— Что ты читаешь?
— «Записки из подполья», — ответил я. — Гениальное произведение, не правда ли?
— Наверное, — сказала мать без всякого энтузиазма. И помолчав, добавила:
— Достоевский гениально раскрыл некоторые черты русского характера... К сожалению, не лучшие.
После этого мать сказала:
— Я давно хотела написать книгу «Достоевский и Чехов». Но я точно знаю, что эту книгу никто не напечатает. Этому помешают и либералы, и почвенники.
Я спросил мать, почему она считает эту книгу столь актуальной. Мать ответила:
— Достоевский сделал ставку на слово, а Чехов — на поступок. Чехов — последний, кто дерзнул защищать классический гуманизм.
— А Достоевский? — спросил я мать.
Мать ответила уклончиво.
— Тебе не кажется странным, — сказала она, — что наша либеральная интеллигенция прощает Достоевскому то, что она никому не прощает? И не надо сказок по поводу того, что она ему это прощает за гениальность.
— Тогда за что же она ему это прощает? — спросил я у матери.
— Наша либеральная интеллигенция на самом деле предельно антигуманистична и антидемократична, — ответила она.
— А Достоевский? — спросил я.
— А он сложнее, — ответила мать. — Но трактовать его антигуманистически можно. И он дает к этому все основания. А тут еще Бахтин!
Читать далее: https://gazeta.eot.su/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-8
— «Записки из подполья», — ответил я. — Гениальное произведение, не правда ли?
— Наверное, — сказала мать без всякого энтузиазма. И помолчав, добавила:
— Достоевский гениально раскрыл некоторые черты русского характера... К сожалению, не лучшие.
После этого мать сказала:
— Я давно хотела написать книгу «Достоевский и Чехов». Но я точно знаю, что эту книгу никто не напечатает. Этому помешают и либералы, и почвенники.
Я спросил мать, почему она считает эту книгу столь актуальной. Мать ответила:
— Достоевский сделал ставку на слово, а Чехов — на поступок. Чехов — последний, кто дерзнул защищать классический гуманизм.
— А Достоевский? — спросил я мать.
Мать ответила уклончиво.
— Тебе не кажется странным, — сказала она, — что наша либеральная интеллигенция прощает Достоевскому то, что она никому не прощает? И не надо сказок по поводу того, что она ему это прощает за гениальность.
— Тогда за что же она ему это прощает? — спросил я у матери.
— Наша либеральная интеллигенция на самом деле предельно антигуманистична и антидемократична, — ответила она.
— А Достоевский? — спросил я.
— А он сложнее, — ответила мать. — Но трактовать его антигуманистически можно. И он дает к этому все основания. А тут еще Бахтин!
Читать далее: https://gazeta.eot.su/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-8
- What are you reading?
“Notes from the Underground,” I replied. - An ingenious work, isn't it?
“Probably,” said the mother without any enthusiasm. And after a pause, she added:
- Dostoevsky brilliantly revealed some traits of the Russian character ... Unfortunately, not the best.
After that, the mother said:
- I have long wanted to write the book Dostoevsky and Chekhov. But I know for sure that no one will publish this book. Both liberals and local people will prevent this.
I asked my mother why she found this book so relevant. The mother replied:
- Dostoevsky relied on the word, and Chekhov - on the deed. Chekhov is the last one who dared to defend classical humanism.
- And Dostoevsky? I asked my mother.
The mother answered evasively.
“Doesn't it seem strange to you,” she said, “that our liberal intelligentsia forgives Dostoevsky what it does not forgive anyone? And there is no need for fairy tales about the fact that she forgives him for his genius.
- Then why does she forgive him? I asked my mother.
“Our liberal intelligentsia is actually extremely anti-humanistic and anti-democratic,” she replied.
- And Dostoevsky? I asked.
“It’s more complicated,” replied the mother. - But it is possible to interpret it antihumanistically. And he gives every reason for this. And then there's Bakhtin!
Read more: https://gazeta.eot.su/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-8
“Notes from the Underground,” I replied. - An ingenious work, isn't it?
“Probably,” said the mother without any enthusiasm. And after a pause, she added:
- Dostoevsky brilliantly revealed some traits of the Russian character ... Unfortunately, not the best.
After that, the mother said:
- I have long wanted to write the book Dostoevsky and Chekhov. But I know for sure that no one will publish this book. Both liberals and local people will prevent this.
I asked my mother why she found this book so relevant. The mother replied:
- Dostoevsky relied on the word, and Chekhov - on the deed. Chekhov is the last one who dared to defend classical humanism.
- And Dostoevsky? I asked my mother.
The mother answered evasively.
“Doesn't it seem strange to you,” she said, “that our liberal intelligentsia forgives Dostoevsky what it does not forgive anyone? And there is no need for fairy tales about the fact that she forgives him for his genius.
- Then why does she forgive him? I asked my mother.
“Our liberal intelligentsia is actually extremely anti-humanistic and anti-democratic,” she replied.
- And Dostoevsky? I asked.
“It’s more complicated,” replied the mother. - But it is possible to interpret it antihumanistically. And he gives every reason for this. And then there's Bakhtin!
Read more: https://gazeta.eot.su/article/sudba-gumanizma-v-xxi-stoletii-8
У записи 21 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Сергей Григорян
![Мария Карпушева [Рыжая]](https://pp.userapi.com/c604620/v604620928/3322f/KQv6SujfbG8.jpg "Мария Карпушева [Рыжая]")
