrow and not really turn around. I already regretted it. And when he got up abruptly, he heard the crack of the fabric being torn - with his right pocket, the shorts caught on a wooden monogram on the black back of the chair.
I started to grumble. The shorts were as good as new, and now they only wear them in the country and walk: the tear of the fabric fell just at the mouth of the pocket. My curses fell on whoever had put the chair here - in that narrow space between the sink and the table.
Grandmother stood up for the chair and for the grandson at the same time:
- Lesha is comfortable to sit on it during classes - when he writes the recipe!
Recipes are our sore spot. The son must be forced from under the stick to do it.
I continued to mumble:
- Only shorts because of this chair tore ...
Lyoshka could not resist:
- But I have beautiful recipes (thanks to the chair)!
My grandmother and I knew that it was not. For the age of eight, Leshka writes very badly.
But why develop an already sore subject?
And then I didn't want to swear at all, because Lyosha issued another saying:
- Shorts can be sewn up, but recipes cannot be sewn up!
But in Lyoshka's place to sit terribly close, narrow and not really turn around. I already regretted it. And when he got up abruptly, he heard the crack of the fabric being torn - with his right pocket, the shorts caught on a wooden monogram on the black back of the chair.
I started to grumble. The shorts were as good as new, and now they only wear them in the country and walk: the tear of the fabric fell just at the mouth of the pocket. My curses fell on whoever had put the chair here - in that narrow space between the sink and the table.
Grandmother stood up for the chair and for the grandson at the same time:
- Lesha is comfortable to sit on it during classes - when he writes the recipe!
Recipes are our sore spot. The son must be forced from under the stick to do it.
I continued to mumble:
- Only shorts because of this chair tore ...
Lyoshka could not resist:
- But I have beautiful recipes (thanks to the chair)!
My grandmother and I knew that it was not. For the age of eight, Leshka writes very badly.
But why develop an already sore subject?
And then I didn't want to swear at all, because Lyosha issued another saying:
- Shorts can be sewn up, but recipes cannot be sewn up!
У записи 4 лайков,
1 репостов,
139 просмотров.
1 репостов,
139 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Ноябрь
