СКИНХЕДСКИЙ РОМАН
Ф. Балаховской
Из-за тучки месяц
Выглянул в просвет.
Что же ты не весел,
Молодой скинхед?
Съежившись за лифтом,
Точно неживой,
Отчего поник ты
Бритой головой?
Парень ты не робкий,
И на всех местах
Ты в татуировках,
В рунах да в крестах.
Хороши картинки,
Как видеоклип,
Хороши ботинки
Фирмы "Gettа grip".
Фирма без обмана.
В этих башмаках
Вставки из титана
Спрятаны в мысках.
Чтоб не позабыл он,
С гор кавказских гость,
Как с размаху пыром
Биют в бэрцовый кость.
Почему ты в угол
Вжался, как птенец,
Или чем напуган,
Удалой боец?
На ступеньку сплюнул
Молодой скинхед,
Тяжело вздохнул он
И сказал в ответ:
- Не боюсь я смерти,
Если надо, что ж,
Пусть воткнется в сердце
Цунарефский нож.
И на стадионе
Пусть в любой момент
Мне башку проломит
Своей палкой мент.
Страх зрачки не сузит.
Нас бросала кровь
На шатры арбузников,
На щиты ментов.
Но полковник-сучила
Отдавал приказ,
И ОМОН всей кучею
Налетал на нас.
Возникай содружество
Пламени и льда,
Закаляйся мужество
Кельтского креста.
Чтоб душа горела бы,
Чтобы жгла дотла,
Чтобы сила белая
Землю обняла.
Но бывает хуже
Черных и ментов,
Есть сильнее ужас -
Первая любовь.
Та любовь, короче,
Это полный крах,
Это как заточкой
Арматурной в пах.
Это как ослеп я,
И меня из мглы
Протянули цепью
От бензопилы.
Русская рулетка,
Шанс, как будто, есть.
Ну, а где брюнетка
Из квартиры шесть?
С книжками под мышкой
В институт с утра
Шмыгала, как мышка,
Поперек двора.
С ней, как в пруд подкова,
Я упал на дно,
Не видал такого
И в порнокино.
Тел тягучих глина,
Топкая постель.
Что там Чичоллина,
Что Эммануэль.
Липкие ладони,
Рта бездонный ров.
Вот те и тихоня,
Дочь профессоров.
Называла золотком,
Обещала - съест,
На груди наколотый
Целовала крест.
А потом еврейкой
Оказалась вдруг,
Жизнь, словно копейка,
Выпала из рук.
Любишь ли, не любишь,
Царь ты или вошь,
Если девка юдиш,
Ты с ней пропадешь.
Мне теперь не деться
Больше никуда,
Обжигает сердце
Желтая звезда.
Как один сказали
Мне все пацаны,
Из огня и стали
Грозные скины:
- Ты забыл обиды,
Боль родной земли.
Эти еврепиды
Тебя завлекли.
Никогда отныне
Пред тобой братва
Кулаки не вскинет
С возгласом - "Вайт па!"
И тебе, зараза,
Лучше умереть.
Пусть вернут алмазы,
Золото и нефть.
Чтоб твоей у нас тут
Не было ноги,
Шляйся к педерастам
В их "Проект О.Г.И."
И убит презреньем,
Хоть в петлю иди,
Я искал забвенья
На ее груди.
Вдруг вломились разом
К ней отец и мать
И, сорвав оргазм нам,
Начали орать:
Прадеды в могиле!
Горе старикам!
Мы ж тебя учили
Разным языкам!
Жертвы Катастрофы!
Похоронный звон!
А тут без штанов ты
Со штурмовиком!
Чтоб не видел больше
Я здесь этих лиц.
Ты ж бывала в Польше,
Вспомни Аушвиц.
Где не гаснут свечи,
Где который год
Газовые печи
Ждут, разинув рот.
Где столб дыма черный
До безмолвных звезд.
Помни, помни, помни,
Помни Холокост!
И не вздумай делать
Возмущенный вид,
Если твое тело
Мял антисемит.
Плакать бесполезно,
Верь словам отца.
Это в тебя бездна
Вгля-ды-ва-ет-ся.
Не гуляй с фашистом,
Не люби шпанье...
В США учиться
Увезли ее.
И с тех пор один я
Три недели пью.
Страшные картины
Предо мной встают.
Сердце каменеет,
Вижу, например,
Там ее имеет
Двухметровый негр.
Весь он, как Майкл Джордан,
Черен его лик.
Детородный орган
У него велик.
А я не согласен,
Слышите, друзья!
Будь он хоть Майк Тайсон,
Не согласен я!
Ф. Балаховской
Из-за тучки месяц
Выглянул в просвет.
Что же ты не весел,
Молодой скинхед?
Съежившись за лифтом,
Точно неживой,
Отчего поник ты
Бритой головой?
Парень ты не робкий,
И на всех местах
Ты в татуировках,
В рунах да в крестах.
Хороши картинки,
Как видеоклип,
Хороши ботинки
Фирмы "Gettа grip".
Фирма без обмана.
В этих башмаках
Вставки из титана
Спрятаны в мысках.
Чтоб не позабыл он,
С гор кавказских гость,
Как с размаху пыром
Биют в бэрцовый кость.
Почему ты в угол
Вжался, как птенец,
Или чем напуган,
Удалой боец?
На ступеньку сплюнул
Молодой скинхед,
Тяжело вздохнул он
И сказал в ответ:
- Не боюсь я смерти,
Если надо, что ж,
Пусть воткнется в сердце
Цунарефский нож.
И на стадионе
Пусть в любой момент
Мне башку проломит
Своей палкой мент.
Страх зрачки не сузит.
Нас бросала кровь
На шатры арбузников,
На щиты ментов.
Но полковник-сучила
Отдавал приказ,
И ОМОН всей кучею
Налетал на нас.
Возникай содружество
Пламени и льда,
Закаляйся мужество
Кельтского креста.
Чтоб душа горела бы,
Чтобы жгла дотла,
Чтобы сила белая
Землю обняла.
Но бывает хуже
Черных и ментов,
Есть сильнее ужас -
Первая любовь.
Та любовь, короче,
Это полный крах,
Это как заточкой
Арматурной в пах.
Это как ослеп я,
И меня из мглы
Протянули цепью
От бензопилы.
Русская рулетка,
Шанс, как будто, есть.
Ну, а где брюнетка
Из квартиры шесть?
С книжками под мышкой
В институт с утра
Шмыгала, как мышка,
Поперек двора.
С ней, как в пруд подкова,
Я упал на дно,
Не видал такого
И в порнокино.
Тел тягучих глина,
Топкая постель.
Что там Чичоллина,
Что Эммануэль.
Липкие ладони,
Рта бездонный ров.
Вот те и тихоня,
Дочь профессоров.
Называла золотком,
Обещала - съест,
На груди наколотый
Целовала крест.
А потом еврейкой
Оказалась вдруг,
Жизнь, словно копейка,
Выпала из рук.
Любишь ли, не любишь,
Царь ты или вошь,
Если девка юдиш,
Ты с ней пропадешь.
Мне теперь не деться
Больше никуда,
Обжигает сердце
Желтая звезда.
Как один сказали
Мне все пацаны,
Из огня и стали
Грозные скины:
- Ты забыл обиды,
Боль родной земли.
Эти еврепиды
Тебя завлекли.
Никогда отныне
Пред тобой братва
Кулаки не вскинет
С возгласом - "Вайт па!"
И тебе, зараза,
Лучше умереть.
Пусть вернут алмазы,
Золото и нефть.
Чтоб твоей у нас тут
Не было ноги,
Шляйся к педерастам
В их "Проект О.Г.И."
И убит презреньем,
Хоть в петлю иди,
Я искал забвенья
На ее груди.
Вдруг вломились разом
К ней отец и мать
И, сорвав оргазм нам,
Начали орать:
Прадеды в могиле!
Горе старикам!
Мы ж тебя учили
Разным языкам!
Жертвы Катастрофы!
Похоронный звон!
А тут без штанов ты
Со штурмовиком!
Чтоб не видел больше
Я здесь этих лиц.
Ты ж бывала в Польше,
Вспомни Аушвиц.
Где не гаснут свечи,
Где который год
Газовые печи
Ждут, разинув рот.
Где столб дыма черный
До безмолвных звезд.
Помни, помни, помни,
Помни Холокост!
И не вздумай делать
Возмущенный вид,
Если твое тело
Мял антисемит.
Плакать бесполезно,
Верь словам отца.
Это в тебя бездна
Вгля-ды-ва-ет-ся.
Не гуляй с фашистом,
Не люби шпанье...
В США учиться
Увезли ее.
И с тех пор один я
Три недели пью.
Страшные картины
Предо мной встают.
Сердце каменеет,
Вижу, например,
Там ее имеет
Двухметровый негр.
Весь он, как Майкл Джордан,
Черен его лик.
Детородный орган
У него велик.
А я не согласен,
Слышите, друзья!
Будь он хоть Майк Тайсон,
Не согласен я!
SKINKHEDIAN NOVEL
F. Balakhovskaya
From behind a cloud a month
I looked out into the gap.
Why are you not cheerful
Young skinhead?
Huddled behind the elevator
Like lifeless
Why are you drooping
Shaved head?
You're not shy guy
And in all places
You're in tattoos
In runes and crosses.
The pictures are good
Like a video clip
Nice shoes
Firms "Getta grip".
A firm without cheating.
In these shoes
Titanium inserts
Hidden in the toes.
So that he does not forget
Guest from the Caucasus mountains,
Like with a flourish
Beat in the tibia.
Why are you in the corner
Squeezed like a chick
Or how scared
Daring fighter?
Spit on the step
Young skinhead
He sighed heavily
And he said in response:
- I'm not afraid of death,
If necessary, well,
Let it stick in the heart
Tsunaref knife.
And in the stadium
Let at any moment
It will break my head
A cop with his stick.
Fear will not narrow the pupils.
Blood threw us
To the tents of watermelons,
On the shields of the cops.
But the colonel bitch
Gave the order
And riot police all over the heap
Came at us.
Create a commonwealth
Fire and ice
Temper your courage
Celtic cross.
So that the soul burns
To burn to ashes
To force white
She embraced the earth.
But it gets worse
Blacks and cops
There is more horror -
First love.
That love, in short,
It's a complete ruin
It's like a sharpening
Rebar in the groin.
It's like I went blind
And me from the darkness
Stretched out in a chain
From the chainsaw.
Russian roulette,
There seems to be a chance.
Well, where is the brunette
Six from the apartment?
With books under my arm
To the institute in the morning
She darted like a mouse
Across the yard.
With her, like a horseshoe in a pond,
I fell to the bottom
I have not seen this
And in porno movies.
Bodies of viscous clay,
A stale bed.
That there is Cichollina,
What Emmanuelle.
Sticky palms
The mouth is a bottomless moat.
These are the quiet ones,
The daughter of professors.
Called gold
She promised to eat
Pinned on the chest
Kissed the cross.
And then a Jewess
It turned out suddenly
Life is like a penny
Dropped out of my hands.
Do you love, do you not love,
You are a king or a louse
If the girl is Yudish,
You will be lost with her.
I can't get away now
Nowhere else
Burns the heart
Yellow star.
As one said
I'm all boys
Of fire and steel
Terrible skins:
- You have forgotten the grievances
The pain of the native land.
These Euripides
You have been lured.
Never from now on
Before you lads
Will not throw up fists
With an exclamation - "White pa!"
And you, infection,
Better to die.
Let the diamonds return
Gold and oil.
So that we have yours here
There was no leg
Hang around to buggers
In their "Project OGI"
And killed by scorn
At least go in a loop
I was looking for oblivion
On her chest.
Suddenly broke in at once
To her father and mother
And, having ruined our orgasm,
They started yelling:
Great-grandfathers in the grave!
Woe to the old people!
We taught you
Different languages!
Victims of the Catastrophe!
Death knell!
And here you are without pants
With a stormtrooper!
So that I don't see more
I am here for these individuals.
You've been to Poland
Remember Auschwitz.
Where the candles don't go out
Where which year
Gas ovens
They wait with their mouths open.
Where the pillar of smoke is black
To the silent stars
Remember, remember, remember
Remember the Holocaust!
And do not try to do
Outraged look
If your body
Crumpled anti-Semite.
Crying is useless
Trust your father's words.
It's an abyss in you
Look-dy-wa-e-Xia.
Don't walk with a fascist
Do not love a spy ...
Study in the USA
They took her away.
And since then I am alone
I've been drinking for three weeks.
Scary pictures
They stand before me.
Heart turns to stone
I see, for example,
There she has
Two-meter black man.
He's all like Michael Jordan
His face is black.
Reproductive organ
He's great.
I disagree
Hear, friends!
Even if he is Mike Tyson,
I do not agree!
F. Balakhovskaya
From behind a cloud a month
I looked out into the gap.
Why are you not cheerful
Young skinhead?
Huddled behind the elevator
Like lifeless
Why are you drooping
Shaved head?
You're not shy guy
And in all places
You're in tattoos
In runes and crosses.
The pictures are good
Like a video clip
Nice shoes
Firms "Getta grip".
A firm without cheating.
In these shoes
Titanium inserts
Hidden in the toes.
So that he does not forget
Guest from the Caucasus mountains,
Like with a flourish
Beat in the tibia.
Why are you in the corner
Squeezed like a chick
Or how scared
Daring fighter?
Spit on the step
Young skinhead
He sighed heavily
And he said in response:
- I'm not afraid of death,
If necessary, well,
Let it stick in the heart
Tsunaref knife.
And in the stadium
Let at any moment
It will break my head
A cop with his stick.
Fear will not narrow the pupils.
Blood threw us
To the tents of watermelons,
On the shields of the cops.
But the colonel bitch
Gave the order
And riot police all over the heap
Came at us.
Create a commonwealth
Fire and ice
Temper your courage
Celtic cross.
So that the soul burns
To burn to ashes
To force white
She embraced the earth.
But it gets worse
Blacks and cops
There is more horror -
First love.
That love, in short,
It's a complete ruin
It's like a sharpening
Rebar in the groin.
It's like I went blind
And me from the darkness
Stretched out in a chain
From the chainsaw.
Russian roulette,
There seems to be a chance.
Well, where is the brunette
Six from the apartment?
With books under my arm
To the institute in the morning
She darted like a mouse
Across the yard.
With her, like a horseshoe in a pond,
I fell to the bottom
I have not seen this
And in porno movies.
Bodies of viscous clay,
A stale bed.
That there is Cichollina,
What Emmanuelle.
Sticky palms
The mouth is a bottomless moat.
These are the quiet ones,
The daughter of professors.
Called gold
She promised to eat
Pinned on the chest
Kissed the cross.
And then a Jewess
It turned out suddenly
Life is like a penny
Dropped out of my hands.
Do you love, do you not love,
You are a king or a louse
If the girl is Yudish,
You will be lost with her.
I can't get away now
Nowhere else
Burns the heart
Yellow star.
As one said
I'm all boys
Of fire and steel
Terrible skins:
- You have forgotten the grievances
The pain of the native land.
These Euripides
You have been lured.
Never from now on
Before you lads
Will not throw up fists
With an exclamation - "White pa!"
And you, infection,
Better to die.
Let the diamonds return
Gold and oil.
So that we have yours here
There was no leg
Hang around to buggers
In their "Project OGI"
And killed by scorn
At least go in a loop
I was looking for oblivion
On her chest.
Suddenly broke in at once
To her father and mother
And, having ruined our orgasm,
They started yelling:
Great-grandfathers in the grave!
Woe to the old people!
We taught you
Different languages!
Victims of the Catastrophe!
Death knell!
And here you are without pants
With a stormtrooper!
So that I don't see more
I am here for these individuals.
You've been to Poland
Remember Auschwitz.
Where the candles don't go out
Where which year
Gas ovens
They wait with their mouths open.
Where the pillar of smoke is black
To the silent stars
Remember, remember, remember
Remember the Holocaust!
And do not try to do
Outraged look
If your body
Crumpled anti-Semite.
Crying is useless
Trust your father's words.
It's an abyss in you
Look-dy-wa-e-Xia.
Don't walk with a fascist
Do not love a spy ...
Study in the USA
They took her away.
And since then I am alone
I've been drinking for three weeks.
Scary pictures
They stand before me.
Heart turns to stone
I see, for example,
There she has
Two-meter black man.
He's all like Michael Jordan
His face is black.
Reproductive organ
He's great.
I disagree
Hear, friends!
Even if he is Mike Tyson,
I do not agree!
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Екатерина Дупленская