Ты как сковородка из той рекламы -
без твоих идей не обойтись мне;
и если не хватит словам телеграммы
дам им волю в этом письме.
Светофоры в дежурном режиме:
ночь наложила свой отпечаток.
В голове мысли прямого отжима
что-то кричат мне.
Только в конечном итоге неверно
делать из них, по-моему, культ.
Два варианта: первый -
выжать весь сок, второй - стереть в муку.
Город звучит осенью как:
капли дождя скачут на пузырьках.
Смычок - набережной просека;
город - немой музыкант.
Скулой очерчена моего лица безбородость.
И пусть сединой еще далеко не состарен,
если расскажешь где выкопать бодрость
буду копать до любых Австралий.
Мир безграничен. Расстояния стерты.
И только столица подлостями утомлена.
"Мы стояли на плоскости" - и к черту
линал.
"Китайская азбука" - было бы слишком просто!
Ноты выстраиваются как по команде.
Ты нерегулируемый перекресток,
пульсирующее солнце,
не знаю,
варенье из спелых оладий.
Вот так и смотришь: сквозь призму веков, -
и в глазах горит!
И только кажется, что это легко:
говорить, говорить, говорить...
И в общем, тут даже не про не мелющие жернова -
бесполезные, хоть ты их век верти.
Это больше похоже на вальс;
и ты в этом вальсе три четверти.
без твоих идей не обойтись мне;
и если не хватит словам телеграммы
дам им волю в этом письме.
Светофоры в дежурном режиме:
ночь наложила свой отпечаток.
В голове мысли прямого отжима
что-то кричат мне.
Только в конечном итоге неверно
делать из них, по-моему, культ.
Два варианта: первый -
выжать весь сок, второй - стереть в муку.
Город звучит осенью как:
капли дождя скачут на пузырьках.
Смычок - набережной просека;
город - немой музыкант.
Скулой очерчена моего лица безбородость.
И пусть сединой еще далеко не состарен,
если расскажешь где выкопать бодрость
буду копать до любых Австралий.
Мир безграничен. Расстояния стерты.
И только столица подлостями утомлена.
"Мы стояли на плоскости" - и к черту
линал.
"Китайская азбука" - было бы слишком просто!
Ноты выстраиваются как по команде.
Ты нерегулируемый перекресток,
пульсирующее солнце,
не знаю,
варенье из спелых оладий.
Вот так и смотришь: сквозь призму веков, -
и в глазах горит!
И только кажется, что это легко:
говорить, говорить, говорить...
И в общем, тут даже не про не мелющие жернова -
бесполезные, хоть ты их век верти.
Это больше похоже на вальс;
и ты в этом вальсе три четверти.
You're like the frying pan from that ad
I cannot do without your ideas;
and if the words of the telegram are not enough
give them free rein in this letter.
Traffic lights in standby mode:
the night has left its mark.
In my head, thoughts of direct extraction
shouting something to me.
Only ultimately wrong
to make of them, in my opinion, a cult.
Two options: the first is
squeeze out all the juice, rub the second into flour.
The city sounds in the fall like:
raindrops jump on bubbles.
Bow - a glade embankment;
the city is a dumb musician.
The cheekbone outlines my beardless face.
And even though gray hair is still far from old,
if you tell me where to dig up cheerfulness
I will dig to any Australia.
The world is limitless. The distances are erased.
And only the capital is tired of meanness.
"We were standing on a plane" - and to hell
linal.
"Chinese alphabet" - it would be too easy!
Notes line up as if on command.
You are an unregulated intersection
pulsing sun
I do not know,
jam from ripe pancakes.
That's how you look: through the prism of centuries, -
and burns in the eyes!
And it just seems that it's easy:
talk, talk, talk ...
And in general, it's not even about non-grinding millstones -
useless, even though you turn them around.
It's more like a waltz;
and you're in this waltz three quarters.
I cannot do without your ideas;
and if the words of the telegram are not enough
give them free rein in this letter.
Traffic lights in standby mode:
the night has left its mark.
In my head, thoughts of direct extraction
shouting something to me.
Only ultimately wrong
to make of them, in my opinion, a cult.
Two options: the first is
squeeze out all the juice, rub the second into flour.
The city sounds in the fall like:
raindrops jump on bubbles.
Bow - a glade embankment;
the city is a dumb musician.
The cheekbone outlines my beardless face.
And even though gray hair is still far from old,
if you tell me where to dig up cheerfulness
I will dig to any Australia.
The world is limitless. The distances are erased.
And only the capital is tired of meanness.
"We were standing on a plane" - and to hell
linal.
"Chinese alphabet" - it would be too easy!
Notes line up as if on command.
You are an unregulated intersection
pulsing sun
I do not know,
jam from ripe pancakes.
That's how you look: through the prism of centuries, -
and burns in the eyes!
And it just seems that it's easy:
talk, talk, talk ...
And in general, it's not even about non-grinding millstones -
useless, even though you turn them around.
It's more like a waltz;
and you're in this waltz three quarters.
У записи 13 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Михаил Дрогочинский
![Игорь Андреевич [Zoltr]](https://pp.userapi.com/c840220/v840220117/9d7e/XM5MlVUyROY.jpg "Игорь Андреевич [Zoltr]")
